Ирина Голдман
С любовью из Хургады
– Frohe Ostern!
Разумеется, я не поняла эту фразу от слова совсем, лишь неловко улыбнулась, ведь только начала учить язык. Пришлось открывать переводчик, чтобы девочка повторила сказанное. «С Пасхой!», – сказала она. И в этот момент в КидсКлаб забегает Инна:
– Сегодня Католическая Пасха! У нас праздник.
Мне никто ничего не говорил, а в общем чате ни Мустафа, ни Айман не сообщили об этом. Это был мой первый праздник в анимации, я абсолютно ничего не понимала и просто плыла по течению. Возможно, это спасло меня от стресса, который получила вся команда. Я не разозлилась и не огорчилась из-за отсутствия информации, лишь обрадовалась такому светлому празднику.
В КидсКлаб забежал Роб, который начал торопить нас. Оказывается, сегодня будет праздник на пляже для детей, но никто ничего не успевал. Инна будет танцевать, пока я рисую.
Мы закрыли домик и побежали на пляж, где уже играла громкая музыка. Первым делом я села на одном из лежаков и начала зазывать деток на аквагрим. Всем рисовала зайчиков, что было очень легко: длинные белые ушки с мордочкой около рта, розовый носик и чёрные усики. Я рисовала аккуратно и не спеша, наслаждаясь процессом.
Мустафа включил музыку, и Инна собрали уже разукрашенных детей в круг. Они начали танцевать. Я продолжала рисовать, детей-то было много, а ещё появились взрослые желающие. Несмотря на моё невозмутимое спокойствие праздник шёл в бешеном ритме, мои коллеги чувствовали напряжение, словно каждый ходил по тонкому льду, все были на взводе, куда-то спешили и что-то не успевали делать, словно праздник не был подготовлен от слова совсем и план был написан на коленке минут пять назад. Но, честно признаюсь, большинство праздников так и проходят в некоторых отелях. Я же не обращала внимания на это, работая размеренно и спокойно, без лишних психов. Закончив с аквагримом, я присоединилась к мини-диско, оттанцевав вместе с Инной несколько танцев. Айман принёс разукрашенные яйца, и все вместе сфотографировались, после чего импровизированная вечеринка длиною полчаса завершилась. И это стоило тех потраченных нервов ребят, которые были на взводе, ругались друг с другом и нервничали по пустякам? Это был мой самый первый праздник в анимации – Католическая Пасха – и самый спокойный да размеренный, без моих потраченных нервов и лишнего стресса. Ведь я и подумать не могла, что дальше будет хуже.
1Индо-арабские цифры, которые ныне используются в арабских странах Персидского залива, в том числе и Египте. ٠, ١, ٢, ٣, ٤, ٥, ٦, ٧, ٨, ٩
Важное решение
Дни монотонно сменялись один за другим. Я преуспевала в работе и чувствовала себя очень комфортно. В Кидс Клабе навела порядок, отмыв все столы и ровненько расставив игрушки, книжки и подушки. Детский клуб с каждым днём становился более по-домашнему уютным. Маленьким гостям было весело проводить время здесь, а их родители зачастую захаживали ко мне, чтобы поболтать. Гости, словно дни, сменялись. Сначала мне было очень тоскливо, ведь я только привыкла к семье, отдыхающей неделю или две, как они уезжают домой. Но со временем я привыкла и перестала замечать это, как бы странно не звучало. Некоторые туристы уезжала внезапно, словно испарялись в воздухе, а их отсутствие я замечала случайным образов, когда в голову прилетала мысли: «Как-то давно я не видела эту семью… а, точно, они должны были улететь неделю тому назад». Порою я скучала по некоторым гостям или деткам.
Я наслаждалась, если можно применять такое слово в данном случае, работой. У меня идиллия, ничто не портит мой день и не нарушает моё спокойствие, нет нервотрёпки. Я нашла общий язык с детьми, а в свободное рабочее время, когда маленьких гостей нет в детском клубе, я вырезаю детали для поделок и аппликаций, нахожу раскраски и придумываю какие-то интересные игры. Я начала самостоятельно танцевать мини-диско спустя краткий срок, выучив несколько танцев благодаря Инне. Первое мини-диско было катастрофой. Я ужасно переживала, боясь совершить ошибку, когда на меня смотрит толпа детей, а зал битком забит гостями. Ноги были ватными, а руки предательски дрожали, как и мой голос. Я запуталась во всех танцах из-за переживаний, поэтому импровизировала на ходу, чем очень впечатлила танцующих. Но последующие мини-диско прошли очень хорошо. Я больше не нервничала, ноги не становились ватными, а движения не путались. Диджей Момо постоянно поддерживал меня, а Инна хвалила за успехи и давала подсказки. Дети любят меня, и я привязалась ко многим, чего сама не ожидала. Родители сильно довольны моей работой, и это даёт мне повод для гордости.
В один из апрельских вечеров я пошла ужинать. Каждый раз я чувствовала себя максимально дискомфортно, когда садилась за стол с коллегами, чувствуя себя лишней, ведь я не вижу ребят в течение дня, только перед мини-диско. У нас разные графики. В любом случае, ребята очень дружелюбные и приветливые, и такую команду можно назвать семьёй. Поэтому, подходя к коллегам на ужине, я спрашивала: «Могу сесть?». Ребята всегда удивлялись вопросу, но утвердительно отвечали, и я садилась кушать. Все мы общались между собою. Итак, в один из апрельских вечеров я пошла ужинать и села за столик со своими коллегами. Инна сразу же спросила у меня:
– Ты видела отзыв? Я скинула в группу.
– Отзыв? – переспросила я. Инна указала на мой телефон. Я открыла рабочий чат и нашла отзыв.
– Написали туристки. Они обещали сделать это в России, я-то думала, что девочки забыли, а нет, они написали. Я скинула, потому что там много чего хорошего и есть поводы для гордости!
Я открыла огромный отзыв и начала читать его. Девушки хвалили отель, разнообразное меню с вкусной едой, пляж и заход в море. Они были в полном восторге от отдыха в этом чудесном отеле. Я продолжила читать:
«…3. Работа анимации просто покорила. Ребята настолько искреннее, от сердца и души, с позитивом вкладывались в работу! Это не может оставить равнодушным никого. Отдельная благодарность Инне и Робу. Ежедневно с 10 утра приглашения на йогу, зарядку, аквааэробику! Для самых ленивых тащили колонку на пляж и включали зажигательные песни. Шкала радостного состояния сразу ползла наверх. Детский аниматор отдельная история…».
Я на миг прекратила чтение, удивившись небольшому упоминанию моей должности. Интересно, там что-то плохое или хорошее? Инна смотрела на меня с улыбкой. Она кивнула. Интрига сохранялась. Выдохнув, я продолжила читать:
«…Детский аниматор отдельная история. Все детишки были заняты, довольны и настолько раскрепощены, что уже сами выражали экспромтом всё, что желали. Мы обратили внимание на очень бережное, искреннее и нежное обращение с детишками. Более тёплое даже, нежели в наших садиках. С 9 до 10 ребята готовили всякие мероприятия. Приглашали танцоров…».
Я чувствовала гордость за себя и мои успехи на новой работе. Заскринив этот фрагмент, я сохранила его на память, как самый первый положительный отзыв на меня и мою работу в анимации в отеле Пальма.
Недолго думая, я отправила отзыв своим подругам, Валерии и Карине, чтобы они оценили моё небольшое достижение. Каришка улетела в день Католической Пасхи, поэтому я осталась одна, общаясь со своими новыми коллегами и туристами. Практически каждый вечер я самостоятельно выбиралась в город, где гуляла по шумному муравейнику – Шератону, по безумно красивой и чарующей набережной Марине, посетила торговые центры и обычные магазинчики, пытаясь расследовать незнакомый для меня город. Хургада покоряла моё сердце всё больше и больше с каждым новым днём, а дружелюбные и приветливые египтяне всегда готовы помочь или поддержать беседу. Конечно, у Египта есть свои минусы жизни, на которые я сильно обращала внимание в первые месяца. Но человек такое существо, которое ко всему привыкает. Я с девочками, на самом деле, ожидала чего-то большего, но реальность оказалась далёкой от ожиданий, поэтому в первые месяца я сталкивалась с неким разочарованием. Но со временем, исследуя уголки Хургады, я находила магазинчики, хорошие торговые центры и уютные кафешки, что удовлетворяло мои потребности. Со временем я привыкла, что здесь отсутствуют Озон и Вайлдберрис, а за необходимой покупкой мне нужно ехать в город и ходить по магазинчикам. И много подобных мелочей, который потом совсем забылись на фоне ярких впечатлений и маленьких приключений.
В один солнечный приятный день ко мне привели двух девочек-египтянок, дочек ресепшионистки Ширин. Инна сразу же меня предупредила, мол, девочки шабутные и непослушные, с ними может быть сложно. Моя коллега не обманула меня: эти два рабочих дня были наполнены постоянным стрессом из-за двух девочек. Пока все дети спокойно играли, рисовали или делали поделки, эти египтянки хулиганили. Если старшая слушалась, когда я делала замечание, то младшая игнорировала меня. Они милые, но очень хулиганистые. Very nice and cute (очень приятные и милые) девочки играли, а я помогала им, поддерживала, но порою они пытались натворить что-то нехорошее, но я делала спокойным голосом замечания, и они слушались, не устраивая истерику.
– Что? У тебя дочки Ширин? – удивлённо воскликнула Зоя, мама Адели. Она пожелала мне удачи. – Надеюсь, Лина и Алия спокойные. Лина – старшая, а Алия младшая, если что, Ириш. С детьми египтян очень сложно работать. Они многие какие-то невоспитанные, невежливые и хулиганистые. Могут не слушаться, что-то ломать в детском клубе, ведут себя не очень-то и хорошо. Сейчас египтян мало, но летом будет много. В том году я захожу в КидсКлаб, а тут их человек 10 было, а, может, и больше. Одна семья придёт, если они не культурные, сразу шум и гам. Поэтому держись.
Зоя дала мне номер телефона Ширин, заметив поведение девочек сейчас. Младшая словно в первые в жизни видела игрушки: она хватала карты, смотрела их и бросала на полу, хватаясь уже за пазлы, которые у неё не получалось собрать. Алия не убирала за собою игрушки, оставляя их разбросанными на полу, не закрывала фломастеры. Некоторые мои просьбы убрать за собою она игнорировала, махая рукой. Лина, старшая сестра, просила прощения за младшую и пыталась помочь Алие.
– В случае чего позвонишь или напишешь ей. Айман, небось, опять не будет брать трубки или отвечать на сообщения подолгу.
– Спасибо…
– Сейчас просто весенние каникулы в школе, вот она к тебе водит. Ну, что я могу сказать: стопку водки и в работу! – в шутку сказала Зоя. Завершив беседу с мамой Адель, я вернулась к своим делам. Дочка менеджера уже сидела в шоке от поведения маленькой египтянки.
Я не отделяю детей на плохих и хороших, но в тот момент мне было тяжело. Старшая девочка попросилась поиграть на площадке со своей младшей, Алиёй. Я отпустила их, периодически поглядывая в окно за играми и поведением девчат. Всё было спокойно и тихо. Другие дети, оставшиеся в клубе, плели браслеты из бисера, а я им помогала.
– Help! Help! Please, miss Irina (Помоги! Помоги! Пожалуйста, мисс Ирина)! – с криками забежала испуганная Лина. Её голос дрожал. Я сорвалась на улицу. На территории КидсКлаба стояла детская площадка с качелями, горкой, лесенкой с перекладиной и небольшим домиком наверху. Вот на крыше этого небольшого домика сидела Алия. Инна меня предупреждала, что туда нельзя залезать, ведь это опасно для детей: либо крыша может сломаться, и ребёнок провалится, либо он соскользнёт вниз и упадёт с высоты, повредив конечности. Я испугалась за девочку. Алия не говорит по-английски. Зато старшая могла чуть-чуть говорить и понимать. Я успокоила Лину и сказала ей перевести на арабский мои указания. Девочка выполнила всё четко и быстро, но Алия громко крикнула «La (араб. «нет»)!». Младшая отказалась слезать, подвергая опасности не только себя, но и меня. Ведь если ребёнок пострадает, то кто будет виновата?
Я начала говорить с младшей на английском, но она абсолютно не понимала меня, поэтому Лина сразу же переводила на арабский. Мы получали отрицательный ответ Алии.
– Aliya, yalla bena (араб. «Алия, давай сюда»)! – сказала я девочке. – Lina, please, translate to your sister (анг. «Лина, пожалуйста, переведи своей сестре»).
– ok, miss(ок, мисс), – ответила Лина, смотря на меня. Она переживала за свою младшую сестричку. Я успокоила девочку, пообещав, что с Алиёй все будет в порядке.
– Translate: Alya, please, get off, come here. This is very dangerous (Переводи: Алия, слезай, иди сюда. Это очень опасно!).
Мы вновь получили отрицательный ответ. Другие дети тоже переживали, наблюдая за этой абсурдной ситуацией, но я отправила их внутрь, попросив продолжить плести браслеты. Смельчаки попытались повторить за маленькой хулиганкой, но я вовремя предотвратила это, объяснив, почему нельзя залезать на крышу и где можно играть на площадке. Со мною осталась Адель, которая не скрывала своего недовольства.
– Эти девочки такие хулиганки! Старшая ещё хорошая, она знает английский и не хулиганит, а младшая ведёт себя неподобающе. Да, Ира?
Я лишь тяжело вздохнула, попросив девочек следить за Алией. Я забежала в КидсКлаб, схватив свой телефон, и вернулась на площадку. Сейчас мне остаётся позвонить Мустафе или Айману и попросить о помощи, но пока я набирала номер, Алия слезла, весьма довольная и радостная. Я выдохнула. Худшее осталось позади, ведь ни один ребёнок не пострадал. Довольная Адель решила сказать мне что-то, но именно в этот момент меня заметила Алия. Она резко изменилась в лице, начав громко рыдать. От такого поворота сюжета удивились и старшая сестра, и Адель. Люди на пляже начали оборачиваться и смотреть на детский клуб.
Я подошла к Алие и начала её успокаивать, спрашивая, всё ли в порядке, что случилось, но в ответ получала удары. Алия беспощадно колотила меня своими маленькими кулачками. Лина подбежала к нам и начала спрашивать, но младшая игнорировала свою сестру. Я быстро позвонила Мустафе, объяснив всю произошедшую ситуацию. Ответ моего шефа был краток: «I don’t know (я не знаю)». Гудки. Это разгневало меня. Боже, он даже не удосужился прийти и просто спросить у малышки на арабском, а потом перевести мне на английский или русский. Мне нужно знать о произошедшем. Не может ребёнок плакать просто так!
Переживая, Лина пыталась помочь сестричке, задавая вопросы, но она также получила по голове от Алии.
Внезапно дети позвали меня в детский клуб, им понадобилась моя помощь. Но как только я зашла внутрь, громкий надрывный плач прекратился.
– Ирочка! Ты устала от этих девочек? – ко мне подошла Адель, обняв меня. – Они скоро уйдут?
– Спасибо, Адель.
Я обняла свою маленькую помощницу.
– Ирочка, а младшая не плачет больше.
– Пойдём.
Я вышла вместе с Адель на улицу. Алия, довольная как сытая кошка, висела на заборе, что-то напевая под нос. Лина сидела рядышком с сестрой, ковыряясь в песке.
– Miss! – радостно сказала Лина, лишь заметив меня. Я улыбнулась. Алия, медленно поворачивая голову, посмотрела на меня. Радость сошла с её лица, и она громко заревела крокодиловыми слезами. Тут я поняла, что девочка плачем мне назло, манипулируя.
Пришла Ширин. Женщина, испугавшись за дочку, подбежала к нам и начала успокаивать Алию, которая сквозь свой манипулятивный плач жаловалась. Я ни черта не понимаю по-арабски, но интонация и мимика говорят о своём. Порою девочка тыкала в меня пальцем, что-то оживлённо рассказывая, вытирая фейковые слёзки.
Ширин выслушала дочь. Лина начала что-то говорить маме, после чего я объяснила всю ситуацию Ширин, разложив всё по полочкам и разжевав каждое слово.
– No problem, Sorry, Irina, really sorry! Is everything fine (Без проблем. Простите, Ирина, правда простите. Всё в порядке?)?
На следующий день ситуация повторилась. Сначала девочки сидели божьими одуванчика в детском клубе, спокойно рисовали, играли с куклами с другими детьми и Аделькой, но потом Алия начала беситься, решив, что падать на пол весело и забавно. Я попросила её так не делать, сказав одно из моих любимых арабских слов «халас» (хватит, финиш, достаточно и т.д) и заодно попросив Лину перевести полное предложение на арабский. Старшая сестра объяснила младшей, почему так беситься не стоит, но Алия не слушала ни одного замечания. Она продолжала специально падать на пол, пока сильно не ударилась. Начались крики, громкий плач и море слёз. Я обработала рану, просто приложив мокрую холодную салфетку, сказав, что это поможет. В КидсКлабе у меня не было нормальной аптечки, а у девочки не было ни ссадины, ни раны. Для пущего эффекта я уверенно сказала: «У кошечки боли, у собачки боли, а у Алии не боли!». Причём на русском языке. Алия смотрела на меня огромными мокрыми глазами с полным непониманием услышанного, но я уверила девчонок, что это высшая медицина. Адель искренне переживала за сестричек, пытаясь как-то помочь мне, но и дочку менеджера уже раздражало их безобразное поведение.
Если вы думаете, что истерика закончила на этом, то глубоко ошибаетесь. Алия начала опять лить крокодиловы слёзы, громко крича и ревя. С её глаза ни слезинки не упало. Стоило лишь мне выйти на улицу или в коморку, где я хранила материалы, бумагу, бисер для браслетов, Алия успокаивалась, прекращая громко рыдать. Она широко улыбалась и начинала во что-то играть. Но как только я возвращалась, истерика начиналась. Я уже не вывозила морально, поэтому позвонила Ширин, всё высказав ей. Из-за усталости мой голос дрожал, а слова путались.
Мать прибежала через несколько минут, а Алия начала обвинять меня в чём-то, опять указывая на меня же пальцем. Я вообще ничего не понимала. Видимо, сюда стоит ехать со знанием арабского языка. Ширин попросила прощения и ушла с девочками, а я осталась наедине со своими мыслями и Адель, потому что другие дети вернулись к своим родителям, устав от громких криков Алии.
Я села на пол, зарывшись руками в волосах. Телевизор тихо играл на фоне, я слышала неразборчивую арабскую речь из мультфильма. Ветер с улицы доносил спокойные разговоры туристов и звук волн, разбивающихся о берег. Чайки кричали. Мне следовало успокоиться, поэтому я старалась прислушаться к разным звукам. Сердце бешено колотилось, а ноги стали ватными. Адель обняла меня со словами:
– Всё позади. Они ушли. Какие хулиганистые девочки! Как хорошо, что их забрала мама! Да, Ирочка? Не переживай, пожалуйста.
Я закрыла глаза и делала глубокие вдохи и выдохи. Что сделано неправильно? Я не кричала на девочек, не била их, я помогала им с браслетами, хвалила их рисунки, дала игрушки, но почему младшая начала себя так вести? Неужели ей просто скучно? Неужели Алия решила поиграть на моих нервах.
Адель права. Произошедшее позади. Как оказалось, Ширин максимально не довольна моей работой и халатным отношением к детям, несмотря на её милые добрые речи, что всё в порядке и никаких проблем нет, мол, у девочек такое настроение.
– Don’t worry, Irina! Everything is fine. I’m not angry. It’s kids! This is no problem (Не переживайте, Ирина! Всё в порядке. Я не зла. Это дети. Это не проблема), – говорила мне Ширин. Но, как оказалось, она очень недовольна, о чём я узнала от третьих лиц. Что за лицемерие?
Больше я не видела Лину с Алией в стенах КидсКлаба, Ширин не приводила их, говоря остальным о моей некомпетентности, при этом в глаза она мне улыбалась, вежливо интересуясь моими делами.
Как оказалось, Ширин, девушка с ресепшена, является одной из главных крыс менеджера отеля. Она узнаёт что-то интересное, и сразу же бежит к нему докладывать. Это так отвратительно, но такова жизнь. Некоторые люди выбиваются таким образом, защищая себя и свою семью. Хочешь жить – умей вертеться. Но я не одобряю такое поведение, это низко и лицемерно.
Наслаждаясь прекрасными днями в Хургаде, не обращая внимания на мелкие сложности, я однажды познакомилась с Еленой, очень приятной женщиной, и её дочкой Верочкой. Мы общались каждый день, а девочка постоянно хотела быть рядом со мною: и в детском клубе, и на мини-диско. Она ужасно ревновала меня к другим деткам, особенно к Адель, которая приходила каждый день.
Итак, в один прекрасный день во время своего отдыха Елена предложила нам прогуляться в центре города. Это такая заманчивая затея, ведь я давно хотела с кем-нибудь провести время в Хургаде, но такой возможности не выпадало, поэтому я с радостью согласилась, учитывая весь риск. Я – работник отеля, а они приехали сюда как туристы. Мне нельзя выходить outside (наружу) отеля и проводить время с ними. Это не допустимо, не разрешается по правилам любого отеля. Также я не могу проводить время с туристами на пляже или бассейне в свой перерыв или выходной, садиться к ним за столик на обеде или ужине, общаться на недопустимые темы. За это могут выгнать из отеля. Но некоторые аниматоры проворачивают такие схемы.
Собравшись духом, я напрямую задала вопрос Инне.
– С мужчинами не общайся слишком близко. Это подозрительно, могут, подумать, что ты хочешь встречаться с ним или у вас какие-то отношения. За это могут выгнать из отеля, у тебя будут вдобавок больше проблем. Особенно, если ты будешь это делать вне отеля или во время перерыва. Нельзя ни в коем разе! Я даже по работе аккуратно общаюсь с мужчинами гостями.
Я внимательно слушала коллегу, которая работает долгое время. У неё ус намотан уже, Инна знает все правила и нюансы, которые мне Айман с Мустафой могли забыть рассказать.
– Вообще ни с кем нежелательно общаться на перерыве и вне отеля. Это очень большая проблема. Есть ещё недопустимые темы разговора: религия, война и политика, личная жизнь. Да и аниматоров не стоит обсуждать с гостями, или гостей с другими гостями. В принципе, если хочешь обмыть кому-то косточки, оглянись. Это лучший совет, который я могу дать. Любой человек может понимать твою речь.
– Да, понимаю, спасибо за советы.
– Кароче, однажды у нас работала девочка. Она понравилась одному гостю, а он – ей. Вот и решила эта девочка провести время с ним вне отеля. Они договорились о месте и времени встречи.
– Типо по отдельности уехать?
– Да, сначала, допустим, она заказывает такси и уезжает, а потом он. Главное, в отель вернуться по отдельности. Тут много персонала ходит, камеры и охрана, поэтому это сложно не заметить. Нужно шифроваться. Так вот, эта девочка поехала вместе с подругой из другого отеля на встречу с туристом в боулинг. Они замечательно провели время вместе! Но в боулинге их кто-то увидел и доложил Айману.
– Боже мой…
– Здесь везде есть глаза и уши, не только в пределах отеля, но и снаружи. Все всё видят, замечают и докладывают. С девочкой тогда чистая случайность. Какой-то друг Аймана сидел там и каким-то образом понял происходящее. Может, они громко обсуждали отель. Я не знаю, но несмотря на всю осторожность, они попались.
– Что в итоге с девочкой?
– Выгнали из отеля.
Я начала продумывать план, как лучше пересечься с Еленой и Верочкой. Мы захотели поехать на набережную после ужина.
– А ты с кем хочешь погулять?
Я ответила.
– Ммм, будь аккуратна.
Я договорилась с Еленой, пообещав вызвать такси и посадить их. Спустя какое-то время я тоже выйду и закажу машину. Поэтому мы пересеклись на лобби вечером, где перекинулись несколькими фразами. Я заказала такси и повела маму с дочерью к дороге.
Мы непринуждённо общались в ожидании машины.
– Ирина!
Я обернулась. Чёрт, Мустафа смотрит прямо на меня и жестами показывает, мол, куда ты. Елена сразу почувствовала что-то неладное. Мустафа продолжал звать меня.
– Всё в порядке? – с напряжением в голосе спросила туристка. Мне пришло сообщение от Мустафы: «It’s not our work to take guest to city tour or anywhere (это не наша работа брать гостей в сити тур или куда-то)». Я быстро написала ответ: «I wanted to help with Uber. She couldn’t order taxi (я хотела помочь с убером. Она не могла заказать такси)».
Я объяснила ситуацию Елене. Она предложила отменить данную авантюру, чтобы у меня не было проблем с отелем, потому то Мустафа уже всё понял.
«It’s not allowed (это не допустимо)», – Мустафа прислал такой ответ, от которого свет меркнул в глазах. Всё становилось каким-то неприятным, отвратительным. Я не боялась его или каких-то проблем, всегда можно выкрутиться, сказав: «я новенькая, я не знала», но мне стало тоскливо на душе, словно всю радость выкачали из меня. Наверное, причиной тому было, что я не могла найти хороших приятелей для общения, весёлых прогулок по городу и походов в кафешки, на пляжи. Когда я находила человека, с которым чувствовала себя комфортно, то зачастую это были гости, с которыми not allowed (не допустимо) общаться вне работы. От этого мне стало немного не по себе и тоскливо.
Елена полностью поняла ситуацию. Мы решили не проводить время вместе в этот прекрасный тёплый вечер. Она уехала с дочкой на такси, а я осталась стоять одна на дороге, провожая взглядом исчезающий за горизонтом автомобиль.
Мои мысли прервало очередное сообщение от Мустафы: «У нас здесь есть такси-лимузин в отеле. Когда вы заказываете убер, это значит, что вы берёте его работу. Это запрещено!». Я усмехнулась, прочитав текст на русском языке, и быстро настрочила ответ, притворившись дурочкой. Это помогло мне, но долго так продолжаться не может.
«It’s not our work! I am not angry because it’s first time for you, but please don’t make this again (Это не наша работа! Я не злой, потому что это твоё первое время, но, пожалуйста, больше не делай это снова!)!», – ответил Мустафа.
Я посмотрела на заходящее солнце. Небо окрасилось в оранжево-красные цвета. Тёплый ветер путал мои волосы, принося с собою запах пустыни и моря. Я на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь этой минутой умиротворения и тишины, нарушаемых редко проезжающими машинами.
Вернувшись в комнату, конечно, я не долго отчаивалась. Переодевшись, рванула в торговый центр тратить денежку на новые шмотки, не подозревая, что на следующий день моя сим-карта, приобретённая в аэропорту, перестанет работать, и я останусь без связи. На самом деле, это большая проблема: невозможно связаться с роднёй и друзьями, найти информацию, посмотреть фильм или сериал. В принципе без Интернета в наше время сложно. Я знаю – нерешаемых проблем не существует, это всё пустяки. Поэтому я спросила совета у моей доброй коллеги Инны.
– Тебе лучше поехать в салон связи и купить там, они сделают на твой паспорт, и симка будет работать долго. Лишь периодически, вроде, надо продлевать, но это мелочи. Не покупай в отелях, в каких-то непонятных туристических магазинах или аэропорту, те сим-карты рассчитаны на туристов, которые отдыхают недолго. Спустя месяц или два перестанут работать.
Благодаря Инне я смогла разобраться, но, к сожалению, из-за моего графика работы у меня не было возможности доехать до центра города и оформить новую сим-карту, поэтому купила в отельном магазинчике. Продавец сразу предупредил, что эта симка будет работать два месяца. Но мне было важно иметь Интернет прямо сейчас, потому что я даже не могла написать маме или Валерии с Кариной, что всё хорошо.
В одно майское утро, буквально через пару дней, рано утром я уехала в визовый центр Хургады – Гаузет – для продления моей визы. Являясь гражданкой Российской Федерации, я могу бесплатно продлить уже купленную в аэропорту визу на два месяца. Ничего страшного или сложного в Гаузете не было. Я зашла в нужный кабинет и протянула офицеру раскрытый на нужной страничке загранпаспорт. Мужчина без вопросов поставил печать о продление визы на два месяца.
Поэтому я вернулась в отель в районе 10 утра. Инна заменяла меня на пару часов, потому что КидсКлаб не может быть закрыт во время рабочего времени. Я медленно шла в сторону детского клуба, наслаждаясь тёплыми лучами солнца, которому я подставляла своё лицо, и чашкой кофе, вдыхая этот терпко-пряный аромат.
– Good morning, Irina! – я услышала знакомый голос и, приспустив очки, повернулась на его хозяина. Неподалёку от меня стоял молодой накаченный египтянин в красной футболке и белой кепке. Это спасатель. Он широко улыбался ослепительно-белыми зубами на фоне тёмной загорелой кожи, блестящей из-за воды. Видимо, он успел искупаться. Я улыбнулась молодому парню в ответ. Его тоже зовут Мустафа, но, чтобы мой дорогой читатель не запутался, я буду называть его Щенок. У Мустафы огромные карие глаза, излучающие добро и спокойствие. Он постоянно смущённо улыбался, особенно, когда пытался заговорить со мною, задавая порою глупые вопросы, вызывающие у меня смех. Каждый раз по окончанию рабочего дня я шла в стафф хаус, проходя через весь отель. Мустафа ждал меня в одном и том же месте ежедневно, словно невзначай. Спасатель сидел или стоял, наблюдая за туристами и периодически поглядывая в сторону детского клуба, откуда я выходила ровно в пять часов. Проходя мимо него, я слышала заветное:
– Oh, Irina! How are you (о, Ирина! Как ты?)?
После этого он задавал нелепый вопрос, пытаясь завести диалог.
– Finish work now (финиш работы сейчас)?
Я усмехалась, ведь он всегда следил за временем и в 5 часов вечера, когда заканчивался мой рабочий день, невзначай подходил к нужному месту. Поэтому я называла его моим верным Щеночком.
Это вызывало улыбку на моём лице.
Итак, я обернулась, увидев Мустафу с его смущённой улыбкой, от которой у меня ёкнуло что-то внутри.
– You don’t work now. Why (Ты не работаешь сейчас. Почему?)? – спросил у меня щеночек.
– I needed to make a visa (Мне нужно было сделать визу).
М-да уж, сейчас бы я сказала это предложение абсолютно по-другому, более корректно. Но тогда я только приехала в Египет и впервые говорила с людьми на английском языке. Порою у меня бывал сильный барьер, а я боялась и стеснялась говорить, чувствуя себя по-дурацки, потому что совершала какие-то нелепые ошибки или не знала некоторых слов. Но самое главное – не бояться и не переживать. Все мы начинаем с чего-то. Всегда необходима практика, ведь иностранный язык хорошо осваивается во время разговора и общения. Барьер быстро прошёл, и я перестала париться по этому поводу, наслаждаясь беседами на английском языке, не забывая заниматься в приложениях и смотреть фильмы с субтитрами. Поэтому мой совет: не переживайте и не бойтесь, не надо стесняться. Если вы хотите учить иностранный, то учите! Практикуйте его, общаясь или переписываясь с кем-то, смотря фильмы с субтитрами. Сейчас в век технологий много возможностей, благодаря которым можно с лёгкостью развиваться. Главное, не замыкаться в себе.
