Ирина Молчанова
Недотрога и хулиган
Парни встретили его немым вопросом «Ну как?» во взглядах.
Оскар закатил глаза и залез на заднее сиденье машины.
Стас обернулся, весело уточнив:
– Значит, не растаяла?
– У неё в голове и в сердце морозильная установка. Без шансов.
– Ну а что цветы?
– Знаешь, она благодарит так, что думаешь, лучше бы просто послала!
Толя уселся на водительское кресло и, постучав пальцами по рулю, задумчиво произнёс:
– Так дела не делаются, Ос! Тебе следовало всё-всё узнать про эту Маршал, прежде чем устраивать кросс без футболки, а потом тащиться к ней с хризантемами и своей неотразимостью.
– А всё узнать, это что именно?
– Ну, хотя бы какие цветы ей нравятся!
– И как же я это узнаю, умник? – разозлился Оскар.
– Да уж, – хмыкнул Стас, взгромоздив ручищу на спинку кресла.
Толя пожал плечами.
– А что ты уже о ней знаешь? – Он загнул один палец. – Она хорошо учится.
Стас загнул на его руке следующий палец, выдав:
– Она красотка.
Оскар сморщился.
– Не-е, она противная, – он отогнул указательный палец Толяна. Но Стас снова загнул, безапелляционно заявив:
– Да красотка, красотка. Ты сам, Ос, летом на неё запал!
Толя кивнул:
– Согласен. Не уродина. Богата, – загнул он третий палец, – вон в каком доме живёт!
Стас рассмеялся.
– Умна, красива, богата – идеал!
Оскар прикрыл глаза.
– Да она чокнутая аккуратистка, зануда и просто ледышка! Терпеть таких не могу!
– Ну, судя по всему, ты ей тоже не слишком нравишься, – заметил Толя.
– Очень надо, – фыркнул Оскар.
Его друзья переглянулись. Стас вздохнул, протянув:
– А ведь надо, Ос, надо! Мы же хотим закончить одиннадцатый все вместе!
В машине возникла гнетущая тишина.
Толя наморщил лоб, поразмыслил с минуту и важно изрёк:
– У меня есть план!
Глава 4. Чай без сахара
В розовую комнату-детскую заглянула мать.
– Марсель, через пять минут приедет группа кататься на лошадях, иди к конюшне.
– Ладно, мам!
Молодой человек поднялся с ковра, где выстроил своим племянницам городок для пупсиков из конструктора.
– Попозже поиграем, девочки, – с улыбкой сказал он, глядя на малышек в розовых платьицах.
Оля и Рита бросили расчёсывать кукол и вцепились в его штанины, не желая отпускать строителя.
– Ма-а-арс, ты обеща-а-ал, – заканючила Рита.
Пару недель назад близняшкам исполнилось пять лет, и с каждым днём они становились всё смышленее.
– Я обещал построить городок, я построил.
– Ты обещал, что мы будем весело играть, – напомнила Оля, – но мне грустно. Я уже почти плачу!
И она привычным для неё жестом закрыла пухлыми ручками лицо, готовясь зарыдать.
– Давайте так, – присел Марсель на корточки. – Я уйду всего на два часа, а когда вернусь, принесу вам по мороженому?
Оля и Рита переглянулись – кажется, идея им понравилась. Они одновременно кивнули, отчего их светлые хвостики на головах забавно закачались.
– Хорошо, иди, – позволила Рита.
Марсель быстро выскочил из розовой комнатки, пока близняшки не передумали или не сообразили, что мороженое лежит в холодильнике и они в любом случае получат его после обеда.
Мать на кухне готовила что-то аппетитное, запах жареного мяса и выпечки наполнял весь нижний этаж дома. Дядя Ильдар вопреки запрету врача уже вставал с постели и даже вовсю стучал молотком на крыше. Он торопился перестелить её до зимы.
Марсель вышел на деревянное крыльцо. Две гончие, растянувшиеся на солнышке у пустых мисок, с любопытством приподняли морды. Но, поняв, что это не хозяйка несёт им обед, уронили головы на траву.
По двору от статного петуха бегали три белые курицы. На верхушке сосны долбил дятел, а чуть пониже, на ветке сидела рыжая яркая белка.
Небо было чистым – синим-синим, какое бывает лишь осенью. В воздухе ещё только угадывалась прохлада.
У конюшни уже собралась группа молодых людей. Трое рослых парней о чём-то оживлённо разговаривали, не стесняясь в выражениях.
Один из них, белобрысый, коротко стриженный, практически лысый, махнул на Марселя.
– Вон идёт! Наконец-то!
У него был заострённый нос, как клюв у хищной птицы, и пронзительные голубые глаза. А улыбка столь неприятная, что от неё, точно от холодной капли, упавшей за шиворот, хотелось передёрнуть плечами.
Марсель улыбнулся парням.
– Прошу прощения, меня задержали…
– Нам пофиг, – оборвал второй. Мускулистый брюнет с косой до лопаток и зеленовато-голубыми, точно мутными, глазами. Его левая рука была полностью татуированной, левая бровь частично выбрита. А обнажённый торс прикрывала лишь кожаная жилетка.
– Давай седлай кобыл, – проворчал третий. Русоволосый, с рыжеватой редкой щетиной, с проколотой губой и карими глазами в обрамлении белёсых ресниц.
Все трое заржали. У того, что с проколотой губой, слюна попала на серёжку в виде кольца и осталась там, заблестев на солнце.
Марсель зашёл в конюшню, бросив на ходу:
– Пять минут!
А про себя подумал: «Откуда они только сбежали? Из тюрьмы?»
Когда молодой человек вывел четырёх лошадей, белобрысый уточнил:
– А пятая где? Или ты чё, пешкодралом?
– Пятая? – удивился Марсель.
– С нами ещё человек! – пояснил мускулистый и, поглядев по сторонам, проорал:
– Ди-и-и, мы уедем без тебя! – И недовольно засопев, сплюнул. – Где её носит?
Из-за конюшни вышла девушка, которую Марсель видел у тира, а потом на остановке.
На ней были чёрные лосины, красные сапожки и длинная свободная красная майка, из-под которой торчали лямки от чёрного бюстгальтера. На голове всё тот же чёрно-красный татуированный кошмар.
Девица окинула взглядом лошадей, подошла к Арчи – чёрному жеребцу с белой звездой на лбу – и лихо вскочила в седло.
Белобрысый возмутился:
– Вообще-то на этом еду я! – И хохотнув, прибавил, глядя на Марселя: – Парниша, приведи кобылку попроще!
Диана кивнула.
– Точно! Можно пони! А то Макс боится высоты! – развернула коня и поскакала к воротам. И на этот раз голос у неё не был сиплым, а звучал мелодично, сильно и властно.
Двое засмеялись, а тот, которого она назвала Максом, скорчил мину и, выплюнув в адрес девицы ругательства, гаркнул:
– Веди ещё коня, чего стоишь, идиот?
Марселю пришлось уступить ему свою любимую Стрелу, а самому оседлать Урагана дяди. Этого норовистого жеребца запрещалось сдавать в прокат.
Глядя, как неловко парни управляются с лошадьми, Марсель тихо вздохнул. Нет ничего бесполезнее, чем пытаться научить чему-либо таких вот «крутых» ребят. Они не желали слушать, уверенные, что сами во всём разберутся, дёргали за уздечку, били лошадей пятками по бокам, матерились и всячески пытались произвести впечатление на девицу. Которая в отличие от приятелей прекрасно держалась в седле и, похоже, не обращала ни на кого из них внимания.
Марсель заметил, что, пустив лошадь рысью, Диана закрыла глаза, подставляя лицо солнцу и ветру.
«Интересно было бы на неё посмотреть с нормальной причёской», – подумал Марсель, поравнявшись с девушкой.
– Ты по своему собеседнику с остановки ещё не соскучилась?
Уголок её губ приподнялся.
– Не особенно!
– Смотри, могу отдать. А то мои племянницы на нём катаются по очереди, держа за уши. В общем, мучают.
– Ему это полезно!
Марсель кивнул. Игрушка из тира ей была не нужна.
– Где ты научилась ездить верхом?
Но Ди не успела ответить. Их нагнал Макс, прооравший:
– Верхом? Она тренировалась на мне! Отвали!
– Да я просто спросил, – улыбнулся Марсель.
Белобрысый достал из кармана выкидушку и процедил:
– А я просто могу вырезать на твой морде портрет Моны Лизы! Чтобы ты не был таким весёлым!
Диана бросила на него безразличный взгляд, фыркнув:
– Хватит разыгрывать из себя моего мужа.
Макс отстал и вернулся к друзьям, а Марсель спросил:
– Так вы не вместе?
– А тебе-то что?
Он пожал плечами.
Ему дела не было, но он подумал, что найти тему для разговора с ней будет проще, чем с тремя амбалами позади. Похоже, ошибся.
Они помолчали, а потом Диана внезапно призналась:
– Мама в детстве меня научила. У её отца была лошадь. – На губах девушки возникла задумчивая улыбка, но почти сразу исчезла. Ди без эмоций обронила: – Лошадь издохла, когда мне было десять.
– Жаль, – попытался Марсель поддержать разговор.
Девица лишь неопределённо изогнула одну бровь.
Молодой человек лихорадочно размышлял, что ещё можно сказать, но ничего, кроме как «Ты не потеряла навыков верховой езды», придумать не смог.
И вновь её бровь чуть приподнялась и опустилась. Видимо, это был стандартный мимический ответ на слова, не стоящие, по её мнению, ответа.
С ними снова поравнялся Макс и предложил:
– Может, устроим небольшие скачки?
– Не думаю, что это хорошая идея, – заметил Марсель.
– А я не с тобой разговариваю, – фыркнул Макс и подмигнул девушке: – Ну как, Ди?
– А что на кону? – скучающе поинтересовалась она.
– Ты, – ухмыльнулся Макс.
– Я собой не торгую.
Подъехали двое других. Брюнет с татуированной рукой скользнул по Диане взглядом собственника, проронив:
– Ты всего лишь девка, не забывай!
Марсель внутренне напрягся. Ему не понравилось направление разговора.
Ди не удостоила брюнета взглядом, но в её голосе прозвучали стальные нотки, когда она заговорила:
– Я бы не забыла о собственной роли, если бы ты свою играл до конца!
Брюнет прищурил глаза и, поиграв языком с кольцом в губе, уточнил:
– И что же за роль у меня, по-твоему?
– Роль? Ты был лидером, с чьим мнением считались, а стал пустозвоном. Твой язык, как маятник, любое гламурное кисо позавидует.
Лицо и шея парня залились краской.
– А ты у нас, значит…
Встрял блондин:
– Тём, харэ!
Но Тёму понесло, он направил лошадь к Диане, выхватил у неё поводья и дёрнул так, что её кобыла испугано заржала.
– У тебя короткая память, Ди! Быстро ты забыла, на каком языке, – он выделил это слово, – я умею разговаривать.
Диана смотрела на парня без страха, глядела прямо в глаза, восседая на коне с неестественно прямой спиной и сжатыми губами.
– Слезай с лошади, – тихо приказал Тёма.
Диана даже не шелохнулась.
– Ты оглохла? – проорал он.
Девушка медленно спустилась с лошади. Тёма тоже спрыгнул со своего коня. Затем подскочил к Диане, грубо схватил за руку и потащил в лес.
Марсель обеспокоенно посмотрел на Макса, но тот, похоже, не собирался ничего предпринимать, чтобы остановить своего дружка.
– Эй, – крикнул Марсель вслед Тёме, – отпусти девушку!
Но тот проигнорировал его и скрылся с Дианой за деревьями.
– Что он собирается делать? – с беспокойством спросил Марсель.
– Не твоего ума дело, – издав хрюкающий смешок, ответил парень с кольцом в губе.
Марсель прислушивался изо всех сил, но оттуда, где скрылась парочка, не было слышно ни звука. Тогда молодой человек спешился и быстро направился в заросли. Он выступил из-за деревьев и застыл от увиденного.
Тёма воткнул кривой нож в ствол дерева, пригвоздив к нему руку Дианы за браслет. Другую её руку заломил за спину. Парень что-то говорил Ди на ухо, склонившись низко-низко, так, что его губы касались её щёки.
Девушка демонстративно смотрела в сторону и, кажется, даже не слушала его.
– Нам пора ехать! – громко сказал Марсель.
Тёма обернулся.
– Парень, тебе вставать в школу по утрам наскучило?
Марсель вздохнул. С тех пор как он приехал в этот город, ему угрожали на каждом шагу. Пора уже было к этому привыкнуть.
– Мы не успеем проехать по маршруту, если будем надолго останавливаться.
Тёма сплюнул, вытащил нож из ствола, но прежде чем отойти, сжал подбородок Дианы пальцами и прошипел:
– Мы не договорили.
Ди что-то едва различимо ответила.
Проходя мимо Марселя, он ударил ему кулаком в грудь, посоветовав:
– Не стоит в следующий раз меня перебивать!
Диана потёрла запястье с браслетом и направилась следом, обронив Марселю, который согнулся пополам от боли:
– А ты чудак!
– Это ещё почему? – дыша через раз, спросил он у её удаляющейся спины. – Потому что вступился за тебя?
Марсель медленно разогнулся и двинулся за девушкой.
Она не обернулась, лишь проронила:
– Я, наверно, должна поблагодарить?
– Если воспитания хватит, – негромко проворчал Марсель.
Но она услышала и хмыкнула:
– Ещё неизвестно, кто кого спас.
Марсель хмыкнул в тон ей:
– А по-моему, всё очевидно! Просто кому-то не хватает…
– Такта, – перебила она и насмешливо прибавила: – Кому-то не хватает такта не мешать, когда парень признаётся девушке в любви.
Марсель остановился.
– Что? В любви?
Диана обернулась.
– Но не переживай. Я сказала ему, чтобы он не трогал тебя, чудака…
Марсель потрясённо взирал на неё, спокойную и насмешливую, чувствуя себя тем самым чудаком.
– Я не знал. Я подумал… я, ну… да не важно.
Диана пожала плечами.
– Проехали.
И она уже хотела уйти, но Марсель не сдержался, у него вырвалось:
– Но было не похоже, что тебе нравилось его… признание!
Ди подняла на него глаза, их взгляды на мгновение встретились, и Марселю показалось, что она растеряна. Но миг прошёл, Ди улыбнулась.
– Слишком смелое заявление для парня, который видит меня второй раз в жизни!
Они вернулись к лошадям. И оставшуюся часть маршрута странная компания проехала молча.
Когда Марсель поставил лошадей в стойла, а парни и девушка уехали, он вздохнул с облегчением. Он мысленно пожелал больше никогда не видеть эту троицу здоровенных гопников и их предводительницу Ди.
Но судьба уже вовсю планировала их новую встречу!
* * *
Кларисса сидела в столовой рядом с Марселем, слушая его рассказ о компании ребят, что приезжали на конюшню его дяди в выходные.
– Я таких странных молодых людей никогда не видел, – подытожил парень и подвинул Клариссе вазочку с мороженым. – Кушай, растает!
– Мне кажется, я знаю одного из них, – заметила девушка, отрезая ложечкой от сливочного шарика кусочек. – У моей бабушки есть давняя подруга, чудесная женщина! Её внук Артём попал в спецшколу для несовершеннолетних.
– За что?
Кларисса призадумалась. Тётя Леонида ей в подробностях рассказывала эту историю пару лет назад, но сейчас девушка уже не могла припомнить всех деталей.
– Не уверена… Кажется, он поджёг бездомного мужчину…
Марсель хмыкнул.
– Я не удивлён.
Кларисса хотела сменить тему, но на её плечи легли чьи-то руки, и она вздрогнула.
– Привет, – послышался знакомый голос.
Над ней навис Оскар в голубой футболке с надписью «Ученье – свет! А я – солнце» и нарисованным солнышком в области груди.
Она удивлённо поприветствовала своего ученика и после непродолжительной паузы уточнила:
– Ты что-то хотел?
– Да… хотел узнать, в силе наш урок сегодня?
Кларисса повела плечом.
– Конечно, если у тебя нет других планов.
– Отлично! – просиял Касперских. – Тогда до вечера! – И он с улыбкой зашагал к выходу из столовой.
Девушка недоумённо проводила его взглядом, но не успела ничего сказать, потому что Марсель спросил:
– Смышлёный ученик?
Кларисса знала, что сплетничать о таких вещах некрасиво, поэтому лишь сказала:
– Он старается.
Парень же понимающе усмехнулся.
– Такие, как Оскар, в школьные годы предпочитают учёбе популярность и праздность. Но позже жизнь всё расставит по своим местам. И те, что носили в школе корону, будут носить лопаты или коробки, зарабатывая на хлеб тяжёлым физическим трудом.
Кларисса кивнула. Он был прав. Оскар Касперских и ему подобные упивались своим особым положением среди сверстников в юношеские годы, но в мире взрослых кулаками работу не получить. Там всё устроено иначе: резюме без ошибок бы написать. А с правописанием, как и со многим другим, у Оскара пока были явные проблемы.
Она доела мороженое и пошла с Марселем на следующий урок.
Одноклассники за их спиной уже вовсю сплетничали, но парочке было всё равно. Они наслаждались друг другом и своими зарождающимися чувствами.
После школы Марсель проводил Клариссу домой. Но приглашение зайти на обед отклонил, сказав, что ему нужно присмотреть за племянницами. И девушке нравилось, очень нравилось это в нём. Он напоминал ей отца, ответственного, справедливого, доброго, внимательного к нуждам других людей, в особенности близких.
На крыльцо, где стояла Кларисса, глядевшая вслед Марселю, вышла тётя Леонида. Она выглядела очень довольной. Тётя Леонида вообще отличалась жизнерадостным характером, но сегодня и вовсе светилась. И Кларисса догадывалась почему. Вчера поздно вечером из окна своей спальни она видела, как почтальон дядя Ваня катал тётю Леониду на раме своего велосипеда. Они выглядели такими беспечными и счастливыми. Тётушка говорила: «Если хочется, нужно обязательно позволить себе быть молодой!»
Тётя Леонида хмыкнула и кивнула на закрывающиеся ворота.
– Влюбилась, Клара?
Кларисса смущённо улыбнулась.
– Возможно. Тётя, тебе нравится Марсель?
Тётка обняла её за плечи, помолчала, а затем выдала:
– Знаешь, дорогуша, он славный паренёк! Для тех, кто предпочитает чай без сахара.
– Ты хочешь сказать, что он скучный?
– Я хочу сказать лишь то, что сказала. А выбирать, конечно, тебе! – И она распахнула дверь. – Идём обедать! Карга уже накрывает на стол!
Кларисса огорчённо вздохнула.
Ей так хотелось поговорить с кем-нибудь о Марселе. Поделиться тем, что у неё на душе, рассказать о радости, которую испытывает, когда видит этого замечательного мальчика. Но разве бабушка поняла бы? А родители? Может, стоило написать им письмо?
Когда она входила в столовую с тёткой, та наклонилась к её уху и шепнула:
– Клара, ты только предохраняйся!
Кларисса издала жалобный писк:
– Мы не…
Тётя похлопала её по руке.
Весь обед у Клариссы не шли из головы слова тётки. Такими унизительными они ей показались. Неужели о ней можно подумать то, что думают о малолетних особах, которые через месяц после знакомства прыгают в постель к мальчикам? От этой мысли стыд разливался по всему телу, окрашивая щёки лихорадочным румянцем.
Она никогда бы не позволила Марселю лишнего. И Марсель ей мил прежде всего потому, что сам не позволил бы себе ничего лишнего! Он был не из тех парней, кому гормоны сносят мозги. И пусть он удостоился столь нелестной оценки из уст тёти Леониды, Кларисса знала, Марсель – это выбор, за который ей не пришлось бы стыдиться.
Алисия поинтересовалась:
– Клара, у тебя всё хорошо в школе?
– Да, бабушка.
– Ты всё молчишь! Чем-то расстроена?
– Вовсе нет! Просто задумалась!
Тётя Леонида усмехнулась.
– И я даже знаю о ком!
Алисия взглянула на внучку, коснувшись рукой жемчужной нитки на шее. Девушка давно заметила, что бабушка делала так, когда ей не хватало воздуха.
– И о ком же?
– У нашей Клары появился мальчик! – охотно объявила Леонида.
Кларисса заметила, что бабушка свела брови.
– Мальчики известны тем, что отвлекают от учёбы.
– Марсель не отвлекает меня, – воскликнула Кларисса. – Он сам прекрасно учится, помогает матери и дяде, бабушка, он чудесный молодой человек!
– Почему бы тебе не пригласить его к нам на ужин? – воодушевлённо предложила Леонида.
– Я пригласила его на обед, но ему нужно присматривать за маленькими племянницами. А вечером он будет помогать дяде на конюшне! – Девушка многозначительно посмотрела на бабушку. – Он занятой и серьёзный человек.
Леонида прикрыла ладонью зевок.
– Ты говоришь о нём как о пенсионере!
Алисия же, напротив, отняла руку от жемчугов на шее и чуть заметно улыбнулась.
– Ты разумная девушка, я полагаюсь на тебя! Но непременно пригласи его как-нибудь к нам.
– Конечно!
Раздался звонок в дверь.
– Это ещё кого принесла нелёгкая? – возвела глаза к потолку Леонида. Бросила салфетку на стол и подошла к переговорному устройству на стене, нажала на кнопку и спросила:
– Кто там?
Из микрофона раздалось:
– Здравствуйте, это Оскар Касперских, у меня урок с Клариссой.
Девушка взглянула на часы, пробормотав:
– На сорок минут раньше пришёл!
Алисия поджала губы, заметив:
– Крайне дурной тон!
А Леонида радостно сказала:
– Здравствуй, Оскар, входи! Третья дверь по коридору! – И выключив микрофон, заявила: – Думаю, мы должны пригласить Оскара к столу!
Кларисса вздохнула.
И бабушка не оставила её вздох без внимания, обронив:
– Вы так и не нашли общий язык?
«В его понимании общий язык – это тот, что при французских поцелуях, бабушка», – но Кларисса, конечно, ничего подобного не высказала вслух и уклончиво пробормотала:
– Мы работаем в этом направлении.
Оскар появился в дверях, одарил всех широкой улыбкой и невпопад брякнул:
– Какой солнечный день!
На нём была всё та же голубая футболка с нелепой фразой про «солнце».
Алисия дежурно улыбнулась, а тётя Леонида, напротив, добродушно посмеялась и, тронув рисунок солнышка на его груди, отметила: – Оригинально! – Затем указала парню на стул возле себя. – Присаживайся! Как дела у отца, сестрёнки?
– Всё нормально.
Леонида вышла ненадолго и вернулась с подносом, на котором стояла тарелка с крем-супом, посыпанным золотистыми гренками. Тётя поставила тарелку перед гостем.
– Приятного аппетита!
Кларисса внутреннее сжалась, боясь, что её ученик поведёт себя невоспитанно или дерзко. Но Оскар послушно взял ложку и, негромко поблагодарив, приступил к обеду.
Девушка видела, что бабушка кинула косой взгляд на руки парня, наверняка размышляя, что он их не помыл перед едой. Однако правила хорошего тона не позволяли ей указать на его оплошность. Особенно учитывая, что тарелку с супом принесла Леонида, она и должна была, раз решила пригласить гостя к столу, предварительно проводить его в ванную комнату.
Впрочем, немытые руки – это было наименьшее зло, которое мог причинить Оскар Касперских.
У Клариссы перехватывало от волнения дыхание всякий раз, когда Оскар поднимал глаза и смотрел на неё через стол.
Она боялась, что он ляпнет что-нибудь и поставит её в неловкое положение.
«За одним столом с Марселем мне никогда бы не пришлось испытывать подобный стыд!» – подумала девушка, наблюдая из-под ресниц, как ложка в руке Оскара летает по маршруту «тарелка – рот и обратно», звонко брякая, достигая дна. Кажется, он не замечал, как шумно ест, прихлёбывая, причмокивая губами и бренча ложкой о тарелку.
А бабушка всё замечала, но виду не подавала.
Одну только тётю Леониду, похоже, ничего не смущало. Она смотрела на Оскара добродушно, как если бы он был её любимым внуком или племянником.
– Оскар, я слышала, молодёжь отправляется на ежегодный патриотический фестиваль?
– Да, – живо отозвался парень, – будем сплавляться на лодках по реке, жарить шашлыки и участвовать в эстафете!
Только Кларисса обрадовалась, что нашлась безопасная тема для разговора, как её радость была придушена лёгкой рукой тёти Леониды, воскликнувшей:
– А почему бы тебе не позвать с собой Клару? А то она нигде не бывает! Совсем дома за учебниками засиделась!
– Тётя, – только и смогла укоризненно выдохнуть Кларисса, – это совершенно ни к чему!
Бабушка удовлетворённо кивнула, но Оскар внезапно объявил:
– А это отличная идея! Леонида Константиновна, это большое событие! Потом в школе нас всегда просят писать сочинения на тему «Мои впечатления от участия в фестивале». – Оскар бросил на Клариссу быстрый взгляд. – Кларисса, тебе будет полезно посетить это мероприятие!
– Не уверена! – упёрлась девушка.
– А это не опасно? – В голосе бабушки проскользнуло сомнение.
– Ну что вы, – улыбнулся Оскар и, как наивным детям, растолковал: – Это мероприятие проходит под бдительным оком организаторов и нескольких учителей. Всегда приезжают представители администрации города.
– То, что нужно! – победоносно подытожила тётя Леонида.
Кларисса отложила столовые приборы, чтобы никто не заметил дрожи в руках, и как можно убедительнее сказала:
– Мне неинтересно это мероприятие! Я останусь дома, нужно многое сделать по учёбе!
– Как хочешь, – бабушка промокнула губы салфеткой. Было заметно, что расклад, при котором внучка останется дома, её устраивал.
Кларисса уже почти успокоилась, уверенная в поддержке бабули. Но Оскар снова её удивил.
– Спортивная эстафета среди подростков, Кларисса, это масштабное мероприятие, которое освещается прессой.
– Городские праздники всегда муссируются в СМИ, это обычное дело.
– Да, только не все праздники имеют историческое значение. Военно-патриотический фестиваль проводится с момента основания города! Мне кажется, неправильно пренебрегать нашей историей!
– Я не пренебрегаю, просто…
– Ты сама говорила, что стыдно не знать своей истории.
– Я говорила о Второй мировой!
– К чему рассуждать о Второй мировой, когда не знаешь историю родного города?
Девушка не нашлась с ответом.
Леонида одобрительно похлопала Оскара по плечу.
Кларисса, ещё не посмотрев на бабушку, поняла, что та попадётся. Так и вышло. Алисия задумчиво покачала головой.
– Он прав, Клара, тебе стоит съездить!
– Но я не… – попыталась возразить Кларисса, но Алисия мягко и уверенно её оборвала: – Дорогая, там соберётся много молодёжи, уверена, тебе будет интересно!
Кларисса молча кивнула и, опустив глаза, уставилась в чашку с остывшим чаем.
А когда посмотрела на сидящего напротив неё Оскара, заметила, что он насмешливо улыбается. И ей вдруг показалось, что он всё спланировал заранее и теперь ликует, даже не таясь.
Она вспомнила его странное появление раньше времени, хотя обычно он опаздывал минут на десять. Вспомнила, как охотно принял приглашение отобедать с ними. Вспомнила, с какой беззаботностью согласился взять её на фестиваль, известный пьяными выходками подростков. Так что же он задумал? И зачем?
Кларисса про себя твёрдо решила, она никуда не поедет с Оскаром Касперских. Просто в последний момент придумает уважительную причину и останется дома. А сейчас упорствовать не имеет смысла.
Она глубоко вздохнула и послала парню через стол дружелюбную, насколько смогла, улыбку, заверив:
– Я с радостью поучаствую в этом значимом для нашего города мероприятии. Спасибо, Оскар, что пригласил!
– Не за что, Кларисса! – уголки его губ приподнялись, словно обещая улыбку, которая так и не возникла на нахальном лице парня.