Кира Фарди
Ведьмы быстро не сдаются
Глава 4
Но в этот раз я более спокойно принимаю ситуацию, даже интересно становится. Если смогла вернуться домой один раз, смогу и в другой, главное, не прикасаться ни к каким красным лентам.
«Так, Наташа, соберись! – уговариваю себя. – Это всего лишь сон, фантазия. Во сне люди даже умирают, а утром смеются над своими страхами».
Но на всякий случай решаю провести рекогносцировку на местности, как говорит мой дед – бывший офицер-разведчик. Нужно подготовить пути к отступлению. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, и в этом я убедилась в прошлый раз.
Теперь я уже внимательно оглядываюсь вокруг. Передо мной квадратная площадь, покрытая булыжниками. Копыта лошадки, впряжённой в повозку, звонко цокают по камням. Вдоль узкой улочки располагаются лавки, какие-то лотки и развалы со всякой всячиной. За ними высятся дома – первый этаж каменный, второй – деревянный, опоясанный длинной галереей. Эти кишкообразные балконы тоже полны людей. Я даже чувствую беспокойство за их жизни. Кажется, малейшее движение, и неустойчивое сооружение рухнет на землю.
Дальняя сторона площади – высокая каменная стена. Она уходит в бока и скрывается из глаз в густой зелени.
Сразу понятно, что за ней находится какой-то важный объект, потому что в стене я вижу узкие окна, их раньше их называли бойницами. Наверху на равных промежутках торчат столбики. Возле каждого стоит лучник в боевой готовности. Я насчитываю десять человек.
Огромные ворота закрыты тяжелыми резными дверями. Их металлическая ковка блестит на солнце. По бокам несут службу воины в каких-то хламидах синего цвета. Издалека сложно разглядеть детали, да и в моей ситуации это совершенно не нужно. Их головы спрятаны под широкополыми шляпами. Вдоль строя гарцует всадник на черном коне. Сразу видно: серьезные товарищи.
По периметру площади рядами стоят люди. Я вижу в основном бедняков, одетых в темные бесформенные робы, но изредка мелькают и яркие наряды. Знати тоже интересно посмотреть, как будут сжигать ведьму. Зевак сдерживают стражники в длиннополых рубахах. Их крепкие торсы перетягивают крест-накрест кожаные ремни.
И что натворила эта несчастная девушка. Кстати, а куда она исчезла? Я же занимаю теперь ее тело. Или она от страха испарилась? Ладно, разберёмся как-нибудь.
Я трогаю жерди клетки, крепкие, ничего не скажешь. Из толпы вырывается женщина и бросается к повозке.
– Лиана, нет! Лиана! Люди, сжальтесь!
К ней тут же бросаются стражники, посланные высоким стариком, похожим на Карпова. «Ну, погоди, мерзкий гад! Я тебе ещё покажу!» – думаю я, хотя, что покажу, когда и как, совершенно не представляю.
Опускаю глаза и рассматриваю себя. Вернее, это уже не я. Тоненькие ручки и ножки, бледная кожа, покрытая золотистым пушком, россыпь веснушек. Вот зараза! Кажется, эта девушка рыжая! Подношу к глазам прядь волос: точно!
Мне жалко эту несчастную жертву (вот только неизвестно, может, как раз счастливую, раз сумела меня из другого мира выдернуть и вместо себя в клетку сунуть), но принимать на себя ее судьбу не собираюсь. Пусть Лиана живет своей жизнью, а я буду жить своей. Даже помирюсь с профессором, слово даю!
Я бросаю мимолетный взгляд на небо и прошепчу себе под нос:
«Господи, если это ты мне устроил веселое испытание, то умоляю, заканчивай со своими играми скорей. Мне домой надо. У бабули сердце слабое, боюсь, заболеет».
Реакции никакой, глухо! «Вселенная спит, положив на лапу с клещами звезд огромное ухо», – сказал бы великий Маяковский. Но я нисколько не он, поэтому только вздыхаю, глядя на ясное, без единого облачка небо.
«И как эти люди хотят получить дождь с помощью жертвоприношения, не понимаю?» – думаю я, но закончить размышления не успеваю: меня так же, как и в первый раз, вытаскивают из клетки и тянут к кострищу.
Я не сопротивляюсь, не хочу получать удары палкой, а вот поворковать со стражниками можно. Чем черт не шутит! Вдруг смилостивятся и отпустят.
– Мальчики, а что я сделала? – слезным голосом бедной овечки спрашиваю я.
Парни, которые уже прислонили меня к столбу и приготовились обматывать веревками, застывают и растерянно переглядываются.
– Молчи, Лиана! – вдруг шепчет один, совсем еще мальчик, лет пятнадцати.
– Ты меня знаешь? – я резко поворачиваюсь к нему, задеваю небольшую жердь, и она с грохотом сваливается с помоста.
Ко мне бросаются еще двое.
– У-у-у, ведьма! – рычит один и даже поднимает руку для удара.
– Ну, почему сразу ведьма! Я же вас не обзываю. Просто хочу понять, что я сделала не так. Вот смотрите, разве эти маленькие ручки могут кого-то обидеть?
Я протягиваю ладони, но стражники бледнеют и шарахаются в стороны.
– Доложи его священству, – шипит тот, кого я назвала толстоморденьким. У него и вправду лицо круглое, как луна. – Колдовать собирается.
«Черт, немного переборщила. Пугливые какие!»
– Страшно, – говорит тихо второй. – Вдруг порчу нашлет.
– Ну, что вы! Какую порчу! Я же ничего не умею, даже пальцем вас не трону. Делайте мирно свою работу, мальчики, делайте. Если, как вы говорите, я ведьма, то почему не могу вызвать дождь? Вот топну ногой, и вас зальет водой.
Стражники озадаченно смотрят на меня. Кажется, в их дремучие головы даже не приходила такая мысль.
– Молчи, Лиана, – толкает меня в бок юнец.
– А зачем молчать, если вы все равно готовитесь меня сжечь? Какой смысл?
– Вам, ведьмам веры нет, – осторожно приближается круглолицый, поднимает веревку, но боится меня коснуться.
Что ж, и это можно назвать успехом в достигнутом перемирии. Просить помощи у толпы я больше не буду, к старику, чертовски похожему на профессора Карпова, тоже обращаться не стану: бесполезно. Нужно искать новый путь спасения.
И проведение словно слышит мою просьбу: звуки труб оглашают прибытие кого-то важного, и мгновенно стихает возбужденная толпа. Ворота в стене со скрипом раскрываются, в пролёте показывается всадник в белых одеждах на белом коне.
Он картинно останавливается, будто ждет, когда его окружат воины в хламидах, а потом направляет коня к помосту. Красавец скакун танцует по мостовой, словно приглашает зрителей полюбоваться собой.
– На кол-е-е-е-ни, – разносится крик глашатаев. – Склонить головы перед его величеством.
«Ах, вот это кто! Ничего такой, крепенький, – с любопытством оглядываю я короля, который направляет коня неспешным шагом вдоль рядов. – Вот он и сможет меня освободить!»
Но разглядеть правителя в деталях не удается. Его белый плащ с золотым подбоем широкими складками покрывает круп лошади. А застегнуто это одеяние на драгоценную пряжку, которая отражает яркие лучи солнца. Рассмотреть лицо правителя за этим сиянием невозможно. Но по горделивой осанке понимаю, что он молод, и все.
Толпа и правда замирает, а потом падает ниц.
Всадник с кавалькадой скачет по периметру площади, приветствуя горожан, и направляется к жрецам, но вдруг с его плеча срывается какая-то черная птица и летит в мою сторону. Когда она приближается, я с удивлением вижу, что это обычный кот, только крылатый. Он смешно прижимает к животу лапки, а коротким хвостом рулит, как пропеллером, и кружит, кружит вокруг, рассматривая меня. Я передергиваю плечами от его жуткого и пронизывающего взгляда.
Вдруг он распахивает пасть:
– Кто ты? Откуда?
– Мать ети! Это что еще за говорящее чудо-юдо! – вырывается у меня от неожиданности.
Я отмахиваюсь от кота, как от надоедливой мухи. Застывшие в экстазе стражники отмирают и тут же бросаются ко мне. Они мгновенно окутывают мое тело веревками. Секунда, и я превращаюсь в кокон.
Нет, мне такая ситуация не нравится! А как же возвращение домой? Я не планирую превратиться в пепел и дым.
– Отпустите меня! Руки уберите, гады! – начинаю метаться я.
Откуда силы взялись, думать некогда, но, как и в первый раз, один парень получает головой в нос, другой коленом в пах, а третий кулаком в живот. Стражники, не ожидавшие атаки, мигом слетают с помоста. Я стою в гордом одиночестве, готовая растерзать всех, кто ко мне приблизится, в том числе говорящего уродца с крыльями.
– Ведьма! – выдыхает толпа.
– Ведьма, – вторят ей испуганные жрецы.
– А-а-а…
Тоненький детский крик ножом разрезает воздух, ввинчивается в мозг, я на мгновение забываю о себе. Поворачиваюсь и замираю в ужасе: маленькая девочка выскакивает из толпы прямо под ноги коня правителя. Скакун шарахается в сторону.
– Бри, вернись!
Следом из толпы вылетает мальчик. Он хватает девочку за руку и тащит назад, но она вырывается.
– Ваше величество, отпустите Лиану! Она не ведьма!
– Уберите ее!
Властный взмах царственной перчатки мгновенно приводит все в движение. Стражники забывают обо мне и бегут к ребенку.
– Вы плохие! – кричит девочка, размахивается и запускает камень прямо в бок скакуна.
Конь взвивается на дыбы, потом с грохотом опускается, внезапно всхрапывает и с места срывается в галоп. Девочка сжимается и обхватывает голову руками.
Что происходит дальше, я не знаю. Просто одним неуловимым движением бросаюсь к ребёнку, закрываю его собой и крепко зажмуриваюсь. Толпа дружно охает единым стоном.
«Это конец! – мелькает отчаянная мысль. – Мамочка, прости!»
Глава 5
Однако проходит секунда, другая, но ничего не происходит, и я решаюсь открыть глаза, надеясь, что я окажусь в своем мире, и Инна будет ждать меня на том же месте.
Ничего не выходит. Я по-прежнему на площади, окруженная толпой горожан. Короля в белых одеждах почему-то рядом нет. И люди ведут себя странно: они практически лежат на земле, закрыв головы руками.
Черт! Я что-то опять натворила?
– Лиана, пойдем домой, – тянет меня за руку девочка. – Твоя мама плачет.
– Погоди, куда домой?
– В таверну.
– И долго ты будешь стоять на дороге? – раздаётся над головой грубый мужской голос.
– Что?
Я резко поворачиваюсь и замираю, чуть не наткнувшись на конскую морду. Скакун шумно втягивает воздух и вдруг кладет мне на плечо голову.
Здравствуйте! Приехали! Наташа Скорость – лучший друг обиженных детей и лошадей!
– А ты и правда, ведьма! – пролетает над головой кот и садится на шею коню.
Он сверлит меня янтарными глазами, а в моей голове крутится множество вопросов. Прямо мыслям тесно в черепной коробке, но спросить ничего не успеваю.
– В честь чего ты так решил? – все же выдавливаю из себя я и ужасаюсь: совсем крыша поехала, разговариваю с котом.
Но этот мелкий мышелов не удостаивает меня ответом.
– И долго я буду ждать?
На меня сверху надменно смотрит король в белых одеждах. Теперь я вижу, что ему лет тридцать и он хорош собой. Длинные волнистые волосы лежат на плечах, красиво очерченный рот напрашивается на поцелуй, но темно-серые глаза смотрят надменно, а рот кривится в брезгливой усмешке. Я невольно теряюсь и начинаю лепетать:
– Но… девочка… опасность…
– Уберите ее!
Приказ звучит, как удар хлыста. Я вжимаю голову в плечи, но тут же выпрямляю спину: девушки с фамилией Скорость не гнутся.
– Козел! – сквозь зубы цежу я, вскидываю подбородок и смело смотрю в глаза надменному правителю.
Наш поединок взглядами длится всего секунду. Мой горделивый порыв никто не оценивает. Подбежавшие стражники вырывают из моих рук визжащую девочку, а меня снова тащат к кострищу. Я вижу, как король подъезжает к приготовленному для него месту, спешивается и небрежно бросает поводья слуге. Красавчика провожают к массивному креслу, и он садится. Охранники выстраиваются полукругом за его спиной.
Со мной уже не церемонятся. Толстомордый стражник взваливает меня на плечо и прислоняет к столбу. Еще несколько человек удерживают мои ноги и руки, пока юнец, который знает Лиану, обматывает меня веревками.
Все же, сволочи, решили меня сжечь без суда и следствия. Не выйдет!
Я отчаянно сопротивляюсь, пускаю в ход не только ноги и руки, но и зубы. Но тщетно, стражники уже знают все мои уловки. В довершение всего к помосту подтаскивают спасенную девочку и бросают на землю.
– А-а-а! – плачет она, а мое сердце разрывается от жалости и боли.
– Ее тоже в костер отправьте, – приказывает старик жрец. – Двойная польза для народа будет.
– Ваше величество! – во всю глотку ору я. – За что вы так со своими подданными. Что мы вам сделали? Если бы я была ведьмой, давно бы улетела на метле отсюда. Вы же видите, что я не владею магической силой!
Я напряженно смотрю, как жрец о чем-то тихо переговаривается с королем. Сволочи! Что за мерзкие мужики? Слабая женщина и ребенок им мешают.
Едва слышимый рокот привлекает мое внимание. Самолет? Откуда в этом убогом мире самолет? Поднимаю голову: на небо со всех сторон натягиваются тучи. Увлеченные представлением, которое устроила я, люди не замечают, что погода меняется.
Это шанс, призрачный, но шанс. Если пойдет дождь, жертвоприношение не понадобится.
– Отрежьте ей язык, чтобы не вопила! – приказывает жрец, и стражник тут же выхватывает меч.
– Что? Ах, ты…, – бранные слова так и рвутся из горла, но я напрягаюсь и проглатываю их. – Господин, давайте договоримся. Предлагаю сделку. Сделку! Я хочу сделку!
«Дорогие небеса, миленькие, – мысленно молюсь я, – больше не продержусь. Спасите меня. Верните домой! Клянусь, я никогда не буду ругаться, никогда и слова плохого никому не скажу. Обязуюсь старушек переводить через дорогу, раз в месяц помогать в собачьем питомнике, подбирать каждого брошенного котенка. Спасите!»
Опять над головой проносится гулкий рокот, и теперь его замечают все.
– Тучи! Смотрите, на небе тучи!
– Дождь! Богиня плодородия, пошли на землю дождь!
Служители храма яростно звенят своими колокольчиками, зрители забывают обо мне и возбужденно переговариваются.
– Поджигайте! – раздается приказ. – Быстрее!
К кострищу бегут стражники с факелами. Крылатый кот вороном кружится над головой, видимо, следя за соблюдением ритуала. Юнец косится на него, а когда кот делает широкий круг, быстро сует мне в пальцы какой-то флакончик.
– Выпей. Это спасет от боли.
В последнее мгновение я освобождаю одну руку и подношу пузырек ко рту.
– Н-е-е-е-т! Проклятая ведьма!
Пронзительный крик над головой вызывает дрожь во всем моем теле. Я трясусь так, что выбиваю чечетку зубами. Просто не могу представить, что через секунду буду корчиться в жарком пламени от невыносимой боли.
Крылатый кот камнем падает вниз и крохотной лапкой выбивает склянку из моих рук. Она разбивается о камни. Они окрашиваются темной жидкостью, которая вспучивается пузырями и начинает испаряться.
И что за гадость мне предложили? Яд?
Запах дыма достигает моего носа. Стражники все же подожгли хворост. Я вижу язычки пламени, которые весело бегут по сухим веткам. Еще чуть-чуть, и загорится все сооружение, а вместе с ним и я.
– Прощайте, мои родные! – шепчу дрожащими губами.
Сдерживать слезы больше не могу, они катятся по щекам и падают на грудь. Капли шлепаются на горящие ветки, и те с шипением гаснут. Моя белая туника покрывается мокрыми пятнами.
О боже! Как много у меня слез! За всю жизнь столько не плакала.
Я поднимаю голову, чтобы в последний раз взглянуть на небо…
Глава 6
Сегодня я просыпаюсь на рассвете и сразу понимаю: впереди отвратительный день, который грозит сплошными неприятностями. Откуда берётся это чувство, не знаю, но оно жжёт изнутри и не даёт расслабиться.
– Доброе утро, – раздаётся над ухом голос Брыся. – Пора вставать, Анри.
– Без тебя знаю, что пора.
Поворчать я могу только на драконокота – особенную породу домашнего помощника, которую вывел ещё мой дед. Привилегия иметь такое животное есть только у королей.
Брысь мои глаза и уши, мой наставник, советчик и друг. Без него я не принимаю ни одного решения. Вот и в этот раз он уже с вечера завёл свою мурлыкающую песню, предупреждая, чтобы я не прислушивался к пожеланию верховного жреца.
– Старик совсем спятил, – нашептывает мне Брысь, сидя на подушке в изголовье. – Нельзя сегодня сжигать ведьму. Ничем хорошим это не закончится, хвостом клянусь!
– Не клянись, у тебя и хвоста нет, кривой обрубок.
– И что? Потерял в ратных боях, защищая твою царственную задницу.
Брысь взлетает и устраивается на столбике балдахина: обиделся.
– Не злись. Почему ты думаешь, что обряд не поможет вызвать дождь?
– Анри, подумай! Плюнь на жрецов! Что ты их вечно слушаешь! Думаешь, если сожжём дочку трактирщицы, пойдёт дождь? Не смеши!
– Говорят, она ведьма.
– Кто говорит? Рыжие волосы и зелёные глаза указывают только на красоту. Ни разу не видел, чтобы Лиана колдовала. Тихая, скромная девушка, любимица всей улицы.
– Вот видишь, – спорю я, сомневаясь в доводах Брыся, – вся улица обедает только в таверне ее матери в ущерб другим тавернам, значит, ведьма колдует.
– О, Всевышний! Ну, что за убогое мышление! Ты же умный человек, пораскинь мозгами, так любую красивую девушку ведьмой назвать можно.
– Ладно, проверим, зови управляющего.
«Брысь прав, – думаю я, пока слуги меня одевают. – Каждое происшествие в королевстве жрецы объясняют влиянием ведьм. Скоро в стране не останется красавиц».
– Ну, ты подумал? – опять пристает кот. – Отменишь обряд?
– Как? Засуха же! Народ мрет от голода. А вдруг, и правда, все получится.
– А если нет? Вспомни, сколько уже было этих попыток! – если бы Брысь мог, начал бы загибать пальцы, а так он просто стучит лапкой по моему плечу. – Твою парадную одежду уже сжигали, раз. Мать-королева пожертвовала своим брачным нарядом – два. Тебя женили – три.
– Не напоминай мне об этом кошмаре!
Моя супруга, урожденная герцогиня Дала свет Глостерская, была девушкой красивой и скромной. Слишком скромной. Вот уже год прошёл с момента нашего бракосочетания, а она все не позволяла зайти в свои покои и выполнить обряд консумации. У меня скоро яйца взорвутся от воздержания, а этой стерве-скромнице хоть бы хны.
– О, а давай вместо посещения площади я устрою тебе визит к кошечкам Милинды!
– Спятил? Меня же родственники Далы со свету сживут! Кастрируют за нарушение Священного обычая. Б-р-р-р!
– Ладно, ладно, тут я погорячился. И когда ты уже свалишь эту неприкосновенную девственницу?
– Не знаю. И честно сказать, уже не хочу. Надоели эти кривляния. У меня даже подозрение есть, что Дала хочет держать меня на коротком поводке, то притягивая, то отталкивая.
– Правильно подозреваешь. Она со своими братьями постоянно о чем-то шепчется.
– Свергнуть меня хотят?
– А какой в этом смысл? Я понимаю, она родила бы от тебя сына, а потом скинула с трона, и сама регентшей при малолетнем принце стала. А в нынешнем раскладе я не понимаю, что задумала эта семейка во главе с верховным жрецом. Нет, есть какая-то мерзкая тайна в этом гадючьем клубке. Вот погоди, я обязательно докопаюсь.
В дверь стучат, а потом в просвет показывается голова управляющего дворцом. Я недовольно морщусь: болтать непринужденно с Брысем мне намного интереснее.
– Ваше величество, вас ждут на площади. Все готово к совершению обряда.
– И девушка готова?
– Да, ведьму уже привезли.
– Что ж, пошли, посмотрим.
Конечно, мне жаль несчастную жертву, но и жрецов не могу игнорировать. Слишком много власти у них в государстве. Любую непонятную ситуацию они объясняют желаниями богов. Вот и к сегодняшнему обряду Крипан, верховный жрец, подводил меня издалека. На каждом заседании королевского совета поднимал эту тему, пока не добился поддержки от министров и чиновников.
Я выхожу на широкое крыльцо, спускаюсь по ступенькам во двор моих покоев. Конь уже бьет копытом в ожидании прогулки. Мне на плечи набрасывают белый плащ – обязательный атрибут всех событий королевства и признак королевской власти. Слуга, не дыша и, не смотря на меня, застегивает у моего горла драгоценную пряжку. Она тяжело лежит на шее и даже сбивает дыхание. Кажется, словно кто-то душит меня сзади.
– Потерпи немного, скоро все закончится, – говорит Брысь.
Кот садится на шею коня впереди меня. Так мы и выезжаем за ворота. Секундная остановка, чтобы вооруженный до зубов отряд охраны мог окружить меня, и вот мы уже на площади.
Я объезжаю ряды горожан и поднимаю руку до приветствия. Передовой мной мелькают худые лица, растрепанные волосы и возбужденно горящие глаза, бросающие украдкой на меня взгляды. По правилам королевства, подданные не должны смотреть в лицо правителя. За неповиновение – сто ударов плетей возле позорного столба. Никто из зрителей не хочет умереть такой смертью, поэтому если и рискуют посмотреть, то украдкой, пока думают, что никто не видит.
Но я обычно подмечаю все. Правитель должен знать, чем живут его подданные. Я останавливаю Бюрильда недалеко от постамента, где в этот момент привязывают ведьму. Но что-то происходит странное. Она ругается со стражниками, как сапожник, и даже отвешивает им тумаки.
– Брысь, а ты говорил, что девушка тихая и покорная. Такую и выбрали для обряда, чтобы жертвоприношение прошло мирно, без скандала.
– Сам не понимаю. Погоди…
Брысь срывается с места и летит к девушке. Я вижу, как он кружится возле неё, и сгораю от нетерпения.
Ведьма настоящая красавица. Не идёт ни в какое сравнение со смуглокожей и темноволосой женой. У Далы резкие черты лица, вздернутые домиком брови, плотно сжатые губы. От ее взгляда мне сразу становится холодно. А ведьма – сама нежность и милота. Так хочется прикоснуться к прозрачной коже, провести пальцем по пухлым губам. А ещё взять бы в горсть рыжие волосы, откинуть назад ее голову и поцеловать.
От этих мыслей становится тесно в штанах. Черт! Нужно срочно найти бабу! Будь проклята эта Дала!
Брысь возвращается почти сразу.
– Ну, что узнал.
– Это не она.
– Не понял. Кто не она?
– Не ведьма.
– Откуда знаешь?
– Я же магию на большом расстоянии чувствую. От этой ничем не пахнет. Выглядит как Лиана, но не она.
– Получается, обратилась?
– Видимо, так.
Поговорить нормально нам не удаётся: на площади начинает твориться невероятное. Девушка яростно сопротивляется, из толпы выбегает ребёнок и бросает в меня камнем. Бюрильда не выдерживает такой наглости и встаёт на дыбы. В этот момент ведьма вырывается из рук стражи и закрывает собой девочку. Все происходит за одно мгновение. Я даже сообразить не успеваю, как она оказывается возле меня.
А дальше становится ещё интереснее. Теперь я с удовольствием посмотрю на казнь.
