Ирина Воробей
Проклятый/Счастливый Валентинов день
Договаривать девушка не стала, приличное слово подобрать не сумела и снова поджала губы.
– И мне стало ясно… наконец… как ты ко мне, на самом деле, относишься.
– Да не так, Юль! – Геннадий от бессилия вскинул руки и сделал оборот вокруг оси, ладонями стирал стыд с лица, виноватые глаза зажмурил. – Мы реально это не обговаривали. Я думал, у нас просто секс по дружбе. И до этого ведь так было. И ты постоянно мне говорила, то про одного красавчика, с которым флиртовала, то про другого. Я думал, мы свободны в этом плане.
– Я это говорила просто, чтобы… заставить тебя ревновать… – она коснулась указательным пальцем кончика носа и опустила голову. – Чтобы почувствовать себя любимой.
Мужчина прорычал и встал к ней полубоком, уткнулся лбом в руку.
– Юль, да я тебе каждое утро на работу присылаю кофе с сиропом из личи, потому что ты его любишь. Или лечу в три ночи утешать, потому что тебе кошмар приснился. Или терплю твоего слюнявого мопса, когда ты укатываешь с мужиками в отпуск. В такие моменты ты не чувствуешь себя любимой?
Теперь она стыдилась и прятала взгляд. Шмыгала носом, а слезам позволяла стекать по щекам, руки спрятав в карманы пальто. Переминалась с пяток на носки. Жевала губы, которые он жаждал поцеловать.
Не дождавшись ответа, Геннадий буркнул:
– Я не хочу, чтобы моя жизнь зависела от дурацкой лотереи. Если любишь меня, давай, просто будем вместе. И давай, обозначим это. Чтобы не флиртовать с другими.
Он подошел к девушке, аккуратно приподнял треугольный подбородок на двух пальцах и повернул лицо к себе.
– Я серьезен, Юль. Я тебе делаю предложение. Кольца нет, правда. Но ты купи себе сама, какое понравится. Я все равно не то бы выбрал.
Юля помотала головой и усмехнулась.
– Я как будто выбила из тебя это предложение.
– Другие тоже пытались, но только тебе удалось, – он улыбнулся.
Девушка не разделила его веселости и посмотрела решительно в глаза.
– Я все-таки хочу проверить, стоит ли мне выходить за тебя.
Она взяла его за руку и потащила во дворец культуры. Холл опустел. Сеанс уже начался. Контролер в белой рубашке и черных брюках с бейджем на бескрайней груди встречала их вежливой улыбкой. Смартфоном сканировала коды на билетах. Девушка прошла первой. Ей попался диван номер три в пятом ряду. Не став ждать Геннадия, она вошла в зал. Ему контролер указала место пять в третьем ряду.
– Точно не перепутали? Может диван три, ряд пять? – не сдавался он.
– Нет, ряд третий, место пять, – невозмутимо повторила женщина и улыбнулась бездушно.
Мужчина прорычал от досады и побежал догонять Юлю, готовясь бодаться с самцом, который занял его законное место. В темноте ориентироваться было трудно, но зал оказался небольшим, а экран и вовсе маленьким. Все диваны, на его удивление, были заняты. Он выискал глазами третий ряд, пятый диван. Там сидела та самая женщина в водолазке, смотрела на него с надеждой, ждала своего соседа. Геннадий поморгал, чтобы привыкнуть к темноте. Юля села на единственный свободный диван в пятом ряду. Оглядывалась по сторонам, тоже искала свою судьбу. Геннадий не заставил себя ждать.
– Видишь, судьба, – оскалился он самодовольно, плюхнувшись рядом.
Юля смотрела на него во все глаза секунд пять, не меньше, осознавала волю вселенной, а потом глянула на одинокую женщину в водолазке и прищурилась с подозрением.