Карл Густав Юнг
Символическая жизнь. Том 1. Тавистокские лекции

Полная версия

¹⁷⁷ Однако не будем забывать, что, называя что-либо бессмысленным, мы всего-навсего расписываемся, быть может, в собственном непонимании; ведь мы – не боги, напротив, мы – только грешные люди с ущербным умом. Когда душевнобольной пациент рассказывает мне о чем-то, я могу подумать: «Он несет какую-то чушь». Человек, занятый в науке, здесь скажет, что не понимает; а тот, кому наука чужда, сочтет говорящего безумцем, который донимает разумных людей. Такие доводы являются причиной того, что люди душевно неуравновешенные нередко желают стать психиатрами. По-человечески это понятно, ведь так обретаешь величайшее удовлетворение: будучи не слишком-то уверен в себе самом, можешь смело заявлять, что другие еще хуже.

¹⁷⁸ Но все равно требуется ответить на вопрос: можно ли с уверенностью говорить, будто сновидение бессмысленно? Готовы ли мы в том поклясться? Уверены ли мы, что сон искажает реальность? А если встречается нечто, прямо противоположное нашим ожиданиям, продолжим ли мы рассуждать об искажении? Природа не совершает ошибок. Правильное и неправильное – человеческие категории. Естественный процесс таков, каков он есть, и ничего больше; его нельзя называть бессмыслицей или характеризовать как неразумный. Единственный несомненный факт состоит в том, что мы не понимаем. Не будучи богом, располагая лишь крайне ограниченными человеческими способностями, я предпочитаю думать, что попросту не понимаю сновидения. Потому я отвергаю предубежденное мнение, будто сны суть искажения, и говорю, что непонятный сон – плод искажений в моем разуме, в силу чего я и не могу его понять.

¹⁷⁹ Итак, я перенимаю у языковедов метод, с которым они подступаются к трудным текстам, и применяю его к сновидениям. Конечно, в целом все делается несколько более углубленно, однако смею заверить, что результаты куда любопытнее, когда изучаешь что-либо своеобразно человеческое, чем когда предлагаешь скучное и рутинное толкование. Ненавижу скуку и рутину! Разумеется, здесь недопустимо вдаваться в спекуляции и теоретизирование, имея дело со столь загадочным явлением, как сновидения. Нельзя забывать, что на протяжении тысячелетий люди великого ума и великого знания, а также с обширным опытом, придерживались совершенно различных взглядов на сны. Лишь совсем недавно родилась теория, доказывающая ничтожность сновидений. Во всех других культурах к снам относятся по-другому.

¹⁸⁰ Вернемся к «большому» сну моего пациента. «Я нахожусь в сельской местности, в простом крестьянском доме, и рядом со мной пожилая крестьянка материнского облика. Я рассказываю ей о грядущем путешествии, которое намерен предпринять: мол, пойду пешком из Швейцарии в Лейпциг. Она изумленно ахает, что очень меня радует. Тут я бросаю взгляд за окно, на сельский луг, где крестьяне сгребают сено. Сцена внезапно меняется, откуда-то появляется чудовище – огромный краб-ящерица. Оно движется сначала влево, затем вправо, и в конце концов я оказываюсь между его клешнями, словно между лезвиями раскрытых ножниц. В моей руке возникает прут или палка, я едва прикасаюсь ей к голове чудовища, и оно умирает. Я долго стою и созерцаю это чудище».

¹⁸¹ Прежде чем углубляться в изучение подобных сновидений, я всегда стараюсь выстроить последовательность, ибо всякий сон имеет свою предысторию и будет продолжаться по завершении. Его непрерывность – свойство нашей психической ткани, и нет оснований считать, будто в психических процессах нет непрерывности, как нет и причин думать, будто существуют какие-либо «пробелы» в природных процессах. Природа – это континуум, так что наша психика тоже должна быть континуумом. Сновидение – лишь проблеск или одно наблюдение психического континуума, зримое в данный миг. В своей непрерывности оно связано с предшествующими снами. Напомню, что в предыдущем сне имелось специфическое, змееподобное движение поезда. Дальнейшее рассуждение – только гипотеза, но мне хочется ею поделиться.

¹⁸² После сна с поездом сновидец возвращается в окружение своего раннего детства, оказывается рядом с крестьянкой материнского облика (конечно, это намек на его собственную мать). В предыдущем сне он внушал уважение деревенским мальчишкам, перед которыми представал в длинном «профессорском» пальто. Теперь же он поражает сельскую простушку своим величием и величием честолюбивого намерения дойти до Лейпцига (за этим образом таится надежда на должность). Чудовищный краб-ящерица приходит извне нашего эмпирического опыта, это, очевидно, творение бессознательного. Все перечисленное выясняется без особых усилий.

¹⁸³ Теперь мы беремся за фактический контекст. Я спрашиваю: «Какие чувства вызывает у вас простой крестьянский дом?» К моему несказанному удивлению, ответ таков: «Это лепрозорий Святого Иакова неподалеку от Базеля». Несмотря на древность постройки, здание сохранилось до сих пор. Еще место прославилось тем, что в 1444 году там состоялось большое сражение между швейцарцами и силами герцога Бургундского, которые пытались прорваться в Швейцарию, но были остановлены передовыми отрядами швейцарцев: 1300 человек успешно отразили натиск 30 000 бургундцев у лепрозория Святого Иакова. Швейцарцы пали, все до единого, но своей жертвой предотвратили дальнейшее продвижение врага. Героическая смерть воинов – важное событие в истории Швейцарии, и каждый швейцарец исполняется гордостью за соотечественников, вспоминая о ней.

¹⁸⁴ Всякий раз, когда сновидец сообщает нечто подобное, нужно помещать такие сведения в контекст самого сновидения. В данном случае это означает, что сновидец находился в лепрозории. Лечебница называется «больничный дом» (Siechenhaus), а по-немецки слово «больной» (Siechen) означает также «прокаженный». То есть сновидец страдает мерзкой и заразной хворью, его изгоняют из общества и отправляют в лечебницу. Ко всему прочему, эта лечебница связана местом нахождения с отчаянным сражением, в котором погибло 1300 человек и которое началось из-за того, что отряд не подчинился приказу (им наказали не ввязываться в бой и ждать подхода всего швейцарского войска, но они, едва завидев врага, не сдержали боевой порыв и, вопреки приказу, ринулись в бой, из-за чего и погибли). Вновь перед нами образ опрометчивого стремления вперед, пренебрежения «хвостом», и снова действие заканчивается фатально. Меня посетило неприятное чувство, и я спросил себя: «Что суждено этому человеку, какая опасность его подстерегает?» Речь не только о честолюбии или о том, что он жаждет воссоединиться с матерью и совершить инцест или что-то в этом духе. Вспомним глупого машиниста, который рвется вперед, не задумываясь о том, что состав не успел миновать кривую; он не ждет «хвоста», мчится дальше, забывая о поезде в целом. То есть сновидец склонен к опрометчивым действиям, ведет себя так, словно состоит из одной только головы (а швейцарский отряд возомнил себя войском и не стал дожидаться подмоги, из-за чего и полег на поле боя). Такая установка пациента объясняет симптомы горной болезни. Он забрался слишком высоко, не подготовился к высоте, забыл, откуда он начал свое восхождение.

¹⁸⁵ Возможно, вам известен роман Поля Бурже «Этап», лейтмотив которого – тот факт, что низкое происхождение всегда остается с человеком, а потому имеется четко выраженный предел, до которого можно подняться по социальной лестнице. Именно об этом сновидение пыталось напомнить моему пациенту. Сельский дом и пожилая крестьянка как бы возвращали его в детство, следовательно, эта женщина могла напоминать ему его мать. Впрочем, с допущениями нужно проявлять осмотрительность. Когда я спросил, что это за женщина, сновидец ответил: «Это моя хозяйка». Он подразумевал пожилую вдову, старомодную и необразованную даму, которая сдавала ему жилье и сама вела, разумеется, куда более простую, чем он, жизнь. Он забрался чересчур высоко, забыл о том, что частью незримого «я» выступает семья. Будучи человеком интеллектуального типа, он, естественно, отводил чувству второстепенное положение. То не было дифференцированным, обрело в сновидении облик хозяйки, а попыткой произвести впечатление на хозяйку он сам себя убеждал в грандиозности намерения дойти пешком до Лейпцига.

¹⁸⁶ Кстати, по поводу этого путешествия в Лейпциг он сказал: «О, это моя цель! Я хочу отправиться дальше, хочу получить кафедру». Налицо безудержное стремление вперед, глупый порыв, горная болезнь: он хочет вскарабкаться слишком высоко. Сон приснился ему еще до войны^[87], а в ту пору быть профессором в Лейпциге значило немало. Он старательно и неосознанно подавлял чувство, поскольку оно не содержало верных оценок и оставалось слишком наивным. Отсюда пожилая крестьянка, отсюда ее тождество с собственной матерью. Вообще, на свете немало способных и образованных людей, чувства которых не дифференцированы, и потому их чувство привязано к памяти о матери; оно – сама мать, тождественно матери, у них материнские чувства, они искренне привязаны к детям, обожают украшать дом и комнаты и наводить порядок. Порой такие индивидуумы к сорока годам вдруг начинают проявлять мужские чувства, из-за чего случаются неприятности.

¹⁸⁷ Чувства мужчины оказываются, так сказать, женскими и предстают таковыми в сновидениях. Я обозначаю эту женскую фигуру словом «анима», поскольку она представляет собой олицетворение низших функций, связывающих мужчину с коллективным бессознательным. Коллективное бессознательное в целом предъявляется мужчине в женском образе. У женщин оно имеет мужской облик, и тогда я говорю об «анимусе». Данный термин я выбрал потому, что он неизменно характеризует один и тот же психологический факт. Анима – олицетворение коллективного бессознательного в сновидениях^[88]. Я располагаю обширной статистикой по поводу появления этой фигуры – таким способом, кстати, подобные выводы подтверждаются эмпирически.

¹⁸⁸ Когда я спросил сновидца, что он хотел сказать, когда заявил, что поразил крестьянку своим намерением, он ответил: «А, это по поводу моего хвастовства. Я люблю прихвастнуть перед теми, кто ниже меня, чтобы показать, кто я такой; общаясь с малообразованными людьми, я норовлю выпятить себя. К несчастью, мне почти всегда приходится жить в низшем окружении». Когда человек досадует на «низость» своего окружения и чувствует, что он слишком хорош для этого круга, его собственная внутренняя неполноценность проецируется вовне, и он начинает обращать внимание на то, что ему следовало бы уладить в себе самом. Когда он говорит, что недоволен низким окружением, ему надлежит сказать: «Я отдаю себе отчет в том, что мое собственное внутреннее окружение явно ниже нормы». Он не располагает правильными оценками, отсюда неполноценность чувственной жизни. Вот его беда.

¹⁸⁹ Во сне, бросая взгляд за окно, он видит крестьян, собирающих сено. Это опять-таки напоминание о событиях прошлого, возвращение к схожим картинам и ситуациям детства. Снова лето, приходится рано вставать и идти ворошить сено днем, а вечером собирать. Конечно, это простой и честный крестьянский труд. Сновидец забыл, что как раз такой труд и вознес его, а отнюдь не выдающийся ум. Он также утверждает (это нужно отметить), что в нынешнем доме на стене висит картина с изображением крестьян, собирающих сено. «Сон – просто память о картине, в нем нет ничего особенного, как мне кажется». Далее в сновидении сцена меняется, а по смене сцены всегда можно смело заключать, что некое бессознательное содержание получило полное воплощение, что его дальнейшее воспроизведение невозможно.

¹⁹⁰ Теперь сновидение как бы затуманивается, появляется крабоящерица – явное чудовище. Я спрашиваю: «Что насчет краба? Откуда, ради всего святого, он взялся?» Сновидец отвечает: «Это мифическое чудовище, которое ходит задом наперед. Все крабы так ходят. Откуда оно взялось, мне неведомо, должно быть, из сказок или откуда-то еще». Все, о чем он говорил ранее, относилось к предметам и событиям реальной жизни, к тому, что существует на самом деле. А краб очевидно не является личным опытом, это архетип. Сталкиваясь с архетипами, аналитик вынужден размышлять. При изучении личностного бессознательного непозволительно слишком много думать и дополнять ассоциации пациента. Как можно прибавлять что-либо к личности другого? Сами вы – тоже личность. Другой человек живет собственной жизнью и собственным разумом в той степени, в какой является личностью. Но если смотреть обезличенно, если отождествлять другого с собой, мы все обладаем одинаковым устройством разума, сознания, и вот тут впору начинать думать и ассоциировать за другого. Можно даже обеспечить этому другому необходимый контекст, которого у него самого нет: он не знает, откуда появилась крабоящерица, и не понимает, что этот образ означает, а я знаю и могу предоставить нужный материал.

¹⁹¹ Я указал сновидцу на то, что в снах присутствует мотив героя. Он воображает себя героем, и эта фантазия вышла на поверхность в последнем сновидении. Он предстает героем в длинном пальто и в намерении отправиться в путь, он героически погибает на поле славного боя неподалеку от лечебницы Святого Иакова, он намерен доказать миру свое величие и, конечно же, победить чудовище. Мотив героя неизменно сопровождается мотивом дракона: дракон и герой, его одолевающий, – две фигуры одного и того же мифа.

¹⁹² Здесь дракон возникает в виде крабоящерицы. Это утверждение, разумеется, не объясняет того факта, что дракон предстает образом психологической ситуации сновидца. Поэтому последующие ассоциации разворачиваются вокруг чудовища. Когда оно движется то влево, то вправо, у сновидца возникает ощущение, будто он стоит посреди раскрытых ножниц, лезвия которых грозят сомкнуться и обречь его на гибель. Мой пациент читал Фрейда и потому толковал эту ситуацию из сна как инцестуозное желание: чудовище – мать, раскрытые ножницы – ноги матери, а он, стоящий между ними, только-только родился или намерен вернуться обратно в утробу.

¹⁹³ Как ни удивительно, в мифологии дракон и вправду олицетворяет мать. Этот мотив встречается по всему миру, а само чудовище зовется драконьей матерью^[89]. Она пожирает свое дитя, засасывает его обратно после того, как родила. «Чудовищная мать», как ее иначе называют, ждет с широко разинутой пастью в западных морях^[90]; человек приближается, пасть смыкается, и с ним покончено. Чудовищный образ – это «мать саркофагов», пожирательница плоти или, в иной форме, Матута, мать мертвых и богиня смерти^[91].

¹⁹⁴ Увы, этих параллелей недостаточно для объяснения того, почему в данном сне возник такой образ. Я придерживаюсь (на это есть свои причины) мнения, что представления психических фактов в образах, подобных змее, ящерице, крабу, мастодонту или аналогичным животным, отражают органические явления. К примеру, змея очень часто символизирует цереброспинальную систему, особенно нижние мозговые центры, в частности, продолговатый мозг и спинной мозг. Краб, с другой стороны, наделен только симпатической системой; он символизирует преимущественно симпатику и парасимпатику живота; он абдоминален. Поэтому при «переводе» текста сновидения можно прочесть его следующим образом: если продолжишь в том же духе, твои симпатическая и цереброспинальная системы восстанут против тебя и «проглотят». Именно это и происходило. Симптомы невроза у сновидца выражали недовольство симпатических функций и цереброспинальной системы его сознательной установкой.

¹⁹⁵ Крабоящерица привносит в сновидение архетипическое противостояние героя и дракона как заклятых врагов. Но в отдельных мифах, что любопытно, герой связывается с драконом не только как с противником. Напротив, есть указания, что герой сам является драконом. В скандинавской мифологии героя узнают по змеиным глазам^[92]: такие глаза у него потому, что он – змей. Во множестве других мифов и легенд излагается то же представление. Кекропс, основатель Афин, изображался мужчиной со змеиным хвостом вместо ног. Души героев нередко после смерти появляются в виде змей.

¹⁹⁶ Во сне чудовище движется сначала налево; я спрашиваю сновидца об этом, и он говорит: «По-видимому, краб не знал дороги. Левая сторона – неудачная, неблагоприятная». Вообще, зловещее не сродни неблагоприятному и левому, да и правая сторона чудовищу не помогла: свернув направо, оно натыкается на прут и погибает. Тут у нас образ героя между клешнями чудовища, ситуация, которую сновидец предпочел истолковать как попытку. Он говорит: «Фактически я чувствовал себя окруженным со всех сторон, как герой, которому предстоит сразиться с драконом». То есть он самостоятельно осознал мотив героя.

¹⁹⁷ Но, в отличие от мифического героя, он сразил чудовище не оружием, а прутом или палкой. Вот его слова: «Если судить по результату, это была, наверное, волшебная палочка». Он определенно победил краба неким магическим способом. Прут – очередной мифологический символ. Часто он намекает на сексуальность, а сексуальная магия призвана защищать от опасностей. Напомню, кстати, что при землетрясении в Мессине природа побуждала к некоторым инстинктивным реакциям ради спасения от катастрофы.

¹⁹⁸ Прут – инструмент, а инструменты в сновидениях означают ровно то, чем они в действительности и являются: это средства, которыми человек конкретизирует свое волевое намерение. К примеру, нож выражает стремление резать; когда я беру копье, то удлиняю свою руку; с помощью ружья можно проецировать свое влияние и действия на большое расстояние; с помощью телескопа тому же воздействию подвергается зрение. Инструмент есть механизм, отражающий мое желание, волю, способности и навыки. Инструменты в сновидениях символизируют аналогичный психологический механизм. Инструмент нашего сновидца – магический прут. Он использует нечто волшебное, чтобы одолеть чудовище, то есть низовую нервную систему. От подобной ерунды он может избавиться когда угодно и безо всякого труда.

¹⁹⁹ Что все это означает? Пациент, получается, уверен в том, что никакой опасности нет и в помине. Это обычное явление. Думаешь, что чего-то не существует, и это что-то пропадает. Так ведут себя люди, состоящие из одной только головы. Они полагаются на свой интеллект, осмысляют мир и прогоняют то, что им не по нраву. Они говорят: «Этого не может быть, потому что это полная ерунда». Так поступил и наш сновидец, просто отмахнулся от чудовища размышлением: «Крабоящериц не бывает, следовательно, нет противоположного желания, и я избавлюсь от него, если задумаюсь. Это мать, с которой я хочу совершить инцест, и на этом все, ибо ничего подобного я делать не стану». Я спросил: «Вы убили чудовище? Как по-вашему, почему вам понадобилось столько времени на размышление?» Он ответил: «Знаете, теперь я радуюсь тому, что прикончить эту тварь оказалось так просто». Я с ним согласился – чем не повод для радости, в самом-то деле?

²⁰⁰ Потом я поделился своей оценкой ситуации: итак, лучший способ разобраться в сновидении – это вообразить себя несмышленым ребенком, который пришел к двухмиллионолетнему старику или к старухе, ветхой днями (Urmutter), с вопросом: а как я смотрюсь со стороны? И они вам скажут: «Твое намерение честолюбиво, и это глупо, ибо ты идешь против собственных инстинктов. Твои собственные ограниченные возможности преграждают тебе путь. Ты хочешь устранить препятствия магией своего мышления. Ты веришь, что рассудком со всем справишься, но стоило бы, уж послушай, подумать еще раз». Я также добавил: «Ваши сны предостерегают. Вы ведете себя как тот машинист или как швейцарские воины, что кинулись на врага без поддержки; если и дальше будете вести себя так, то вас ждет катастрофа».

²⁰¹ Он ответил, что я чрезмерно серьезен в своих выводах. Дескать, сновидения, скорее всего, порождаются несовместимыми желаниями, а у него и вправду имеется некое инцестуозное устремление, лежащее в основе сновидения; теперь он осознал этот факт, избавился от него и готов отправляться в Лейпциг. Я пожелал ему счастливого пути. Что ж, он продолжил выполнять намеченное, и ему понадобилось всего три месяца, чтобы потерять работу и исчезнуть без следа. Так печально все закончилось. Он пошел против роковой опасности, которую сулила крабоящерица, и не пожелал внять предупреждению. Впрочем, не хотелось бы заканчивать выступление на столь пессимистической ноте. Порой люди прислушиваются к сновидениям и делают правильные выводы, что помогает им удачно разрешать свои проблемы.

Обсуждение

[Доктор Чарльз Брантон]

²⁰² Не знаю, уместно ли спрашивать о снах человека, которого здесь нет, но моей маленькой дочери – ей пять с половиной лет – недавно приснились два сна, от которых она просыпалась. Первый сон был в середине августа, и она сказала мне так: «Я видела колесо, оно катилось по дороге и обжигало». Больше я не смог ничего из нее вытянуть. Я попросил ее нарисовать картинку на следующий день, но она отказалась, и я не стал настаивать. Другой сон был около недели назад, на сей раз с «жуком, который щипался». Иных подробностей нет. Быть может, вы как-то прокомментируете эти видения? Да, добавлю, что моя дочь не путает жуков с крабами. Она очень любит животных.

[К. Г. Юнг]

²⁰³ Нужно, конечно, учитывать, что непросто и не совсем уместно толковать сны незнакомого человека; но я все же отвечу – во всяком случае, по поводу символизма. Жук, насколько мне известно, связан с симпатической системой, так что из этого сна напрашивается вывод, что у вашего ребенка налицо своеобразные психические процессы, затрагивающие симпатическую систему, чреватые, быть может, кишечным расстройством или иными неприятностями с желудком. Пожалуй, осмелюсь предположить, что в симпатической системе наблюдается накапливание энергии, способное вызвать легкие нарушения. Подтверждением служит и символика огненного колеса. Колесо во сне девочки видится символом солнца, а огонь в тантрической философии соответствует так называемой манипура-чакре, помещаемой в животе. Среди продромальных симптомов^[93] эпилепсии иногда встречается образ вращающегося колеса. Также это симптом симпатического характера. Образ вращающегося колеса напоминает о распятии Иксиона. Сон маленькой девочки – явно архетипический, один из тех странных архетипических снов, которые порой снятся детям.

²⁰⁴ Эти архетипические детские сны я объясняю тем обстоятельством, что с обретением сознательности, когда ребенок начинает осознавать себя, он на первых порах остается близок к первоначальному психологическому миру, из которого только что вышел, то есть к состоянию глубокой бессознательности. Поэтому у многих детей мы находим осознание содержаний коллективного бессознательного, и данный факт в некоторых восточных верованиях толкуется как воспоминания о прошлых жизнях. Тибетская философия, например, говорит о «Бардо»^[94], о состоянии разума между смертью и рождением. Идея прошлой жизни – проекция психологического состояния раннего детства. Очень маленькие дети осознают мифологические содержания, а если те задерживаются в сознании надолго, индивидуум может оказаться неприспособленным к жизни в реальном мире; его будет преследовать постоянное стремление сохранить первоначальное видение или вернуться к нему. Имеются очень красивые описания этих переживаний мистиками и поэтами.

²⁰⁵ Обычно в возрасте от четырех до шести лет пелена забывчивости окутывает эти переживания. Однако мне известны случаи, когда воздушные, так сказать, дети выказывали экстраординарные познания в таких психических фактах, жили в архетипических снах и не могли приспособиться к реальной жизни. Недавно я ознакомился со случаем десятилетней девочки, которой снились поразительные мифологические сны^[95]. Ее отец обратился ко мне за консультацией. Я не мог сказать ему прямо, что не жду ничего хорошего. Эта девочка умерла через год от инфекционного заболевания. Она так и не успела родиться полностью.

[Доктор Леонард Ф. Браун]

²⁰⁶ Я хотел бы задать профессору Юнгу вопрос относительно толкования сновидений, о которых говорилось сегодня. Ввиду того, что пациент отказался принимать ваше толкование, можно ли утверждать, что его удалось бы переубедить, отчасти изменив саму процедуру анализа?

[К. Г. Юнг]

²⁰⁷ Будь у меня намерение стать миссионером или спасителем, я бы воспользовался следующим хитрым приемом. Я мог бы сказать пациенту: «Да, это в самом деле материнский комплекс», и мы продолжали бы общаться на таком жаргоне несколько месяцев, благодаря чему мне, возможно, в конце концов, удалось бы его переубедить. Но я знаю по опыту, что ни к чему хорошему это не приведет; не нужно обманывать других, даже во благо. Я не хочу мошенничать с ошибочной верой. На мой взгляд, для этого человека было лучше исчезнуть навсегда, чем быть спасенным посредством обмана. Я никогда не останавливаю людей. Когда кто-то говорит: «Я покончу жизнь самоубийством, если…», я обычно отвечаю: «Если вы твердо решили, то не возражаю».

[Доктор Браун]

²⁰⁸ А были ли у вас доказательства того, что симптомы горной болезни удалось устранить?

[К. Г. Юнг]

²⁰⁹ Пациент справился с неврозом, пустив жизнь под откос. Он не принадлежал высоте в 2000 метров, ему следовало обитать ниже. Он перестал быть невротиком, опустившись. Однажды я разговаривал с руководителем крупного американского учреждения по воспитанию детей-преступников, и он поделился со мной крайне любопытным опытом. Их дети делятся на две категории. Большинство, попадая в интернат, чувствуют себя неплохо, развиваются в пределах нормы и в конечном счете перерастают свои исходные пороки и дурные наклонности. Другая же категория, меньшинство, впадает в истерику, когда их заставляют быть нормальными. Это прирожденные преступники, которых не перевоспитать. Они блюдут норму, когда поступают дурно. Мы тоже ощущаем некоторую неловкость, когда ведем себя идеально, нам гораздо лучше, если наши поступки слегка отклоняются от идеала. Все дело в нашем несовершенстве. Индусы при возведении храмов оставляют один угол незавершенным, ибо лишь богам доступно совершенство, а человек на него не способен. Понимая, что ты несовершенен, жить намного проще. Такова картина с этими детьми и с нашими пациентами. Неправильно обманывать судьбу, неправильно помогать людям подняться выше назначенного им уровня. Если у человека есть желание приспособиться к жизни, то, конечно, надо ему помочь; но если он наотрез отказывается приспосабливаться, то поддержите его в этом стремлении, ибо так будет лучше для всех.

²¹⁰ Каков был бы наш мир, умей все люди приспосабливаться? Думаю, скучным до отвращения. Всегда должны быть те, кто ведет себя неправильно; они – своего рода козлы отпущения и подопытные образцы для нормальных. Вспомним детективные романы и репортажи в газетах – это благодаря им мы можем воскликнуть: «Хвала небесам, что я не тот парень, который совершил преступление! Я ни в чем не повинен». Вы ощущаете удовлетворение, потому что злодеи творят зло вместо вас. Здесь, кстати, скрыто глубинное значение того факта, что Христа-Искупителя распяли между двумя разбойниками. Эти воры тоже отчасти спасители человечества, козлы отпущения.

[Доктор Браун]

²¹¹ Еще я хотел бы уточнить по поводу психологических функций, хотя тема обсуждалась уже давно. Отвечая вчера на один из вопросов, вы сказали, что нет критерия, по которому какая-либо из четырех функций признавалась бы высшей, и добавили, что все четыре функции должны быть дифференцированы одинаково, чтобы мы обрели полное и истинное знание о мире. Значит ли это, что все четыре функции в каждом индивидуальном случае возможно одинаково дифференцировать или прийти к такому результату через воспитание?

[К. Г. Юнг]

²¹² Я не верю, что для человека возможно дифференцировать все четыре функции в равной степени, не то мы были бы совершенны, как Господь, а до этого нам, конечно же, очень далеко. В кристалле всегда найдется изъян. Мы никогда не достигнем совершенства. Более того, если бы нам удалось одинаково дифференцировать все четыре функции, пришлось бы сделать их сознательно доступными. Тогда мы утратили бы драгоценную связь с бессознательным через второстепенную функцию, или самую слабую; лишь по причине нашей слабости и неприспособленности мы связаны с бессознательным, с низшим миром инстинктов и с нашими собратьями по мирозданию. Наши добродетели позволяют нам сохранять обособленность – мы ни в ком не нуждаемся, царим и властвуем, но в своей неполноценности мы связаны с остальным человечеством и с миром наших влечений. Думаю, развить все функции до совершенства – отнюдь не преимущество, ведь такое состояние равносильно полной отчужденности. У меня самого нет стремления к совершенству. Мой принцип таков: ради всего святого, не будь совершенным, но всеми силами старайся им стать, – что бы это ни значило.

[Вопрос]

²¹³ Могу я спросить, что значит быть цельным? Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?

[К. Г. Юнг]

²¹⁴ Надо оставить кое-что без разъяснений, чтобы вы подумали самостоятельно. Полагаю, будет крайне занятно сегодня по пути домой поразмышлять над тем, что значит быть цельным. Нельзя лишать людей удовольствия от самостоятельных открытий. Цельность – важная проблема; рассуждать об этом занятно, однако стать цельным дано далеко не каждому.

[Вопрос]

²¹⁵ Как в вашу схему вписывается мистика?

[К. Г. Юнг]

²¹⁶ В какую схему?

[Вопрос]

²¹⁷ В схему психологии и психического.

[К. Г. Юнг]

²¹⁸ Для начала хорошо бы определить, что конкретно подразумевается под мистикой. Предположим, что речь о людях, переживших мистический опыт. Мистики суть люди, особенно ярко переживающие процессы коллективного бессознательного. Мистический опыт – это познание архетипов.

[Вопрос]

²¹⁹ Имеется ли различие между архетипическими и мистическими формами?

[К. Г. Юнг]

²²⁰ Я их не разделяю. Тот, кто изучает феноменологию мистического опыта, непременно сталкивается с рядом крайне любопытных явлений. Например, всем известно, что наш христианский рай – это мужская услада, что женское начало там едва терпится. Богоматерь не божественна, она лишь пресвятая. Она ходатайствует за нас у престола Божия, но не принадлежит к Божеству. Она – не часть Троицы.

²²¹ Однако некоторые христианские мистики обладают иным опытом. Возьмем, к примеру, швейцарского мистика Никлауса фон дер Флюэ^[96]. Он мистически познал Господа и Богиню. А мистик тринадцатого века Гийом де Дегилевиль, автор сочинения «Pèlerinage de la vie humaine, de l’âme et de Jèsus Christ»^[97], узрел, подобно Данте, небесные просторы, «le ciel d’or» («золотой небосвод»), где на троне в тысячу раз ярче солнца восседает le Roi (король), то есть Господь, а рядом, на хрустальном троне коричневатого оттенка, сидит la Reine (королева) – предположительно, Земля. Это видение выходит за пределы представления о Троице, это мистический опыт архетипической природы, охватывающий женское начало. Троица – догматический образ, восходящий к архетипу исключительно мужской природы. В ранней церкви гностическое толкование Святого Духа как женского начала признавалось ересью^[98].