Кира Фарди
Пантера для миллионера
Пролог
Секс был страстным и продолжительным.
Миссионерская поза, догги-стайл, наездница, ножницы; кровать, кресло, стол – перепробовали все. Волны наслаждения раз за разом собирались в точке между ног и раскатывались по телу, отчего сжимались напряжённо пальцы, приподнимались волосы на голове и мурашками покрывалась кожа.
– Давай! Еще! Еще! Сильнее! – командовала Пантера и изо всех сил ударяла ягодицами по бедрам партнера.
Звонкое чмоканье влажной кожи, прерывистое дыхание мужчины и ее собственный сиплый голос – единственные звуки, раздававшиеся в полной тишине.
– Все! – выдохнул мужчина и перекатился на спину. – Больше не могу!
Его потное от усердия тело распласталось рядом и дышало жаром, опаляя кожу Пантеры. Она недовольно повела плечами, по-кошачьи выгнула спину, оттопырив лоснящиеся ягодицы, и упала на бок.
– Слабак ты, Сеня! – хрипло выдавила из себя.
– Я не слабак. Это ты слишком ненасытная.
«Ненасытная?» – ей удивительно было слышать такие слова. А когда-то муж называл ее фригидной и зажатой. Наверное, поэтому спал где угодно, только не дома.
Нет, в супружеской постели он тоже иногда появлялся, только в качестве мешка с дерьмом после великой пьянки. Она терпеливо убирала за ним, а на утро варила похмельный супчик, чтобы ее Андрюшенька мог свеженьким выйти на работу.
Любила это убожество больше жизни.
А любовь, как известно, зла…
До сих пор простить себе не могла, что сходила с ума по человеку, не стоившему ее слез. Будто околдовал он ее, загипнотизировал, полностью лишил воли. Только на него смотрела и наглядеться не могла, идиотка.
Прошло уже три года, как его рядом нет, а обида на мужа не уменьшалась, наоборот, росла и ширилась, и перенеслась буйным ветром на все проклятое козлиное племя.
Пантера облизала пересохшие губы.
– Сходи за водичкой.
Мужчина встал. Она с удовольствием окинула взглядом его ладную и крепкую фигуру и хлопнула ладонью по упругой половинке. Тот вздрогнул и повернулся к ненасытной партнерше.
– Ох, Пантера! Дай передохнуть! Слушай, как тебя на самом деле зовут?
– Зовут зовуткой, а величают уткой, – засмеялась она и поправила на лице маску, которую никогда не снимала во время случайного секса. – Иди уже!
– Ну, почему ты такая? Такая…
Он не договорил и неожиданно щелкнул цепочкой ночника. Свет ударил прямо в глаза, и Пантера спрятала лицо в подушку.
– Выключи!
– Да, ладно тебе! Я же должен посмотреть на бабу, которую всю ночь ублажал.
– Обойдешься. Воды принеси.
Парень нехотя выключил свет и ушел в кухню. Там долго гремел дверками холодильника, шкафчиков, двигал стульями.
«Да, я такая», – горько усмехнулась Пантера.
Она прекрасно знала, что ее на работе называют щукой, охотницей за мужиками, стервой, нимфоманкой. И это были самые скромные прозвища. Иногда секретарша Ниночка приносила ей новости о более изысканных обзывках, но ей было все равно: мир для Пантеры существовал только в двух измерениях: работа и секс…
Она горько усмехнулась, закрыла глаза и легла на живот. Почему так случилось? Она и не пыталась уже объяснить себе. Не сложилось. Вот у других жизнь сложилась, а у неё нет. Такова, видимо, задумка Бога. И ничего с этим уже не поделаешь.
Услышав шлепанье босых ног по паркету, она приподняла голову. Сеня показался в дверном проеме и остановился, будто приглашал полюбоваться на него. Свет из кухни падал сзади и рельефно выделял все прелести мужчины.
Красивый самец, ничего не скажешь! Молодой, напористый, горячий, с прекрасным инструментом между ног.
Но не ее.
Сеня подал ей стакан с водой, но она не заметила протянутую руку. Парень пожал плечами, пристроил посудину на тумбочку, хотел сесть на край кровати.
Пантера взвилась и мгновенно выставила вперёд ногу.
– Уходи.
– Куда? – его глаза растерянно сияли в полумраке. – Ночь!
– Без разницы! Убирайся.
– Но, Пантера…
– Вали отсюда! Скачи, козлик, по другим горкам.
Она слышала, как ворчал недовольный любовник, напяливая на себя трусы, как шуршал одеждой, но ни разу больше на него не взглянула. Только когда хлопнула входная дверь, вздрогнула всем телом и открыла глаза. Слезы покатились по щекам и захлюпали в носу. Она уткнулась лицом в подушку и зарыдала, громко, в голос, отчаянно.
Глава 1
Дверь кабинета резко распахнулась и ударилась о косяк. Максим поднял голову: на пороге показался Илья Матвеев, его друг со школьной скамьи.
– Ты ещё не готов? Морозов, черт возьми! Оторви свой зад! Опаздываем!
Максим посмотрел на него уставшими глазами. Сегодня ему совершенно не хотелось куда-то мчаться, что-то делать, тем более ехать на свадьбу Славки, младшего брата.
Свадьба…
Из-за этого события он не спал ночью. Как только закрывал глаза, сразу видел Кристину с перекошенным от злости лицом, а потом умоляющие глаза брата.
Максим, как маятник, бродил по комнате. Из одного угла в другой, не останавливаясь ни на секунду. И каждый раз его метание заканчивалось на балконе. Он доставал из пачки сигарету, хотя курил редко и только за компанию, глубоко затягивался и смотрел вниз с десятого этажа на огни большого города.
Земля магнитом притягивала к себе. Он даже представлял, как летит, расправив крылья и огибая деревья, столбы и кусты. Желание свободы, избавления от душевных страданий манило, звало за собой, тянуло вниз. Максим с трудом преодолевал искушение, но, закончив очередной круг по квартире, возвращался обратно.
Он не знал, какие чувства испытывает сейчас: злость, обиду, ненависть, – но они заставляли учащенно биться его сердце, дышать поверхностно и тяжело.
В какой-то момент брожения по квартире он поймал свое отражение в большом зеркале шкафа-купе и ужаснулся. Перед ним стоял чужой человек: брови сдвинуты, губы сжаты, по щекам гуляют желваки, глаза, как у безумного, гуляют по сторонам.
Он разозлился на себя, на то, что расклеился, как малолетка, на то, что не может совладать с эмоциями и чувствами. Потом налил полный стакан коньяка, опрокинул его в рот и… блаженное тепло разлилось по телу. Он с трудом добрался до дивана и забылся тяжелым сном.
***
Максим потер виски, выныривая из воспоминаний, и нахмурился. Нет, он ни за что не поедет на это мероприятие! Он сжал пальцы в кулаки и уперся ими в стол. Ни за какие коврижки его туда не затащат! Он даже представить не мог, что увидит Кристину в белом платье, идущую рядом с его братом, а не с ним.
– Я не поеду. Славка поймет. Или переживет… Мне все равно, – резко ответил он другу и демонстративно уставился в экран ноутбука.
– Я тебе не поеду! Ты мужик или как? Прекрати сопли ка кулак наматывать! Смотреть противно!
– Так, не смотри. Дверь открыта. Свободен!
Но от рыжего Ильи так просто не отвяжешься. Он умудрялся дружить сразу с обоими братьями и был предан им одинаково.
– Шевелись! Нам ещё за город ехать!
Максим вскочил и кинулся к Илье. Вся злость вылилась в этот резкий бросок. Он хотел схватить друга за шиворот и выкинуть его из кабинета и вдруг… пошатнулся и стал падать. Максим взмахнул руками и из последних сил вцепился пальцами в край стола. Сердце сжалось и заколотилось где-то в горле, дышать стало трудно, лоб покрылся холодным потом, комната поплыла перед глазами.
– Ты чего? – услышал он будто из колодца обеспокоенный голос друга.
– Мне плохо, – едва выдавил из себя Максим и часто задышал.
– Вот беда! – Илья бросился к графину с водой, плеснул ее в стакан, потом открыл ящик стола и достал упаковку таблеток. – Сколько тебе?
– Две.
Илья сунул ему в рот белые кругляши и дал запить, потом взял друга под руку и осторожно посадил на диван. Максим откинул голову на спинку и закрыл глаза.
***
Черт возьми! Когда он стал таким размазней? Еще три месяца назад он был сильным, уверенным в себе мужчиной, полным жизненных планов, а сейчас… Он сам был себе противен. После предательства Кристины казалось, что мир перестал существовать вообще. Максим и сам не ожидал, что так болезненно отреагирует на известие о том, что она с ним расстается.
– Но почему? – воскликнул он, когда впервые услышал от Кристины об этом. – Нас считают идеальной парой.
Это действительно было так. На них поглядывали с завистью. Не каждой паре удавалось создать такой гармоничный союз. Оба высокие, красивые, с похожими интересами и увлечениями, они казались окружающим верхом совершенства. О них говорили и… им завидовали. Кристина не сводила с него влюбленных глаз, понимала с полуслова. Да и для самого Максима другие женщины перестали существовать, так, расплывчатое бесполое пятно вместо человека.
Мысль о том, что все это было ложью, убивала его. Он никак не мог поверить в происходящее.
– Ты не мой мужчина, – заявила Кристина.
– Что за ерунда? Три года был твой, а теперь вдруг не твой?
– Я только сейчас это поняла.
Сначала он не воспринял ее слова всерьез. Засмеялся и решил: это новый способ проверки их отношений на прочность. Но Кристина настаивала, и постепенно правда вдруг стала открываться ему со страшной силой. Он вспомнил, как в последнее время любимая раз за разом переносила их встречи, ссылаясь на занятость, как односложно отвечала на звонки, а когда они общались с друзьями, не сидела рядом, держась за руку, как раньше, а больше проводила время в кухне или болтая с подругами.
Он долго еще цеплялся за любимую, как полный идиот, жаловался Илье и Славке. Первый выслушивал его сочувственно, но молчал, а второй отводил глаза и старался во время разговора спрятаться за выдуманными делами.
Потом Максим попытался понять, почему Кристина вдруг его бросила, и опять цеплялся. Звонил ей, писал смс, проводил вечера под дверью квартиры, приносил подарки и даже сделал предложение. Ничего не помогло.
– Я тебя не люблю, – твердила она и захлопывала перед носом дверь.
– Так нельзя! – не верил он. – Не бывает так. Любовь не хлеб, разрезанный пополам на сегодня и на завтра. Она не может закончиться одним махом. Мы же вчера провели прекрасное свидание и бурную ночь любви.
– Я просто с тобой прощалась.
– Что за чушь! Так не прощаются!
Закончилось эта война с Кристиной тем, что она не выдержала и крикнула ему прямо в лицо:
– Оставь меня в покое! Я люблю Славку. Уже давно. И он меня тоже.
– Какого Славку?
И тут до него дошло!
Славку, его младшего братишку, лоботряса, весельчака и…
Вот именно тогда с Максимом случился первый приступ. От услышанного заявления он вдруг почувствовал тревогу, которая ударила прямо в голову, разлилась по груди сильной болью. Потом он побледнел, схватился за сердце и… грохнулся в обморок прямо под дверью Кристининой квартиры.
Вернувшись домой из больницы, он забросил работу, поссорился с братом, с родителями, обиделся на весь мир, попытался утопить горечь поражения в алкоголе и, как изнеженная девица девятнадцатого века, заработал регулярные приступы панической атаки.
Когда ему поставили такой диагноз, он не поверил своим ушам. Он, Максим Морозов, красавец мужчина, известный столичный адвокат при малейшей опасности для своей драгоценной жизни впадает в такую панику, что кажется, будто он умирает.
Самое смешное в этой ситуации, что брата он простил. Не мог не простить. Совесть не позволила. Как только он видел его умоляющие глаза, на сердце опускался камень и давил, давил, будто он хотел обидеть щенка или котенка. Перед глазами сразу вставал тот проклятый день, когда в их жизни все перевернулось с ног на голову.
Максим сдался, махнул рукой, позволил Славке наслаждаться жизнью с его любимой. А вот Кристину простить не мог.
***
Отпустило.
Легче стало дышать, сердце пришло в норму.
Максим поднялся на ноги, потянулся, прогулялся по кабинету. Илья ему не мешал, он прекрасно понимал состояние друга. В этом деле спешка только навредить может.
– Ты как?
– Вроде бы нормально. Слушай, может, я не поеду?
– Это твой брат и твоя родня. Как ты не поедешь? Представляешь, что с ними будет?
– А со мной?
– Тебе легче! – отрезал Илья, немного помолчал, глядя в окно, и приказал: – Таблетки с собой возьми. Нет, я лучше сам. Вдруг ты еще забудешь.
Он схватил упаковку и сунул в карман. Максим нехотя выключил свет настольной лампы. С каким бы удовольствием он сейчас ещё немного поработал! Завтра он подписывал серьезный контракт с известной юридической фирмой. Нужно было обдумать презентацию, перспективы сотрудничества, но…
Он подошел к зеркалу, провел расческой по волосам и поразился, каким серым и изможденным было его лицо. Щеки провалились, синие глаза потускнели и потеряли свою яркость. Подбородок, разделенный на две части ямочкой, клином торчал вперед. «Да, красавец! Вот до чего нормального, крепкого мужика может довести любовь!» – усмехнулся Максим и повернулся к Илье.
– Можно я не буду переодеваться? Я покажусь всем, пусть не думают, что я, как маленький ребенок, обижаюсь, и уеду.
– Ты сошёл с ума? Это же свадьба!
– А так нельзя?
Максим окинул себя взглядом. Нормальный вид: удобные мягкие слаксы, мокасины, рубашка с короткими рукавами. Все стильное и модное, из дорогого магазина. Ничьих высоких амбиций его вид не оскорбляет. Если надо, он может и галстук нацепить.
– Хватит хандрить! Поехали!
Илья схватил друга за локоть и потащил его к выходу. В популярном бутике они мгновенно подобрали соответствующий событию костюм и рубашку, повязали галстук и отправились в путь.
***
Свадьба была запланирована за городом. Мимо проносились ухоженные поля Подмосковья, небольшие рощи, дачные и коттеджные поселки.
«Народ явно стал жить лучше», – вяло отметил про себя Максим, хотя по большому счету его совершенно сейчас не волновали посторонние люди. Ему бы со своими эмоциями справиться, не сорваться. И ладно бы только пережить приступ!
Солнце скрылось, в окно подул промозглый ветер. Такая быстрая смена погоды не удивляла: июнь в этом году был сырой и холодный. Максим посмотрел на небо: большая туча надвигалась с горизонта и постепенно занимала все видимое пространство.
– Вот черт! Не сиделось им в городе. Кому понадобилось устраивать свадьбу на природе?
– А ты не знаешь, кому? – усмехнулся Илья. – И потом, это модное веяние. Есть даже специальные фирмы, занимающиеся организацией подобных мероприятий.
– И Славка согласился?
– А его не очень-то и спрашивали. Да и сам понимаешь, влюбленному человеку море по колено.
Они помолчали, обдумывая сказанное. Илья свернул на боковую дорогу, ведущую через большое поле высокой травы, среди которой полянками виднелись головки ромашек. Вскоре вдали показался город из белых шатров, раскинутых на опушке леса.
«Красиво. Ничего не скажешь!» – отметил про себя Максим, но на душе по-прежнему было мрачно.
Они не опоздали, приехали вовремя. Гости, оставив дорогие автомобили (а других здесь просто не было) на стоянке неподалеку, уже собрались у большого шатра и беседовали в кучках. Илья припарковался, друзья вышли из машины и огляделись.
Как обычно бывает на подобного рода приемах, каждый кого-то знал. Кто-то помахал Максиму рукой, кому-то он сделал приветственный жест. Уровень шума повышался с прибытием все новых гостей и скоро достиг децибел, от которых звенело в ушах.
Максим схватил Илью за локоть и потащил его в сторону, ибо только подальше от толпы можно было разговаривать с ним, не повышая голос до крика.
– Подожди, я сейчас, – сказал ему друг, помахал приветственно рукой какой-то девушке и убежал.
Максим пожал плечами и присмотрелся к грандиозному сооружению и признал: сделано хорошо.
На квадратном деревянном постаменте был раскинут большой шатер. Высокая металлическая конструкция удерживала тяжелый белый полог, украшенный цветами. Широкие полотна ткани, опускавшиеся с четырехскатной крыши и натянутые на крепления, вбитые в землю, имитировали французские окна. Сквозь их прозрачную пленку проникали редкие лучи солнца и рассыпались веером по полу.
Внутри шатра белые стулья окружали круглые столы, покрытые до самого пола розовыми скатертями. В глубине высилась небольшая сцена, возле которой ведущий проверял микрофон. Рядом с ним музыканты настраивали инструменты. Справа стоял длинный фуршетный стол, возле которого сновали официанты. Здесь же суетилась девушка в строгом костюме. Она постоянно что-то говорила в прикрепленные к голове наушники, и расставляла на столах таблички с именами гостей.
Максим мазнул по ней равнодушным взглядом и повернулся к сооружению спиной. Окна окружали шатер с трех сторон. Четвертая была открытая и к ней вела длинная деревянная дорожка, тоже украшенная по бокам вазонами с цветами. По ее краям рядами стояли стулья для гостей. Эта импровизированная аллея заканчивалась декоративными воротами, увитыми искусственным плющом. Под ними находился стол.
«По ней пойдет невеста», – догадался Максим, а непокорное сердце застучало, как бешеное. Только он на мгновение отвлекся, как мозг нарисовал ему прекрасную картину: он в черном смокинге ведет к импровизированному алтарю Кристину.
Максим встряхнул головой и включился в реальность. Нельзя об этом думать сейчас. Нельзя! Так и с ума сойти можно!
Илья куда-то исчез, и Максим, от нечего делать, стал наблюдать за незнакомкой. Девушка передвигалась с какой-то кошачьей грацией. Он даже не успевал замечать, как она перемещалась от одного стола к другому. Казалось, только что расставляла таблички у первого, а уже была у последнего.
Вот она заправила выбившуюся из прически темную прядь и задумчиво почесала нос. Максим невольно улыбнулся. Потом незнакомка достала карандаш и сделала пометку в блокнотике, висевшем на шее. А теперь она подбежала к музыкантам и начала громко их отчитывать. Максим даже шею вытянул от любопытства: с его места не было видно, в чем провинились парни.
Порыв ветра налетел, закружил лепестками, сорванными с роскошных букетов, и умчался к кромке леса. Максим напрягся. Ему показалось, или один столб зашатался вместе с ветром? Он поднял голову и посмотрел на конструкцию: все в порядке, обман зрения. Но его организм отреагировал по-другому: сердце заколотилось от прилива адреналина, дыхание стало учащенным.
– Максим, как хорошо, что ты приехал! – к нему бросилась мама, как всегда одетая изысканно и элегантно.
Платье переливчатого бледно-сиреневого цвета облегало стройную фигуру и невероятно ей шло. Несмотря на свой возраст, мама издалека казалась молоденькой девушкой, на минутку заскочившей на праздник.
– Мамочка, я ослеп!
– Почему? – мама тут же переполошилась, приложила теплую ладонь ко лбу сына. – Опять приступ был?
– Ох! Ты в своем репертуаре, – засмеялся Максим и обнял ее, – я ослеп от твоей красоты и чуть не перепутал тебя с невестой.
– Скажешь, тоже, – засмеялась мама и стукнула его по руке.
– Я что-то нигде не вижу отца.
– О, он приветствует гостей. Видишь, вон в ой группе стоит, – мама махнула рукой в сторону автомобильной стоянки.
Действительно, седую голову отца видно было издалека. Высокий бывший полковник сохранил еще молодецкую стать и выправку.
– А… Славка и…
Сердце сжалось. Максим даже дышать перестал в ожидании ответа, а ладони вспотели.
– У них отдельное помещение, не волнуйся. Смотри, – мамина рука указывала куда-то за шатер.
Максим пригляделся и только сейчас заметил, что за грандиозным сооружением прятались несколько белых трейлеров. Мама взяла его под локоть, прижалась к нему и горячо зашептала:
– Пожалуйста, сыночек, не будь эгоистом. Я тебя умоляю! Я все понимаю: твое горе и отчаяние. Тебе кажется, что весь мир отвернулся от тебя, но Славка… он же твой брат.
Ну, началась! Максим три месяца старательно избегал этого разговора, но, видимо, зря. Он настиг его в самый неподходящий момент. Мама была на сто процентов права, а что делать ему? Как избавиться от боли, гвоздем сидевшей в сердце и голове.
– Мама, давай не будем об этом. Я немного здесь постою и уеду. Формальности соблюдены. Сплетни не расползутся.
– Как нам пережить это? – воскликнула мама с таким отчаянием, что Максим сжал ее руку. – Сынок, ты молод, красив, полон энергии. В твоей жизни будет еще не одна Кристина. А он…
Слезы покатились по ее лицу, и оно вмиг осунулось и постарело. И уже не было яркой и красивой моложавой женщины. Возраст маской отпечатался на лбу, разбежался морщинами вокруг глаз, появились складки возле опущенных углах губ.
– Мама, не надо. Я тебя очень прошу! Не заставляй меня пожалеть, что я приехал.
Новый порыв ветра подхватил широкий подол маминого платья и закрутил вокруг нее. Она засмеялась, хотя Максим и видел, что в глазах стояли слезы. Он бросил быстрый взгляд на столб, удерживающий тяжелую крышу шатра и ему опять показалось, что он шатается.
– Мама, погоди немного. Я сейчас.
Максим бросился к организатору торжества. Она уже закончила работу в шатре и направилась к воротам. Девушка шла так быстро, что он почти бежал, чтобы догнать незнакомку.
– Подождите! Минуточку.
– Это вы мне? – наконец остановилась организатор и, нетерпеливо притопывая ногой, ждала, пока он подойдет ближе.
Максим подбежал и сразу наткнулся на суровый взгляд карих глаз. Они прожигали насквозь и готовы были испепелить его. Он невольно передернул плечами, капризный с некоторых пор организм почувствовал опасность. «Что за ерунда?» – мелькнула мысль и пропала.
– Простите, но мне кажется, что у вас проблемы.
– Какие?
Незнакомка нахмурила брови, оглядела приготовления к свадьбе, ничего криминального не заметила и сердито уставилась на Максима. Ее лицо выражало немой упрек. «Иди отсюда, не мешай!» – прочитал он в глазах девушки.
– Мне кажется, что один столб плохо вбит в землю. Или конструкция собрана неправильно.
– Когда кажется, креститься надо, – неожиданно грубо ответила незнакомка и побежала по своим делам.
Максим остался на месте буквально пригвожденный к доскам ее словами. «Нет, посмотрите на нее! Хамка!» – сплюнул он.
Вдруг девушка остановилась и повернула обратно.
– Показывай.
– Что?
– Ты тупой?
– Нет.
– Тогда почему ничего не понимаешь? Столб показывай!
Максим чуть не брякнул: «Какой?» – но вовремя сообразил, что опять нарвется на грубость, пошел вперед и ткнул пальцем в крайнюю опору. Девушка подошла к ней, со всей силы ударила кулаком, но металлическая труба не шелохнулась.
– Видишь. Все нормально.
– Вижу. Но все же, – засомневался Максим. – Издалека кажется, что этот край крыши ниже, чем другой.
Неужели у него с вправду обман зрения, причем дважды.
– Иди, развлекайся! – приказала девушка. – Не мешай работать. Сейчас представители загса приедут, и мы начнем.
Сказала, в этот момент с неба на лужайку посыпались крупные, как горошины, капли дождя, пока еще редкие, слабые, но, судя по темневшему на глазах небосводу, людей ожидал хороший июньский ливень. Гости побежали прятать красивые наряды и прически от непогоды. Одни кинулись к своим машинам, других помощницы незнакомки провожали к трейлерам, а третьи спрятались в шатре.
– Куда поперлись? Мать ети! Что за люди! – всплеснула руками незнакомка.
– Вам проще рассадить гостей по своим местам, тогда они не будут занимать чужие.
– Советчик нашелся!
Она обогнула Максима и помчалась по дорожке к шатру. Каблуки громко стучали по дереву, легкие широкие брюки взвихривались от ветра, открывая стройные икры. Ее дерзкие, как и сама хозяйка, волосы цвета спелого граната веером разлетались вокруг головы. Белая блузка намокла от дождя и прилипла к телу. Максим видел даже кружевной бюстгальтер.
Он встряхнул головой, прогоняя наваждение, и тоже побежал к шатру. Неожиданно настроение поднялось, и скорая встреча с братом и предательницей Кристиной уже не вызывала болезненных колик в животе.
