Ирина Каликина
Все наши надежды
Глава 2
Следующие несколько недель ничего значимого не происходило – как будто жизнь решила дать передышку. Артур так же ездил в университет, иногда в театр, к малышке Лилу, на биржу и почти всё свободное время посвящал подготовке к экзаменам.
Наконец это напряжённое время закончилось: студенты получили отметки, перешли на следующий курс и радостно бросились отмечать это событие. Так что Латинскому кварталу грозило через день-два остаться даже без намёка на вино, шампанское, коньяк, водку, абсент и всё остальное, что содержало хоть градус спирта.
В один из дней Шарль вдруг вспомнил о выигранном споре и так и не полученном вознаграждении. Артур, сдаваясь, поднял руки, вытащил из шкафа непочатую бутылку… – и не прошло даже нескольких часов, как они уже веселились в гримёрке театра. А Лилу и Фифи, сидевшие у них на коленях, со смехом курили сигары.
Через день после той ночи друзья сидели в гостиной Артура и обсуждали надвигающееся лето. Даже младенцу ясно, что летом делать в городе решительно нечего. И потому Шарль немало удивился, когда Артур сообщил, что остаётся.
– И чем ты собрался заниматься? – прищурился на него Шарль и отпил хереса.
– Во-первых, повидать маму и младших. Во-вторых, тем, чем мне не удавалось заниматься спокойно весь год. Да, ты всё правильно понял, – кивнул Артур. – К тому же я планирую две или три недели провести на заводе.
– Ты надеешься в этом грохоте читать свои книжки?!
– Разумеется нет! Что за чушь? Я хочу изучить всё изнутри.
– Прости? – Шарль отставил рюмку и наклонился в его сторону. – Что ты имеешь в виду?
– Я должен знать всё, как ты не понимаешь? Все тонкости, все нюансы! – горячился Артур. – Я должен знать всё про каждую гайку, понимать принципы работы, потребности, иначе я никогда не смогу сделать работу эффективнее.
– Словом, ты намерен застрять в глуши. И пропустить всё, что дарует нам этот благословенный мир. Прекрасно! Тогда тебе стоит знать, что я намерен поехать на воды. Врач сказал, что мне это будет полезно.
– С каких это пор ты ходишь к врачам? – усмехнулся Артур. – И тем более слушаешь их.
– С тех самых. Я тебе не говорил… Неделю или две назад… В общем, я проспал почти сутки. Экономка перепугалась, решила, что я умираю. И позвала врача. Я как раз проснулся, он меня осмотрел… и сказал, что мне надо больше есть, спать. И поехать на воды.
– Слава богу, хоть врача ты услышал! И куда ты намерен отправиться?
– Точно не в Англию, – Шарль с отвращением дёрнул плечами и рассмеялся вместе с Артуром. – Вообще-то мне всё равно. Но я тут услышал название «Киссинген». Красиво, да?
– Да. Поезжай, тебе пойдёт на пользу. Только не забывай там следовать советам врача.
Отъезд Шарль запланировал только через две недели, а потому оставшееся время было решено посвятить всё тому же безудержному кутежу. Пару раз они даже умудрились покататься на лодках по Сене в компании всё тех же Лилу и Фифи и устроить пикник. Но в одно утро зарядил такой сильный ливень, что планы отменились сами собой. И даже тот факт, что в обед дождь закончился, не спас положение. Настроение испортилось, поэтому они засели в гостиной: играли в карты, обсуждали новости из газет и потягивали херес.
В гостиную вошёл слуга и доложил, что пришла какая-то девушка и просит проводить её к месье Морелю. Артур и Шарль оживлённо переглянулись.
– Что за девушка? Как она выглядит? – спросил Артур.
– Очень скромно одета. Я бы даже сказал, бедно. Но у неё ваша визитка. Сказать, что вас нет дома?
– Визитка?! Что ж, пусть зайдёт…
Слуга откланялся, и почти сразу в комнату вошла посетительница. Артур поднялся ей навстречу, взглянул на её простенькое серое платье, пытаясь припомнить, при каких обстоятельствах они могли встретиться, но – ничего.
– Добрый день, месье, – кротко улыбнулась она, – меня зовут Элен Бланшар.
– Простите?.. Мы знакомы?
– Да, месье. Около двух месяцев назад вы очень меня выручили.
Артур на мгновения оторопел, а Шарль хлопнул его по плечу:
– Дружище, чёрт бы тебя побрал! Где ты нашёл этот прелестный цветок?
– Что ты себе позволяешь? – прошипел Артур, прожигая его взглядом.
– Я не знаю вашего имени, месье, но я вижу, что вы не джентльмен, – неожиданно твёрдо сказала Элен. – Я не уличная девка, чтобы вы так со мной говорили.
– Извинись немедленно перед моей гостьей, – потребовал Артур.
– Прошу прощения, мадемуазель, – стушевался Шарль и чуть склонил голову: – Я вёл себя неподобающим образом.
– Кажется, ты очень хотел посмотреть какую-то книгу в библиотеке, – Артур многозначительно взглянул на него, и тот, суетливо откланявшись, покинул гостиную. – Простите моего друга, он порой бывает… крайне несдержанным. Располагайтесь, прошу, – он махнул рукой на кресло и сел на диван. – У вас, кажется, ко мне дело, не так ли? Только, боюсь, я совершенно не понимаю, что это может быть.
Элен присела на край, нервно расправила юбку и наконец сказала:
– Я пришла вернуть вам деньги.
– Вернуть мне деньги?!
– Да, месье. Ваши сто франков, – она высыпала на стол монеты – пять штук по двадцать франков. – Вы одолжили их мне.
– Возможно, вы что-то путаете? – пристально посмотрел на неё Артур, потом задумался на несколько секунд и добавил: – Я не помню ничего подобного. Вы меня с кем-то перепутали, определённо.
– Откуда тогда у меня ваша визитка? – улыбнулась она. – Это не удивительно, что вы не помните. Вы были очень уставшим.
– Даже если всё было именно так, я не могу принять эти деньги…
– Я сказала это вам в то утро и повторю сейчас: я не нищенка и в подаяниях не нуждаюсь, – спокойным твёрдым голосом ответила она.
Артур взглянул на монеты: он не может их взять, это будет недостойно! На его платки с носками уходит едва ли больше! Он уже хотел было повторить отказ, но её воинственный вид, столь не соответствовавший её внешности, его остановил. Её решительность, её полное достоинства поведение внушали уважение, и Артур поймал себя на мысли, что не хочет, чтобы их знакомство закончилось так быстро, ещё и таким образом. Но что предпринять?..
– Вы правы, признаю, – он наконец поднял руки, сдаваясь. – Тогда сделаем всё по правилам: вы напишете мне расписку, а я – вам. Согласны?
– Хорошо. Но… только если вы поможете: я совсем не умею их составлять.
– О, это не проблема. Я сейчас всё подготовлю.
Артур достал из секретёра письменный прибор, несколько чистых листов и скоро составил подобие расписки о займе и получении денег в двух экземплярах: несколько формальных фраз, число, подпись. Он протянул Элен второй листок:
– Вот сюда впишите ваше имя, а сюда – адрес, где живёте.
– Адрес?! – она удивлённо взглянула на него. – Но зачем?
– Таковы правила. Вдруг заёмщик не отдаст долг вовремя? А таким образом человека можно найти и получить деньги обратно.
Элен пробежала глазами по листку, потом вывела имя, адрес и вернула его Артуру:
– Всё готово. Ещё раз большое спасибо, месье. Вы действительно очень меня выручили.
– Мне было приятно это сделать, – улыбнулся Артур.
– Прощайте, месье, – Элен убрала его расписку в сумочку и направилась к выходу.
– До свидания, мадемуазель.
Когда за ней закрылась входная дверь, из двери кабинета выглянул Шарль и, осмотрев гостиную, решился войти.
Артур убрал письменные принадлежности на место, потом взял со стола листочек с адресом и сел на диван, не отрывая глаз от бумажки. Игнорировать пристальный взгляд Шарля и его самодовольную улыбку и дальше было невозможно.
– Ну, и что тебя так развеселило? – не выдержал Артур.
– Пытаюсь вспомнить кое-что. Не ты ли говорил несколько месяцев назад, что вовсе не собираешься жениться? – ухмыльнулся тот.
– Я и не женюсь – она всего лишь оставила мне свой адрес.
– Попомни мои слова, когда будешь произносить с ней клятвы в церкви.
Артур устало отмахнулся и вернулся к листку. Какая странная… нет, интересная девушка.
Завтра нужно как следует отдохнуть, а потом вернуться к делам. И так слишком долго отлынивал. Всему свой час. И он уже потратил впустую куда больше, чем вообще мог себе позволить. Теперь придётся работать в два раза усерднее, если он всё ещё надеется осилить за лето всё запланированное.
В привычном ритме прошло ещё два дня. Разумеется Шарль не мог удержаться от подтруниваний по поводу новой знакомой, но границы не переступал. Ну или Артур просто этого не замечал. И всё шло спокойно ровно до того момента, когда Шарль ошеломил его заявлением, что завтра утром сядет на поезд и уедет в свой Киссинген. Он конечно говорил об этом… но всё же это слишком неожиданно.
Следующим утром, едва проснувшись, Артур взглянул на часы: поезд уже полчаса как покинул Восточный вокзал. Завтрак, работа после немного отвлекли его, но за обедом Артур вдруг осознал, что следующие два месяца проведёт в одиночестве. От этой мысли стало неуютно. Да, конечно, он поедет в Монтрёй, он будет постоянно окружён семьёй, людьми на заводах, возможно даже выберется несколько раз в общество – чтобы окончательно не одичать. Однако это вовсе не то же самое.
Артур открыл секретёр, и на глаза попалась так называемая расписка – не просто с именем, но и с адресом этой Элен. Так переживать из-за каких-то ста франков! Чем больше он думал о ней, тем большим уважением проникался: мало кто из его знакомых держался бы с таким же достоинством, если бы его костюм стоил так же ничтожно мало, как её. Но как лучше поступить? Артур убрал письмо на место и сел за работу.
Решение пришло на следующий день. Во время прогулки он наткнулся на кондитерскую лавку и увидел коробочку марципанов. Да, это будет идеально! Перед этим она вряд ли сможет устоять. А даже если и устоит, то… тут ещё много чего продаётся. На пути домой он ещё заглянул в канцелярский магазин за открыткой.
Жаль только, что сейчас лето: осенью гораздо больше развлечений. Но… они же могут просто пойти погулять – да хоть бы на Елисейские поля! Заглянуть по пути в кафе или на танцы. Пусть там не очень респектабельная публика, в отличие даже от Опера-Комик, – какая разница? Артур в очередной раз за последние сутки хлопнул дверцей секретёра.
Ответ принесли к ужину. К великому облегчению она ответила согласием и даже написала, что в воскресенье совершенно свободна. Артур с довольной улыбкой сложил записку, наскоро закончил с едой и бросился писать ответ.
Но, уже опустив перо в чернильницу, задумался: прежде нужно решить, куда точно они поедут. В лесу¹ в воскресенье делать нечего – лучше сразу поехать на Елисейские поля. А если там вдруг окажется скучно или погода будет ни к чёрту, оттуда недалеко и до Галереи «Вивьен», и до Пале-Рояль.
Уже перед зеркалом, застёгивая галстук, Артур подумал, что хорошо бы купить конфет или цветов. Но куда их деть на улице? Носить с собой?.. Пожалуй, это будет не очень удобно. К тому же без воды за несколько часов они завянут. А что до конфет – лучше они зайдут в какое-нибудь кафе или ресторан. А цветы… пошлёт ей домой. Вместе с конфетами.
Артур надел светло-серый сюртук, перчатки и цилиндр и спустился на улицу. Не прошло и минуты, как из-за угла появилась коляска; Артур, сказав, куда ехать, забрался внутрь и взглянул на часы – двадцати минут должно хватить, если по дороге ничего не случится. Тогда он прибудет вовремя. Возможно, цветы всё-таки стоит купить. Если найти небольшой букет, его же можно будет засунуть в сумочку?
Он задумчиво посмотрел в окно: а разве не сумочку у неё тогда украли? Это будет определённо лучше каких-то цветов.
До назначенного времени оставалось больше получаса, и Артур крикнул кучеру, что ему срочно нужно в Галерею «Вивьен», – и вскоре уже вошёл в нужный магазин.
Выбор оказался таким богатым, что запросто мог свести с ума модниц.
– Мне нужна сумка. Для… девушки, – выдавил Артур, когда немного осмотрелся. – Что-нибудь не очень… вычурное.
В ответ продавщица выложила на прилавок с пару десятков сумочек. Даже беглого взгляда Артуру хватило, чтобы понять – ему конец. Видимо, она поняла, что он на грани отчаяния, и вытащила из этой кучи две: расшитую бисером и из голубого шёлка с белой вышивкой. Артур переводил взгляд с одной на другую и в конце концов сказал, что берёт обе. Продавщица с видимой радостью быстро упаковала их в пакет.
Артур вылетел из пассажа, махнул коляске, бросил короткое «На Елисейские поля!», запрыгнул внутрь и уставился на часы. К счастью, у него ещё оставалось немного времени. Но, когда коляска остановилась у фонтана Рек, Артур заметил в нескольких шагах знакомую фигурку, и его бросило в холод: он опоздал! Его ждёт девушка! Чёрт, какой позор!..
– Элен? – позвал он, приблизившись. Она едва заметно вздрогнула и обернулась:
– Добрый день. А вы пунктуальны.
– Не смейтесь, пожалуйста. Мне очень стыдно…
– За что же? Я приехала немного раньше, а вы появились ровно за минуту до времени, – улыбнулась Элен. – Здесь очень красиво, я давно сюда не приезжала.
– Я хотел купить вам цветов, – осторожно начал Артур, и от его внимания не ускользнуло, как она напряглась. – Но потом подумал, что это будет намного полезнее.
Он протянул ей маленький свёрток и вытянувшись наблюдал за реакцией. Элен всё же приняла его, развернула – и ахнула:
– Боже! Это… это невероятно! – она провела кончиками пальцев по сумочкам.
– Вам нравится?
– Они восхитительны! Но зачем?.. Это же так дорого…
– Только не говорите, что не можете их принять! Помните, это должны были быть цветы.
– Это должно было быть очень-очень много цветов, – засмеялась Элен, и Артур только пожал плечами. – Спасибо, они действительно прекрасны.
– Что ж, раз с этим вопросом мы разобрались – предлагаю отправиться дальше.
Элен убрала свою простенькую и новую шёлковую сумочки в бисерную. Значит, ей действительно нравится.
Артур предложил ей руку, и они, пройдя через площадь, оказались на Елисейских полях. Сейчас даже он оценил, насколько здесь красиво – настоящий оазис посреди нагромождений домишек и особняков.
Они немного прошли по аллее, потом завернули в павильон, говоря обо всякой ерунде, но наконец отыскали относительно тихое кафе и расположились за столиком в углу веранды. Теперь можно обсудить что-то действительно важное. Артур, немного рассказав про себя, расспрашивал Элен: чем она занимается, кто её семья… И она отвечала на его вопросы не ломаясь. Ей недавно исполнилось двадцать лет, её семья владела тремя магазинами тканей и прочих товаров…
– …Но три года назад умер мой отец, – вздохнула она. – И теперь дела идут… не так хорошо. Я делаю что могу, но я всё ещё мало разбираюсь. А папа столько знал… Он многим интересовался. Уникальными вещами, знаете. На шестнадцать лет он подарил мне кольцо в виде змейки, – она печально улыбнулась. – А ещё у него был такой красивый портсигар – индийский – со слоном и богиней.
– Индийский?!
– Да. Когда все покупали египетские украшения, он искал что-то особенное. И продавал тоже не только привычные вещи или ткани… Простите, я вас утомила.
– Нет, что вы! Я думаю, у вас всё получится. – Артур ободряюще взглянул на неё и отпил кофе.
В кафе они провели ещё немного времени. Потом прошлись почти до самой Триумфальной арки, когда Элен извиняющимся голосом сказала, что ей пора возвращаться домой. Это оказалась не самая приятная новость – Артур бы с удовольствием задержал её.
– Спасибо вам, это был чудесный день, – сказала она на стоянке экипажей. – И чудесные подарки. Надеюсь, я не помешала вашим планам.
– О чём вы? Конечно не помешали. У меня вовсе не было никаких планов, – брякнул он и растерялся, заметив смущение на её лице. – Я имел в виду… Вы не могли бы им помешать – разве что они бы поменялись на более приятные.
Артур нанял фиакр, назвал адрес кучеру и, несмотря на протесты Элен, оплатил проезд.
Возвращался домой Артур, ругая себя всевозможными способами.
Ну что за идиот! Всё шло так хорошо, но он всё же не удержался и сморозил глупость! Хотя она, кажется, не обиделась… Завтра нужно послать цветы. И конфеты. Как планировал. И через пару дней снова. Что ещё можно придумать такого же необязывающего?.. Книжку? Только какую? Те, что есть у него, ей явно не подойдут, а в романах он понимает ещё меньше, чем в сумочках.
В ответ на презенты он оба раза получил открыточки с благодарностями. Тогда, воодушевлённый, он направился в книжную лавку: если нужно будет час терзать продавца ради приличного чтива, то Артур не против.
Там-то взгляд и упал на календарь: июнь уже давно кончился, а это значило только одно – он совершенно безбожно задержался в Париже. И стоит поторопиться, иначе на всех его планах можно ставить крест.
С продавцом ему однозначно повезло: он молча выслушал пожелания, несколько секунд пораздумывал, а потом протянул ему томик Бальзака – «Утраченные иллюзии»:
– Уверен, вашей даме понравится, месье.
Сюжет, который ему пересказали, Артур прослушал вполуха и попросил доставить книгу не позднее завтрашнего дня. Продавец энергично заверил, что всё будет исполнено в лучшем виде, переписал адрес, и Артур поспешил домой. Нужно собрать вещи, а кроме того – выбрать подарки для всей семьи.
____________________
¹ Лес – Булонский лес.
Глава 3
Последний раз в Монтрёй он ездил, выходит, год назад. На Рождество вырваться не получилось, зато мама наконец приехала в Париж на несколько дней. Артур усмехнулся: как они с отцом вообще умудрились познакомиться? Она же терпеть не может выходить в общество, особенно туда, где многолюдно. Что же будет года через три, когда Адель предстоит выезжать в свет? Не будет же мама просить его или отца, чтобы они сопровождали Адель вместо неё? Хотя это как раз-таки намного вероятнее.
Экипаж остановился у самых ворот, но Артур ещё несколько секунд смотрел в окошко пустым взглядом. Мимо с дорожными сумками в руках прошёл Жан, сын месье Андре, старого лакея. Хорошо, когда что-то остаётся неизменным: Жан до последнего жеста и до последней черты лица повторял отца. Артур проводил его взглядом, потом, наконец, спустился на дорожку, но не дошёл до входной двери буквально несколько шагов, когда на пороге появилась мама. Как всегда с гладко зачёсанными волосами, в строгом тёмном платье – и как ей не жарко в нём в такую погоду? – и без украшений.
– Здравствуй, Артур, – ровным голосом произнесла она. – Удивлена, что ты нашёл дорогу.
– И я тоже рад вас видеть, мама, – он едва сдерживал смех. – Думал приехать раньше, но пришлось задержаться.
– И что же тебя задержало? Зарылся в учебники и забыл про календарь?
– Не только. Но и поэтому тоже, – заулыбался Артур и тут же заметил на лице матери усмешку. – Если можно, я хотел бы переодеться, а потом рассказать обо всём.
Мама всё с той же усмешкой вошла в дом, и Артур поднялся следом за ней. Судя по тишине, младшие действительно находились в саду. Может быть, только Адель сидит в гостиной с книгой или вышивкой. Артур поднялся на второй этаж, дошёл почти до самого конца коридора и толкнул предпоследнюю дверь. Его вещи уже достали из сумок, свёртки с подарками сложили аккуратной горкой на комоде, а на кровати он нашёл свежую одежду.
К обеду он привёл себя в порядок. Снизу долетали приглушённые голоса, которые, впрочем, почти сразу затихли. Артур взял свёртки и быстро спустился на первый этаж – пока младших не увели в детскую. Они же, завидев его, с радостными визгами бросились навстречу и едва не повалили с ног.
– Что ты мне привёз? Солдатиков, да? Солдатиков? – воскликнул восьмилетний Поль.
– Так себя нельзя вести, – нравоучительно заявила десятилетняя Лотта. – Ты очень невоспитанный!
Поль, насупившись, отвернулся, и Артур потрепал его по волосам:
– Держи своих солдатиков. Только в следующий раз не кричи так громко.
Лотта торжествующе глядела на младшего брата, но тот уже не слушал, поглощённый распаковкой подарка. Артур протянул сестрёнке коробочку с бантом:
– А это тебе. Только запомни, что ругать у всех на глазах нельзя. К тому же, – добавил Артур, понизив голос, – он младше тебя и не знает столько, сколько ты.
– Хорошо, – она с трудом скрыла обиду в голосе, но коробку с куклой забрала.
Тут наконец подоспела гувернантка и, коротко поклонившись, увела Лотту и Поля с собой, а Артур ещё несколько мгновений смотрел им вслед.
Их точно нужно отдать в пансион, чтобы их научили достойно себя вести. Иначе очень скоро всей семье придётся за них краснеть. Пару раз Артуру довелось видеть подобное поведение на прогулке и в театре, – и это было ужасно. Сразу вспомнилась одна громко хохотавшая девица в театре – не приведи Господь, чтобы Лотта предстала в обществе в подобном виде.
Он вздохнул и вспомнил, что мама и Адель уже наверняка ждут его в столовой.
Так и оказалось. Они переговаривались, сидя за столом, уставленным курицей, ветчиной, с блюдом жаркого по центру, закусками и прочим. Стоило Артуру войти, как Адель вскочила с места и бросилась к нему на шею. Он нежно прижал её к себе.
– Я так рада тебя видеть! – воскликнула она, когда отстранилась. – Но ты так долго не приезжал в этот раз. У тебя что-то случилось?
– И я рад тебя видеть. Ты прекрасно выглядишь. Возьми, это тебе, – Артур протянул ей свёрток побольше. – В магазине сказали, что это сейчас очень модно.
– О, спасибо! – Адель звонко поцеловала его в щёку и вернулась на своё место.
– Думаю, мама, вам понравится, – Артур положил рядом с ней тяжёлый прямоугольный свёрток. – Два тома Луи Блана¹, «История Французской революции».
– Благодарю, – кивнула она и прищурившись спросила: – И как же зовут эту не только поэтому? – Артур удивлённо взглянул на неё. – Даже мне ясно, что на этот раз дело в девушке. Так что говори.
– Я совершенно не уверен, что из этого что-то выйдет, – он пожал плечами и сел за стол. – Мы толком поговорили всего раз.
– О, Артур! Ты влюбился! – воскликнула Адель, оторвавшись от жаркого.
– Я не… Не знаю, может быть… Но ещё рано о чём-то говорить.
– У неё есть голова на плечах? Я тебе не прощу, если выберешь дуру.
– Есть, мама. За это не переживай, – усмехнулся Артур.
– Это обнадёживает. А что с её приданым? Её семья респектабельная?
– Мама! – Артур сжал вилку. – Я не допрашивал её на эту тему, мы ведь только познакомились! Но если тебя это успокоит – нет, она не бедная. И к тому же образованная.
– Хорошо бы так и оказалось.
После обеда Адель убежала к себе рассматривать обновки. Поль и Лотта так и сидели в детской. До приезда отца оставалось ещё несколько часов, поэтому Артур поднялся в свою компнату.
После двух часов в дороге и плотного обеда хотелось разве что лечь в тенёчке на траву… Но он вовремя напомнил себе, зачем приехал, умылся и, взяв из библиотеки томик Фредерика Бастиа² «Грабеж по закону» о частной собственности, сел в кресло. В такие минуты Артур немного жалел, что не может учиться одновременно на двух факультетах: он бы с удовольствием постигал не только юриспруденцию, но и экономику. Можно, конечно, поступить второй раз, но это отнимет слишком много времени…
Изложенная в книге точка зрения на протекционизм внушала опасения. Что, если со временем, расслабившись из-за поддержки государства, горняки начнут поставлять руду всё худшего и худшего качества? Или начнут завышать цены? И это при том, что железных дорог строят всё больше и больше – даже руки чешутся в этом поучаствовать! Артур распрямил спину и вернулся к чтению.
Стемнело за окном незаметно: просто в один момент стало трудно разобрать буквы. Тогда Артур понял и то, что не помнит, о чём писали на последних нескольких страницах. Вдобавок выяснилось, что он хочет есть и спать. Но размышления прервал стук в дверь:
– Простите, месье, – пролепетала служанка, – приехал ваш отец.
– Спасибо, Мари. Скажи, что я скоро буду, – Артур потёр глаза, прогоняя сон, потом быстро сменил рубашку и жилет на свежие и спустился в гостиную.
Родители, сидя на диване, о чём-то жарко спорили – потому Артур некоторое время оставался незамеченным. В один момент отец воскликнул «Да это же бред!», ударив по подлокотнику, и повернулся в сторону Артура. Тут же его настроение изменилось: он расслабился и благодушно сказал:
– А, блудный сын таки приехал!
– Здравствуйте, отец, – Артур весь вытянулся, будто солдат на смотре.
– Ну, чем порадуешь? Как учёба? Чем ещё занимаешься?
– В университете всё прекрасно. Шарль получил наследство… и титул этой осенью. Мы теперь часто бываем в обществе, завожу знакомства. И я работаю над законопроектом. Я значительно продвинулся.
– Да-да, помню я про этот твой… проект. Мне больше интересно другое: к кому тебя приглашают? с кем ты уже познакомился? может, подружился? Поверь, это намного важнее, чем возня в Собрании.
Артур со всей силы сжал кулак, так что ногти впились в ладонь. Зачем тогда нужны все эти знакомства, если их не использовать? А где ж ещё их использовать, как не в Собрании? Не может ведь отец этого не понимать! Не понимать, как это важно, сколько полезного можно будет провернуть с помощью этих людей!..
– Чего язык-то проглотил? Или всех и вспомнить не можешь?
– Баронесса де Ладен на одном вечере представила меня графине де Пуассен. Та очень интересуется… наукой. Думаю, осенью я посещу один из её приёмов – там собирается весьма изысканное общество, туда не так просто попасть, – довольно закончил Артур.
Но отец только пожал плечами:
– Ты сначала попади, а потом хвались. Познакомиться почти за год с одной баронессой – не велика заслуга.
– И с некоторыми господами, дружными с господами из Государственного Совета.
Отец только закатил глаза и спросил:
– Чем намерен заниматься остаток лета? Пикники, охота, дамы?
– Прочесть то, что не успел, и… Я хотел бы две или три недели провести на заводе.
– Решил читать под грохот станков? Или в плавильном цехе? – усмехнулся отец.
– Нет, – терпеливо ответил Артур. – Я хочу изучить работу всех цехов изнутри.
– И на кой чёрт тогда ты уже три года торчишь в Университете? Отчисляйся и становись рабочим! Если хочешь таскаться по цеху, измазанный всякой дрянью, диплом не нужен! Я тебя не для того в университет посылал, чтобы ты вернулся на это дно!
– Жозеф, пожалуйста, – холодно сказала мама. – Вам вредно так волноваться.
– Да как я могу не волноваться, чёрт возьми? Если этот!..
– Сердечный приступ, до которого вы себя доведёте, дела не поправит.
– Если я буду понимать, как работает каждый молоток, что делает каждый рабочий, – едва сдерживая негодование произнёс Артур, – я смогу усовершенствовать производство. Повысить производительность, сократить расходы, увеличить прибыль.
– Я подумаю, – отмахнулся отец и подпёр лоб рукой. Мать в ответ на этот жест только устало закатила глаза и уткнулась в книгу.
– Доброй ночи, отец. Доброй ночи, мама, – выдавил Артур.
– Спокойной ночи, сын, – отозвалась мама.
Артур вышел в холл. Теперь даже есть перехотелось. Наверное, он никогда не услышит ни слова признания. И это при том, что он из кожи вон лезет! Вероятно, этого не достаточно. Или нужно обратить внимание на что-то другое. Может, отец прав, и он действительно тратит время не на то, на что следовало бы? Но ведь он всего лишь хочет принести пользу…
Артур вернулся к себе, переоделся в ночное и забрался в постель. Но уснуть не получалось, даже несмотря на усталость. Разговор с отцом так и крутился в голове. Если бы на месте отца был приятель, можно было бы много возразить. И гораздо аргументированнее. По абсолютно непонятной причине всякий раз во время подобных стычек именно с отцом он начинает блеять, теряться – и в итоге выглядит полнейшим идиотом.
Весь следующий день Артур не хотел попадаться отцу на глаза: больше похвастаться нечем, а снова слышать этот пренебрежительный тон – чересчур. Поэтому выходил Артур только чтобы поесть и лишь вечером, когда окончательно стемнело, спустился в сад. Всё-таки иметь свой собственный садик, даже маленький, это очень удобно: отдохнуть после работы, например. Работы, на которую его могут и не пустить – и сейчас, и после окончания университета. Артур опустил голову на руки и шумно выдохнул.
Утром отец уехал сразу после завтрака, прошедшего в гробовой тишине – даже Адель не попыталась завязать беседу. Артур же время от времени бросал на отца напряжённые взгляды, но тот их будто не замечал и сидел с самым невозмутимым выражением лица. Можно было, конечно, и спросить открыто, но опыт подсказывал, что это лишь всё испортит.
– Ты будто его не знаешь, – пожала плечами мама. – Подожди, он сам всё скажет.
Артур, хмыкнув, уставился в окно. А что ещё остаётся? Других вариантов всё равно нет.
Следующую неделю Артур читал, считал, чертил, иногда гулял в саду с Адель и младшими и изредка беседовал с матерью. Отец же трижды съездил на завод, а в остальное время наносил визиты знакомым или катался по ресторанам с друзьями. О делах больше никто не говорил. В конце концов Артур решил, что если отец не считает это важным, то его никто не переубедит. Узнать все тонкости сразу на практике будет конечно доходчиво, но лучше бы хоть немного подготовиться. Но если это невозможно… придётся изучить ещё больше теории.
Но во вторник всё внезапно изменилось. Ещё в холле Артур услышал оживлённый разговор, смех… и на секунду замер. Что, чёрт возьми, такое творится? Он уже начал привыкать к тишине, нарушаемой лишь редким цоканьем приборов о тарелки, и вдруг – это. Он замедлил шаг и осторожно открыл дверь столовой.
– А, вот и мой наследник! – довольно провозгласил отец, и Артур остолбенел. – Ну, чего стоишь? Давай, учёный, садись и ешь. На заводе тебе сила нужна будет, а не книжки.
Артур, всё с тем же остекленевшим взглядом, сел за стол и налил себе кофе.
– Значит, вы согласны?..
– Вот же угораздило меня! О чём я тут толкую, ну? О хорьках, что ли? Согласен, да, – нарочито усталым голосом ответил отец и буквально через мгновение добавил уже благодушно: – В следующий понедельник новую паровую машину привезут, посмотришь заодно. А то старое всё, как чёрт-те что…
– Жозеф, – шикнула мать, и тот, обведя столовую взглядом, остановил его на Адель.
– Прости, дочка, всё время забываю, что такие слова не для твоих ушек. С этими-то негодяями только так и можно.
Разговор с отцом и мысли о скором погружении в дело придали сил. Из столовой Артур вышел в самом приподнятом настроении – по крайней мере за последние дни точно. До ужаса хотелось наконец что-то сделать, да хоть бы потрогать каждый предмет в каждом цехе – уже немало! И вот это вскоре случится!
Заниматься после этого Артур стал ещё усерднее. Но теперь он чаще сидел то в саду, то в гостиной, а не запирался в своей комнате. Отец каждый день час или два проводил с младшими, а после ужина неизменно сидел в гостиной вместе с семьёй.
Но как Артуру ни хотелось, расслабиться не получалось: воспоминания о той неделе, прошедшей в нарочитом игнорировании всех окружающих, ещё не затерялись в памяти. Постоянное ожидание подвоха, ожидание, что в любой момент настроение отца изменится, и всё полетит в Тартарары, изматывало невероятно. До конца отвлечься не получалось даже за чтением.