Иван Иванович Иванов
Повелитель реальности/Хроника обратного мира
МУЖЧИНА
Аня, принеси барашка нам и водочки из холодильника.
АНЯ
Да, хорошо. (Она быстро вышла.)
НЕЗНАКОМЕЦ
Какая у вас работница прелестная!
МУЖЧИНА
Да… Дочка моя.
НЕЗНАКОМЕЦ
Умница, красавица.
МУЖЧИНА
Да. Повезло с ней. И хозяйка. Моё сокровище.
Девушка стала накрывать на стол, принесла приборы, тарелки, рюмки и запотевшую бутылку водки.
НЕЗНАКОМЕЦ
Мы пить не будем.
МУЖЧИНА
Ну не беда, так я выпью. (Скручивает пробку с горлышка бутылки, наливает рюмку.) Мне можно?
НЕЗНАКОМЕЦ
(Усмехается) Не вопрос.
СИНЕД
Ну и как бизнес идёт цветочный? Бабла нормально даёт?
НЕЗНАКОМЕЦ
Видать, нормально. Видишь же, какой размах. (Обводит взглядом склад.)
МУЖЧИНА
(Опрокидывает в рот рюмку, закусывает коркой хлеба.) Нормально. Не жалуюсь. Я-то оптом торгую. Завтра приедут и мелким оптом всё заберут, развезут по точкам. Так, вообще, нормально, бизнес самый доходный, процентов тысячу доход, но есть нюансы. Продаётся только десятая часть. А всё остальное пропадает. У тех, кто на рынках торгует и в магазинах, психика ломается от этого. Они бедные люди.
СИНЕД
Почему?
МУЖЧИНА
Ну они-то это всё покупают недорого у меня. И продают – цену ломят, чтобы заработать. А через неделю они тупо берут и процентов девяносто всего товара просто выкидывают на свалку, потому что пропадают цветы. Товар скоропортящийся…
Аня приносит большую чугунную гусятницу, ставит на стол, снимает крышку и накладывает лопаткой в тарелки ароматное блюдо.
НЕЗНАКОМЕЦ
Мне, пожалуйста, одну треть того, что другим кладёшь.
Они приступают к трапезе. Аня тоже садится за стол рядом с отцом.
СИНЕД
Есть идиотский обычай – дарить цветы. Это своего рода принесение жертвы. Бесцельное умерщвление растений только за то, что они красивы. Всё устроено глупо людьми на земле. Эгоизм, неверие и непонимание. Что может быть печальнее магазина цветов? Они стоят в воде, они свежи и живы, но корень обрезан, и жизнь их окончена. Единственная радость в том, что они – цветы, создания Божьи.
АНЯ
Так и в жизни людей бывают моменты абсолютного счастья. Моменты, в которые тебе от счастья хочется умереть. В этот миг всё не важно. Твоя душа цветёт. И цветы – это состояние счастья растения, вселенский оргазм, в который вовлечено живое существо. Оно преображается, всё в нем меняется, трансформируется. Счастье – это гармония и красота. В нём нет повторения. Единственное, что немного успокаивает, так это то, что смерть никого на земле не минует, ей подвержены все живые существа. И не важно, сколько до неё пройдёт времени. Время – ничто. Проходит всё. А цветы умирают счастливыми. Безгрешные, чистые Божьи существа. Только избранным людям дано, как цветам, умирать счастливыми.
СИНЕД
(«Да, это точно Цветочная фея из волшебной сказки, самая настоящая», – думает он.) Да… Цветы умирают счастливыми…
Обед был в самом разгаре, а незнакомец наложил себе совсем скромную порцию в тарелку. Затем это медленно съел, и заметил:
НЕЗНАКОМЕЦ
Чтобы сохранять хорошую форму, вредно переедать, но чтобы не осталось ощущения неудовлетворённости, существует простой способ: нужно вылизать тарелку… Именно этого момента тебе и не хватает для того, чтобы понять, что ты сыт. Немного поработать языком. (Он взял в руки пустую тарелку и, поблёскивая перстнем с большим алмазом на безымянном пальце левой руки, тщательно вылизал с тарелки остатки подливы.) Конечно, это неудобно делать в присутственных местах, но принимаешь пищу ты в такой обстановке значительно реже, чем дома, поэтому эту привычку несложно соблюдать.
Все с недоумением посмотрели на него. Аня не выдержала и весело расхохоталась.
МУЖЧИНА
А я вот люблю пожрать. Зачем ещё живём?! (Наливает себе полную рюмку водки.) Вот и жизнь трезвую никак не могу начать… То хочется водки выпить, то пива… а то и коньяка…
СИНЕД
Жаль, я за рулём, а так бы вам составил компанию.
Так не спеша они пообедали и распрощались. Синеду никак не хотелось уходить. Он как бы притянулся невиданным магнитом к этой прекрасной девушке, созданию из совсем другого мира. Синеду казалось, что он знал её целую вечность, просто забыл это и вот вдруг вспомнил.
Синед и незнакомец снова в машине. Они едут по пустынной загородной дороге. Синед закурил.
СИНЕД
Ну и всё-таки куда едем?
НЕЗНАКОМЕЦ
(Посмотрел на часы.) Уже никуда. Приходит пора. Останавливайся. Сейчас разольётся река…
СИНЕД
(Останавливает у обочины машину, глушит мотор.) Какая река? Тут нет никакой реки.
НЕЗНАКОМЕЦ
Сейчас нет, но скоро будет.
Синед недоуменно выходит из машины. Он перестаёт понимать, и зачем он здесь, и кто его пассажир. Он начинает думать, что повёлся выполнять заказ сумасшедшего. «Но всё же он заплатил…» – думает он. Синед молча садится в траву у обочины. Незнакомец тоже выходит из машины и садится с ним рядом.
НЕЗНАКОМЕЦ
Что, понравилась девочка? А ты не хотел помочь её отцу. Теперь понимаешь, что ничто не происходит в мире зря? Отдавая нуждающимся то, что они просят, получаешь то, в чём нуждаешься сам. Вот и нашел ты себе подругу жизни.
СИНЕД
Да. Девочка – прелесть. Только толку-то? У меня ни бабок, ни перспектив. Я просто лох обычный. Она – звезда. Такие, как она, с такими, как я, не сближаются.
НЕЗНАКОМЕЦ
Это ненужная мысль. Следи за тем, что думаешь. Оставляй только нужные мысли. Она тебе понравилась, ты её хочешь. Ты должен с ней быть. И чем она лучше, тем лучше для тебя.
СИНЕД
Да не вопрос! Только как это сделать?
НЕЗНАКОМЕЦ
Стань повелителем реальности.
СИНЕД
(Усмехается.) Опять… Это всё равно, что стань королём или падишахом…
НЕЗНАКОМЕЦ
Быть королём значит быть рабом. Заложником образа. Повелитель реальности свободен, не привязан ни к чему.
СИНЕД
Хорошо. Я согласен… (Горько усмехается.) С чего начинать?
НЕЗНАКОМЕЦ
Будь Принципом Домино. Принцип Домино должен собирать личную силу для себя, повелитель реальности не может быть слабым. И тогда, имея достаточно личной силы, всё, нужное тебе, будет просто случаться. Те, кого ты любишь, будут с тобой.Те, кто тебя ненавидит, будут бежать от тебя и скрываться. То, что нужно тебе, будет сразу приходить само.
СИНЕД
И как? Как мне собирать личную силу?
НЕЗНАКОМЕЦ
Был в незапамятные времена один неизвестный ученик в этом мире, стремящийся к силе, к освобождению от оков этого мира. И встретил он всего на несколько секунд одного неизвестного мудреца. Они оба так и остались неизвестными, но то, что ему сказал мудрец, дошло до наших дней. Он сказал ему очень простую вещь: перестань делать то, что ты хочешь, и будешь делать то, что тебе нравится. Вот и всё. Этого было достаточно, чтобы ученик прозрел и достиг цели. Это и есть путь Принципа Домино. Собирать личную силу – это перестать делать то, что хочется. Эту привычку стоит выработать. Перестав делать то, что хочется, будешь делать то, что тебе нравится.
СИНЕД
Ну это типа начинать нагружать себя зарядкой, штангу поднимать? Самодисциплина?
НЕЗНАКОМЕЦ
Можно сказать и так. Это даст силу физическую, но не даст внутренней силы. Поднимать штангу – хорошо. Но это то, что ты сделать хочешь. Поднять всё больший вес. Потешить своё эго. Совсем же иное – убрать общественный сортир… Понимаешь, о чём я говорю?
СИНЕД
Понимаю. Это значит изменить свой жизненный путь. Вообще другим стать.
НЕЗНАКОМЕЦ
Конечно. Из обычного лоха превратиться в повелителя реальности.
СИНЕД
Может быть… Только это всё равно не решит всех проблем.
НЕЗНАКОМЕЦ
Каких, например?
СИНЕД
Например, я всё равно состарюсь и умру. И без разницы кем: обычным лохом или повелителем реальности.
НЕЗНАКОМЕЦ
Ну а кто же тебе мешает быть вечно молодым?
СИНЕД
Это как же это?
НЕЗНАКОМЕЦ
Секрет молодости прост. Ты – это двуликий Янус. Одно его лицо, лицо старика, направлено в прошлое. Другое, лицо юноши, направлено в будущее. Одновременно ты и стар, и молод. Разница в том, кем ты чувствуешь себя. Если ты живёшь мечтами и надеждами о будущем – ты молод, если воспоминаниями и размышлениями о прошлом – ты стар.
СИНЕД
У меня уже голова не варит. Столько информации…
НЕЗНАКОМЕЦ
Пользуйся. Уже скоро меня не будет рядом. Видишь, уже начинается. (Показывает взглядом на горизонт.)
Синед замечает появившуюся у горизонта зеркальную полоску. Она постепенно растёт и превращается в широкую чёрную реку. Вода подступает вплотную к дороге, в её чёрной глади отражается всё. Как бы сама по себе появляется узкая лодка. Незнакомец запрыгивает в неё и подаёт руку Синеду. Синед автоматически прыгает в лодку. Река разливается дальше, она уносит машину, покрывает деревья, непроницаемая бездонная бездна. Синед перепуган. Он не может поверить в происходящее.
НЕЗНАКОМЕЦ
Ты спрашивал, кто я? Я – перевозчик. Садись на вёсла. Отвезёшь меня к другому берегу.
Синед от ужаса не может говорить. Он садится за вёсла, но не может грести, страх парализовал его. Всё поглотила чёрная вода. Мир как бы схлопнулся до голубого безмятежного неба вверху и тёмной бездонной бездны под ним. Синед сделал над собой усилие и опустил кисть руки в воду. Он ничего не почувствовал, вода была температуры тела.
СИНЕД
Это разве река? Вода не течёт…
НЕЗНАКОМЕЦ
Река. Она течёт подобно времени, незаметно. Плыви.
СИНЕД
Что происходит? Куда мне плыть?
НЕЗНАКОМЕЦ
Вперёд. (Он достаёт из кармана небольшую плоскую круглую серебряную резную коробочку, открывает её, вынимает маленькую пилюлю и протягивает на ладони Синеду.) На, съешь её. Это успокоит тебя.
Синед берёт таблетку. Это совсем не таблетка, а крохотный прозрачный шарик желатина. Синед рассматривает его и кладёт под язык. Сразу какая-то неодолимая сила как будто навалилась на грудь и плечи Синеда. Она полностью парализовала его, забрала малейшую возможность двигаться, но сознание его было прозрачно и регистрировало каждую деталь происходящего. Вдруг эта немыслимая действительность становится какой-то зыбкой, ненадёжной, нестабильной. Что-то как бы тянет его из этой реальности, всё становится зыбким. Он открывает глаза. Смутно видит, как над ним склонились Ятсок и Янюрд. Они трясут его за плечи. Незнакомец ещё тоже тут, но река, небо и лодка уже видятся смутно. Только глаза незнакомца горят воспалённым огнём, как угли.
ЯНЮРД
Проснись, братан. Валить надо.
ЯТСОК
Ты чё, в натуре?! Синед!! (Кричит) Вставай.
СИНЕД
(Садится на диване, встряхивает головой, пытаясь прогнать видения.) Я съел таблетку…
Ятсок и Янюрд взрываются смехом.
ЯТСОК
Очнись, братан… Ты тут, с нами… Это место называется Земля…
Синед встаёт с дивана, закуривает.
СИНЕД
Пиздец! Пиздец, чего мне понаснилось… Принцип Домино…
ЯТСОК
Чего? Какое домино?
СИНЕД
(Садится на диван, глубоко задумывается.) Проехали…
ЯНЮРД
Пацаны. Давайте расход бить. У меня сейчас жена с ребёнком явится…
Синед едет по городу. Он включил таксометр, но почему-то уже полчаса нет вызовов. Он уже хотел набрать диспетчера, как раздался звонок. Синед автоматически поднёс телефон к уху. В трубке раздался знакомый голос.
ЧИПАЛ
Здорова, извозчик! У меня к тебе дело… есть… дельное.
Синед, как бы опомнившись, тряхнул головой, не веря глазам, посмотрел на экран телефона. Там было написано: Чипал. Было что-то не так. Чипал недавно умер. Вернее, был убит за своё же бабло. Какой-то урод снёс ему голову из ружья. Но по своей природной рассеянности, вернее, похуизму Синед так и не удалил его контакт из телефона.
ЧИПАЛ
Ау. Ты тут? Что молчишь?
СИНЕД
Чипал?
ЧИПАЛ
Ну а кто? Что, не узнаёшь уже товарищей?
Синед ошарашен полностью. Он перебирает в уме варианты и не может остановиться на приемлемом. Он сам был на похоронах, видел Чипала в гробу, кидал комья земли в могилу. Напились тогда на поминках… Потом ещё болел два дня с похмелья.
ЧИПАЛ
Ты что тормозишь? Слышишь меня?
СИНЕД
Слышу… Чипал, но ведь ты же умер.
ЧИПАЛ
Я умер?
СИНЕД
Ну да… Тебя застрелил какой-то мудак.
ЧИПАЛ
Ты не гони беса. Выезд из города на Южный посёлок знаешь?
СИНЕД
Ну примерно… У меня топографический кретинизм. Навигатор включу.
ЧИПАЛ
На хуй навигатор! Я тебе ориентир дам. При на Ксйе. Там на выезде налево Северный посёлок, чуть дальше по трассе направо на Южный. Тебе тупо ориентир: не доезжая до поворота, будет ебло такое огромное Карла Маркса. Метров шесть или десять. Не проедешь. Видно его издалека…
СИНЕД
Это что? Плакат, что ли? Карла Маркса?! Я не понял.
ЧИПАЛ
Какой плакат, на хуй?! Монумент. Постамент. Хуйня такая огромная железная. Как сфинкс. Не промахнёшься. Голова Карла Маркса на тумбе квадратной стоит с пятиэтажный дом.
СИНЕД
Охуеть…
ЧИПАЛ
Подъезжай прямо сейчас туда. Я тебя под памятником жду.
Синед заглушил мотор и задумался.
Синед приехал к огромному, покрытому серебряной краской бюсту Карла Маркса. Вокруг не было никого. Никого вообще. Он остановился прямо под памятником. Вдали шумела трасса. «Что происходит? – думал Синед. – Чипал… Карл Маркс…» Он набрал телефон Чипала. Робот на конце линии автоматически проговорил:
РОБОТ
Абонет выключен или находится в зоне недосягаемости…
Синед недоумённо закурил. Он включил магнитолу и стал переключать станции, нажимая цифры на сенсорной панели.
В самом углу никак не нажималась радиостанция. Синед стал нервно нажимать пальцем на панель сильнее. «Хорош давить так на меня», – вдруг раздался голос. Синед оглянулся по сторонам. «Не дави так, сломаешь», – сказал приёмник. Синед уставился на него. Он впал в ступор. Выключил громкость магнитолы и попытался переключить канал.
ПРИЁМНИК
Умнее ничего не смог придумать?
СИНЕД
Что происходит?
ПРИЁМНИК
Происходит… (Передразнил его.) У меня контакт отошёл на шлейфе. Запаять надо. А ты давишь на экран, ишак. Лопнет он.
Синед выскочил из машины, с силой захлопнув за собой дверь. «Поосторожнее, пожалуйста!» – сказала дверь. Синед в ужасе оглянулся. «Как надоело уже быть во власти этого долбоёба! –
проговорил замок внутри двери скрипучим голосом. – У меня уже пружина просела совсем, а он всё хлопает. Скоро вообще заклинит меня, да он же не починит, выбросит, придурок, и новый купит…» Синед подумал, что помешался. «Тише вы! – громовым голосом пробасил Карл Маркс. – Он ко мне приехал». Синед так и застыл, задрав голову к памятнику. Вдруг он услышал, что говорит вокруг ВСЁ абсолютно. Говорили деревья, трава, по которой он топчется. Даже отощавший щенок, покрытый лишаем, подошёл к нему и сказал: «А у тебя нет чего-нибудь пожрать?» Синед посмотрел на него и подумал: «Бедный ребёнок… Он совсем никому не нужен, так и ходит вдоль дороги, поднимая редкие остатки какой-нибудь еды, выброшенные из окон машин. Вот она, сама безысходность». Синеду просто захотелось бежать. Бежать куда-нибудь без всякого направления прочь из этого мира, сошедшего с ума… Звуки вдруг прекратились. Синед сел за руль и закурил. Что это было? Что это значит? Шизá? Да неужто?! Синед курил, жадно глотая дым, как бы не осознавая этого. Страх медленно захватывал всё его существо. Синед изо всех сил старался успокоиться, не дать себе полностью отдаться этой панике ужаса. Звуки словно всего лишь затихли, как ночные воры, затаились и ждали, как он поведёт себя. Но с этой минуты Синед знал, что они есть, и что звучит всё сущее, и что мир уже не будет для него тем, чем был всегда. Он как бы нашёл в своём сознании кнопку, которая заглушила голос действительности, но с этого момента Синед осознал, что этот голос будет с ним всегда.
СВАДЬБА
Киралу как-то хронически не везло по жизни. Можно сказать, что он проходил жизненный путь как истинный борец, сражаясь с обстоятельствами. Всё приходилось преодолевать с трудом, на каждом шагу его ждали трудности. Может быть, он просто занимался не своим делом. Да и дела-то не было как такового, так… грязные делишки. Кирал уверенно шел по жизни путём греха. Он называл это бизнесом, но этот бизнес заключался попросту в ловле рыбы в мутной воде. Единственное, в чём ему реально повезло, так это в браке. Ему, отпетому оболтусу, попалась во всех отношениях прекрасная жена, умная, красивая, преданная. Настоящая подруга жизни. Что поделать? Сердцу не прикажешь. И ей пришлось мириться со всеми пороками и слабостями Кирала, бороться с ними и воспитывать его, как мама. Да, в сущности, она для него мамой и была. Но это все выяснится потом, а сейчас Кирал женился.
Они недолго встречались до свадьбы. Как и всё в жизни Кирала, знакомство свершилось стремительно и спонтанно. Он просто ехал со своим другом по городу в надежде найти каких-нибудь свободных баб потрахать. Они медленно, бесцельно катились по улицам под звуки медляков «Назарета» и шарили глазами по сторонам. И вот… вдруг… перед самой машиной выскочила девушка и стала голосовать. Друг Кирала затормозил машинально резко. Девушка нерешительно заглянула в машину, и вид молодых дураков доверия у неё не вызвал. Но они наперебой стали её приглашать, обещая просто отвезти без денег. Наконец она села на заднее сиденье, немного опасаясь, но уж очень спешила. Девушка оказалась прекрасной. Но что в состоянии описать это слово? Она была чудесная красавица. Друг Кирала как-то стух сразу от стеснения, а Кирал, напротив, понял, что такие моменты не повторяются в жизни никогда. Такой красивой он не видел ни в кино, ни на картинках. Она была как причудливый, редкий цветок. Огромные глаза, фигура как у королевы порнофильмов, к тому же умна. Это было немыслимо: такая звезда просто так попалась на улице. Кирал влюбился сразу. Девушка не шла на контакт, она иронично отвечала на вопросы Кирала из приличия и была занята своими мыслями. К тому же она торопилась, и продолжения знакомства не светило. Но каким-то чудом Кирал умудрился вырвать у неё номер телефона. Он позвонил ей на следующий день, и она его, как водится, послала…
Потом они с товарищем уехали в столицу по делам. Дела пошли так хорошо, что жизнь просто завертелась, как в чудесном калейдоскопе. Они хотели заработать немного денег, но денег вскоре стало столько, что их попросту некуда было девать. Ими были доверху забиты несколько номеров в гостинице. Дел стало невпроворот: тёрки, рестораны, алкоголь и наркотики… Единственное, чего недоставало тут, так это женского общества.
В столице бабы были просто страшные, не говоря о проститутках, которые тут были мрачными тварями, и никакого количества водки не хватило бы, чтобы их ебать. Кирал помнил о девушке на дороге. Вернее, он о ней совсем не забывал. Он опять попробовал позвонить ей и просто поговорить. Их разделяло больше тысячи километров. И случилось чудо. Они стали общаться. Её звали Яната, и она была тоже одинока, как и Кирал. Это был телефонный роман. Он звонил ей каждую ночь, и они болтали до утра. А потом Кирал вернулся в свой город, и они встретились. В первый же вечер Кирал грязно домогался. Он привык брать от женщин все сразу. Но девушка была настоящей умницей-красавицей, спортсменкой-комсомолкой. Причем настолько хорошей
спортсменкой, что Кирал попросту не смог её победить. Он боролся с ней битых два часа на своём продавленном диване, ослеплённый вожделением. И все его потуги ограничились легким прикосновением к ажурным трусикам. Она просто была сильнее. Кирал окончательно выбился из сил. Он просто обалдел от того, как может быть сильна хрупкая на вид девочка. Ситуация была комичной. И Кирал хохотал, обессиленно сложившись на диване. Он понял, что она даст только тогда, когда сама захочет этого, когда будет готова. Что поделать? За таких женщин надо биться, их надо покорять…
И вот сегодня был день их свадьбы. Свадьба – было громко сказано. Фактически свадьбы не было. Должен быть просто вечер у родителей Кирала, где они отметили бы это событие. Вечер в узком кругу. Только близкие друзья и родственники. Но вечер был назначен на несколько дней позже, а сейчас, сегодня они просто должны были расписаться в загсе и скромно отметить этот день в ресторане со свидетелями. Со стороны Кирала был его друг Кивалс, а со стороны Янаты – её близкая подружка Атевса. Кирал проснулся поздним утром и как-то волнительно чувствовал себя. Он реально боялся жениться. Никогда он не планировал это, но по причине беременности невесты сделать это пришлось. Да и по-любому жениться-то надо, в конце концов, а лучше Янаты не то чтобы вряд ли встретишь, наверное, лучше просто не бывает. Кивалс должен был приехать за час до бракосочетания и везти молодожёнов и дружку в ЗАГС. А вот Атевса пришла прямо с утра. Она должна была помочь Янате подготовиться к загсу, помочь ей одеться, причесать её и нанести макияж. Яната встречалась с Киралом несколько месяцев, и от этих безумных, страстных свиданий у неё уже округлился явный животик. Кирал принял душ и сгонял в магазин. Он купил ящик коньяка в пузатых бутылках, чтобы не было мало. «Да, – думал он, как герой чеховского водевиля, – женитьба – шаг серьёзный…» Янате пить алкоголь было нельзя из-за своего интересного положения. Ну а Киралу просто необходимо было опрокинуть пару рюмок, чтобы прийти в себя. Так сказать, сто грамм для храбрости. Он предложил Атевсе составить компанию, и та с радостью согласилась. Они тут же сели за стол в зале перед телевизором, под этим же столом Кирал поставил ящик коньяка. Яната порезала им закуски и накрыла стол. И… пьянка началась. Кирал опрокинул одну за одной пару рюмок, потом ещё пару и ещё. Атевса не отставала. Потом пошли тосты и спичи. Они выпили одну бутылку, тут же открыли вторую. Она тоже кончилась быстро. И не мешкая приступили к третьей. Яната была расстроена до крайнего предела. Этот идиот нажрался уже как свинья. «Как же стыдно теперь будет мне с ним в загсе», – думала она. И подруга… Ещё та оказалась сука. Яната не ожидала от неё такой подлости. «Пришла мне помочь, а сама засела бухать». Яната смотрела на эту вакханалию печальными огромными карими глазами и едва не плакала. Она примерила свадебное платье. Его сшила её другая подруга. Та заверила её, что сшить платье – пара пустяков. Она шьёт своей маленькой дочке платья в садик почти каждую неделю. И вот Яната стояла перед зеркалом в этом платье ребёнка с широкой юбкой и рукавами-фонариками и от досады тихо плакала. Она была смешна. Все было отвратительно: и платье, и это нажиралово в соседней комнате. Ей стало так жалко себя… Она слышала, как громко балагурит её будущий муж заплетающимся языком и смеётся в голос, вернее, ржёт как лошадь её пьяная подруга. Яната плакала, как обиженный ребёнок. Её совсем забыли. Она была никому не нужна. Наконец раздался звонок в дверь. Яната открыла. На пороге стоял с огромным букетом бордовых роз Кивалс. Он увидел заплаканное лицо Янаты.
КИВАЛС
(Испуганно) Что случилось?
ЯНАТА
(Вытерла слёзы.) Ничего. Проходи.
Кивалс прошёл в прихожую, положил букет на трюмо. Он вошёл в зал и обалдел от увиденного. Кирал был пьян до невменяемости. Атевса ему всегда так нравилась. Он даже питал скромные надежды на близость. Почему бы нет? Сейчас же она была пьяна, весела и… отвратительна. Кирал посмотрел на друга бессмысленными глазами и расхохотался. Атевса тоже взорвалась хохотом. Они угорали от пасмурных рож Янаты и Кивалса.
КИРАЛ
Здорова, Кивалс. Садись, вмажем! Штрафная тебе. (Он начал наливать полный стакан коньяка.)
КИВАЛС
Ты зачем так нажрался? Ты что, обезумел? Как в загс ехать? На себе тебя нести?
КИРАЛ
Да все ничтяк! Жениться боюсь… опасаюсь. (Они опять взрываются хохотом с Атевсой, Кирал сильно чокается с ней коньяком, расплёскивая рюмки, опрокидывает рюмку в рот.)
КИВАЛС
(Смотрит на часы) Так. До бракосочетания сорок минут. Давай его в душ, Яната. Вытрезвитель сделаем.
Дворец бракосочетаний, в просторечии – ЗАГС. Узкая улица старого города. Исторический центр. У дверей ЗАГСа столпотворение брачующихся. Растерянные и нарядные женихи, невесты, суетящиеся их родители и родственники, развязные гости. Шампанское льётся рекой. Вступающие в брак ждут в живой очереди записи в гражданский акт. Уже сочетавшиеся браком с трудом протискиваются через стену возбуждённого народа у дверей, жаждущего ворваться поскорее во дворец, тут же у двери наполняют бокалы на улице. Все одновременно громко говорят, курят и пьют. Мир радужных надежд и ещё не утраченных иллюзий. Праздник бьёт ключом. Улица до предела запружена автомобилями. Нет никакой возможности припарковаться тут, а тем, кто запаркован, тронуться с места. Случайные водители, кого угораздил чёрт сюда попасть, непрерывно сигналят и громко матерятся. К ЗАГСу медленно подъезжает намытая и наполированная чёрная «шестёрка» Кивалса. С ним рядом сидит Кирал. На заднем сиденье – Яната и Атевса с огромными охапками цветов.
КИВАЛС
Ни хуя тут дурдом! (Останавливается напротив входа во Дворец бракосочетаний, прямо посередине дороги).
АТЕВСА
Все замуж хотят! Надо занять очередь. Куда-то машину поставить.
КИРАЛ
Какая, на хуй, очередь?! У меня невеста беременная. Погнали… (Выходит из машины.) Мы первые. (Направляется к двери, врезается в толпу на входе).
КИВАЛС
Блядь. Пиздец, он нажрался. Надо идти…
ЯНАТА
Как – идти? А машина как?
КИВАЛС
Да хуй с ней, пусть тут стоит… Мы недолго. (Выходит из машины, хлопает дверью).
Сзади автомобиля Кивалса образуется пробка. Водитель позади стоящей машины нервно давит на клаксон. Яната и Атевса выходят из машины. Кивалс, расталкивая на входе людей, пропускает их вперёд. Водитель машины, что позади машины Кивалса, выскакивает на обочину и громко орёт.
ВОДИТЕЛЬ
Ты куда, Вася?! Совсем охуел?
Кивалс оборачивается на входе, смеряет водителя оценивающим взглядом.
КИВАЛС
На хуй пошёл!
Из машин в образовавшейся пробке выходят другие водители. Начинают кричать: «Ты куда, бля? Что за хуйня?»
КИВАЛС
Мы недолго. (Втискивается в проход за Атевсой и Янатой).
Перед залом для бракосочетаний большой холл с огромными зеркалами, чтобы привести себя в порядок. Фотографы со вспышками, женихи, невесты и гости с букетами. Из зала выходят только что сочетавшиеся браком в сопровождении гостей и родителей. Кирал бесцеремонно вваливается в зал прямо перед уже готовящимися войти молодожёнами. Его пытаются остановить на входе. Но родители молодых, видя, в каком он состоянии, говорят, что он пьян и пусть так проходит. Яната сняла целлофан с букетов и выкинула его в мусорную урну в углу холла. Кивалс берёт половину бордовых свежих роз у Атевсы. Яната держит букет белых гвоздик. Неизвестно почему, но мама Кирала сказала, чтобы он купил именно семь белых гвоздик невесте. Может, из экономии – гвоздики стоили меньше роз, а может, примета была такая. Кирал не стал заморачиваться, так и сделал.
Зал бракосочетаний. Две пожилые в блестящих платьях женщины с высокими причёсками. Перед ними стоит, покачиваясь и пытаясь навести резкость и уменьшить двоение в глазах, Кирал. Он одет в костюм-тройку и галстук. Но сзади незаправленная рубашка висит из-под пиджака почти до колен наподобие юбки. Кирал держит руки в карманах. На входе у двери смущённо стоят с цветами Кивалс, Яната и глупо хихикающая Атевса.
РАБОТНИК ЗАГСА
Молодой человек, вы как посмели прийти сюда в таком виде?
КИРАЛ
Я… я… я?
РАБОТНИК ЗАГСА
Вы. Вы. Мы вас в таком состоянии зарегистрировать не можем.
Кивалс быстро подходит к женщинам, регистрирующим акты. Отводит одну в сторону, о чём-то быстро с ней переговаривает, видно, как незаметно сует ей деньги. Женщина возвращается.
РАБОТНИК ЗАГСА
Ладно. Опустим торжественную часть. Проходите к столу, распишетесь в Книге регистрации актов. Молодой человек! (Обращается к Киралу.) Вы меня слышите?
КИРАЛ
(Бессмысленно водит косыми глазами вокруг.) Конечно, слышу…
РАБОТНИК ЗАГСА
Вы хоть бы руки из карманов вытащили.
КИРАЛ
Зачем? Мне и так удобно.
РАБОТНИК ЗАГСА
(Ставит галочки в журнале напротив фамилий.) Тут расписывайтесь.
Кирал и Яната подходят по очереди, расписываются напротив своих фамилий. Вторая женщина выбирает из стопки картонные корочки и протягивает Янате.
ЖЕНЩИНА
Возьмите. Это свидетельство о заключении брака.
РАБОТНИК ЗАГСА
Так, с вами всё… Надевайте друг другу кольца.
КИРАЛ
(Как бы опомнившись) Кольца! (Кричит.) Где кольца?
КИВАЛС
Так, ну все. Без меня разберётесь уже… Я пойду машину отгоню, а то мне там попробивают колёса. (Быстро уходит, отдаёт Атевсе свой букет).
ЯНАТА
Блин. Куда я кольца дела?
АТЕВСА
Да ты чё, подруга?! Ты всю дорогу в руках вертела коробочку.
ЯНАТА
(Испуганно оглядывает пол вокруг.) Потеряла. Может, я их с обёртками от цветов выбросила?
Кирал, услыша это, быстро вылетает в фойе. Яната бежит за ним. Они подбегают к урне с мусором. Кирал хватает её и выбивает на пол посередине фойе. Народ недоуменно расступается. Кирал и Яната склоняются над кучей мусора и роются в нём. Яната находит маленькую зелёную бархатную коробочку. Кирал вырывает её у неё из рук, и они возвращаются в зал.
АТЕВСА
Ну что, нашли?
ЯНАТА
Нашли. В мусорник выкинула, как и подумала…
АТЕВСА
Ребята, ну вы даёте!
РАБОТНИК ЗАГСА
Так, надевайте кольца и уступите очередь другим. Вы не одни тут.
Яната надевает Киралу кольцо на правый безымянный палец, потом он берёт её руку и надевает ей своё кольцо. Его бабушка сказала ему, что есть такая примета: кольцо надо надевать до упора на палец, под корень. Кто сильнее наденет, тот и будет главным в семье. Кирал держит сильно палец Янаты и толкает кольцо. Яната отдёргивает руку.
ЯНАТА
Ты что, сдурел?! Куда ты пихаешь его, идиот? (Трёт между пальцами надавленное место).
Женщина включает магнитофон. Тут же грянул «Свадебный марш» Мендельсона.
«Шестёрка» медленно едет по центру города, насилу вырвавшись из цепких лап влияния ЗАГСа. Экипаж в том же составе: молодожёны, Атевса и Кивалс за рулём.
АТЕВСА
Ну что, друзья. Поздравляю вас!
КИВАЛС
Да… уж… Совет да любовь. (Говорит сквозь зубы.)
АТЕВСА
Какие планы?
КИРАЛ
Планы нехитрые – будем кутить!
КИВАЛС
Кутить-с-с?!
КИРАЛ
В кабак поедем. Отметим.
ЯНАТА
Ты уже наотмечался. С утра пораньше.
АТЕВСА
Ребята! Яната! Не ругайтесь вы. Ещё успеете, у вас вся жизнь впереди.
КИВАЛС
В какой кабак поедем?
КИРАЛ
Да в любой.
ЯНАТА
К родителям надо. Ты чё, забыл? Алё, гараж! Они поздравить нас хотят.
КИРАЛ
А… Да-а-а… Родители. Ну, поехали. Сначала – к твоим, потом – к моим.
Подъехали к многоквартирному дому родителей Янаты. Кивалс наотрез отказался идти с молодыми. Он как чувствовал, что там им будут не рады. Тогда и Атевса решила остаться в машине, покурить. Они закурили, а Яната и Кирал вошли в подъезд. Родители Янаты были неприятно удивлены состоянием зятя. Но они были интеллигентные люди и всем своим видом старались скрыть это. Хотя по их печальным взглядам было заметно, как они недовольны, что их любимая дочка, красавица-отличница, попала в поганые руки. Впрочем, Кирал всего этого не замечал. Он весело приземлился за накрытый стол и даже успел опрокинуть пару рюмок водки, перед тем как Яната стала его тянуть на улицу. Она говорила, что их в машине ждут дружок и дружка и ещё надо заехать к родителям Кирала. Так что они быстро ретировались, оставив грустных родителей обмусоливать на все лады сложившуюся ситуацию. Затем был визит к родителям Кирала. У них был частный дом, и они в нетерпении ждали молодожёнов у ворот. Но как только Кирал выплыл из машины, лицо его мамы омрачила чёрная тень. Она не в силах была сдержаться и закричала Янате: «Как?! Как ты дала ему так нажраться?» Они так ждали их. Накрыли стол. Так хотели поздравить, и вот всё рухнуло вмиг. Настроение было угроблено. Кирал пытался что-то лепетать в своё оправдание, но мама уже рыдала от горя. «Вон! – закричала она. – Пошёл вон!» Кивалс развернул автомобиль и отправился дальше, едва только приунывший отчим Кирала оттого, что не удастся как следует выпить в компании, на ходу успел кинуть им в багажник свадебный подарок – фарфоровый сервиз.
