Клара Рутт
Глаз дракона
– Ты чуть не упустил наш ужин, стрелок. – И направилась к принцессам. Ларс лишь покачал головой, София поднялась, готовая предложить помощь. Но воительница прямиком направилась к охапке хвороста. – Нужно развести костер.
Ей не потребовалось, наверное, и пары мгновений, чтобы первые веточки затлели тусклыми огнями. Подошел Ларс:
– Я поставлю палатку.
– Я присмотрю за огнем, – ответила Анна.
Принцессы устроились рядом, пока воины занялись каждый своим делом. Вскоре, когда уже стал виден каркас их ночного укрытия, девушки принялись разбирать запасы. В безмолвии сошедшего на землю вечера путники устроились в кругу возле костра.
– Вкусно пахнет, – София нарушила тягостную тишину, рыба впитывала запах костра, румянясь.
– Угощайтесь, София. – Ларс протянул ей рыбку. – Она готова.
– Спасибо.
София отдала кусок рыбы сестре, но та лишь нахмурилась:
– Что ты такое говоришь! Как можно ее есть? Она неочищенная!
– Да, радость моя. – Анна раскрыла рыбье брюхо и откусила плавники. – И еще без сервировки и слюнявчика.
– Что? – Мария взвизгнула, две пары гневных глаз уставились на Анну, она набросилась на еду:
– Можешь оставить, если не голодна.
– Прекратите! – София встала, воительница не глянула на нее, занятая едой, Мария до сих пор морщилась. – Мария, рыбу будем есть руками, – голос ее стал жестче, – и, я надеюсь, без этих пустых перепалок.
Анна лишь усмехнулась, и остаток ужина путники провели в молчании. Напряжение не пропало даже с приближением сумерек. Покончив с едой, никто не проронил ни слова.
А между тем, наступление ночи не заставило себя долго ждать, и благоприятный момент разговора ускользал с каждым нерешительным мгновением. И потому София, поочередно овеяв взглядом путников, взяла слово:
– Послушайте. – Никто не поднял на нее глаз, но девушка продолжила: – Мы с вами путешествуем вместе, но недомолвки среди нас меня терзают…
– И сейчас мы поговорим о том, кого что беспокоит! – Анна вспылила. – Давайте все это без меня, ладно?
– Нет, Анна, именно с тобой я и хотела поговорить в первую очередь.
Воительница вскочила:
– Я не нарушаю наш договор, милая моя! Вы мне заплатили, я вас веду, все верно. А разговоры – это не ко мне.
– Анна, сядь. – Ларс тоже поднялся. – Именно поэтому ты должна выслушать ее. Наемник ты, и ты получила свою награду прежде, чем выполнила долг.
– Не вмешивайся, Ларс! Это не твое дело.
– Я думаю, это наше общее дело, если мы еще хотим достигнуть Пещеры.
Анна помедлила, рыская глазами по лицам принцесс, но все же пробурчала:
– Лучше говорить с ней, чем с тобой. – Она заняла свое место, мужчина опустился следом.
– Спасибо, – София обратилась к Ларсу, тот кивнул, и она продолжила: – Я не прошу многого: расскажи о себе, какая у тебя жизнь, что это за место. Нам не знаком этот лес, мы не знаем его законов, нам все здесь чуждо… И раз уж мы оказались по одну сторону, я бы хотела привыкнуть, – София говорила тихо и мягко, но в то же время ее тон не был просящим: она выражала просьбу, не теряя своего достоинства.
– Здесь каждый за себя – это самое главное, что вы должны усвоить, и только поэтому я не должна делиться с вами.
– Анна, мы в одной команде…
– Команде? – Вдруг девушка задумалась. За одно мгновение ее лицо накрыли десятки эмоций, София следила за каждой из них, но в конце концов, губы воительницы растянулись в улыбке. И она была скорее хитрая, чем злая, но больше искренняя, чем наигранная. – Вы заплатили мне золото, чтобы… быть со мной в команде?
– Мы хотим достичь Пещеры, лишь поэтому мы теперь на одной стороне.
– Я помогу вам. Ни при каких других условиях мы бы не встретились.
София молчала, ожидая дальнейшего ответа, но воительница не торопилась продолжать. Она почерпнула воды из котелка и, словно растягивая время, сделала глоток. Остальные не нарушали ее молчания ни словами, ни действиями, и, наконец, Анна сказала:
– Я живу здесь давно, очень давно… с тех времен, когда убеждения казались правильными, а мир справедливым. Вон, он знает. – Девушка кивнула в сторону Ларса. – Все перевернулось с тех времен, я изучила здесь каждый ход, каждую лазейку, так что… одобряю ваш выбор путеводителя, – она хмыкнула. – Эта тропа не отмечена на карте, но это нам на руку. О ней мало кто знает, и так мы привлечем меньше внимания. – Анна замолчала, опустила глаза на землю, как вдруг словно очнулась и, уже глядя на Софию, продолжила: – Ты. София. Ты можешь исцелять. И, видимо, еще кое-что можешь… и раз уж ты заговорила про команду, то…
– Я поняла, – принцесса оборвала ее. – Я бы хотела потренироваться.
– Займемся этим на рассвете. – Воительница поднялась. – Скоро стемнеет. Вы должны успеть искупаться и уйти в палатку.
Сестры переглянулись, Мария посмотрела на Ларса, и он подтвердил:
– Пора ложиться. Нужно отдохнуть перед новым днем пути.
– Как? Купаться прямо в озере?
– Мария, прекрати. Ты сама должна понимать, в какие условия мы поставлены. Так что раздевайся и в воду. – София ощутила на себе внимательный взгляд. Анна без стеснения глазела на нее, но девушка успела уловить на лице воительницы едва заметное одобрение.
– Я принесу еще хвороста. – Ларс поднял свой меч. – Костер скоро догорит, а ночи здесь холодные. Приготовьте теплые вещи. – Он отошел, но его окликнула Мария:
– Ла-арс! Подождите меня! Я помогу вам собрать охапку.
– Мария… – Мужчина вздохнул, София приготовилась вмешаться. – Сейчас опасно бродить по лесу, я хочу осмотреть окрестности. Не переживайте, лагерю ничего не угрожает. – Легкая улыбка накрыла губы воина, и он поспешил скрыться в зарослях.
– Пойдем. – София подошла к сестре и за руку потянула ее к озеру. – Лес – не место для капризов. Мы связаны теперь с воинами и должны их слушаться.
– Пусть Ларс, но почему она? – Мария притопнула, упрямо становясь на месте и презрительно глядя на воительницу. Она перебирала чашки после ужина, но, услышав восклик принцессы, повернула голову в ее сторону и застыла.
– Прости нас, – одними губами вымолвила София и отвела сестру в сторону, но Анна свой взгляд не отпустила.
– Мария, послушай меня. – София встала напротив сестры, коснулась ее плеч. – Нам непросто здесь, но мы должны идти дальше. А без них, – она кивнула в сторону воительницы, – нам и шагу не ступить. Делай, что они говорят и, возможно, мы с тобой сможем выжить и выполнить указание мамы.
– А потом? – Мария всхлипнула, в ее глазах далекими звездами заблестели крупинки слез. – Мне страшно, София…
– Иди сюда. – Девушка прижала сестру к груди. – Мы справимся…
– Эй! – их окликнула Анна, девушки обернулись. – Я бы поторопилась, пока Ларс не вернулся.
Сестры на мгновение растерялись, но после София хитро улыбнулась и шепнула:
– Давай же! Это должно быть очень весело! – И, не дожидаясь ответа, принялась развязывать бантики, шнуровки и прочие мелочи одежды. Мария медлила, но все же азарт, с каким София продолжала снимать с себя походный костюм, увлек и ее: вскоре девушки смущенно хихикали, глядя друг на друга и прикрываясь ладошками.
Казалось, что о присутствии Анны они и знать забыли – настолько это было ново для каждой, и оттого уже в полные права вступившая ночь придавала остроты ощущениям. И София первая сорвалась с места:
– Наперегонки!
И Мария ринулась следом.
Всякое стеснение и всякое неудобство, что преследовало девушек на берегу, вмиг растворилось в лазурной глади озера с первым только прикосновением юной кожи к молчаливой воде. И София позволила обнять себя стихии, стать единой с природой и наслаждаться ощущением свободы. Как будто не было всего пути, как будто дом был совсем рядом, и мысли заполнялись лишь светлыми чувствами.
– София! – радостный крик сестры вернул девушку в реальность, а через мгновение ее накрыла волна.
– Берегись! – София не заставила себя ждать с ответной, и веселье сестер закружилось с каждым новым плеском.
Вода забирала страх и сомнение, преследовавшие их на протяжении всего пути, легкость впервые превзошла над усталостью, и пусть только на одну ночь, но все стало хорошо.
***
– Вода очень теплая! – Две мокрые фигурки, хихикая от собственной наготы, пробежали мимо воительницы и скрылись в палатке.
Радостный голос Софии заставил девушку подняться. Отвлекшаяся от приготовлений на завтра, Анна проследила за принцессами. Изнутри доносился смех и веселые голоса – искренние эмоции принцесс, наконец, нашли свое место в этом мире после ночного купания. Как дети, плескались они в темных водах, забыв об опасности. И как ни у кого другого, у них было на это полное право.
Вернувшись к костру, Анна улыбнулась мыслям. Когда еще строгий лес сможет услышать смех? Когда здесь, среди жестокой войны за выживание, появится радость?
– Все спокойно. – Ларс появился внезапно. Он уселся напротив и бросил охапку хвороста рядом. Анна не ответила. Она устремила взгляд на разыгравшиеся языки пламени, и Ларс подкинул еще щепок. Жадно поглотив сухие ветки, костер вспыхнул новым пламенем. Тепло костра смешалось с теплом наступившей ночи.
Принцессы в палатке притихли, временами далекие голоса ночных птиц нарушали темное спокойствие леса. На гладкой поверхности озера, нарушаемой изредка игрой упрямого ветра, полная луна отражалась серебряной дорожкой. Небо оставалось глубоким и ясным, и звезды казались далекими мерцающими точками. Вершины деревьев еле слышно шептались.
– Красивая ночь сегодня, – задумчиво проговорил Ларс, рассматривая ночной лес. – Редко удается так просто наблюдать за природой.
Анна уставилась на костер.
Мужчина сделал глубокий вдох и так же опустил глаза. Девушка скрестила руки на груди.
– Принцессы уснули?
Анна не торопилась отвечать, но все же подняла взгляд на Ларса:
– Да, почти сразу. Они устали с дороги.
– Хорошо. – Ларс улыбнулся. – Если хочешь, можешь присоединиться к ним, я присмотрю за костром.
Анна промолчала.
– Не доверяешь мне?
– Я послежу за тобой.
– Разумно. – Мужчина кивнул. – Но что бы ты ни думала, я не стану мстить. Твоя победа была почти честной…
– Ты все еще здесь, Ларс! – Языки пламени от костра отражались в серых глазах воительницы. – Я закончу начатое. Вот только мы дойдем до Пещеры…
Теперь двое воинов – мужчина и девушка – уставились друг на друга, не смея моргнуть. Только вся ярость Анны рушилась о мертвенную тяжесть взгляда Ларса.
– Мне нравится твоя решимость, – мужчина говорил спокойно. Он полез в сумку и достал горсть орехов. – Будешь? Нашел у ульдров. Оказалось вкусно. – И даже протянул Анне ладонь, но та лишь отвернулась.
Тишину ночи нарушали теперь щелчки раскалывающихся орехов – Ларс, не скрывая удовольствия, наслаждался необычным вкусом. И тогда Анна отозвалась:
– Чего ты добиваешься? Наши дороги идут в разных направлениях вот уже десять лет.
– Они имеют одно начало.
– Это ничего не значит! И то, что сейчас мы заодно – всего лишь временное явление. Общее дело и общий враг заставляют нас сблизиться. Но скоро это завершится.
– Пусть так. – Мужчина отряхнул руки и вновь глянул на Анну. – Но у меня другое мнение. Может быть, это наш шанс вернуть прошлое.
– Что? – Анна вскочила. – Тебе хватает совести предлагать мне такое? Ты предал меня, Ларс! Ты все решил сам! Ты враг мне, и поэтому я убила тебя! Я даже не знаю, кто ты такой сейчас!
Ларс поднялся следом, и девушка схватила мечи. Мгновение они снова прожигали друг друга взглядами, но мужчина прервал эту бессмысленную перепалку:
– Ты изменилась, – вдруг он заговорил очень мягко. – Даже в момент нашей последней встречи ты была другой.
– Молчи! – она рыкнула.
– Нет, Анна, послушай…
– Тише! – Анна резко опустилась и положила ладонь на землю. Затем вытянула руку и второй ладонью отдала Ларсу знак оставаться на месте. Но он все и так понял.
– Пойдем. – Он вынул свой меч. – Они слишком близко…
– Ты остаешься. Я пойду одна. У нас ночные гости. – Не глядя на воина, девушка перехватила мечи в руках и в мгновение ока скрылась в зарослях.
Ларс огляделся. Заросли вокруг поляны дремали, ни одно движение, ни один звук не нарушал равномерного течения ночи. Мужчина сделал шаг в направлении леса, прислушиваясь. Ни шагов Анны, ни посторонних звуков. И что ему послышалось?
Все же воин вернулся к палатке. Костер догорал, и хруст веток был теперь единственным звуком, нарушающим ночную тишь. Ларс подкинул хвороста. Анна не возвращалась, и мужчина еще раз огляделся. Ушла? Прикрылась неведомой опасностью? Но он тоже что-то слышал!
Мимолетное раздумье решилось в один миг. Звуки борьбы, рык и крики Анны тревожным звоном пронзили ночную тишь. И, совершенно забыв о наставлении воительницы, Ларс сорвался с места.
В дебрях царила тьма. Густо растущие деревья, витиеватые, переплетенные корягами и листьями, свет луны почти не пропускали. Тропинка, если такая здесь вообще существовала, терялась среди теней скорчившихся растений, и Ларсу приходилось ориентироваться только на слух. Изначально бесшумная поступь вдруг сменилась тяжелым шагом и сбившимся дыханием. И, между тем, звуки боя становились громче.
Воин постарался ускорить шаг, и его уши уловили протяжный вой, смешанный со скулением. Ларс замешкался: бои с животными – самые бесчестные бои. Так трактовался негласный закон в Мирсуле. Никто не вправе убивать животных, даже если на данный момент они твои враги. Но крик Анны и рычание волков разрешили его сомнения. Ларс вновь сорвался с места, но почти сразу же его меч встретил стаю разъяренных животных.
Они набросились с небывалой яростью, и времени на раздумья уже не оставалось. Ларс рубил не глядя всех налетающих волков, попутно высматривая во тьме женский силуэт. Но ничего – слышен был лишь звон ее мечей, крики и звериное рычание.
Ларс расправлялся с налетевшей стаей, стараясь не пропускать атаки, чтобы продвинуться дальше, но с последним, затихшим от его меча волком затихли и заросли.
И вновь тишина. Ни животных вокруг, ни Анны. Смахнув капли пота с лица, Ларс рванул вперед, где прежде слышались крики девушки и звон мечей. Несмотря на осторожную поступь, его шаги отдавались глухим эхом на сухой траве, и если Анна была где-то рядом, то, определенно, она его слышала. Но вскоре он увидел ее.
В центре небольшой опушки, опустившись на одно колено, Анна сложила мечи. С трех разных сторон, скалясь, к ней подступали волки. Ларс не заметил, была ли ранена девушка – ночь скрывала цвета, но ее руки и лицо, а также земля рядом были покрыты темными пятнами.
Ларс показался на опушке и потянулся за луком. Лишь задев пустую спину, он вспомнил, что все вещи, кроме меча, он оставил возле палатки. Благо, в сапогах он хранил пару кинжалов. Очень плавно, чтобы не привлекать внимания, Ларс опустился на колено и извлек один из сапог.
Он готовился к броску, когда Анна еле заметно подняла одну руку и покачала головой – запрещала, чтобы он вмешивался. Ларс крепче сжал кинжалы, не решаясь следовать ее указу, но волки все ближе подходили к девушке. Они скалились, роняя на землю густую слюну. Анна не шевелилась.
–Тише… ну? Я здесь, – донесся тихий голос. Ларс оставался в стороне, не спуская глаз с животных.
Девушка протянула им руку.
Миг они еще медлили, а затем, словно по команде, набросились на нее. Анна успела сгруппироваться и поднять мечи с земли, когда кинжалы Ларса нашли цели в телах двух волков. Третий накинулся на девушку в упор, но ее меч распорол ему живот прежде, чем тот коснулся ее.
Звук жалобного скуления ударил по ушам, но вскоре все затихло. Ларс остался на месте, прокручивая в голове только один вопрос, но даже его не удалось озвучить – Анна опередила его с претензиями:
– Я же говорила тебе остаться! – Она немедленно вскочила и накинулась на воина. На ее лице кровь смешалась с потом, и доспехи пропитались кровью. Она не хромала и не зажимала раны: прошедший бой забрал у нее силы, но ранения избежали ее. Ларс выдохнул:
– Всегда пожалуйста.
Анна прошла мимо, как будто осматриваясь, Ларс поднял с земли свои кинжалы.
– Уходим.
Овеяв напоследок поляну, она направилась к кромке леса. Ларс поспешил следом. Сначала они двигались неспешно, но чем ближе становились к озеру, тем сильнее ускоряли шаг. А когда за редеющими деревьями показался берег, девушка и вовсе сломя голову бросилась к палатке, заранее готовясь к удару.
На мгновение Ларс замер, стараясь не поддаваться неосознанным движениям воительницы, но, убедившись в необходимости спешки, сорвался с места. Оставленный им костер на берегу разгорался сильнее, но преградой для нападения хищников он все-таки не стал: волки подходили с другой стороны зарослей и стаей приближались к палатке. Увидев воинов, волки с атакой не медлили, прямиком направляясь на них.
Ларс приготовился встречать их лезвием меча на окраине леса, как вдруг заговорила Анна:
– Разделимся. Будь здесь, а я обойду их с другой стороны.
Она бросилась им навстречу и, оттолкнувшись ногами от земли, перекувыркнулась в воздухе. И затем оказалась в гуще стаи. Волки продолжали направляться к Ларсу, когда Анна вступила в бой.
Волки нападали без цели, готовые разорвать на куски все, что попадалось на пути. Ларс только и успевал рубить, не разбирая, тех, кого до этого даже трогать не решался, чтя закон. И, замахиваясь в очередной раз, заметил ярко-красные глаза животных, налившиеся кровью. Зрачки почти не прослеживались, зубы размером были вдвое больше, чем у обычных волков, и, казалось, были пропитаны ядом, зеленея у корней. Шерсть смотрелась грубой и вздыбленной, а ярость, с которой они нападали, и отсутствие страха перед огнем наводили на мысль о колдовстве.
Ларс глянул на Анну: без разбора она рубила всех, кто попадался ей под руку, и оттого становилось еще более непонятно, что она собиралась делать на той опушке в лесу. Встречая очередной рывок волков, воин вновь замахнулся, но отразив лишь одну волну атаки, его меч встретился с мечом Анны. Она поспешила на помощь.
– Неплохо… размялись. – Тяжело дыша, девушка убрала меч. Она говорила твердо и теперь смотрела на Ларса безо всякого смущения.
– Что-то здесь нечисто. – Перебарывая сбившееся дыхание, Ларс проделал то же и сел на землю.
– Эти волки… – Анна опустилась рядом. – Как будто зачарованы.
Она прикоснулась к застывшей голове зверя, и его ярко-красные глаза вдруг обрели естественный цвет, появился зрачок, исчезла опасная слизь с зубов, шерсть стала относительно мягкой. В одно мгновение то же произошло и с остальными. Она опустила голову, и Ларс спросил:
– Что ты делала на той поляне?
– Они не нападают обычно. Боятся людей и огня. Они не узнали меня сегодня. – Она вздохнула. – Мне… впервые жаль тех, кого я сама целенаправленно убила. В отличие от людей, они ни в чем не виноваты.
Ларс повторил попытку заглянуть ей в глаза, но девушка встала и принялась убирать разбросанные трупы животных с поляны. Не говоря ни слова, мужчина присоединился.
Когда берег стал чистым, воины вернулись к палатке. Более ничего не угрожало безмятежному сну принцесс, и Ларс снова разместился возле костра. Анна застыла в шаге от него.
Она смотрела на озеро. Здесь вновь господствовали тишь и спокойствие. Закрыв глаза на миг, воин сделал глубокий вдох.
А когда открыл вновь, девушки уже не было. Костер разгорался, и Ларс снял доспех, полной грудью вдохнув свежий ночной воздух. Теперь все стало спокойно, и не было места тревоги в мыслях, как его внимание привлек едва заметный шорох неподалеку. Присмотревшись, в темноте он уловил движение, а через миг – легкий силуэт, плавными движениями волнующий в озере лунную дорожку.
Смущенный, Ларс опустил глаза и подкинул в огонь веток. Перед ним разлилось озеро, как вся жизнь, и она – в нем. Она, дикарка, воспитанная лесом, не знавшая правил культуры и не принимавшая закона. Она была свободна, в отличие от него, благородного воина, служившего народу во имя справедливости. Выйдя из одной точки, их пути шли в разные стороны.
И сейчас перед ним была все та же девчонка, которую он знал когда-то. Он видел ее фигуру, такую тонкую и хрупкую, и никогда бы не подумал, что она жестокий воин. Она была там и была с ним, и почему-то сердце предательски заколотилось. Оттого ли, что он видел сейчас обнаженную девушку, или оттого, что былое возвращалось к нему?
Озеро расстилалось перед ним, легкая рябь воды напоминала ему об ее присутствии. Она не спешила выходить, и невольно Ларс возвращался взглядом к лунной дорожке в надежде поймать силуэт. И вновь она оставляла брызги на глади ночного озера, и вновь Ларс ждал ее.
И более не сводил с нее глаз.
***
Я сняла сапоги. Ночная влага земли холодными объятиями обволокла мои ступни. Ночь – наше время: время войн и любви, время, когда происходят великие свершения.
Луна бросала пристальные взгляды на освещенную огнями дорожку в лагере: сегодня все должно быть ярко. Где-то вдалеке раздавались первые, приглушенные звуки сабаров, но для меня это знак – Обряд начинается. Но я не спешила с выходом. Неторопливо обойдя шатер, я скрылась внутри.
Плотные полотна шатра почти не пропускали праздничного света, но тьма не грозила мне – на полу, на столе в центре и у изголовья кровати горели свечи. Я прошлась по кругу и взяла со стола кубок.
Красное вино обожгло горло, запах костра с улицы смешался с запахом мяса – поварихи славно трудились во благо нашего общего праздника.
Обряд Посвящения проводили по весне и по осени – дважды в год. Этот день являлся самым желанным для каждой из нас с самого рождения, и сегодня юная дева пятнадцати лет должна показать свои умения военного искусства и соблазна, чтобы встать в один ряд с остальными полноправными амазонками.
Айрене повезло, что она была единственной посвящаемой сегодня. Бывали случаи, что девушки сражались за добычу друг с другом, вместо того, чтобы сосредоточиться на общем деле и сытости племени. Я не вмешивалась: они вели бой на усладу амазонкам, победительница уходила искать себе мужчину, а после я решала исход этого Обряда. Никто не вправе убивать равную себе – вот закон амазонок, закон этого леса, королевой которого была я.
Такие годы были крайне сложными для нас, племя не пополнялось новой кровью, и вместо охоты на зверя мы начинали активную охоту на мужчин, дабы восполнить рождаемость: ряды моих воительниц должны расти непрестанно. Сегодня я также надеялась на благоприятный исход. Айрена показала себя смышленой ученицей, и я должна помочь ей стать амазонкой.
– Моя госпожа. – У входа появилась моя помощница и склонила колени. – Все готово к Обряду. Мы ждем только вас.
– Милая Кейра, – я улыбнулась, – подойди.
Девушка повиновалась, но глаза не подняла.
– Должно быть, это очень волнительный день для тебя? Еще весной ты была на месте Айрены, а теперь ты моя помощница.
– Благодарю вас, госпожа.
– Не переживай за подругу. – Я коснулась ее подбородка, и только потом она позволила себе заглянуть мне в глаза. – Мы все радуемся за нее сегодня, выпей вина.
Я вновь наполнила кубки. Звук сабаров с улицы стал громче, смешавшись с радостными голосами толпы. Веселилась каждая амазонка, каждая амазонка ждала добычу посвящаемой – шкуру медведя, рога оленя, жизнь мужчины… Общие победы объединяли воительниц, но добыча с охоты Посвящения сближала еще больше.
Я сделала глоток и опустила кубок. Кейра тотчас оказалась подле меня:
– Госпожа, чем я могу помочь вам?
Не говоря ни слова, я подошла к стойке с оружием, девушка поспешила оказаться рядом. Но я не торопилась отдавать приказы. В свете свечей холодная сталь лезвий мерцала, словно звезды, и я залюбовалась ими. Оружие, несущие смерть одним только взмахом, может быть изящно красивым, а в руках амазонки стать очень женственным.
Стойка с доспехами рядом также не страдала от недостатка снаряжения: нагрудники, наручи, кольчужные сапоги, перчатки – чего здесь только не было, – но этой ночью мне не нужен ни один из них.
Легким движением руки я развязала пояс. Массивная туника по одному движению плеч рухнула на землю. Кейра с готовностью подняла ее, но я возразила:
– Оставь.
В нерешительности она застыла на мгновение, но, ощутив мою хватку на предплечье, разжала ладони. Туника вновь легла на пол. Я кивнула:
– Подойди.
Она встала напротив и потупила взгляд. Легкий румянец, едва различимый в полумраке, выдавал ее смущение, и я сказала как можно тверже:
– Посмотри на меня.
Ее веки дрогнули, прежде чем Кейра открыла глаза. Я стояла перед ней нагая, в твердой решимости встречать посвящаемую перед своим народом. Мое тело сегодня покрывали многочисленные знаки: точки и завитки, неровные полосы, узоры цветом от зеленого до коричневого – для наибольшей маскировки. Нам с Айреной предстояла охота, и основным нашим преимуществом должна стать незаметность.
Любая тряпичная одежда и, тем более, доспех были неприемлемы в этот день. Сегодня вершились судьбы, и если ученице не стать амазонкой, то никакой доспех ей уже не поможет. А если она покажет себя отличным воином, то снаряжение будет ждать ее в шатре у благородной госпожи.
– Что-то не так? – Я повела бровью, заметив вновь опущенный взгляд помощницы, и продолжила: – Осмотри каждый символ на моем теле, поняла? Ни один из них не должен стереться, все должны остаться в сохранности до рассвета.
– Конечно, госпожа, – она произнесла несмело, я протянула ей руку, полностью покрытую знаками.
– Тебе нужно выпить еще вина. – Она дошла до второго плеча, когда я вырвала руку и протянула ей кубок. – Ты так до рассвета не протянешь.
– Простите меня, госпожа.
Она приняла вино. Голос ее стал особенно тихим, лицо побледнело. Я дала ей время осушить кубок, подошла вновь к стойке с оружием. Особняком среди всех мечей, копий и луков выделялся лишь один полуторный меч, с аметистом на эфесе. Идеально ровное лезвие переливалось под тусклыми огнями в шатре, завораживая таинственным свечением. Заточенная в нем мощь, скрытая от глаз смертных, сливалась с живой силой, стоило только взяться за эту чудесную рукоять. Спасибо тебе, Оррсан.
Не медля более ни мгновения, одним движением руки я выхватила меч со стойки. Легкий, изящный, как игрушечный, но при одном моем желании приносящий боль и смерть врагам, он словно был изготовлен для меня, хотя это было не так. Страшную боль и унижение мне пришлось перенести, чтобы завладеть им. Но все это в прошлом. Он только мой, и сегодня он исполнит свою роль безукоризненно.
Я замахнулась:
– Голова твоя с плеч полетит, если будешь смущаться!
Я резко обернулась, и лезвие меча, звучно рассекая воздух, едва ли не коснулось шеи юной амазонки. От неожиданности она выронила пустой кубок.
Не говоря ни слова, девушка нерешительно опустилась передо мной на колени. Я так и видела, как дрожит ее спина, но лишь расхохоталась:
– Вставай, Кейра! Праздник в разгаре, все ждут только нас, так не будем же томить наших славных воительниц в ожидании!
Я протянула ей меч, девушка с готовностью приняла оружие.
– Я полагаюсь на тебя, Кейра, знай это! И поэтому доверяю свой меч. – Я заглянула ей в глаза. Прежний испуг испарялся с ее лица с каждым моим новым словом. – А теперь ступай! Я приду скоро.
– Я не подведу вас, госпожа.
Она поклонилась и поспешила покинуть мой шатер. Следующим движением я распустила волосы. Легкими волнами они легли на плечи, едва касаясь кожи. Я закрыла глаза и растянула губы в улыбке в предвкушении предстоящей ночи. Сегодня все получится. Все сложится, наконец, как мне нужно.
И сабары начали играть торжественный ритм, хор амазонок вторил им многоголосым эхом. Приближался мой выход. Сегодня не моя роль главная, но как любую другую, я отыграю ее безупречно. Отодвинув полотна шатра, я сделала шаг. Вмиг все утихло.
Амазонки выстроились по обе стороны от моего жилища в две длинные полосы, образуя коридор. Напротив меня, в другом его конце находилась Айрена с матерью. Своеобразный символ: мать отдает своего ребенка в мое распоряжение как знак вселенского доверия. Впрочем, выбора у них все равно не было: час настал, и сегодня свершится то, чего ждал весь лагерь.
Каждая из нас с раннего детства проходила обучение. Нас учили сражаться, продумывать тактику, вести бои в сложных условиях, охотиться, соблазнять. Вообще, у каждой амазонки в лагере была своя роль: воительницы, разведчицы, знахарки, амазонки-фермеры и земледельцы, искусные соблазнительницы. Каждая из нас владела всеми умениями, но разделение на задачи и роли в лагере все же имело место.
Я отошла от шатра, наслаждаясь полной тишиной ночи. Сабары утихли, девушки устремили взгляды в мою сторону. Они восхищались мной. Они все знали, какой путь я прошла, прежде чем занять это место, но со дня моего Посвящения – с того самого рокового боя за право власти – ни у кого ни разу не возникало сомнений, кто среди нас королева.
Я медленно стала продвигаться навстречу посвящаемой. Каждая амазонка, мимо кого я проходила, вынимала свой меч из ножен и опускала его наземь, склоняя голову. Обряд Посвящения начался.
Айрена держала факел. На другом конце коридора он казался размытым желтым пятном. Такова традиция: факелом девчонка будет освещать нам путь во время блужданий до встречи со зверем, от меня лишь требуется следовать за ней и наблюдать, как она ведет себя наедине с природой. Все по обычаю: сегодня она впервые выйдет за пределы лагеря без предводительства старших, и в диких условиях, там, в лесу, может оказаться как угодно.
Девушка шагнула мне навстречу. Она тоже была нага, жгучие волосы раскидались по плечам, тело покрывали те же маскировочные знаки. Вдруг волна непреодолимого желания крови, желания мужчины накрыла мой прежде незатуманенный разум, и, не скрывая порыва, я ускорила шаг.
Целый ряд факелов за спинами амазонок освещал путь. Мои огненно-рыжие волосы под их светом отливали золотом, и яркие блики путались в локонах, переливаясь при движении. Знаки на теле вспыхнули от прикосновения бледного взгляда луны и, играя с жаркими точками огней, направляли меня навстречу девушке.
С Айреной мы встретились ровно посередине, она подняла факел, я кивнула. Именно здесь, в центре коридора, нас ждала моя помощница. Она вышла из колонны, держа в руках два меча. Свой полуторный я узнала без труда – отражая равнодушный взгляд луны, аметист словно светился. Второй меч Кейра вручила Айрене. То ли от моего наставления, то ли от искреннего переживания за подругу, моя помощница не проявила ни единой эмоции и скрылась за спинами других амазонок. Но и Айрена осталась непроницаема: не моргнув и глазом, она приняла новый, еще не бывавший в бою меч, и подняла над головой. Амазонки, как по беззвучной команде, с двух сторон отошли еще на шаг.
Напоследок я окинула взглядом воительниц. Их повиновение служило знамением удачной охоты. И лишь скрестив лезвие своего меча с мечом девчонки, на краю лагеря, почти у самого частокола, я заметила фигуру.
