Катрина Хартунг
Отражение
Пролог
Это конец…
Холод металлического ограждения впивался в ладони даже сквозь перчатки, когда я наклонилась вперед, всматриваясь в воду. Перед глазами все расплывалось от подступающих слез, но и без этого все было понятно.
Исчез.
Утонул.
Я и не надеялась, что вообще смогу разглядеть что-то, в такой-то пасмурный вечер. Кажется, будет снег. Станет еще холоднее, речушка окончательно возьмется льдом, а он останется там, под ним. Навсегда.
Изо рта, вместе с облачком пара, вырвался всхлип. По ледяным щекам побежали слезы, а я продолжала смотреть вниз, в темноту, до боли сжимая перила моста. Последние пара месяцев, казалось, вымотали меня до предела, поэтому все, что от меня осталось сейчас, это лишь нескончаемое чувство безысходности.
Я так больше не могу…
Я сдаюсь.
– Ну, и что ты собралась тут делать? – раздался вдруг голос за моей спиной.
От неожиданности я подпрыгнула на месте и резко обернулась, не сразу сообразив, кому именно принадлежал этот голос. Ведь за последнее время мне приходилось слышать его все чаще и чаще.
Стоя в паре метров от меня, он оглядел мое заплаканное лицо и скривился.
– Серьезно? Наматываешь сопли на кулак? Знаешь, если собралась прыгать – просто прыгай, а не устраивай из всего шоу. Все равно никому не будет дела до этого.
Вот так, легко и уверенно. Как и всегда.
Как же сильно это отличалось от тонны того груза, который мне приходилось постоянно таскать на своих плечах, делая вид, что все прекрасно. Я думала, мне справиться с ним, но, оказалось, все это время он постепенно тянул меня на дно.
Покачав головой, я разлепила пересохшие губы и проговорила то единственное, на что была сейчас способна:
– Его больше нет.
Глава 1
Деймон
– Ты же позвонишь? – проворковала девушка, не сводя с меня глаз и покачивая согнутой в колено ногой, тем самым демонстрируя мне свою промежность. Помятая простынь в мелкий горох едва прикрывала ее наготу.
Застегнув ремень на брюках, снял с торшера небрежно брошенную в порыве страсти рубашку и молча накинул на плечи, незаметно избавившись от бумажки с ее номером. Жадный взгляд девушки продолжал следить за моими движениями, как будто до этого я не довел ее до оргазма. Дважды.
Отвечать на вопрос не было необходимости. Во-первых, никто никому ничего не обещал. А во-вторых… когда я вообще хоть кому-то из них звонил? Просто секс и подразумевает собой “просто секс”. Ни больше, ни меньше. Встретились, перепихнулись, разбежались. Никаких звонков, свиданий и поцелуев – простые правила, которых я придерживался с тех пор, как потерял девственность в семнадцать лет. Не собирался обременять себя отношениями по крайней мере до того момента, пока не окончил бы учебу. Да и не очень-то хотелось всего этого после наблюдений за сердечными страданиями моего друга Тео. Хрень жутко отвлекающая, честно говоря.
– Может быть, останешься? Выпьем по бокальчику и продолжим…
Девушка – имени абсолютно не помнил – поднялась на четвереньки и поползла по кровати в мою сторону. Объемная грудь призывно покачивалась, прикрытая длинными блондинистыми волосами. Жест вполне говорящий, но я уже получил то, чего желал, и теперь просто хотел завалиться спать в своей постели.
– Пас, – коротко ответил я ей. Надев мокасины, поднял с пола свой пиджак и, стряхнув, повесил на локте. Пора покидать эту миленькую спаленку в исключительно белом цвете.
Блондинка нахмурила брови.
– Хм, вечером ты был куда разговорчивее.
– А ты скромнее в требованиях.
– Всмысле? – не поняла она.
Усмехнувшись, я побрел к открытой нараспашку двери из ее вылизанной комнаты и, остановившись в проеме, вновь обернулся к девушке.
– К чему эти разговоры, когда уже все увидел, правда?
Поняв, что я имел ввиду, она тут же поменялась в лице: в глазах закралась ярость, розовые губки скривились.
– Ах ты, козлина! – Схватив с кровати первую попавшуюся под руку вещь – свои трусики, – кинула ее в меня, однако я, посмеиваясь, уже скрылся в прихожей.
Выйдя из многоэтажки, вдохнул прохладный октябрьский воздух. Уж не помню, сколько я в баре выпил, но голова раскалывалась теперь так, будто по ней дубасили молотком.
Черт, в такие моменты чувствовал себя стариком, которому уже давно пора баиньки, а он шляется где и с кем попало до двух ночи. Серьезно, где моя выдержка? Месяц назад я бы не задумываясь просидел полночи в баре, а потом до утра развлекался бы с какой-нибудь длинноногой цыпочкой. Но с тех пор, как все пошло по одному месту, я и забыл, что значит настоящее веселье. Это просто возраст или причина в удвоенных обязательствах, сложенных на мои плечи? Поразмышляю об этом на досуге. Хотя бы когда посплю.
Такси наконец-то прибыло – свою малышку сегодня не решился брать, так как с моими друзьями не знаешь точно, останешься ли к концу вечера трезвым, – и я, сев на заднее, откинул голову на сиденье и наконец прикрыл отяжелевшие веки.
Черт.
Действительно старею.
***
– Проснись и пой, ленивец.
– Отвали, – пробурчал я в подушку, когда Фриц потянул меня за ногу, высунутую из-под одеяла.
– Уже семь, и если ты сейчас не поднимешь свою задницу с кровати, я пойду один.
– О боже, нет! Какая неприятность!
Пробежка.
Нет, мне более чем нравилось бегать по утрам, и вообще я предпочитал держать себя в форме и регулярно посещал спортзал. Но сегодня, казалось, я был на такое не способен. Не после того количества выпитого вчера вечером. И не тогда, когда заснул всего три часа назад. Я чувствовал себя чертовой амебой.
– Подъем!
Секунда, и с меня слетело мое супер теплое и удобное – особенно по утрам – одеяло. По голым ягодицам прошелся холодок.
– Твою мать, Деймон!
Хихикая, я перевернулся на спину и лениво потянулся. Фриц скривившись кинулся к выходу.
– Сам виноват, дружище.
– Я жду тебя внизу! Желательно, полностью одетым.
– Так точно, капитан!
Вот тебе и суббота с заслуженным отдыхом.
Поднявшись с постели, стянул с комода чистые трусы, спортивные штаны, свитшот и побрел в ванную, примыкающую к моей комнате.
Я купил этот дом назло отцу, когда мне исполнилось девятнадцать. Он не позволил мне выбрать специализацию и всеми фибрами души желал, чтобы, поступив в колледж, я жил в общежитии «как все нормальные студенты», поэтому эта покупка была эдаким ответом ему. Не все всегда так, как мы бы того хотели. Отец был очень… очень недоволен, но в конце концов смирился.
Не то, чтобы меня пугала жизнь в общежитии. Тем более, в кампусе оно оснащено всем, что необходимо для комфортного проживания и бла-бла-бла. Просто этот дом стал для меня одним немногим из тех вещей в моей жизни, что я выбрал сам, несмотря на недовольства отца. Как и тот факт, что живу в нем со своими друзьями, с которыми познакомился в первый учебный день.
Они, как и я, оказались бунтарями, не желающими делить личное пространство с кем-то еще. А потому, когда мы разговорились и выяснилось, что и Фриц, и Тео в поисках квартиры, предложил им комнаты в моем слишком большом для одного доме: недалеко от кампуса, просторный до такой степени, что мы в принципе могли не пересекаться очень долгое время, да и требований почти никаких. Деньги за проживание я с них не брал – хотя первые месяцы оба умудрялись делать у меня в комнате настоящие подклады. Хотелось только сохранности чистоты и порядка – терпеть не мог обратного. Уже потом, на второй неделе нашего совместного проживания, когда все устали питаться доставками, по настойчивому требованию Фрица, мы решили завести общий бюджет. Хранилищем для которого стала банка из-под Pringles, которую мы дружно опустошали в тот день. Так, со временем, два едва знакомых парня стали для меня настоящими братьями, а это место нашим общим, настоящим домом, о котором мы, сами того не осознавая, всегда мечтали.
Приведя себя в подобающий вид, спустился на кухню, где друг уже дожидался меня, задумчиво попивая воду из бутылки.
– А Тео сегодня выйдет погулять? – пропищал я, имитируя детский голосок.
Нырнув в холодильник, взял пакет кефира и сел за стол. Фриц проследил за тем, как я налил часть в стакан и снова поморщился. Ненавистник кефиров. И почему мы, черт возьми, дружим?
– Он еще не вернулся.
– Мм, явно где-то застрял с той Нэнси. Негодяй, – буркнул я, сделав долгожданный глоток. – Ты-то в каком часу явился, что бодрый такой?
– Я ушел когда вы оба еще вовсю дрыгались на танцполе с теми блондиночками.
Махом допив остатки своего спасительного от похмелья напитка, с прищуром посмотрел на друга.
– И почему? У нас же был план повеселиться. Всем. – Я стукнул его по руке. – Ты обещал, что не уйдешь один.
Фриц в ответ заехал мне по бицепсу.
– А я и не был один, – парировал он.
А вот это уже интересно.
Голова сразу перестала ныть.
– Вау. И с кем же?
Его рот едва растянулся в полуулыбке, но тут же вернулся в исходное положение. Друг резво поднялся из-за стола, крепко сжимая пустую бутылку в руке.
– Не важно. Давай, погнали. Времени и так в обрез.
Фриц вышел из кухни. Закинув стакан в мойку, я трусцой побежал за ним в прихожую.
– Из тебя, случаем, та комкообразная жижа не вывалится? – спросил он, обуваясь.
– Ха-ха, ты такой шутник.
Надев кроссовки для бега, мы наконец выбрались на улицу. Стояла уже середина октября, и воздух был настолько прозрачным и свежим, что в носу тут же засвербило.
– Давай вниз до кампуса, а потом сделаем кружок по стадиону? – предложил я, разминая ноги.
Фриц кивнул, и мы побежали.
Мы никогда не пытались играть в “кто быстрее” или “догони меня”. Наши каждодневные пробежки были больше взаимной поддержкой компании друг для друга. Никаких соревнований, никаких подколок и валяний дурака.
Когда же десятый круг на стадионе был накручен, мы оба решили на сегодня закончить. У Фрица через час назначена тренировка, потом работа, у меня – приготовления к юбилею матери, да и свой проект по Композиционному моделированию к понедельнику довести бы до совершенства.
– Заскочем? – Фриц кивнул на кофейню, расположенную недалеко от кампуса. – Я подохну на месте, если сейчас же не заполню желудок кофеином.
В моем ответе, однако, друг не очень-то и нуждался, так как тут же перескочил через дорогу в сторону той самой кофейни. Покачав головой, я потопал за ним.
Дернув дверь, отчего колокольчики, висевшие над нею, приветственно зазвенели, мы вошли внутрь. Это оказалось ничем не примечательное заведение, оформленное в стиле ретро: пол «шахматная доска», стулья с красной обивкой, деревянные столики, а на стенах множество пластинок знаменитых исполнителей прошлого века. Здесь было значительно теплее, чем снаружи, пахло свежесваренным кофе и играла музыка. Ex's & Ox's, кажется. Уж очень часто она играла в местных барах.
Только тогда я заметил за стойкой какое-то движение. Было все еще довольно рано, потому кофейня пока пустовала от посетителей. И девушка-бариста, явно не расслышав нашего прихода, стоя спиной к нам, безропотно виляла бедрами под музыку, одновременно с чем перекладывая капкейки с противня в выставочную плетеную корзинку.
Такого еще не бывало.
Мы с другом переглянулись.
– Кхм-кхм, у вас можно кофе купить? – как всегда, сама вежливость Фриц обратился к девушке, пытаясь перекричать Элли Кинг.
Бариста вздрогнула и так резко обернулась к нам, что ее длинный хвост шлепнул ее по лицу. Корзинка с капкейками чуть не слетела на пол.
Меня распирало от смеха.
– О боже, извините, я просто… – Девушка убавила музыку до минимума и кинула взгляд на наручные часы. – Вообще-то… мы открываемся только через пять минут.
– Твою ж… – пробурчал Фриц, взъерошив свои светлые волосы, а я все же не выдержал и тихо засмеялся над ситуацией. Никогда не видел его таким растерянным.
– Но я могу принять ваш заказ, – засуетилась девушка-бариста. Прежде чем она отвернулась, успел заметить как заалели ее щеки. – Без проблем. Пять минут не критичны.
– Не страшно, – поспешил заверить я. – Просто у моего друга сиюминутное желание затмило разум и он забыл проверить часы. Правда, Фриц?
Тот только недовольно покосился на меня.
– Да я сама виновата. Рано оставила двери открытыми.
Когда она потянулась за стаканчиком и впервые за все время нашего странного разговора подняла на меня глаза, все внутри меня перевернулось и завязалось узлом, а мое хорошее настроение вмиг испарилось.
Ее лицо…
До сих пор я не мог толком разглядеть его, но сейчас…
Черт бы ее побрал!
Это она.
Глава 2
Каталина
Месяц назад
Закинув в рот таблетку, я быстро запила ее водой. Руки трясло, а в гримерке казалось невыносимо душно.
Только спокойно.
Все пройдет хорошо. Всего лишь выйти, сделать пару движений и уйти. Они не имеют права нас трогать.
Я взяла со столика купленную Люси новую бордовую помаду и, подойдя к длинному зеркалу, нанесла ее на губы. Мой взгляд снова и снова опускался ниже.
Господи, я до сих не могла привыкнуть к себе в этих маленьких – слишком маленьких – шортиках, оголяющих половину ягодиц, и блестящем бюстгальтере с эффектом пуш-ап, из-за которого даже мои нулевая грудь выгодно приподнялась. Средний рост компенсировали пятнадцатисантиметровые каблуки, а моим темно-русым волосам позволили красивыми локонами обрамлять плечи и спину. Образ, конечно, симпатичный, но все же… Я бы предпочла завернуться в плед, дабы никто не видел моего почти оголенного тела.
Нет, мне было, что показать. У меня вполне выраженная талия и живота почти нет, вполне стройные бедра и так далее. Мне нравилось мое тело, но показывать его другим – последнее, чего бы мне хотелось. Однако, теперь у меня не было выбора.
– Лин, у тебя одна минута, – появилась в дверях Люси.
Она была одной из немногих здесь, с кем я по-настоящему разговаривала. Другие девушки либо только оценивающе посматривали на меня, как обычно делают с новенькими, либо добавляли к этому еще и странные усмешки. Понять их смысл было сложно, да и не очень хотелось. Я пришла сюда работать, у меня оставалось чертовски мало времени, чтобы добрать необходимую сумму. Да, выбор предприятия не из лучших. Но оно было единственным в городе, дающим за один присест сразу целую пачку. Если постараться, конечно.
В последний раз оглядев себя в зеркале, я выдохнула через рот и отправилась на «сцену».
Коридор, выходящий в зал, был пропитан запахами табака и элитной выпивки. Тусклый оранжеватый свет ламп добавлял некой мрачности, а от громкой музыки, казалось, дребезжал пол и стены.
Люси шла впереди меня, и ее вышитый пайетками боди переливался всеми цветами радуги. Я не знала, сколько времени она здесь проработала, но то, как уверенно она двигалась, и на сцене, и даже сейчас, говорило само за себя.
В конце коридора стоял груздный мужчина в костюме и выбритой наглухо головой. Охранник. Его лысина была настолько блестящей, что в ней отражались огоньки из зала. Я невольно улыбнулась, чувствуя как понемногу расслабляюсь. Кажется, таблетка подействовала вовремя.
Люси о чем-то переговорила с “вышибалой” и, кокетливо отбросив за спину свои осветленные локоны, повернулась ко мне.
– В общем так, делаешь все, как репетировали. Гнешься, как кошка, попадаешь под ритм, и да, не забывай улыбаться. Только не той своей безумной улыбочкой. Если клиенту не понравится – попрут тут же. Усекла?
Она выгнула идеально выщипанную бровь, ожидая ответа. Я кивнула.
– Да. Конечно.
– У тебя сейчас VIP-зона. Так что не испорти ничего. Будут лапать – терпи. Им можно. – Люси выдохнула, осматривая меня с головы до ног. – За такие деньжищи, какие они оставляют, и не такое позволишь.
Я почувствовала как мое недавнее спокойствие сменяется тревогой. К горлу подкатил ком. Серьезно?!
– Люси, но VIP-зона… Это же…
– Все девочки сейчас заняты, у меня заканчивается смена. Парни молодые, не думаю, что с ними будут проблемы. Тем более, ты же не думала, что простоишь где-нибудь в конце зала в обнимку с пилоном? Хочешь денег – работай.
Я сглотнула.
Она права. Я с самого начала знала, на что шла. И справлюсь с этим.
Люси кинула взгляд в зал и махнула головой на группу парней, что сидели в VIP-ложе в паре метров от выхода.
– Ну а теперь вперед. Твой выход. Им как раз подали виски.
Выдохнув напоследок, я расправила плечи и дерзким шагом, как учили меня весь последний месяц, отправилась к клиентам. В VIP-комнате негромко играла чувственная музыка. Когда парни заметили меня, они заулыбались, переглядываясь между собой.
Я остановилась прямо перед ними, повернувшись спиной. Покачиваясь в такт мелодии, медленно провела рукой по изгибам своего тела и дернула тазом. Согнув колени, потрясла ягодицами. Затем обхватила ногой шест и, прогнувшись, слегка потерлась о него, вытянув вверх левую руку.
– Мы хотим тебя видеть, крошка, – крикнул один из них, вероятно, уже набравшийся.
Повернувшись к клиентам, я нагнулась вперед и сделала волну туловищем, ни на миг не переставая томно улыбаться.
Я кошка, я грация. У меня все получится.
Шест холодил кожу ягодиц, когда я прислонилась к нему спиной. Все лишние мысли покинули голову, я полностью отдалась музыке. Сделав пару шагов в сторону клиентов, провела рукой по шее, ключице, к животу и бедрам, после чего резко опустилась на колени и потянулась назад.
Парни взорвались дружным хохотом.
Что, черт возьми, происходит?
Я замерла, не зная, что должна делать дальше. Такой реакции, пожалуй, даже сам Тони – владелец клуба – не ожидал.
Один из парней, что сидел в кресле, в самом центре, глядел прямо на меня, снизу вверх, изучая и продолжая высокомерно ухмыляться. Дружки же, смеясь, толкали друг друга в бока и показывали на меня пальцами, словно малые дети.
– Твою мать… – пропищал короткостриженный брюнет, вытирая уголки глаз, – я всякое видел, но такое…
И снова смех. Да кем они себя возомнили?!
– Что-то не так с моим танцем? – поднявшись на ноги, спросила я прежде, чем успела подумать.
Тот, что смотрел высокомерно голубым взглядом, приподнял брови и нагнулся вперед, сложив локти на колени.
– Так это был танец? – уголок его рта потянулся еще выше. – Прости, пупсик, мы просто подумали, что ты подавилась слюнкой и теперь пытаешься отхаркаться.
Дружки загоготали.
– Давай сюда, – крикнул один из них, откинувшись на спинку дивана и похлопывая себя по колену, обтянутому джинсой – может, с более близкого расстояния ты покажешь больше своих… талантов.
Опешив, я оглянулась на выход, пытаясь разглядеть общий зал. Саманта и Дженнифер, насколько смогла заметить, все еще обслуживали своих клиентов, и, судя по тому, на чем они сидели, без разговоров позволяли себя трогать. В других кабинках уже было пусто, время близилось к пяти. Тони до сих пор не показывался из своего кабинета, а остальным работникам клуба, вероятно, все равно, что делают стриптизерши, главное, чтобы клиент был доволен. Но как же правила?
Вдруг, вспомнились наставления Люси. Это VIP-гости. Если они хотят лапать…
– Ты что, зависла там? – спросил брюнет и демонстративно развел руками. – За что я только деньги плачу?!
– Э-эй, – пихнул его в плечо кудрявый парень и сделал глоток из своего стакана, – вообще-то не ты один.
Третий дружок быстро закивал.
– Кто ж знал, что они пришлют э…
– Расчехляйся, пупсик, – обратился ко мне сэр Надменность и снова ухмыльнулся, расстегнув еще одну пуговицу на своей белой рубашке,тем самым еще больше оголив грудь. – Мне сегодня исполнилось двадцать два, и я был бы очень рад, если бы какая-нибудь неопытная шлюшечка потерлась об меня своими маленькими булочками. Это очень возбужд…
Договорить он не смог, потому что, всего один миг, и его лицо и рубашка были улиты алкоголем из его же стакана. Кубики льда посыпались на пол. Кто же это сделал? Я сама не заметила, как схватила стакан с виски и плюхнула в эту высокомерную морду. Настолько я была возмущена и унижена. Меня всю затрясло. Адреналин или страх перед очевидным концом моей работы – не столь важно.
– Я не проститутка… – проговорила дрожащим голосом. – Это стриптиз, вид танца, искусство. А ты… слишком глуп и самонадеян, чтобы понять разницу с обычным торгом тела. Ты, кусок…
Тут меня схватили за плечо и с силой дернули в сторону.
– Простите, мистер Эйч, – узнала я голос Тони. – Это какое-то недоразумение…
– Вижу, Тони, – перебил его тот самый Эйч, промокая лицо салфеткой и буравя меня злым взглядом. Его друзья же улыбались как Чеширские коты.
– Проваливай к чертовой матери, пока я лично не вышвырнул тебя на асфальт, – прошипел мне на ухо хозяин клуба и оттолкнул в сторону выхода к гримеркам.
Еле успевая перебирать ногами в этих высоченных каблучищах, я кое-как удержала равновесие и двинулась к коридору, из которого совсем недавно вышла. Задержавшись в проходе, обернулась к кабинке.
Тони что-то активно им объяснял, хотя парням, казалось, это было вообще не нужно. Они откровенно забавлялись с произошедшей ситуации, наверняка, рассчитывая сейчас погулять за счет Тони. Хотя, судя по VIP-ложе, их дорогим часам и рубашкам, деньги у них действительно были. И как жаль, что мой первый приватный танец вышел таким ужасным.
Мой взгляд метнулся к сэру Надменность. Его русые волосы были небрежно взъерошены, мокрая рубашка теперь липла к телу, а голубые глаза смотрели на меня. Встретившись со мной взглядом, он одарил меня холодной улыбкой и, качнув новым бокалом в мою сторону, выпил его содержимое.
Неужели, это обещание расплаты?
Чувствую, свою «да справлюсь» работу я уже потеряла.
Сейчас
Тот самый взгляд ярко голубых глаз, который я возненавидела с той самой секунды, как узнала от Тони, что меня поперли, вновь был обращен ко мне. Какова была вероятность, что я снова встречу этого человека на другом конце города спустя месяц? Казалось, не столь большая. Но это только казалось.
Его дружка, с которым он заперся в кофейню, я тоже помнила. Тогда он сидел рядом с ним, но, пусть и молчал, все равно поглядывал на меня с пьяными смешинками в глазах. Сейчас оба выглядели иначе: в спортивных свитшотах, тренировочных штанах и с лохматыми, чуть влажноватыми волосами. Я не смогла не отметить, что выглядели они вполне… атлетично. Хотя какое мне, к черту, дело.
Сэр Надменность – такое ему досталось от меня имя, судя по всему, тоже меня узнал. Несмотря на то, что образ мой более чем отличался от стриптиз-клубного: голубое платьице с фартуком и высокий хвост.
– Хорошо. Тогда двойной капучино, с собой – выдохнул блондин, опершись рукой о стойку.
Я оторвала взгляд от его друга и, отвернувшись к кофемашине, принялась за дело. Вдруг за спиной послышалось громкое фырканье.
– Неужели шлюх принимают на работу в такие миленькие заведения? Куда только твое начальство смотрит.
Услышанное заставило меня судорожно вздохнуть, а плечи слегка дернуться. Щеки предательски загорелись. Как же резко сменилось ядом его добродушие…
– Деймон… ты чего? – судя по сквозившему недоумению в голосе блондина, он меня не узнал.
– Это же она, ты что, не помнишь? Та самая девка, из-за которой я до сих пор должен разгребать дерьмо штыковой лопатой.
Что за…
Кофе наполнил стакан. Добавив сливок, накрыла его крышкой и дрожащей рукой поставила на стойку. Подняв глаза, поняла, что оба пялятся на меня. Сэр Надменность с неизменным гневом, блондин – изучающе.
– С в-вас четыре-пятьдесят, – промямлила я, мысленно проклиная свое нервное заикание. Соберись, тряпка!
– Надо же, какие мы скромные, – холодно усмехнулся Деймон. – Не слишком ли для той, кто танцует голышом перед мужиками, а потом…
Он сделал руками намекающий жест.
Так. Довольно.
Я глубоко вздохнула.
– Слушай, не знаю, какие у тебя там проблемы, но я в них точно не виновата.
Блондин медленно протянул мне для оплаты телефон, бегая по нам глазами. Деймон оттолкнул его руку и остановился прямо за стойкой, напротив меня. Пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо: высокий гад.
– Ты в этом уверена?
– Конечно. Не нужно вешать ярлыки на людей, которые не имеют к ним никакого отношения.
– В чем я не нуждаюсь, так это в проповедях от проститутки.
– Я не проститутка! Мне по слогам повторять это?
Моя прежняя робость, испытываемая с тех пор, как они вошли, куда-то исчезла. Должно быть, в присутствии этого хама все рано или поздно становятся такими же.
Блондин с озадаченным видом схватил своего друга за плечо.
– Хватит, Деймон. Мы опаздываем уже…
– А знаешь, – тот схватил со стойки стакан с кофе и открыл пластиковую крышку, – это уже не важно. Просто запомни, что каждая твоя несчастная работенка, где бы она ни была, ничего тебе не даст.
Что?..
– Все твои жалкие попытки разбогатеть окончатся ничем, и, может, тогда ты поймешь, что за все свои глупые решения, нужно нести ответственность. Теперь, – он вылил все содержимое на стойку, откуда оно тут же стало литься на пол, и швырнул стакан мне под ноги. Остатки кофе плюхнулись на мои кеды. – Разберись-ка с вот этим.
Ухмылка с его лица мгновенно заледенела, и он развернулся к выходу. Его друг уставился ему вслед.
– Идем, Фриц. Не хочу быть свидетелем бабской истерики, – бросил придурок.
Тот посмотрел на меня как-то сочувствующе и, покачав головой своим мыслям, отправился за другом. Звякнули колокольчики, они ушли.
Я и не заметила как по горящим щекам одна за другой покатились слезы. Сердце в груди стучало как сумасшедшее.
Что это вообще было? Что я могла такого сделать этому пижону? В ту ночь он сам, первый наговорил мне всякой дряни, за что и получил мой ответ. А теперь я виновата… В чем?
***
– Что?! Но, Билл, не можешь же ты всерьез…
– Остановись, Лина, – прервал меня мой, похоже, теперь уже бывший начальник. Он сгреб со своего стола пачку документов и передал мне, одарив сожалеющим взглядом. Заявление по собственному желанию. – Все уже решено. Мне жаль.
Его кабинет был маленьким: со столом, заваленным кипами бумаг, парой стульев, без окон, с единственным источником света – небольшой лампочкой под потолком. В этой комнатушке, обычно, мне катастрофически не хватало воздуха. Сейчас и подавно.
– Но ведь это же не правда, – проговорила я. – То письмо… Уверена, этот твой «доброжелатель» – и есть тот самый гаденыш с манией вершителя судеб. Помнишь, я рассказывала? Создала ему какие-то несуществующие проблемы… Он даже не объяснил ничего толком. А теперь домогательство? «Бариста, лапающая гостей за их пах?» Серьезно?!
Билл вздохнул, потрепав свои седеющие волосы.
– Я верю тебе. Верю, что та история – полная чепуха, но…
– Но – что? Даже если бы это было правдой, кому-то действительно было бы дело до того, кто у тебя работает? Куда ни зайдешь, везде будут и наркоманы, и условно-досрочные, и топильщики котят!
– Послушай, я… я не могу рисковать жизнью своего кафе. Только не сейчас. Не после ухода Пэм. – Билл потупил взгляд. – А он в своем письме ясно дал понять, что будет, если ты здесь останешься. Я не могу.
– Но ведь… Что же мне делать?
Неужели это действительно происходит? Этот ублюдок и правда решил устроить мне ад? Лишить меня заработков?
Если я останусь без работы – все пропало. Моя мечта останется мечтой, и я так и останусь никем. Неудачницей. Но и Биллом, его мечтой о собственном кафе, я не могла рисковать. Это было бы подло.
Глаза снова запекло.
Я молча потянулась к столу и придвинула к себе документы. Пройдясь по ним размытым взглядом, взяла ручку и, быстро все подписав, вернула бумаги Биллу. Он поймал мое запястье и мягко сжал.
– Прости меня, Каталина. Хочешь, напишу тебе рекомендацию? Попробуешь в ту кофейню на соседней улице. Ты говорила, тебе она, вроде, нравилась.
Высвободив руку, я покачала головой.
– Нет, спасибо, Билл.
Поднялась из-за стола, положила конверт с окладом в сумочку и в два шага дошла до выхода.
– Удачи тебе, девочка, – крикнул Билл мне в спину, а я, все еще потрясенно, кивнула и закрыла за собой дверь.
***
Когда я вернулась в комнату общежития, моя соседка все еще валялась в постели, тихо похрапывая. Везет. Беззаботные выходные… уже и забыла, что это такое. Пройдя к своей стороне, положила сумку на тумбу и плюхнулась на кровать, обняв подушку. Голова трещала без остановки.
– Ты до сих пор здесь? – послышалось сонное ворчание Эби.
Я повернула к ней голову и слегка улыбнулась. Ее блондинистые волосы торчали в разные стороны, создавая подобие ореола света. Только вот характером Эбигейл, увы, была далека от ангела.
– Извини, не хотела тебя будить.
Она приподнялась в постели и, нахмурившись, посмотрела на свои эппл-вотч.
– Почему ты не на работе? Если решила забить, притворившись больной, я отлично помню твои наставления. – Эби откинула одеяло и спустила ноги на пол. – Где мое ведро?
– Не-ет, остановись. Ледяной водой тут уже ничего не исправить.
Я перевернулась на спину и шумно выдохнула, разглядывая разводы на потолке.
– Погоди… Билл уволил тебя что-ли? Да как он…
– Билл здесь не при чем. Это все… тот придурок, из-за которого меня выкинули из «Шарма».
– Чего? А он-то откуда взялся?
Эби знала о всех моих работах, в том числе и о стриптизе. Знала и о том, что произошло в тот вечер.
С момента как я впервые перешагнула порог этой комнаты, она стала одной из немногих, с кем я подружилась здесь. Вообще заводить друзей для меня всегда было проблематично, но с Эби все с самого начала пошло как-то… проще. Она рассказывала о своей, как мне всегда казалось, более свободной жизни, я делилась событиями своей. Она училась на третьем курсе факультета дизайна и гуляла с парнями, я изучала фотографию, параллельно прыгая с одной работы на другую. И несмотря на то, что общего у нас, по сути, и не было, я уже считала ее своей подругой.
Эби сделала себе дульку и потянулась к мини-холодильнику, что стоял у подножия ее кровати. Стянула две коробочки апельсинового сока и кинула одну мне. Я оперлась спиной о стену и, сделав глоток, продолжила свой рассказ.
– Вчера, во время моей утренней смены, они зашли с другом за кофе. Там он и узнал меня.
– Но какое ему вообще дело до твоей работы?
Подруга вернулась в постель, сев в позу лотоса. Наши кровати стояли напротив друг друга, потому болтать нам всегда было более чем удобно.
– Хотела бы я знать. Увидел, обвинил в каких-то своих проблемах, вылил кофе и ушел. Ты бы видела, как он смотрел на меня, – я покачала головой, – как будто и правда ненавидел за что-то.
– Может он, наоборот, запал на тебя и, увидев в кафе, настолько обрадовался встрече, что решил начать игру «я тебя типа ненавижу, но на самом деле хочу», – она поиграла бровями.
В этом была вся Эби – оптимистка до мозга костей.
– Охотно верю, – фыркнула я. – В любом случае, он прислал Биллу письмо на электронку, где порекомендовал ему избавиться от меня, так как я якобы приставала к ним с другом, подавая кофе, одновременно с чем хватая их за… кое-что болтающееся между ног.
Эбигейл взорвалась смехом, но поймав мой замученный взгляд, вмиг умолкла.