Ксения Ра
Новогоднее желание
Однако Павел быстро взял себя в руки и с сожалением осмотрел руки своей подзащитной, сплошь покрытые синяками и ссадинами.
Несмотря на то, что он находился под огромным впечатлением от увиденного, Павел положил перед собой чистый лист, включил диктофон и поприветствовал Марину:
– Добрый день, меня зовут Павел Александрович Кошка, я буду защищать ваши интересы на протяжении всего процесса. Марина Николаевна, прошу, расскажите, как всё было?
Марина была в не меньшем шоке.
«А я ведь чувствовала, что мы ещё встретимся…»
Однако, окончательно осознав своё положение, принялась излагать события, а Павел периодически делал пометки на листке бумаги, посматривая на бывшую девушку.
Рой мыслей в голове, впрочем, не мешал ему сосредоточиться.
– Так значит, вы говорите, что потерпевший не раз применял к вам физическое насилие, а также угрозы, и этот раз не стал исключением?
– Именно, Павел Александрович, – Марина потупила взор. Ей было невероятно стыдно, что теперь бывший парень будет в курсе её личной жизни. Однако выхода не было: «Я не помню, какой по счёту была эта наша ссора… Но сколько бы я ни обращалась в полицию ранее – меня разворачивали! Я каждый раз делала мед. освидетельствование, но всё бестолку! Да вы сами посмотрите! Там, в сумочке.»
Кошка подозвал дежурного и попросил сумочку обвиняемой. Тогда Марина выудила оттуда несколько бланков с мед. освидетельствованием, на которых отсутствовали пометки о принятии в полиции.
Глядя на даты, проставленные в бланках, Павел пришёл в ужас.
Получалось, что Марина встретила ублюдка Кабанова практически сразу же после их расставания, и последние десять лет с завидным постоянством получала по морде, не в силах утихомирить буйного кавалера.
Кошка внимательно посмотрел на свою подзащитную.
Память услужливо подсовывала моменты из прошлого, где он был абсолютно счастлив с этой девушкой, даже несмотря на то, что она порой вела себя более чем отстраненно.
Он почувствовал смесь сочувствия и вины, за то, что тогда, холодным декабрьским днём, оставил её одну. Однако он быстро взял себя в руки – в конце концов, он совершенно не при чём к случившемуся, ведь Марина даже не попыталась просить у него помощи.
– Кто-нибудь может подтвердить, что вы отбивались? – продолжая что-то строчить на листке бумаги, спросил он.
– Павел Александрович… – Марина устало вздохнула и закурила: «Наверняка могут, это же новый год, все по домам… Крики точно было слышно, и Кабанова, и мои… Да только кто ж полезет-то?»
– Мне кажется, вы опускаете руки раньше времени, – он посмотрел на неё прямо в упор, как тогда, когда впервые подошёл познакомиться.
Еще некоторое время Марина и Павел обсуждали детали произошедшего и последующую оплату его услуг. После этого Кошка вышел из комнаты и направился к выходу. Евгения махнула подруге и отправилась вслед за ним.
– Ну как? Получится её вытащить?
– Получится, – утвердительно кивнул Павел, – вопрос недели, двух – максимум.
Марина вернулась в камеру и крепко задумалась:
«Вот как получается… так странно… так странно, что в итоге все самое лучшее приходит нам от тех людей, от которых мы вовсе этого не ждем… А может, зря я… попробовать заново… да ну нет, да и кольцо у него на пальце… женат, значит, счастлив, наконец… нет, я не имею никакого морального права… Так что решим эту проблему и попрощаемся уже насовсем.»
По дороге домой Павел то и дело прокручивал варианты, как можно было бы вытащить Марину из этой истории.
«Чёрт побери… как же быть? Даже аффект – это три года исправительных, как минимум… а то и вовсе лишение свободы… да и… она же была вменяема…. Чёрт… что же делать?! Так… стоп… не паникуй, у нас есть ещё дней восемь до тех пор, как дело запустят в производство.»
Павел снова и снова вспоминал всё то хорошее, что когда-то связывало его с Мариной. Он просто не мог дать ей оказаться за решеткой.
***
Тем временем Дарья, окончательно проснувшись, накормила Ленку завтраком и отправила гулять с подругами. Очень уж дочка просилась последнее время, и в этот праздничный день Дарья не увидела повода отказывать.
– Можешь остаться на ночь, если хочешь. У Марты я разрешаю.
Взвизгнув от восторга, Ленка понеслась собираться, попутно сообщая подруге радостное известие.
Как только за дочерью захлопнулась дверь, Дарья достала мобильник и по памяти набрала одиннадцать цифр, которые набирала вот уже пять лет, стоило её супругу куда-то надолго отлучиться.
– Алло, зай, приветик, – ворковала она в трубку молодому любовнику: «Может, увидимся? Павел снова уехал по каким-то делам, дочку я отправила к подружкам… Давай ты забронируешь какое-нибудь уютное гнездышко в центре города… а что я скажу? Милый, да моему мужу интересны только его дела и деньги, которые он получает за свою работу. Уверена, он и не заметит моего отсутствия…»
Нацарапав на салфетке, что уехала по делам и будет второго января, Дарья Кошка покинула квартиру.
Она ехала в такси и думала:
«Боже, как же надоели эти его выезды… Да, деньги… Но он совсем обо мне забыл… Вечно у него на уме только работа, работа, работа… вот бы случилось что-нибудь эдакое, чтоб мы, наконец, смогли разойтись… я что ему, Хатико – вечно ждать?»
Спустя некоторое время изменщица уже цокала каблуками по коридору гостиницы в центре города, которую для них снял её мужчина.
– Добрый вечер, – соблазнительно взглянув на Вячеслава (так его звали), Дарья вошла в номер и скинула на пол шубку, под которой не оказалось ничего, кроме чулок и комплекта кружевного красного белья.
Виляя перед любовником упругой задницей в красных стрингах, она устроилась на коленях у Вячеслава и прошептала:
– Я соскучилась…
– Ну здравствуй, моя кошка…
– С Новым годом…
– С нашим… годом…
Слившись в чувственном поцелуе, любовники в мгновение ока оказались на огромной кровати и предались плотским утехам.
***
Спустя пару часов Павел Кошка вернулся домой.
Удивившись полному одиночеству, он набрал номер супруги. Однако восьмой длинный гудок дал понять, что трубку брать не собираются.
– Ладно, – вздохнул Павел и набрал номер дочери: « Алло, Лен, а где вы все?»
– Ой, папочка, привет! – раздалось в трубке: «А мама меня к Марте с ночевкой отпустила, представляешь!»
– А где сама мама?
– Не знаю, – на том конце провода Ленка пожала плечами: «Мне она ничего не говорила.»
– Понял тебя, котенок. Ладно, отдыхайте там! Хорошего вечера! – с этими словами он положил трубку и вновь хотел позвонить Дарье, но тут же заметил записку, оставленную супругой.
«Любимый, уехала встретиться с подругами, Лена у подружки, будем завтра! Целую, твоя я.»
– Прекрасно, – огорченно вздохнул Кошка, который надеялся провести остаток праздника в кругу семьи.
Плеснув в стакан ром, Павел подогрел ужин и уселся перед телевизором. Наблюдая за «Голубым огоньком», он снова и снова прокручивал в голове встречу со своей бывшей девушкой.
«Надо же было так «попасть»… бедная девочка…»
Затем он подумал о том, что очень уж странно у Дарьи образовалась встреча с подругами, да ещё и с ночёвкой. Ведь до этого она столько раз отказывалась, хотя это был не первый отъезд Павла в праздничный день. Зная любовь Дарьи к одиночеству и вообще интроверсии, Кошка удивился, что его супруга уехала на какие-то посиделки.
Обладатель незаурядной интуиции, он давно начал подозревать, что Дарья не очень-то честна с ним. Однако зацепиться ни за что не получалось, и потому в конце концов Павел оставил попытки докопаться до истины.
В этот вечер он чувствовал себя очень одиноко.
А потому выключил телевизор ещё до наступления полночи, и отправился спать.
Решив ополоснуться перед сном, Кошка зашёл в ванную комнату. Раздеваясь, взглядом он вдруг зацепился за бритвенный станок, который ещё не успел высохнуть.
– Как интересно, – тихо произнес Павел, вертя в руках влажную бритву. Он прекрасно помнил, что его супруга начисто игнорировала веяния моды, предпочитая на теле естественную растительность. И вдруг – бритва?
Природное скорпионье чутье засигналило изо всех сил.
Павел вздрогнул, после чего направился в спальню и рывком открыл ящик с нижним бельем, который принадлежал его жене. Как он и предполагал, в нём не оказалось лишь комплекта красного кружевного , которым Дарья Кошка обычно пользовалась наедине с Павлом.
– К подругам, говоришь, поехала… – подавляя поднимающуюся в груди ярость, Кошка аккуратно закрыл ящик и вышел из спальни.
Он и до этого подозревал Дарью в неверности, но сейчас был уверен в этом на тысячу процентов.
Вместо желанного душа Павел открыл шкаф, откуда вытащил черный матовый чемодан, с которым обычно мотался по командировкам. Собрав вещи, все до единой, он устало опустился на кровать, запустив пятерню в волосы:
– Вот, значит, как, Дарьюшка… к «подругам» поехала, значит…
В последний (как он думал) раз окинув тяжелым взглядом их уютное семейное гнездышко, Павел вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь.
Надо было где-то переночевать и собраться с мыслями, и Кошка перебирал в голове возможные варианты. Он ни секунды не сомневался в том, что максимально быстро разведется с предательницей. И всё же осознание того, что крепкий, как ему казалось, тыл оказался соломенным домиком, угнетало.
Вдыхая морозный воздух, он набрал Евгении.
– Привет, не спишь? – он пытался говорить бодро, но дрожащий голос всё-таки подводил.
– Не, кино смотрю, – Евгения как раз налила себе чай и устроилась смотреть какую-то мелодраму: «Хотела поблагодарить тебя за помощь с Мариной!»
– А можно попрошу об ответной услуге? Можно, я сегодня у тебя переночую?
Брюнетка поперхнулась чаем, который только что отпила из кружки:
– В смысле? А что произошло?
– Ох… долгая история. Можно я приеду и всё объясню?
– Приезжай, конечно.
– Жди, я скоро.
С этими словами Кошка завёл машину, и уже через пятнадцать минут был около дома своей подруги.
Савицкая услышала шаги на лестничной клетке и открыла гостю дверь:
– Проходи, – она растерянно переводила взгляд с лучшего друга на чемодан и обратно: «А что случилось?»
– Я развожусь с Дашей.
– Как?! – изумленная Евгения отступила вглубь прихожей: «Что случилось, Паш, толком объясни?!»
Раздевшись, он оставил чемодан в холле и направился на кухню. Устроившись за столом, взял пепельницу и закурил, невидящим от подступающих слез взглядом глядя перед собой.
– Пааааш, – удрученно глядя на друга, Савицкая погладила его по плечу: «Что случилось, расскажи хоть?»
Тогда Кошка смахнул слезы, вздохнул и поведал подруге о своем визите домой:
– Ты представляешь? Так глупо попалась… а я подозревал…. Блин, чувствую себя просто идиотом! Десять лет, Жень! Ну скажи мне, как вот это всё переварить?!
– Чай будешь?
Кошка кивнул. Крутя в руках ключи от машины, он смотрел на экран мобильника, который то и дело вибрировал, оповещая о звонке. Это Дарья безуспешно пыталась дозвониться до мужа.
– Возьмёшь? – глядя на душевные терзания Павла, спросила Евгения.
– Придётся. И покончим с этим.
Тогда он поднял трубку, и, не дав жене оправдаться, выпалил всё, как на духу.
– Завтра же подаем на развод. Буду ждать тебя у нашего ЗАГСа в двенадцать. Надеюсь, ты выспишься к этому времени. Всего доброго.
– Ну, тише, – Савицкая погладила Кошку по вздрагивающему плечу: «Хотя знаешь, поплачь. Так оно легче будет.»
