Ирина Верехтина
Исполнение желаний
«Добро пожаловать в Калифорнию»
Игорь возвращался с работы, насвистывая «Добро пожаловать в Калифорнию» (в красненьком телефончике обнаружилась неплохая подборка аудиозаписей, и Игорь с удивлением понял, что все они ему нравятся – словно он выбирал их сам). Хотелось бежать вприпрыжку. Или петь вовсё горло «Калифорнию». Игорь шёл и счастливо улыбался. Если бы его спросили, что с ним творится, он бы не смог объяснить. Желание жить – захлестнуло широкой волной, разлилось весенней талой водой, звенело птичьим весёлым щебетом. Ему вдруг нестерпимо захотелось жить, и он радовался, что ещё молодой, и жить ещё долго, и чёрт с ним, со стимулятором, если надо будет – поставят новый, где наша не пропадала… Эх! Игорь разбежался и лихо проехал на ногах по ледяной дорожке, которую раньше аккуратно обходил, вот же дурак! Как же здорово – прокатиться! А что, если купить ролики?
Растаял снег, зазеленела трава, за весной пришло лето, но чувство радостного ощущения жизни не проходило, не исчезало, звучало в сердце музыкой, под которую хотелось танцевать. Танцы тоже были мечтой из разряда невероятных. А что, если попробовать? Купить абонемент в школу танцев…
Может быть, поэтому Игорь не удивился, увидев в больничном холле Славку Митяева. Он неторопливо спускался по широкой лестнице, и не дойдя до конца, остановился, словно его парализовало, и во все глаза уставился на Игоря. Откуда он взялся? Навещал кого-то, наверное…
– Митяй!! Тебя чего, парализовало, что ли? – радостно заорал Игорь. И через минуту очутился в медвежьих объятиях «парализованного».
– Игоряха! Ты?! Вот не думал, что тебя здесь встречу!
– Я тоже не думал, что ты здесь, – парировал Игорь с ударением на «здесь». – Ты ж у нас баскетболист, спортсмен. Допрыгался, значит?
Они жили в одном доме, Славкина мать была подругой мамы Игоря, часто приходила почаёвничать, и приводила с собой маленького Славика. Мальчики подружились, и когда выросли, продолжали дружить. А потом с ними произошло то, что происходит со всеми людьми. Ну, или почти со всеми. Славик женился, они с матерью переехали в другой район. Встречи стали редкими, а потом прекратились совсем. Общались в основном по телефону. То есть, общались их матери. Игорь не звонил Митяеву, справедливо полагая, что другу теперь не до него.
Новые соседи сменили замок, а звонок оставили прежний, и Игорь был благодарен им – за этот кусочек детства, кусочек дружбы, которой больше нет и которая всё-таки есть, светится в сердце волшебным фонариком, греет тёплым огоньком. И каждый раз, выходя из дома, пересиливал в себе желание надавить на кругленькую кнопочку звонка… Славика нет, и никогда не будет в его жизни.
И вот Славик Митяев – настоящий, живой! – обнимал его за плечи и по-детски радовался.
– Ну, давай, рассказывай, как ты до такой жизни дошёл. До больничной койки допрыгался, спортсмен. Поделись опытом, – подначивал Игорь.
– Да я не до койки, я до реанимации допрыгался, – без улыбки пошутил Славик. – Такой, понимаешь, концерт. Сердце нагрузок не выдержало, загнал я его. И себя загнал. Устал. Помню, муторно мне с утра было, не так как-то. Понимаешь, не так. Ну, думаю, ладно. Это всё капризы настроения, а тренировку пропустить нельзя. Ну и отрубился, прямо на тренировке, – каялся Славик. – Я не понял ничего. Темнеть вдруг начало, и сразу ночь, и тьма кромешная. Я даже испугаться не успел.
– А потом вдруг светло стало. Я глаза продрал, смотрю – на кровати лежу, под капельницей, а рядом мама сидит, плачет. Я говорю, а где ребята? А она мне: «Их не пускают к тебе, и тренера не пустили, меня только. Врач сказал, как очнёшься, тебя в палату переведут, там можно навещать, с пяти до семи, каждый день, а по воскресеньям с одиннадцати».
– Прикинь, Игоряха, оказалось, я две недели без сознания лежал. А чего ты побледнел так? Тебе чего, плохо? – забеспокоился Славик, глядя на Игоря. – Ты с чего разволновался так? Со мной всё в порядке, вчера перевели в палату, кардиограмма как новенькая, и что со мной случилось, никто толком объяснить не может. Короче, послезавтра выписываюсь. Тренировки врач через три недели разрешил… Буду я ждать три недели! Мне восстанавливаться надо, через полгода чемпионат, сам понимаешь… Да что мы всё обо мне да обо мне, ты-то как здесь оказался?
– Да так, случайно, – пробормотал Игорь. Вытер лицо, на котором выступили крупные градины пота, и мямлил что-то насчёт работы, и что у них неожиданно уволился дежурный, и Игоря попросили, временно…А у него как раз отпуск, так почему не заработать? Вот он и согласился – дежурным, временно…
Игорь нескладно плёл околесицу, путаясь и возводя горы вранья. Славик качал головой и ухмылялся. Но Игорю было всё равно. Потому что все две недели, пока Славик лежал в реанимации, он провёл… в разговорах со Славиком.
Митяев позвонил неожиданно. Впрочем, малиновый телефончик (а раньше был красным, вот чудеса!) всегда звонил неожиданно, каждый звонок как подарок.
– Это я, Славик. Помнишь такого? – жизнерадостно проорал в трубку Митяев. – Телефон твой откуда узнал? Да Валерка дал, Разумовский. Ты, говорят, охранником заделался? Докторов караулишь, чтобы не разбежались? А я к матчу готовлюсь, к отборочному. А летом мы с испанцами играли. Крутые ребята…
И Славка пустился в подробный рассказ о том, как они играли с «крутыми ребятами» и те чуть было не взяли верх, но… Потом они со Славкой взахлёб вспоминали школьные времена, перебрали всех девчонок, споря до хрипоты – кому кто нравился и кто из ребят нравился ей. Игорь так и не признался другу, что был влюблён в Галю, и эта юношеская влюбленность, не найдя выхода, до сих пор живёт в сердце, согревая его тёплым огоньком.
Славка столько раз звонил ему за эти две недели, словно ему было совершенно нечего делать. Сыпал спортивными анекдотами и шутками, рассказывал о том, как проходят тренировки, и о ребятах из команды. Ему хватало слов. Он говорил – и Игорь словно был там, с ними, потел в тренировочном зале, выкладывался до изнемоги на площадке, а потом брёл на подгибающихся ногах в душевую… До сих пор Игорь смотрел футбол по телевизору, а сейчас, слушая Славика, словно бы сам участвовал в игре. Это было захватывающе. Изматывающе-адреналиново. Восхитительно. Никогда в жизни Игорь не испытывал такого единения, когда команда становилась одним целым, неразделимым. Множество ног, рук, упругих тренированных мускулов, которые – не подведут. И сердце – одно на всех. Игорь слышал его биение – спортивно-ритмичное, неостановимое, непобедимое!
Наконец Славик умолк и попрощался. В наступившей тишине Игорь пришёл в себя и подумал, что Славка, наверное, больше ему не позвонит: выговорился, высказал всё, о чём больше говорить? Собеседник Игорь ещё тот…
Но Славик позвонил. И целый час рассказывал о девушке, с которой встречался полгода, а она вышла замуж за другого. Как в плохом кино с замыленным сюжетом. Славик дал себе слово никогда не верить словам… А через месяц встретил другую, которая смогла его убедить в том, чего не было. А потом третью, которой поверил, потому что хотел верить. У девушки, как оказалось, были те же проблемы – жених ушёл, не сказав на прощанье ни слова. Она не понимала, почему. Переживала и плакала, обвиняя то себя, то его… И тут очень кстати подвернулся Славик. Оба были в эйфории, завидовали сами себе и через две недели поженились. Скоропостижно, как выразился Славик. А через месяц поняли, что этот брак не нужен ни ему, ни ей. Бывают браки по любви, бывают по расчету, а у них был – по обоюдному отчаянью. Поиграли в любовь, насладились друг другом, обрели уверенность в себе, которую отняли у обоих и которой им так недоставало. И поняли, что больше ничего не могут дать друг другу. Вот – как-то так…
И они развелись – без классического выяснения отношений и разговоров на тему «нам нужно поговорить». Расстались без обид, к удовольствию обеих сторон, и на прощанье искренне пожелали друг другу счастья.
На фига было жениться…
В тот вечер Славик приехал домой, как говорится, на автомате. Машинально нажал кнопку звонка, и долго ждал, когда Света ему откроет. Потом прислонился лбом к притолоке двери и захохотал – безудержно, взахлёб. Справившись с замками (надо сменить, от греха), не разуваясь протопал к телефону. Пока голова размышляла сама с собой о том, что надо бы сменить замок, пальцы сами набрали номер – той, первой, которую он любил и которой оказался не нужен. Зачем он звонит? Вот сейчас она скажет, зачем… Вот сейчас она скажет…
– Привет, это я. Не ждала? Думала, не позвоню? А я, знаешь, соскучился, – выдал Славка в молчащую телефонную трубку. И услышал на том конце тихий всхлип.
– Славик? Это ты? Ты не шутишь? Ты правда по мне скучал?
Славка хотел схохмить, сказать что-нибудь эдакое, но как назло – «эдакое» в голову не лезло, а лезли – обыкновенные, простые слова, которых нам так не хватает в жизни и которые мы отчего-то стесняемся говорить.
– Правда. Я же тебя… любил. И сейчас люблю. Ни с кем у меня ничего не получается, вот развёлся, второй раз.
– Почему? – глупо спросила Вика. Но вопрос не казался Славке глупым. На него следовало ответить – сейчас, немедленно. И он это понял.
– Видишь ли… Они не похожи на тебя. То есть, внешне похожи, а внутри…
– Так ты внутри проверял? – рассмеялась Вика. – Ой, мне уже страшно. А знаешь, я тоже развелась. Я за Толика со злости замуж вышла, потому что ты меня не звал, словом не обмолвился… А он позвал.
– Куда позвал?
– Замуж. Я и вышла. Развелись через полгода.
– А меня подождать не могла? На фига нам было перед армией жениться и два года порознь куковать. Думал, отслужу, приеду и… А ты…
– Я же не знала, что ты там думал…
– Ну и дура, – выдохнул Славка. И не смог удержаться от улыбки.
– А тебе зачем дура нужна?
– Нужна, потому что сам дурак. Не зря говорят, дуракам счастье, – ухмыльнулся Славка. И рассказал Вике всё, с самого начала.
Игорь слушал друга и улыбался. Может быть, они с Викой всё-таки поженятся? Лучше поздно, чем никогда.
– Ты как думаешь, жениться мне в третий раз, или не жениться? – в лоб спросил Славик. – Вика не настаивает, да и я… Просто мы вместе. Просто – нам хорошо. Но хочется чего-то большего. Чтобы своя семья. Чтобы Викина Алинка папой меня называла. Мы с Викой хотим ещё одну родить, нашу общую. Так что получается, надо в третий раз… А я в загс идти боюсь, они меня там запомнили, наверное. Скажут, сколько лет, сколько зим. Давно не виделись, скажут…
Игорь не нашёлся с ответом, пожал плечами, словно Славик мог видеть его беспомощный жест.
– Так ты подумай и скажешь, я завтра позвоню, – то ли пошутил, то ли всерьёз пообещал Славик. – Ты сам-то как? Холостяк? Ну что тебе сказать, ты оказался умнее всех.
Игорь промолчал. Он мог бы рассказать Славке о другом, придуманном Игоре, который был счастлив с придуманной Леной. Нет, он никому об этом не расскажет. Книга только пишется, и кто знает, каким будет конец…
– А тебе кто в нашем классе нравился? – не отставал Славик.
– Лена Красникова, – нехотя признался Игорь.
– Ну, ты, брат, не промахнулся. Отхватил! Красникова у нас звезда экрана, её на съёмки пригласили в «Рекун-кино». Там кастинг был, её сразу взяли, в сериале сниматься. Они знаешь какие сериалы делают?! «Тайгу, курс выживания» смотрел? Так это они снимали, «Рекун-кино». И сюжет – жесть, и музак – жесть. Не смотрел? Сундук ты, Кашин. Ну, Ленка им понравилась, подписали контракт, съёмки в Бразилии, на Амазонке где-то. Представляешь? Сюжетик – пальчики оближешь! Самолёт совершает вынужденную посадку, причём жесткую. В живых остаются двенадцать человек. А вокруг непроходимые джунгли, и как они выбираются оттуда и гибнут по одному… Это надо видеть…
– А Лена? – с похолодевшим сердцем спросил Игорь.
– И Лена. В финале они с парнем вдвоём остаются. Прикинь, в такой ситуации обычно парень гибнет, а девчонку спасают. Как в «Замерзших». Смотрел, надеюсь?
– Д-да, – запнувшись, выговорил Игорь, вспомнив «Замёрзших» и ужаснувшись в который раз жёсткому сюжету фильма.
– Ну! Классика жанра. А тут всё наоборот. Они остаются вдвоём в джунглях, и девушка гибнет первой, попадает в зубы крокодилу. Крокодил настоящий, а вместо Ленки кукла, набитая мясом.
– Ч-чем?
– Требухой. Кишки и ливер. И кровь настоящая, с бойни. Крокодил подделку жрать не будет. Ты бы видел, как он её трепал… Брызги во все стороны, и трава от крови красная. Камеру отмывали…
– А ты не врёшь?
– Да чтобы я провалился! – поклялся Славик на том конце провода.
– А откуда такая осведомлённость? Фильм-то ещё не вышел.
– Да говорю же, Ленка рассказала, мы с ней типа дружим. Ну, ты понимаешь.
– Ты…с Леной? И с Викой?
– Ну да. А что такого? Я ж не женат пока, только собираюсь
– А на ком – собираешься?
– Ну, ты даёшь. Ты мозги-то включай иногда, это, говорят, полезно. На Вике, конечно. Ленка же в Америке. В Южной. И вернется не скоро. И не сюда, а в Америку. В Северную. Она в Канаде дом купила. Если не врёт.
– Она-то не врёт, а ты…
– Да чтоб я пропал, если вру! Да чтоб меня приподняло и шлёпнуло… – распинался Славик, возмущенно фыркая и хитро щуря глаза. Игорь был уверен в том, что Славик щурился.
