Lars Gert
Ось мира: первый манифест Фантазиума
Наивно было полагать, что кердиков ключ – ключ от всех дверей; как ни пытался Бран, ключ этот не открывал ни одну из клеток – скорее всего, он открывал нечто другое.
– Я – Крога29 Фельвр30, – молча сказала юная девица с длинными и абсолютно белыми волосами и пронзающими всякую тьму красивыми глазами, цвет которых варьировался от фиалкового до василькового. – Я лучница, и лет мне сто тринадцать. Мой родич был твоим другом – это я прочла в твоих глазах. Я выручу тебя, но не сейчас… Ступай дальше.
– Я – Барук Узбад31, – бессловесно, про себя буркнул последний из узников, поскольку все остальные камеры были пусты. – И это всё, что тебе нужно знать о гноме, человек.
– Ты поможешь мне? – С надеждой спросил принц Тэнкер, ибо все прочие, здесь находящиеся, здесь содержащиеся так или иначе намекнули, что в будущем могут пригодиться.
– Скорее «нет», чем «да», хотя… Эта феева огнелиска, эта хитрая лиса, лиса с полупрозрачными рыбьими глазами выбрала тебя не просто так! Посмотрим на твоё поведение. Проявишь себя – присмотрюсь.
– Я не в ответе за поступки своей расы, – обратился Бран ко всем пятерым, – На мне вина иная… Но я словно в долгу перед вами (сам не знаю, почему). Мне так хочется освободить всех вас! Я вернусь за всеми вами – или же встретимся однажды наверху.
Стоило молодому Тэнкеру забросить один конец эльфийской верёвки просто наверх, как она удлинилась, удачно пройдя шесть футов, и прочно закрепилась где-то там, вверху.
«Отец мой – сущий лицемер, – размышлял Бран, выбираясь из подземелья троннаров, – Эльф у него вне закона и словно нет его в природе вовсе, тогда как тёмный дварф – десница; одного он отдалил, а другого приблизил».
Ворота были распахнуты настежь – как и предсказывала Олейна Пелидрин; осталось лишь вбежать по массивным ступеням вверх, на свет дневной.
Вот и на поверхности уже Бран, а идти-то ему некуда: остаётся либо пробираться вглубь самого Абфинстермаусса (что наверняка равносильно быстрой смерти), либо перелезать через сплошную, отвесную стену выступающих в море скал, являющихся природным забором от врагов.
– Ну и лапа, – сказал кто-то за его спиной, – Обувь с таким размером не сошьют даже в Срединных землях (не говоря уже о Странах полумесяца).
Бран обернулся, но никого не увидел.
– Помолчи-ка, кроха с седыми волосами, – проворчал кто-то низко и гнусаво.
– Я – Крога, а не кроха! – Обиженно произнёс первый голос. – Оставь в покое мои волосы – они белее снега, да, но не седые. И это я-то – кроха? Я на две головы тебя выше! И старше.
– Есть и повыше тебя! Да, Лабак? И не ври, что старше: мне тоже сто тринадцать.
Когда туман рассеялся, Тэнкер обомлел, увидев пред собою белобрысую эльфийку, кудрявого, длиннобородого гнома и темнокожего, как субантропы Южных земель, великана.
– А где же Кердик и Мейлонг? – Разочарованно протянул Бран.
– Кердик не смог присоединиться к нашей группе, – с печалью отвечала Крога Фельвр.
– Он долго хворал, прежде чем отойти в мир лучший, – пробасил откуда-то сверху Лабак Мблабак.
– Но дед успел передать тебе ключ, – вставил Барук Узбад, – А для гнома ключ всё равно, что…
– Ветер поднимается! – перебила его эльфийка. – Хотя Мейлонг всё равно не сможет спуститься вниз, ибо её тень сразу нависнет над… Лучники… Они убьют её!
– Давай сюда, – предложил Лабак, протягивая свою огромную ладонь (в неё поместилось бы, по меньшей мере, с десяток Бранов).
Осторожно и медленно, как на лифте великан переместил человека через гору, по другой склон которой в воздухе витала знакомая уже Брану дракониха.
Лабак усадил на Мейлонг также и гнома с эльфийкой, а сам, понимая, что станет для огнедышащего ящера непосильным грузом, остался внизу. Он помахал этой четвёрке и удалился восвояси.
– Увидим ли мы его ещё? Не погибнет ли он? – начал переживать Бран.
– С великаном всё будет в порядке, пока рядом с ним – Олейна Пелидрин, – поспешила успокоить Тэнкера Крога, – Она никого не даст в обиду.
– Куда же мы теперь? – Поинтересовался яргардец.
– Куда глядят мои глаза, – ответила молчавшая до этого Мейлонг.
4. Мейстеры
– Прогулку вашу следует покамест отложить, – предстала перед разношёрстной, разномастной компанией Олейна Пелидрин (у которой, похоже, было своё видение того, чем должны заняться бывшие заключённые и её теперешние подопечные).
– Это жезл? Занятная штука, – нашёлся Барук Узбад, – В кладовых моего отца…
– Куда же нам идти? – спросила Крога, не слушая косматого гнома.
– Возвращайтесь обратно в город, – посоветовала фея.
– Но…
– Мейлонг полетит со мной на одно задание; остальных я несколько преображу (и вдобавок сотру память тем, кто может вас узнать). Поскольку все вы трое имеете неплохие теоретические познания в определённых областях, я решила, что лучше всего будет, если вы станете мейстерами в университете троннарской столицы. Сначала вы будете просто магистрантами; познакомитесь со сведущими людьми, с ведущими учёными, магами и техномагами. Ваша первая цель: набраться знаний и опыта (ибо хорошая база у вас уже есть). Ваша вторая цель: заложить те же основы в ваших грядущих учениках, чтобы они брали с вас пример и передами его другим (таким образом, ваша деятельность станет оппозицией всему тому, что сейчас происходит и творится в мире – а именно оппозицией по отношению к поклонению культу ребёнка, стагнации развития и деградации социума). Ваша третья цель: сформировать НИО «ВолСуФант» – Научно-исследовательский отдел волшебных существ Фантазиума32, который займётся поиском и изучением магических созданий, дабы в конечном итоге доказать, что все они реальны, что они есть на самом деле – но что их либо прячут (как Крогу, Барука, Лабака и Мейлонг), либо они на грани исчезновения и должны быть занесены в Красную книгу (резервации, заповедники, заказники, национальные парки должны помочь сохранить, сберечь эти уникальные достояния и сокровища). Идите же; в левом кармане у каждого лежит пропуск. Действуйте, и да поможет вам Креатор!
Человек, эльфийка и гном так и сделали, переступив порог столичного университета с твёрдым намерением добиться каждой из трёх целей.
Конечно, не всё шло по маслу, не так гладко, как хотелось бы – подход к воспитанию учеников у троицы несколько разнился.
– Что, если всем двадцати двум спустить нижнее бельё, обнажив при этом мягкие места? И сечь до тех пор, пока не завопят от боли. – Предложил Барук Узбад, когда однажды будущие мейстеры провалили все экзамены.
– Это уже садизм, – не согласилась с ним Крога Фельвр, – Более гуманным будет оставить их без развлечений на целую неделю.
– А я считаю, что неплохо бы хорошенько наказать хотя бы одного – чтобы другим неповадно было, – высказался Бран Тэнкер.
К этому времени они уже лет пять, как являлись мейстерами; каждый занимался своим делом. Так, гном вступил в гильдию ковалей и обучал основам кузнечного ремесла, основам ювелирного мастерства, основам сильного колдовства, магии, чёрной магии, хиромантии, алхимии, гоэции, некромантии, арифметике, чтению звёзд, кулинарии и гончарному делу; эльфийка преподавала культуру и искусство, пение и музыку (включая сольфеджио и извлечение баррэ), мораль и нравственность, этику и эстетику, философию и богословие, стихосложение, зодчество, флористику, военную тактику и стратегию, стрельбу из лука; выходец из Яргарда учил живописи, языкам (в том числе лингва норск33 и глосса птеранто34), литературе, истории и летописанию, естествознанию, природоведению, геральдике и картографии.
– Как так случилось, как же получилось, что вас почти не осталось? – Спросил однажды Бран у Кроги.
– В вас, людях, больше жизни… Когда предки нынешних нордов приплыли с острова на материк… Олейна расскажет тебе гораздо больше.
– Она тоже эльф?
– Бери выше.
– Фея?
– Если знаешь – зачем спрашиваешь?
Именно поэтому, когда Олейна Пелидрин вновь явилась пред тремя мейстерами, Тэнкер, будучи в это время на досуге, просил фею поведать то, чего не договорили и/или упустили его наставники в далёком детстве.
– Я расскажу тебе несколько историй; можешь записать их, если пожелаешь (и даже добавить что-то от себя).
Шли месяцы, и из-под пера мейстера Брана начали выходить такие книги, как «Вместе на Край Света», «Чёрная сказка, или История одного кронства», «Владыка бриллиантов», «Гномья летопись, или Быль об Олвине», «Волшебный слизень», «Сага о Йорике», «История одного гнома», «Сказ о мечте» и некоторые другие. Эти книги публиковались втайне, подпольно, но находились те, кто стал распространять их. Истории, рассказанные в этих книгах, будоражили неокрепшие умы и злили тех, кто люто ненавидел всех, кроме себе подобных – то есть, людей.
– Время ваше близко, – напутствующим тоном предупредила рыжая фея с молочною кожей, – Теперь можете воспользоваться ключом Кердика, потому что потом это сделать будет невозможно.
Выяснилось, что ключ отпирал дверь в запретную библиотеку, охраняемую двумя спящими троллюдьми35, и где хранились такие фолианты, как «Сокрытые предания Фантазии», двухтомник «Сказание о нордах», «Легенда о Мелиссе» Вековласа Седобрада36, «Записки краеведа Кердика, естествоиспытателя Фантазии», «Pax Magica», «Liber somniorum» чернокнижника Герциуса, «Сказки и мифы» братьев Хартмута и Хартвига Эрде, «Золотая книга» летописца Наиварра, «Зелёная книга» Арна Говорящего, «Вкусная книга» Юнни, брошюра «Камни и их волшебные свойства», «Драконья родословная» неизвестного автора, трактат «Откровение богов: тайное знание», научные труды, мемуары и гримуары Лариоха уль-Вулкани37… Здесь же незаслуженно пылился большой географический атлас и энциклопедия «Фантазиум» (с приложениями в виде бестиария «Воображариум», пособия «Пандемониум», практикума «Инфернариум» и нуара «Некросоциум»). То был поистине уникальный справочный материал, материал геральдический, картографический и лингвистический; грандиозный проиллюстрированный труд.
Было решено взять наиболее ценные рукописи с собой – снаружи троицу уже ждал Лабак Мблабак, без особо труда справившийся с проснувшимися троллюдьми.
Шум и возня всё же привлекли внимание – в сторону запретной библиотеки выдвинулась стража всего здания.
– Я остановлю их, – хладнокровно выговорила Олейна Пелидрин, направляя свой посох в сторону поднимающихся в башню врагов, – Грузитесь; Мейлонг уже здесь.
Дракониха беспокойно кружила над башней – и в тот самый миг, когда её терпению пришёл конец, Крога, Бран, Барук и Лабак, нагруженные книгами, явились пред её очи.
– Долго, очень долго, – сердито, недовольно фыркая, молвила она, – Где фея?
– Я здесь, – вышла последней Олейна.
– Я не смогу забрать всех, – заявила Мейлонг.
– А так? – и леди Пелидрин превратила великана в лилипута.
– Другое дело, – почти улыбнулась та.
– Коли б не эти книженции – уж я бы им показал, – прогудел гном, – И сверхтяжёлым молотом, и острейшей секирою своею…
– И я тоже, – парировала эльфийка, – Но ты слишком много болтаешь.
– Я? – поразился тот. – Нет никого необщительнее гнома! Вот.
– Довольно спорить, – попросил Бран, – Куда теперь?
– Ближайший (и крупнейший) замок – Ввумна стерландская, что стоит на дерновых подзолах.
– Мне ли не знать, – кивнул Тэнкер, – Что ж…
– Но если твои литературные потуги произведут революцию и там? – озадачилась Крога. – Хотя, они (стерландцы) более лояльны.
– Магия у них развита, я не спорю, – вмешался Барук, – Но не столь мощна и влиятельна, как в Тронне.
– Зато там нас, если и задержат – судить будут судом праведным.
– Так было при «вечерней звезде», Элеоноре… Кто знает, каково там сейчас?
Пока друзья болтали, Мейлонг уже долетела до столицы кронства Стерландия.
– И снова я вас покидаю, – вымолвила та, чья душа и чиста, и красна.
И улетела Олейна Пелидрин верхом на драконихе Мейлонг, и в её прелестных ладонях – маленький Лабак Мблабак. А остальные задержались в предместьях Ввумны у какого-то красивого пруда, предварительно перетащив все книги в столичную библиотеку – бесшумно, незаметно; как учили.
– Лабак такой большой… Как джинн, – усмехнулся себе в ус гном, любуясь чьим-то портретом, выгравированном на внутренней части своего мифрилового медальона, который он носил на своей шее, на мифриловой цепочке.
– Чьё это изображение и почему оно тебе так дорого? – обратил своё внимание неудавшийся кронинг Ярхейма.
– Это та самая гномка Юнни, которая владела таверной и тоже дружила с драконихой, – задумчиво изрёк Барук, – Говорят, я её прапотомок.
– Понятно. Я хотел задать ещё один вопрос… Ты когда-нибудь убивал?
– Приходилось… А почему ты спрашиваешь? – насторожился гном.
– Наверное, ты убивал врагов? И мера была вынужденной?
Гном кивнул.
– А я убил родного брата – родного по отцу. Я мог не любить его, мог продолжать тихо ненавидеть, мог, в конце концов, просто уйти – но я сделал это, я убил себе подобного. Как искупить и чем исправить, неизвестно. Совесть гложет неимоверно.
– Я тоже убивала, и это – нелегко, – вставила Крога, – В военное время это норма, в мирное – тоже (если в целях самозащиты). Скорее всего, он тебя достал, и ты не мог поступить иначе.
– Лебеди, – и радостно, и горько воскликнул Тэнкер при виде белых, благородных птиц, поднявших ему настроение и заставивших на время забыть о былом, – Они всегда парами, всегда вместе… до самого конца… и даже тогда… рядом… когда другого уже нет… Любила ли ты?
– Я же воин; мне всегда было некогда, – пожала плечами Крога.
– А ты? – спросил Бран у гнома.
– Тьфу ты… Сопли разводить… Не знаю! Или не помню.
Внезапно внимание Кроги привлекло ещё одно пернатое чудо. Эльфийка чуть ли не бегом направилась к водоёму.
– Что такое? – не понял Барук.
– Иди ко мне, мой белый стерх… я так рада встрече с тобой… для меня это очень важно, – прошептала Крога.
Через мгновение она уже была на мелководье и обнимала красивого белого журавля.
– Символ чистоты… символ грации… символ Ввумны и всей Стерландии…
– Спятила баба! Птицу на колени усадила и брешет ей что-то на ухо, – сплюнул гном с досадой – не понимал он всех этих телячьих нежностей.
Но Бран с уважением отнёсся к этой странности своей подруги – он даже знал, о чём беседуют эльфийка и стерх! Даже после того, как они перешли на глосса птеранто (ведь Бран знал многие языки – в том числе и птичий).
– О чём они трындят-то? – Как всегда, в своей фирменной грубой манере любопытничал Барук.
– О красоте этих мест, о перелётах от края до края… Много о чём.
– Значит, мы её не съедим… – уныло скис гном, – Чем бы полакомиться, чем бы поживиться…
– Дружище! Ты меня, конечно, извини, – не выдержал Бран, – Сколько тебя знаю… учитывая также, насколько ты меня старше…
– Да?
– Только о еде и думаешь; без обид.
– Какие обиды? Еда – это святое!
– Так я и думал.
Вдоволь наговорившись со стерхом, Крога вернулась к своим друзьям.
– У меня для всех нас есть хорошие новости: стерх поведал мне, что где-то там, много-много лиг на восток и на юг, за морем лежит некая волшебная страна, именуемая Средигорьем бананоедов (и, как нетрудно догадаться, живут там именно они – разумные обезьяны, чья память крепче людской, и чьи знания бесценны). У меня нет оснований не верить стерху, потому что в нашей вселенной эта птица – перелётная, и на зимовье она улетает именно туда.
– А это, между прочим, недалеко от истины, – оживился Бран, – в последней версии подробной карты Фантазии (которую я изучал буквально на днях) есть белое пятно в районе Южных земель.
– Люблю путешествовать, – обрадовался гном, – Вот только идти туда пешком? На это уйдут годы…
– Нет, если с вами я, – зевнуло за ним что-то огромное.
– И я, – добавила фея, сидящая на драконихе верхом.
Но даже для Мейлонг путь оказался длинным – в своём маршруте она делала паузы, дабы отдохнули её могучие перепончатые крылья. Да и пищи ей требовалось изрядное (если не сказать, колоссальное) количество – хорошо, что рядом была добрая волшебница, которая, колдуя, создавала всё из ничего.
