Ирина Евгеньевна Павлова
Тёмный ритуал
– Нашла чему верить, – он усмехнулся, – легенды – это пустой трёп, переживший многие поколения. В них хорошо, если хоть одно слово использовано в правильном ключе.
– А какие тогда друиды? – Магда всегда говорит, что не сто́ит бояться спрашивать, лучше спросить, чем остаться невеждой.
– Мы те, кому нет места в загробном месте, но кто завершил свой жизненный путь.
– А если понятно объяснить? – опять надулась, вот зачем всем видом показывать, что ты считаешь своего собеседника тупым.
– Ещё проще? – он вскинул вопросительно бровь. – Мы преступники, что не заслужили перерождения и вынуждены отрабатывать свои преступления, совершённые при жизни, чтобы получить возможность попасть в мир иной.
– И долго вам отрабатывать?
– Не знаю.
– Как так?
– Это главная кара не знать свой срок. Нам безразличны живые и нет дела до мёртвых, нас интересуют лишь нарушители, те, кто пересекает границу и создаёт хаос там, где их вовсе быть не должно́.
– А люди часто в мир мёртвых идут? – про тварей спрашивать бессмысленно они хищники, а мы их добыча.
– Бывают, – он кивнул. – От вас в мире мёртвых больше всего проблем. Если тебе проще всё делить на белое и чёрное, то мы – это туман. Мы можем спасти и укрыть от опасности, а можем создать иллюзию покоя и утянуть тебя в топь.
– Мрачно, – поёжилась. – А как вас зовут? – снова напомнила ему свой вопрос.
– Ты не отстанешь?
– Отстану, когда скажете своё имя.
– А если я просто уйду? – он первый раз улыбнулся.
– Ну, вы же вернётесь однажды, – тоже усмехнулась, – снова спрошу.
– Фелан.
– А оно что-то значит?
– Волк.
– Ого! – восхитилась. – Красиво.
Он остановился, я тоже осмотрелась по сторонам и сразу узнала поляну. Здесь я родилась второй раз, но знали об этом лишь двое: я и Фелан. Только хотела снова спросить, как звали его друга, но живот подал о себе весть громкими воплями.
Присела на пенёк и достала из своей сумки бурдюк с водой и несколько лепёшек. Уже хотела начать есть, когда вспомнила, что я тут не одна и посмотрела на своего спутника.
– Угощайтесь, – протянула ему одну лепёшку, а он очень странно на меня посмотрел.
– Уверена? – усмехаясь спросил он.
– А теперь-то что не так? Они съедобные, сама готовила тесто на кефире, начинка, тыква, лук и специи. Или вы наше не едите?
– Едим.
– Ну тогда угощайтесь, – снова протянула, – весьма осеннее блюдо. – усмехнулась.
– Какая настырная, – он усмехнулся и оказался рядом со мной, склоняясь и заглядывая мне прямо в глаза. – Так хочется стать уже совсем взрослой?
– Вы о чём?
– О том, – он выпрямился и отошёл, – что традиции у разных народов разные. То, что принято у вас, в другой культуре может означать совершенно другое.
– Я вам предложила всего лишь лепёшку.
– Не только, когда человеческая женщина, предлагает друиду еду, что приготовила сама, она ещё предлагает и себя на одну ночь.
– Чего?! – у меня брови сами собой поползли на лоб и даже дальше.
– Говорю, – он посмотрел на меня, – ты предложила стать моей любовницей.
Прижала лепёшку к груди, как самое важное и дорогое. На такое я точно не согласна! Друзьями стать, ещё куда ни шло, хотя он такая язва, вот сомнительно даже, что у него появятся друзья.
– А жёны у вас бывают? – стало почему-то очень интересно.
– Опять хочешь себя предложить? – снова эта усмешка, а глаза холодные.
– Я просто интересуюсь, – надулась. – Сами же сказали, что легенды не сто́ит принимать за чистую монету.
– Не стоит, да.
– Так и?
– Бывают, – он подошёл к какому-то кусту и присел рядом с ним. – Но так как мы живём на границе миров, и супруга должна прийти в наш мир.
– Умереть? – испуганно прошептала.
– Да, после свершения ритуала.
– Какого? – решила уточнить. – А то вдруг я случайно и его совершу.
– Хм-м. В ночь, когда границы становятся настолько тонки, что все три мира соприкасаются, ты должна угостить друида бармбрэком и своей кровью, а после умереть.
– Бармбрэк…, – протянула, – О! Ночь всех святых?
– Она самая.
– А почему только тогда?
– Кто знает, так решили боги. Лишь один раз в году у нас есть такая возможность.
– И как? Ваши друзья нашли себе жён?
– Много ты знаешь девушек, желающих стать женой нежити?
– Ну, мало ли, – протянула я, – как говорит мой папа, если на носу двадцатый год жизни и за «козла» замуж пойдёшь.
– И как, – он снова посмотрел на меня и усмехнулся, – пойдёшь за «козла»?
– Ну вот вы на мой двадцатый день рождения приходите и узнаете, – решила ответить той же монетой, – может, и дам вам своё согласие.
– Языкастая какая, а! – он рассмеялся. – Пошли, провожу до деревни, чтобы дожила и встретила своего «козла».
Глава 5.
Оказавшись на краю леса, посмотрела на своего сопровождающего и вздохнула, а потом в голове снова появился вопрос.
– А почему, если вам безразличны живые, вы мне помогли?
– Помог? – он снова вскинул вопросительно бровь. – Когда?
– Одиннадцать лет назад и сегодня.
– Я лишь выполнял свою работу, – пожал он плечами. – Спасение твоей жизни оказалось побочным явлением.
– А если бы на меня напал человек, не помогли бы?
– Нет. В мире живых полагайся лишь на себя.
– А если бы я была вашей женой? Тоже бы не вступились.
– Если бы ты была моей женой, любой, кто даже косо посмотрел бы в твою сторону – умер бы сразу. Но ты бы принадлежала междумирью, и живые не могли бы причинить тебе вреда. Союз женщины и друида это не тоже, что у вас, – он задумался. – Это обмен энергией. Я становлюсь защитником, а она питает мою душу, не давая мне стать тварью.
– Тварью? – обернулась к нему.
– Участь любого друида, он станет тем, с кем сражается. Если не получит шанс на перерождение.
– А что будет с женой? Если друид отправится на перерождение?
– Она останется духом, ибо сделала свой выбор, отказавшись от перерождения, и стала женой грешника.
– Хм-м. Грустно как-то.
– Друиды не умеют любить.
– Вы были людьми, а все люди умеют любить, значит, и вы умеете, возможно, просто забыли.
– Возможно и так.
Подхватила корзину и побрела в сторону дома. Когда оказалась уже у домов, обернулась и увидела, как силуэт Фелана растворился словно туман. Вздохнув, перехватила корзину поудобнее и побрела домой.
Моего длительного отсутствия не заметили. После рождения брата я отошла на второстепенный план и воспринималась больше как работник или нянька. В следующем году я буду уже невестой и, надеюсь, мне повезёт с супругом. А пока сто́ит приготовиться к празднику урожая, а там и мабон будет совсем недалеко. Весь следующий день провела на кухне, делая заготовки для разнообразных блюд к празднику урожая.
В день праздника родители оставили все хлопоты по дому на меня, а сами отправились с братом в гости по родственникам. Выносила столы на улицу и накрывала их вышитой скатертью. А потом расставляла блюда с разнообразными яствами. В этот день любой желающий мог подойти к столу и попробовать угощения.
Решила сделать упор на блюда с тыквой, так как у нас она в этом году уродилась, а потому на столе была масса угощений из этого овоща. Тут стояли запечённое мясо с картошкой в тыквах, тушённое мясо с тыквой. Лепёшки с начинкой из тыквы, тыквенный сок, сладкий пирог и цукаты из тыквы. И отличительным штрихом был облепиховый чай.
