Ксения Ра
Новогоднее желание
Он докурил, отложил мобильник в сторону и впервые с нового года позволил себе расслабиться. Лежа на небольшой удобной кровати, Кошка накрылся одеялом и почти сразу заснул.
Ещё бы, ведь события пары новогодних недель изрядно потрепали ему нервы, и теперь Павлу отчаянно требовалось восстановление.
Он так устал и нанервничался, что передышка хотя бы в один день была словно глоток воды в жаркой пустыне.
Поэтому не было ничего удивительного в том, что проснулся он лишь к вечеру четырнадцатого января от смс-ки, которую прислала ему Евгения:
«Привет, дружище, ну как ты?»
Расплываясь в улыбке, Павел ответил, что заедет к ней завтра же вечером.
Он и сам толком не мог объяснить, что произошло за это время. Просто почувствовал каким-то шестым чувством, что Савицкая и есть «та самая», которая столько лет была с ним рядом и которую он в упор не замечал.
Павел Кошка решил, что никак не должен упустить этот шанс на настоящее счастье.
«Что ж, лучше поздно, чем никогда.»
Удивленная, брюнетка с улыбкой смотрела на экран телефона. Ей оставалось лишь гадать, что означали его слова.
***
– Павел Александрович, доброе утро!
Этот голос он узнал бы и в толпе из тысячи других. Вот только теперь Кошка вздрогнул, как от выстрела.
Ещё бы, ведь они с Дарьей не виделись с того дня, как он приезжал успокаивать Ленку, а по поводу того, что он поймал жену на измене, и вовсе не говорили.
– Здравствуй, Дарья. Во сколько у нас заседание, напомни, пожалуйста?
– Через полчаса. Спасибо, кстати, что приехал заблаговременно.
– Не за что.
– Папа! – Ленка, которая приехала вместе с Дарьей, бросилась к Кошке и повисла у него на шее.
– Привет, малышка, – он присел перед ней на корточки и посмотрел прямо в глаза: «Лен, будет лучше, если ты останешься с мамой. Помнишь, о чём мы говорили в твоей комнате?»
– Помню, – девочка сокрушенно покачала головой: «Ты останешься самым любящим в мире папкой невзирая на ваши с мамой отношения.»
– В точку, – подмигнул Кошка дочери: «А теперь – пошли».
В зале суда было непривычно тихо, а Кошка невольно подумал, что как-то много заседаний свалилось в последнее время на его голову.
Он возблагодарил господа Бога, что им с Дарьей удалось мирно договориться о том, с кем останется жить Ленка.
Судье передали все письменные договоренности между Павлом и Дарьей, после чего тот принялся рассматривать дело.
Заседание, которое продолжалось около пары часов, наконец приближалось к своему логическому завершению.
Осознав, что примирения в этом случае добиться нереально, судья подавил разочарованный вздох. Ведь он прекрасно понимал, что его личное мнение ни в коем случае не должно учитываться при рассмотрении дела. Закон есть закон.
Ленка всё это время сидела на лавочке в коридоре, играя с отцовским мобильником. Вскоре помощница судьи попросила её пройти в зал.
– Здравствуй, Лена, – поприветствовал её судья: «Скажи, пожалуйста, с кем из родителей ты хотела бы остаться жить?».
Для девочки наступил трудный выбор.
Переводя растерянный взгляд с Павла на Дарью и обратно, она всё же поймала ободряющий взгляд своего отца и ответила:
– С мамой.
Судья изучил ранее предоставленное нотариально заверенное соглашение супругов о том, что после расторжения брака между Павлом и Дарьей девочка останется с последней, и прочие необходимые документы.
После этого Лену вновь попросили выйти из зала – чтобы лишний раз не травмировать детскую психику.
– Что ж, – произнес он: «Учитывая появления в вашей жизни обстоятельств, не терпящих долгого рассмотрения дела, объявляю ваш брак расторгнутым.»
Он чуть было не ляпнул фразу про «можете поцеловать вашу бывшую жену на прощание», которая так и крутилась на языке этого юмориста, но вовремя одумался.
– Соответствующие документы сможете забрать в течение месяца. Всего вам доброго!
– Всего доброго, – эхом отозвался Кошка и первым вышел из зала.
– Хорошего дня! – воскликнула Дарья и покинула зал судебных заседаний вслед за бывшим мужем.
Оказавшись на улице, Павел поправил шапку дочери.
Глядя на то, как Дарья роется в сумочке в поисках помады, произнёс:
– Ну, пока. Звони, если что-то важное. Деньги буду пересылать сколько нужно. А ты, – обратился он к дочери: «Можешь звонить в любое время. Как только разберусь с квартирным вопросом, обязательно буду чаще брать тебя к себе, поняла?»
– Поняла, папочка! – с этими словами Лена обняла отца и вновь подошла к матери.
– Ну, пока?
– Пока, пап! Я буду скучать!
Глядя вслед удаляющейся Ленке, Павел стёр слезу со щеки:
– И я буду… Очень-очень.
***
Следующим утром он, как и собирался, пересобрал чемодан и отдал хозяину квартиры ключи.
Холодное январское солнце слепило глаза, однако это ничуть не умаляло прекрасного настроения, в котором находился Павел Кошка.
По пути он заскочил в цветочный магазин:
– Соберите мне, пожалуйста, самый красивый букет из вон тех алых роз. Да нет, девушка, вон тех, с длинными стеблями и большими «шапками»!
– Сколько вам штук?
– Давайте пятнадцать! И вон ту открытку с сердцем!
Продавщица отвернулась, пряча от клиента чуть завистливую улыбку: «Везёт же кому-то…»
Оказавшись у семнадцатиэтажки в Митино, Кошка набрал знакомый номер:
– Привет. Ты дома?
– Дома… а ты…
– Открой, пожалуйста.
Спустя несколько минут Савицкая распахнула входную дверь.
На пороге стоял он.
Причина её учащенного сердцебиения и пресловутых «бабочек в животе», сейчас Павел Кошка предстал перед ней, одной рукой придерживая шикарный букет цветов, а другой – опираясь на чемодан.
– Здравствуй…
– Здравствуй…
Снова время потянулось тягучей ириской, и как в замедленной съемке Павел вошёл в квартиру. Оставив у двери чемодан и отложив букет в сторону, он секунду смотрел на Савицкую, после чего жадно приник к губам возлюбленной.
– Наконец-то… – донесся до неё счастливый шёпот Кошки: «Наконец-то я могу быть с тобой…»
