Константин Крылов
Быть русским
Рубль
Российская Федерация – многонациональное государство. Это, кажется, единственное, с чем никто никогда не спорит. Во всём остальном – существует ли в РФ демократия, соблюдаются ли в ней права человека, является ли она настоящей федерацией и государство ли она вообще – можно сомневаться.
В многонациональной «эрефии» живут и процветают разнообразные нации. Все эти граждане этнических национальностей живут в России очень хорошо, дружно: управляют страной, снабжают цивилизованные страны нефтепродуктами, продают на рынках «китайские товары со всего мира», приторговывают наркотиками и вообще обеспечивают в стране порядок. Для того чтобы многонациональность цвела, в Россию постоянно завозятся всё новые этнические национальности. К примеру, недавно в моду вошли китайцы: сейчас без китайцев просто никуда.
Кроме того, в «эрефии» живет быдло. Быдло составляет более восьмидесяти процентов населения страны, что весьма печально. Предки быдла создали эту страну, населили её, построили города и железные дороги, выиграли несколько великих войн и первыми отправились в космос.
Когда-то это быдло называлось «русскими», но в эрефии это слово считается неприличным и публично произносится только в двух случаях: когда речь заходит о «русском пьянстве» и «русском фашизме».
«Русским фашизмом» в широком смысле слова называется любое шевеление быдла. Особенно ужасны случаи, когда быдло начинает защищаться – например, сопротивляется лицам этнических национальностей, которые, не жалея сил, учат быдло толерантности и уважению к хозяевам РФ, то есть лицам этнических национальностей. Тут в общем порыве объединяются все – и российская власть, и либеральная общественность, эту власть во всех остальных случаях ненавидящая, и западная либеральная интеллигенция. Например, одно из любимейших занятий – ловля русских скинхедов или борьба с «антисемитами-погромщиками». Даром, что ни единого погрома – или чего-нибудь хотя бы отдаленно напоминающего – не было и нет, а «несчастные жертвы скинхедов» сами режут и убивают русских прямо в Москве. Необходимости ловли скинов это не отменяет.
Вот, например, следующий возмутительный случай. Одно лицо этнической национальности по фамилии Багдасарян сделало любезность быдляцкой русской девушке – подвезло её на своей машине. По ходу поездки лицо национальности – горячая кавказская кровь – пожелало, чтобы быдлячка, помимо договоренной оплаты его любезности, доставила ему также и небольшое удовольствие орального порядка. Вместо того, чтобы добросовестно исполнить требование хозяина московских улиц, девушка воспротивилась, а в ответ на разъяснения, что с ней сделают за непослушание, вытащила из сумочки нож и ткнула в бедро любезного кавказца. Нож случайно задел бедренную артерию, и кавказец скончался от потери крови.
Да, это я о деле Александры Иванниковой. Про которое сейчас столько разговоров.
Не буду утомлять читателя дальнейшим изложением событий. Понятно, что российский суд, блюдя многонациональный мир, собрался впаять нахалке несколько лет общего режима – то есть посадить в российскую тюрьму. Нерушимый блок российских чиновников и лиц национальностей и на сей раз не отклонился от генеральной линии.
Необычного было одно: быдло, которое обычно покорно терпит, зашевелилось. Оказывается, за последние годы в России худо-бедно возникло несколько организаций, ставящих своей задачей защиту прав русских людей. Эти люди начали действовать – нет, не пошли устраивать погром, куда там. Речь шла о мирных ненасильственных действиях: пикетах, митингах, письмах в прессу. В конце концов, удалось поднять такой шум, что игнорировать дело стало сложно. Задумались и судебные инстанции повыше: дело было шито настолько белыми нитками, а возмущение общественности было настолько непривычно сильным, что вместо штампованного приговора дело пришлось отправить обратно в суд.
Тут наша либеральная общественность отвлеклась от любимого занятия – ловли скинхедов – наконец, зачесалась: стало ясно, что всепобеждающая «антифашистская» сборная пропустила гол в свои ворота, и нужно отыгрываться. За сим последовало развертывание медийной компании – как всегда, против русских.
Однако в данном случае очень трудно было найти состав преступления. Для начала попробовали обгадить словами саму девушку, защищавшую свою честь. Выкатились такие гаубицы словопомола, как золотое перо либеральной журналистики Маша Гессен. Она написала статью в жирную, зажиточную газету «Большой Город» – это такое бесплатное издание, раздаваемое в дорогих московских кабаках. Статья называлась «Революция кухонных ножей» и начиналась словами «В России появилась народная героиня. Это простая русская женщина Александра Иванникова». Дальше в статье шло долгое объяснение на тему того, почему Иванникова – быдло, и почему всем людям доброй воли нужно стоять-бояться этого быдла. Последние слова Гессен бросали в дрожь: «…суду в затылок дышит столь лихо заявившее о себе общественное мнение – мнение тех, кто готов пойти защищать Россию с кухонными ножами наперевес».
Однако травить Иванникову всё-таки сложно. Красивая и смелая женщина у большинства нормальных людей – и даже у некоторых лиц национальностей – вызывает, скорее, сочувствие. Тогда борцуны с «русским фашизмом» решили переключиться на тех, кто Иванникову защищал, и обличить этих извергов рода человеческого в каком-нибудь преступлении.
И преступление было своевременно обнаружено. Причем серьёзное, без дураков.
Впрочем, сначала нужно объяснить, кто именно и как защищал девушку. За «дело Иванниковой» взялись две русские общественные организации. Первая называется «Движение против нелегальной иммиграции» (ДПНИ) и ставит своей задачей защиту интересов коренных жителей России от мигрантов. Вторая организация, принявшая участие в защите Иванниковой – «Русское Общественное Движение» (РОД), образовавшаяся совсем недавно. Её цель – защита русских людей и борьба с русофобией. По сути, ДПНИ, РОД и им подобные объединения – это зачатки того самого «гражданского общества», о котором любят посудачить наши либералы.
Что же ужасного совершилось? А вот что: ДПНИ пригласило чету Иванниковых на свой праздник – трехлетие организации. И там в торжественной обстановке вручило Александре подарок – пятьдесят тысяч рублей, собранных за несколько месяцев членами организации в качестве награды за смелый поступок.
Тут начался вой. Известная правозащитница Светлана Ганнушкина заявила в эфире радиостанции «Эхо Москвы», что Иванниковой «дали премию за убийство армянина», а само вручение премии, оказывается, «уже служит основанием для привлечения к уголовной ответственности за разжигание межнациональной розни». Дальше «Известия» разразились гнусной статьей. Приведем выдержки: «В Москве уже три года легально существует и активно действует самая настоящая националистическая организация. Называется она замысловато и даже политкорректно: ‘Движение против нелегальной иммиграции”… Борцы с нелегальной иммиграцией пригласили на своё собрание ту самую, ставшую уже знаменитой Александру Иванникову, которую судили за убийство насильника. Руководители ДПНИ решили вручить Иванниковой премию – 50 тысяч рублей. Назвали премию так же политкорректно, как и свою организацию, – “за храбрый поступок”… ДПНИ существует в Москве уже три года, и у них нет никаких проблем с законом. Пока что их политкорректность помогает им спокойно существовать. Мы будем и дальше следить за действиями этой структуры. Интересно только, почему этим не займутся те, кто должен возбуждать уголовные дела по статье “Возбуждение национальной вражды”».
Интернетовская Лента. ру, пользуясь более свободными сетевыми нравами, выражается яснее. Достаточно посмотреть на названия статей: «Скромное обаяние национал-патриотизма. Русскую девушку наградили за убийство инородца». «Убившая армянина москвичка получила 50 тысяч за вклад в борьбу с нелегальной иммиграцией». Названия соответствуют содержанию – думаю, всем понятно, что и в каком тоне там написано. Другие интернет-ресурсы, принадлежащие либералам и лицам национальностей, тоже не отстают. Судьбой Иванниковой заинтересовались даже израильские ресурсы, хотя «с чего бы вроде».
В принципе, стилистика знакомая – примерно так пишется любой публичный донос с требованием «покарать кровавых псов». Вопрос в другом: почему их так взбеленила именно эта премия – очень скромная, копеечная, собранная из народных денег, в отличие от жирнейших грантов, проедаемых с хрустом за ушами уже пятнадцатый год подряд жирующей сволотой, всех этих букеров-шмукеров, всех этих журналистских премий, выдаваемых за русофобские истерики, всего того золотого дождя, которым осыпают себя ревнители многонациональной «России-не-для-русских»? Неужели только оттого, что прозвучало слово «деньги»?
Как ни странно, да. Ибо где деньги – там начинаются серьёзные дела. Русское национальное движение может начаться только тогда, когда русские научатся работать с деньгами – хотя бы платить взносы в национальные организации, отстаивающие их интересы, создавать общие кассы, вкладываться в русские интересы. И, не в последнюю очередь, награждать хороших русских людей – то есть людей, которые своим примером отстояли честь русского народа, хотя бы где-то и когда-то.
Именно этого боятся наши враги. Боятся больше любых лозунгов и призывов. Именно отсюда растут ноги у либерастической истерики.
Национальная солидарность начинается не с громких слов, а с мятого рубля, отданного на общее дело. Так было везде и всегда. В том числе и в России, в страшнейшее время Смуты, когда купец Минин призвал русский народ «заложить жен и детей своих». Изгнание поляков и подъем величайшей в истории Империи – всё это началось с почерневших медяков, которые легли в фундамент великого будущего.
Россия как чандала или почему нас ненавидят?
Чем больше кто-нибудь получил от России, тем больше он будет её ненавидеть. Потому что «они запачкались», «в их истории был постыдный эпизод – Россия их спасла».
Россия на протяжении своей истории спасла от физического уничтожения несколько народов. Ещё большему числу народов она помогла подняться и развиться. Все эти народы теперь Россию ненавидят особенно сильно – это некоторые наши ближние соседи и ряд стран, входивших в орбиту соцлагеря.
Интересна, однако, модель этой ненависти. Снаружи она обычно оформляется в стилистике того анекдота про шапочку. «Это вы вытащили Изю из проруби? – Я. – А где таки его шапочка?» Или, если без ерничанья, начинаются рассказы о том, что освободители и спасители, по сути дела, «поработили спасённый народ», мешали ему развиваться, испортили экологию края, и вообще, совершили чудовищные преступления против спасённых. При этом, разумеется, уровень претензий можно завышать бесконечно, поскольку речь идёт об «упущенной выгоде» и «нереализованных перспективах».
Пример: «Да, Россия участвовала в спасении энного народа от фашистов. Но, во-первых, её войска пришли поздно – энный народ уже понёс потери. (Потери нашей Родины, разумеется, в расчёт вообще не берутся: понятно, что мы должны были класть 10000 своих за одного эннца). Во-вторых, Россия установила в Эннии страшную диктатуру. Так что, всё плохое, что совершено на нашей территории до 1991 года – на совести России. (То, что умное и хитрое эннское руководство крутило хвостом перед Западом, где, кстати, набрало кредитов, которые потом были повешены на СССР, чаще всего забывается.) Русские перегородили речку Шпроту, поставив на ней свою мерзкую плотину. Это нанесло бесконечный ущерб экологии. Ну, где-то миллиардов на 30: столько бы Энния получила от выпаса на заливных лугах поймы Шпроты эеннских коров, и продажу в Голландию эннского молока. (То, что тощие коровёнки Эннии и их молоко никому не нужны, а электростанция обеспечивает светом полстраны, никого не интересует.) Русские изнасиловали миллион эннских женщин. (То, что в Эннии столько особей женского пола можно собрать, только с учетом всё тех же коров, не учитывается.) Вообще, Россия своим хамством и грязью развратила чистую эннскую культуру, и этого мы не забудем, не простим».
Вот такая логика. Однако всё это – набор рационализаций. А в глубине всего этого лежит натуральная ненависть к России. Ненависть именно за то, что перед ней они чем-то обязаны.
С чем это сравнить? Представьте себе картину. Древняя Индия, кастовое общество. Брахман тонет. Ему протягивает руку чандала. Брахман, с мукой и отвращением, принимает эту мерзкую руку, прикосновение к которой оскверняет. Вылезает на берег. Глупый чандала улыбается, ждёт благодарности. Брахман с тяжёлой ненавистью смотрит на чандалу и думает – «лучше бы я утонул». Он бы убил своего спасителя, чтобы тот не проболтался. Но он не кшатрий, и убивать не умеет. И что он будет делать? А вот то самое. Объяснять, что чандала на него напал и сбросил в реку. Что брахман схватился за руку чандалы в бессознательном состоянии, и поэтому не несёт за это духовной ответственности. Что чандалу за прикосновение к брахману надо бы бросить под ноги слону.
России и русским в Европе за последние 300 лет создали репутацию прокаженного, «народа-чандала», которые настолько мерзки и грязны, что даже помощь, принимаемая от них, оскорбляет принимающего. И тут как раз нашлись те, кто специально объяснили, что, как я уже говорил, наши ближние соседи и ряд стран, входивших в орбиту соцлагеря, заразились от России, что именно Россия – единственная причина, почему их не берут в «настоящие европейцы». А они и поверили, да им, в общем-то, и хотелось в это поверить.
Отсюда и вывод. Чем больше кто-нибудь получил от России, тем больше он будет её ненавидеть. Потому что «они запачкались», «в их истории был постыдный эпизод – Россия их спасла». Разумеется, сама память об этом всячески вычёркивается, всё по той же брахманской модели. Ибо, быть обязанным чандале – это…
Поворот[21]
I
Как известно, жить в России бывает или плохо, или очень плохо. В недовольных у нас ходят, в общем-то, все.
И это недовольство разделяет весь остальной мир, у которого Россия давно уже вызывает раздражение. И это вполне объяснимо и даже где-то законно: в самом деле, ну что это за дела, когда в середине Восточного полушария что-то неправильное, от которого неясно чего ждать, и непонятно что с этим делать. Россия вызывает раздражение и досаду, потому что она всем мешает.
При этом и попытки как-то вписать Россию в «Систему» все время оказываются неуспешны, несмотря на то, что затурканные русачки и хотели бы «стать как все», да никак не могут.
Так что накопившееся раздражение требует с этим недоразумением покончить (ну и заодно попользоваться землицей и пожитками, но это не главное). Но и с этим всё никак не складывается – несмотря на очередное разорение, Россия остается, и торчит, как кость в горле.
Это, впрочем, было бы ещё полбеды. Мировая «Система» – не самое великое достижение человечества, чтобы чрезмерно заботиться о её нуждах. Плохо то, что Россия мешает не только «другим прочим» устраиваться удобно, она мешает и сама себе. Наша жизнь кажется нам бессмысленной и бестолковой, раздерганной, вывихнутой, короче говоря – лишенной единства. При этом следует сразу оставить надежды (да-да, именно надежды) на то, что это – естественное следствие «неразвитости» (техники, культуры, товарно-денежных отношений, чего бы то ни было ещё). Россия (даже в нынешнем своём состоянии) – развитая страна. Мы сами хорошо знаем, что «всё у нас есть» – но всё это как-то «не складывается», всё оказывается зря и ни к чему. Мы развиты, но не собраны.
II
Призывы «спасать Россию» никогда не были особенно полезны, а в последнее время они выродились до состояния навязчивой идеи. Это связано, прежде всего, с исчерпанностью подхода. Перепробованы, кажется, все мыслимые и немыслимые рецепты «спасения». И всё время получается или какая-нибудь дурь, или какая-нибудь гадость.
Это означает только то, что в самой постановке вопроса кроется какая-то ошибка. Сейчас она уже стала ясной: во всех известных доселе проектах и планах «спасения» весь расчет шел на какое-то внешнее единство (на «государя императора», на могучее государство, на род, на общину, на религию, на армию и флот, на черта лысого), короче говоря, на какую-то «крышу», которая нас бы и прикрыла, и запрягла, и как-то объединила. Объединила бы извне, а не изнутри, не лазая «глубоко».
Сейчас, однако, об этом мечтать не приходится. Все заборы, которыми мы могли бы огородиться, поломаны – или извне, или нами же самими. Ничто нас больше не связывает, как бы нам не хотелось верить в обратное. Больше нет ни единого государства, ни единой веры, родные пепелища и отеческие гробы заброшены или загажены, и так далее по списку. В настоящий момент от всеобщего бегства из России удерживает только пустой кошелек, да превентивные меры «приличных держав», себя блюдущих от нас, да ещё смутная надежда на то, что «всё образуется».
И, в общем, это правильно: провести всю жизнь на Острове Невезения в тщетных попытках поймать хоть одного крокодила или уныло поливать упорно не растущий кокос – унизительно и скучно.
Что же остается делать тем, кто упорно не желает признавать «историческое поражение» России и намерен «продолжать»?
III
Прежде всего, следует оставить всякие упования на какое бы то ни было «спасение извне» (на возрождение русского государства, на экономический расцвет, на внезапную вспышку добрых чувств со стороны Мирового Сообщества). МЫ ОДНИ. Мы лишились всего, и надолго. Уже не стоит вопрос, «как обустроить Россию». Вопрос стоит иначе: как нам остаться русскими людьми – в любой ситуации, при любом положении дел.
Я не случайно сказал – «остаться русскими», а не «выжить» (пусть даже «выжить как нация»). Последний вопрос очень важен, но он всё-таки второй. Свою сущность надо ценить выше своего существования. Существуют вещи, на которые нельзя идти даже ради выживания нации, поскольку ценой является её превращение во что-то другое. Мы должны выжить – но выжить должны именно мы, а не «другое». Сохранение жизни тела ценой удаления мозга – бессмысленная процедура.
Сказанное вовсе не означает, что мы все должны упереться и любой ценой оставаться такими, какими мы есть сейчас. Напротив, мы должны измениться. Но как?
Следует признать, что мы сейчас – не то, чем нам следует быть, и чем нам хотелось бы быть. Наша беда не в том, что мы русские, и необходимо как можно скорее стать кем-нибудь ещё. Наша беда в том, что мы недостаточно русские люди. Нам надо стать собой.
Как это? Для начала надо определиться с тем, что именно нас делает собой самими. Совместное проживание на одной территории? Общее гражданство? Единая идеология? Бытовые привычки? Общая вера? Общие вкусы? Любовь к сериалу про Штирлица и к пиву с воблой? Всего понемножку?
Здесь мы довольно традиционны. Для нас человек есть то, что он делает.
Русскими нас делает не общее место, не общее время жизни, не общие предки, не общие убеждения, не общие вкусы, а ОДИНАКОВОЕ ПОВЕДЕНИЕ.
Русский – тот, кто поступает так, как русский. Ничего другого.
Поэтому слова «нам нужно стать самими собой» следует понимать в самом простом и буквальном смысле. Надо вести себя правильно. Всё.
IV
Но что значит «правильно»?
Для того чтобы ответить на этот вопрос, и создан этот сервер. Потому что внятный ответ – хотя бы в виде описания русского поведения, не говоря уже об объяснениях и рекомендациях – не может быть простым.
Необходимо пересмотреть своё поведение – во всём, начиная с мелочей. Надо понять, как мы поступаем в тех или иных случаях, почему мы это делаем, и, главное, как надо поступать впредь.
Следует понять, что нам нужно, узнать, на что мы способны, и жить в соответствии с этим.
Последнее особенно важно. Никакие спекуляции на тему того, что такое хорошо и что такое плохо, ничего не стоят, пока они не опробованы «на живом теле». Правда, жить в согласии со своим убеждениями в большинстве случаев тяжко. В большинстве случаев в этом виноваты и люди, и убеждения – это, впрочем, отдельный вопрос и «другая история».
Таким образом, мы НЕ предлагаем никаких новых рецептов «захвата власти», «наведения порядка» и всего прочего. Это не значит, что подобные темы нас вообще не интересуют. Обсуждение таких вопросов иногда может быть полезным. Хотя в большинстве случаев эти разговоры сводятся к утолению потребности в утешительных фантазиях – просто потому, что здесь мы ничего не можем изменить. Мы предлагаем сменить точку отсчета и заняться тем, что нам, по крайней мере, доступно. Мы попытаемся «спасти» (точнее, воссоздать) не «величие России», не её экономическое или политическое могущество, а её суть, заключенную в нас самих.
Не надо думать, что Россия находится где-то вне или вокруг. Россия – не вне, она внутри. Она есть то, что мы делаем. Она такова, каковы мы сами. Всё остальное – территория, экономика, культура, что бы то ни было – не имеет никакого смысла помимо нас и без нас. Необходимо обратиться к последнему, что у нас осталось – к самим себе. Нам необходимо одуматься и прийти в себя.
