Катерина Риш
Королева мертвых
Группа автора: https://vk.com/kat_rish
Буктрейлер книги: https://youtu.be/jdkT0Xz30C4
Пролог
Прошлое определено. А будущего, как и времени, для нее больше не существует.
Безбрежная вечность представляется ей бушующим океаном, полным осколков грязных льдин, которые гонит жалящий морозом ветер. В обречении на вечность нет ничего притягательного, но она уверена, менестрели до сих пор воспевают бессмертную жизнь в своих балладах.
Для нее смерть – высшее благо, в котором ей было отказано.
Она неразлучна со смертью. По воле последнего короля Даерона, она и есть смерть.
– Агата!
Десятилетиями она проживает один и тот же кошмар – стремительное бегство по чернильно-черной мостовой. Дождь жалит обнаженные плечи. Юбка облепила ноги. Тугие влажные локоны хлещут по лицу, когда она резко оборачивается на бегу.
В мрачной мороси за спиной не различить черных одежд преследователя. Но его крик звенит в воздухе, заглушая дробь дождевых капель:
– Агата! – Она вздрагивает и пригибается, словно окрик это выпущенный из пращи камень.
Только благодаря леденящему душу кошмару, она все еще помнит свое имя.
Каждый раз в глубине души теплится надежда, что, если сделать решающий рывок, то бледные руки не коснутся ее и она обретет свободу.
Каждый проклятый раз.
Десятилетиями.
И это бесполезно. Конец кошмара закономерен. Как ему быть иным, если, даже сквозь этот сон наяву, она чувствует стылые объятья изумрудного трона?
Она – часть этого трона. Ни один материал в мире не обладает теми свойствами, какими обладает тот, из которого создан трон. Он крепок, как камень, прозрачен, как стекло, но способен плавиться, как металл. Король усадил ее сюда в насмешку, просто еще одна изощренная пытка среди сотни других.
Насмеявшись вдоволь, король велел ей подняться.
Трон решил иначе.
Она увидела, как расширились от ужаса глаза Мельгарта. В тот же миг изумрудная корона на его голове стала плавиться, а волосы вспыхнули. Могущественный король, чья власть казалась ей безграничной, зарыдал, как младенец.
Она чувствовала, как десятки рук шарят по телу, а чужие пальцы намертво впиваются в кожу. Давление росло, иная, неподвластная разуму сила топила ее во внезапно ставшей податливой изумрудной поверхности.
Король Мельгарт рухнул к подножию трона. Магия поглотила ее ступни и икры. Текучие, неестественно гибкие длинные пальцы впились в предплечья.
Алхимик замер в центре тронного зала.
Она шевельнула лишь пальцами, не в силах оторвать от трона руку. Но алхимик не сдвинулся с места. Да и чем он мог помочь ей?
Дрожащее тело выгнулось дугой, она закричала, почувствовав, как изумрудные капли текут по волосам, вискам, щекам. Вязкая колючая, словно битое стекло, жидкость наполнила рот. Она ощутила привкус собственной крови.
– Королевство нуждается в тебе, Агата, – сказал алхимик.
А она тонула, сгорала, становилась частью этого трона…
Король умер.
Да здравствует королева!
Глава 1. Старый друг
«Его высочеству,
Наследному принцу королевства Раллии за Белым морем.
Дорогой Лиам,
Сегодня, наконец, решится – быть или не быть нашей свадьбе. Ради этого мы с отцом покинули Лиаттонский замок. Впервые я выехала за пределы столицы, впервые увидела леса, равнины и дороги собственного же королевства и лишь ради того, чтобы покинуть его.
Мои намерения стать вашей супругой тверды, как никогда. По завету королевы Аннеты, которая даже в дождливый день улыбалась скрытому тучами солнцу, я тоже стараюсь не предаваться унынию.
Как видите, из-за путешествия я не отказалась от чтения мемуаров Ораносских королев. Я взяла их с собой. Но у Геблинских болот наши лошади увязли в грязи, а у одной из карет, в которой и были сундуки с книгами, треснула ось. Для сундуков не нашлось места в других каретах и телегах слуг. Кучер обещал нагнать нас у Северной Подковы, но мы с отцом уже третий день в городке неподалеку от Дубовой рощи, а книг как не было, так и нет. Со мной остались лишь мемуары Кислой королевы и королевы-садовницы. Не самое увлекательное чтиво, но даже в них я стараюсь почерпнуть жизненную мудрость, какую только могу.
Прошу меня простить, волнение из-за предстоящего ужина отразилось на моем почерке, из-за чего он еще более неразборчив, чем обычно. Впрочем, облезлые перья в доме лорда Конагана виноваты в этом не меньше.
Я допишу это письмо сегодня после ужина, после которого и станет, наконец, известно – могу ли я начинать примерку подвенечных платьев и готовиться к путешествию за Белое море.
Искренне ваша,
Л.К».
Лорна отложила перо. Посыпала бумагу речным песком и пробежалась глазами по тексту. Пожалуй, текст вышел довольно-таки сухим и коротким. Лучше бы переписать позже, разбавив пейзажами и погодой Ораноса. Только бы Лиам ничего не заподозрил. Принц не должен знать о том, какая встреча была оказана им с отцом сегодня утром хозяином Дубовой рощи.
Она займется письмом позже. Сейчас она слишком взвинчена. Даже почерк выдает ее. Хотя перья и правда ужасные, об этом Лорна написала честно.
Целых три дня они прозябали в городке у Северной Подковы, пока гонцы возвращались ни с чем. Им так и не удалось привести лорда Конагана к королю, более того, ни один из них даже близко не приблизился к особняку. Лорд-предатель палил из арбалета по королевским гонцам, как по мишеням в тире, стоило тем появиться на горизонте.
Этим утром отец сказал, что с него достаточно. Вместе с Лорной он покинул городские стены под утренний колокольный звон и направился по иссушенной зноем пыльной тропе к лесу. На горизонте высились полукругом горы, за то и прозванные Подковой.
Всю дорогу король сосредоточено грыз мундштук незажженной трубки. Ни одного из гвардейцев они с собой не взяли. Только оставшись наедине с отцом Лорна, наконец, решилась спросить, почему он так уверен, что добьется в общении с лордом Конаганом большего, чем это удалось их гонцам?
Король перекинул трубку в другой уголок рта и ответил:
– Ты задаешься таким вопросом, потому что не знаешь его так, как знаю я. Когда-то он был мне лучшим другом.
– Предатель королевства? – поперхнулась Лорна.
– Когда-то он был моим десницей, не забывай об этом.
– Он стрелял в твоих гонцов из арбалета.
Король Эдвард усмехнулся.
– Конаган отличный стрелок. Если бы он хотел их убить, то не промазал бы. Так он пытался сказать, что хочет видеть меня, а не гонцов.
– Значит, он не будет стрелять в нас?
– Думаю, обязательно будет.
– Что?!
– У него есть на то свои причины, Лорна. Вряд ли его обида поутихла, пусть и минуло три десятилетия. Но у меня припрятан кое-какой козырь, – уклончиво ответил король. – Уверен, это поможет нам.
– Ты долго его прятал.
– В этом и заключается мудрость королей. Вряд ли ты прочтешь о чем-то таком в своих книжонках.
– Это королевские мемуары, отец! Благодаря им я знаю, какой должна быть идеальная королева.
– Пусть будет так, – пожал плечами король. – Когда-нибудь тебе придется писать собственные мемуары, правда? Так что лучше знать, как это делается.
Конечно, она тоже будет вести мемуары. Их вели все королевы Ораноса и Раллии. Лорна не раз подбирала лучшую строчку для цепляющего начала.
Вот только…
– Пока мне не о чем писать.
Это было правдой. В ее жизни не произошло еще ничего захватывающего, о чем она могла бы рассказать.
– Уверен, скоро будет, – успокоил ее отец. – Будь внимательна, там за деревьями Дубовая роща, – он указал на особняк впереди. – Ты готова?
– Готова ли я встретиться со смертью? Конечно.
Отец наставил на нее палец, но сказать ничего не успел. Арбалетный болт раскроил древесный ствол чуть выше их голов.
– Как знал! – радостно воскликнул король Эдвард, проводив болт взглядом.
В биографии Лорны действительно появилось кое-что новенькое, но она никогда не напишет об этой унизительной встречи в своих мемуарах.
И тем более принцу Лиаму. Особенно ему.
– Конаган! – взревел король. – Это я! Не стреляй!
Ненадолго воцарилась тишина. Король соскользнул на землю и стал аккуратно ступать вперед, только лесная подстилка хрустела под его ногами. Ну, хотя бы руки он поднимать он не стал.
Какой же позор, Свет всемогущий… В ствол рядом с отцом впился еще один арбалетный болт.
Дружба, похоже, не прошла испытание временем.
– Уймись, Конаган! – крикнул король. – Я приехал, как ты и хотел. Не стреляй.
– Кто это с тобой? – поинтересовался грубый мужской голос.
Лорна вгляделась в фигуру между стволами.
Хотя лорд-предатель был одного возраста с ее отцом, он выглядел более подтянутым и сухопарым. Загорелая кожа казалась темнее, чем была, на фоне свободной белой рубахи, перетянутой широким кожаным поясом. В отличие от столичной моды, по законам которой мужчины всех возрастов щеголяли с усами и бородами, лорд-отшельник был гладко выбрит, а темные волосы были перетянуты в короткий хвост на затылке.
И он заряжал арбалет для третьего выстрела.
Отец рядом с ним выглядел лет на десять старше. Кажется, король подумал о том же, когда, глядя на друга, провел рукой по своей внушительной седой бороде. Король Эдвард ответил:
– Со мной дочь. Убери оружие.
Лорд Конаган недоверчиво уточнил:
– Твоя дочь? И сколько ей?
– Шестнадцать.
– И ты притащил ее, – глубокий вдох: – СЮДА?!
Арбалет был заряжен. Лорна затаила дыхание.
– Я здесь ради нее. Нам нужна твоя помощь, – ответил отец.
Конаган хмуро поглядел на Лорну.
– Как тебя зовут? – крикнул он ей.
Так к ней еще не обращались. И об этом тоже ни одна живая душа не узнает.
– Лорна Катарина, принцесса и наследница Ораноского королевства, лорд Конаган!
– Просто Рик, – отозвался предатель. – Твой отец отобрал у меня титул. Он, наверное, забыл предупредить тебя.
– Все хорошо, Лорна, – сказал король. – Сейчас Рик отведет нас к дому. Ведь так, Рик?
Радушный хозяин, наконец, опустил оружие.
– Конечно, – согласился он. – Только коней под уздцы возьмите и идем.
– Ими не займутся конюхи? – удивилась Лорна.
– У меня нет конюхов. Здесь ими займутся разве что волки, принцесса.
Кажется, он улыбнулся. Но она не была уверена – она старалась вообще на него не глядеть.
Вряд ли ей удастся избегать его взгляда во время ужина, думала Лорна теперь, все еще сидя за столом с неубранными письменными принадлежностями в отведенной ей в Дубовой роще комнате.
За окном уже стемнело, но никто так и не зашел к ней, чтобы зажечь свечи. Она зажгла их сама. А еще отыскала перо, чернильницу и пергамент в ящике стола. Письмо Лиаму отняло у нее гораздо меньше времени, чем она рассчитывала. Она покосилась на неоконченную вышивку и книгу, не зная, что выбрать. Время до ужина тянулось бесконечно.
Вообще сколько Лорна не прислушивалась к звукам за дверью – ничего различить не удавалось. Не топтались по дому слуги, не гремели крышками и не стучали ножами на кухне повара.
Лорна взялась за рукоделие. Это был герб королевской династии Раллии. Возможно, этот венценосный орел однажды станет и ее гербом. Впрочем, велика вероятность, думала Лорна, орудуя иглой, что даже после замужества она все еще будет работать над треклятым фоном из мелких цветочных букетов позади куцей коронованной птицы.
Хорошо хоть, цветы расшивались нитями разных цветов. Лорна зареклась иметь дело с однотонными нитями и материями – стало ей уроком не повторять подвиги королевы Инессы, которая всегда подбирала вышивку в цвет ткани. Лорну мутило от одной лишь мысли о белоснежных розах на белоснежном атласе, кажется, она вышивала их целую вечность. Но об этом она тоже никогда и никому не расскажет. Работа вышла идеальной и точка.
Эту белую скатерть со снежными розами она взяла с собой и преподнесла в подарок хозяину дома после того, как они зашли в полутемный и притихший особняк, в котором явно не ждали гостей.
Образованные люди понимают толк в таких подарках, особенно, если их преподносит принцесса.
– Брось вон на тот стол, – велел Рик Лорне, даже не взглянув на подарок.
В животе заурчало. Лорна воткнула иголку в вышивку и отложила пяльца в корзину. Ей было чему поучиться у королевы Лианы, которая ела раз в два дня и тем самым усмиряла свой взрывной характер. А еще придавала лицу аристократичную бледность. Лорна раскрыла книгу.
Вспыльчивость и экспрессивность достались Лорне в наследство от отца, который, в отличие от нее, никогда не стремился к обузданию взрывного характера. Но что позволено королю, не позволено королеве. Для мужчины сыщется сотни две и еще столько же поступков, о которых стоило бы упомянуть в мемуарах. У королев с памятными событиями дела обстоят хуже.
Из десятка прочитанных дневников, Лорна уяснила, что кроме вязания и вышивки, королевы увлекались садоводством.
Но после губительных экспериментов с удобрениями, о которых она прочла в мемуарах королевы-садовницы, как прозвали королеву Маргери за ее пристрастие, Лорна поняла, что стоит прекратить цветочный геноцид раньше, чем она превратит королевский сад в безжизненную пустыню.
На очередном подробном перечислении изысканных блюд, от которых на таком-то пиру и в таком-то году отказалась королева Лиана, Лорна захлопнула книгу. Подобное чтение только раззодорило ее аппетит. Подхватив канделябр и распахнув дверь, Лорна выглянула в коридор.
Дом тонул во мраке. «Есть кто живой?» – хотела крикнуть Лорна, но вовремя вспомнила, что в доме Конагана запрещено касаться жизни и смерти.
Лорна шла вдоль коридора мимо запертых двери, за которыми, сколько она не прислушивалась, звенела тишина. Затем, дойдя до лестницы, спустилась в темный холл. Она не удержалась и заглянула в раскрытые двери столовой. На столе белела ее скатерть.
Ужина сегодня не будет, что ли?
Но нос уловил ароматы еды. Никогда в жизни принцесса не направилась бы к поварам выпрашивать еду, но голод приказывал пренебречь приличиями.
Оставив канделябр и задув свечи, Лорна стала спускаться по узкой лестнице. На кухне было светло и жарко, но никакой суеты не наблюдалось. При виде Лорны спящий было пес зашелся лаем.
– Место! – приказал хозяин псу. – Заходи. Я слышал твои шаги.
На кухне, кроме хозяина Дубовой рощи и его собаки, больше никого не было.
– Еда почти готова, – сказал Рик.
Вооружившись прихваткой, он приподнял крышку казана, добавил нарезанную зелень и вернул крышку на место. Озираясь по сторонам, Лорна села за стол.
– Так у вас действительно нет слуг?
– Не хочу привязываться к людям. Другое дело – собаки.
– И вы сами готовите?
– А что, не королевское это дело?
– Нет. Королевы не готовят.
– И ты не умеешь?
Ни в одних мемуарах она никогда не встречала рецептов, подумала Лорна.
– У всех есть слуги, – сказала она вслух. – А у принца Лиама их вообще столько, что…
– Кхм, – кашлянули с порога.
Лорна обернулась.
– Отец?
– Позволь я сам, – твердо сказал король. – Конаган…
– Садись рядом с дочерью, Эдвард. Сначала поедим.
Рик снял горячий казан с огня и поставил в центр стола на кованую подставку. Взял стопку тарелок, вилок и половник из ближайшего шкафа. Прихватил разделочную доску, на которой под вышитым полотенцем оказался свежий хлеб. Какой простой узор, невольно подумала Лорна, а до чего красивый.
Неужели бывший лорд и хлеб пек?
Рик снял с казана крышку, и кухня наполнилась горячим ароматным паром. На тарелке Лорны появились тушенное с картофелем мясо и два куска хлеба.
– Приятного аппетита, – сказал Конаган и первым принялся за еду.
Лорну не нужно было просить дважды, но она не могла начать есть раньше короля. В отличие от Рика. Король медлил, глядя на то, с каким аппетитом Рик поглощает еду. Наконец, отец взял вилку в руки, и Лорна немедленно принялась за обжигающе горячее жаркое.
Когда первый голод был утолен, и даже собака получила кости, Рик, обмакнув хлебный мякиш в соус от жаркого, спросил:
– Итак, чем обязан, Эдвард?
Король промокнул губы салфеткой и сказал:
– За Лорну посватался единственный наследник Раллии.
– Поздравляю. Вы привезли мне приглашение на свадьбу?
– До свадьбы может и не дойти.
– Почему? – удивился Рик.
– Король Раллии выдвинул определенные условия.
– Им не дает покоя моя скромная фигура?
Король нахмурился:
– Причем здесь ты?
– Это я и пытаюсь понять, – с невинным видом ответил Рик.
– Хорошо… Я скажу прямо, – король вздохнул. – Раллии нужны прииски на севере за Даеронской грядой.
Рик поглядел на Лорну:
– То есть горный шлак это твое приданное?
– Можно сказать и так, – кивнула Лорна.
– А ораносской древесины раллийцам уже недостаточно?
Воцарилось молчание. Король повозил по тарелке картофелину, собирая соус, и только потом ответил:
– Древесина почти кончилась. Если бы ты не жил отшельником, то знал бы, что королевство едва концы с концами сводит.
– Не думай, что здесь в горах новости обходят меня стороной.
– Новости? Какие, например?
– Например, что вся земля за Даеронской грядой принадлежит нежити.
Король с невозмутимым видом разрезал картофелину пополам.
– Это мне известно, – ответил он, прожевав кусок. – Как и то, что ты единственный во всем королевстве, кому известна тропа, ведущая через Ущелье на ту сторону.
– Здесь об этой тропе знает каждая горная коза. Но ни одно животное, Эдвард, не приближается к этому Ущелью. Ты хочешь отпраздновать свадьбу? Не вешай мне лапшу на уши. Ты хочешь развязать войну.
– Разве королева до сих пор жива? – спросил король.
Рик отложил вилку в сторону.
– Она не покидала своего замка за эти годы, Рик! – продолжал король. – Ни разу! У разведки есть все основания предполагать, что она наконец-то умерла. Бесповоротно.
– Разведка может ошибаться, – холодно ответил хозяин дома. – А той силе, что уже больше трех десятилетий правит Даероном, начхать и на время, и на саму смерть. А на твою разведку и подавно.
Король тоже отложил вилку и сказал после небольшого молчания:
– Прекрати, Рик, пока я снова не счел тебя сумасшедшим, как и тридцать лет назад. Мне нужна твоя помощь. Так уж вышло, что только тебе, проклятье, знаком путь через Ущелье Тьмы. Только ты сможешь провести отряд по ту сторону гряды.
– Ты уверен, Эдвард?
– Что дальше шахтеры справятся без тебя? Конечно, уверен.
– Я не об этом. Ты уверен, что готов к войне?
– Никакой войны не будет. Раллия начала высадку на побережье Даерона почти три года назад. Никаких поползновений со стороны трона Мельгарта не было.
– Это не трон Мельгарта.
– Не важно! Никто не вмешался в их действия. Я не верю, что трупы будут отстаивать с оружием в руках своих земли. Подумай, это же нелепо! Их место в могилах.
– Они бы с тобой не согласились. Что я получу взамен?
– А что ты хочешь?
Рик расхохотался.
– Ты никак возомнил себя всемогущим, Эдвард?
– Конаган… – тяжело вздохнул король и тут же исправился: – Рик, не забывай, что ты говоришь с королем. Я могу многое, хотя я, конечно, не могу вернуть тебе твою семью. Подумай, не спеши, и ответь, что я могу сделать для тебя?
– Позаботься о моих козах.
– Ты шутишь?
– Как верно заметила твоя дочь, я здесь один. Никого, кроме Стокера, у меня нет. Если я отправлюсь в горы, то отара останется без присмотра.
– Но я король, Рик! Не пастух.
– Никогда не поздно им стать, Эдвард.
Рик поднялся и достал из буфета три глиняных чаши. Лорна успела заметить в глубине полок хрустальные бокалы, но хозяин дома не взял их. Вино было в таком же глинянном пыльном кувшине.
Разлив по чашам вино, Рик взял одну в руки и кивнул королю. Эдвард медлил.
– А если серьезно? – спросил король, глядя на хозяина дома исподлобья.
– Сними свой запрет и дай мне уйти в Даерон, – ответил Рик.
О козах он говорил другим голосом, подумала Лорна.
– Ты так и не отказался от своих бредовых идей?
– Я дал обещание, Эдвард. И держу свое слово.
Лорна почувствовала на себе тяжелый взгляд отца.
– Ради тебя, дочка, – сказал он и потянулся к вину. – Я согласен, Рик… Это козья моча, что ли? – скривился король, хлебнув вина.
Рик развел руками.
– Жаркое у меня получается лучше, чем вино, не стану спорить.
Сам он вино так и не выпил, подумала Лорна, и тоже поставила чашу на стол нетронутой.
– Послушай, на счет твоих коз…– начал король.
– Нет у меня никаких коз, – отмахнулся Конаган, снова открывая буфет.
На столе появились и хрустальне бокалы, и тонкая пыльная бутылка без этикетки.
– Неужели?… – пробормотал удивленный король.
– Из старых запасов, да. Все эти годы я ждал тебя, Эдвард.
– Тем не менее, ты совершенно зря палил по гонцам. Молодое поколение, – король указал на Лорну, – ничего не знают ни о твоем характере, ни о твоих выходках, Рик. Они действительно решили, что ты хотел убить их.
– Вот так пашешь десницей во благо короны, а через тридцать лет о тебе никто и не помнит. Помянем нашу молодость?
– Поминать не надо, а выпить можно. Мы ведь еще живы.
– Пока еще да, – согласился Рик, – но вряд ли это надолго…
– Ты все-таки сумасшедший, Конаган, – вздохнул король.
В пекло бледность, решила Лорна, и потянулась за второй порцией жаркого. Кажется, она все-таки станет женой Лиама.
