Иван Тургенев
Предисловие к французскому переводу «Драматических произведений Александра Пушкина»
Пусть это слово во всяком случае не будет причиной заблуждения. Пушкин никогда ничего не писал для сцены, для театрального представления; он лишь дал некоторым сюжетам форму диалогическую, форму драматическую. Таков, прежде всего, «Борис Годунов».[4] Это, очевидно, историческая драма. И, однако, она не носит такого заголовка. Она не разделена на действия, ни даже на сцены. Составляющие ее отрывки, расположенные в порядке дат и происшествий, образуют как бы главы хроники в диалогах. Эти главы написаны преимущественно стихами, белыми нерифмованными стихами, как в греческом или латинском языке, так же, как и в новых языках, имеющих стихотворные ударения, в немецком или английском. Но некоторые из этих глав написаны прозой, когда эта форма лучше соответствует диалогу, принявшему фамильярный и простонародный характер. Одна из них, как исключение, написана рифмованными вольными стихами, чтобы придать женскому разговору больше грации и кокетства. Мы тщательно указываем эти изменения формы в начале каждой сцены. Драма «Борис Годунов» была написана в 1825 г. и, немного спустя, издана.[5] Как должны были поразиться все образованные русские люди, увидев, что молодой человек двадцати пяти лет вдруг возвышается до формы Шекспира в его драматических хрониках, когда в Европе едва начиналась так называемая «шекспировская горячка», т. е. изучение великого английского драматурга и подражание ему. Но удивление, надо признать, было на первых порах сильнее восторга; «Борис Годунов» не имел блистательного успеха, и соплеменники Пушкина воздали ему полную справедливость лишь после того, как вся Европа, несколько позднее, признала и приняла эту поэтическую форму, принадлежащую наполовину истории, наполовину драме.
