Дора Коуст (Любовь Огненная)
Чудовище под лживой маской
Глава 19: Самая ужасная роль – та, что не сыграна до конца
Аврора
Проснувшись, резко села на постели и застонала, потому что нет, не приснилось. Я сидела в незнакомой спальне, а кровать была отгорожена от внешнего мира волнами темно-синего балдахина. Там – по ту сторону – горело несколько свечей, вставленных в напольный канделябр. Сдвинув ткань, опустила стопы на ковер, желая осмотреться. За раскрытым настежь окном вовсю гуляла ночь. Ветер ворошил кроны деревьев, шелестел листьями, будто звал на свободу.
Лерга в комнате не было.
Казалось, что он создает для меня иллюзию свободы, тогда как цепь натянута до предела и я не могу сделать ни шага больше, чем он мне позволяет. Страшный человек, да и человек ли?
Осторожно ступала по ковру. Спальня и спальня. Ничего примечательного. Комод и зеркало, столик с креслами, диванчик и, собственно, кровать. Пустые полки для мелочей, какие-то шкатулки и ваза с цветами. Все чужое, его – мне не хочется прикасаться. Мерзко, будто испачкаюсь. Испачкаюсь в чужой крови.
Дверей было три. За первой скрывалась гардеробная, наполненная чужими нарядами. Нет, они были женскими, но точно не моими. Не узнавала ни детали. За второй обнаружился санузел. Нормальный такой санузел, какой могут позволить себе только немыслимо богатые люди. Чтобы вода из крана – горячая и холодная – и чтобы туалет – как кресло, сидишь себе, газетку читаешь, а не на горшке, согнувшись в три погибели.
Третья же дверь выходила в коридор. В темном помещении на стенах горели канделябры, а пустота закрывалась диванчиками и напольными горшками с ветвистыми растениями. Аккуратно ступала по ковру, стараясь не издавать ни звука. Прислушивалась к тишине, но ничего не слышала. Будто вымерли все или, что еще лучше, спали.
Не знала, в правильном ли направлении иду, но, плутая в коридорах и проклиная все на свете, я все-таки вышла к широкой лестнице. Всматривалась в тени, приподнимая сорочку, чтобы не запутаться и не упасть, пересчитав своей пятой точкой все ступени. Никого.
Не могла поверить своему счастью. Если с лергом мы встретились вечером, а сейчас ночь, то до столицы рукой подать. Только бы коня своего отыскать, а там поминай как звали. Не догонит, не найдет. Специально поеду в другую сторону. Лучше странствовать в нищете, чем жить в роскоши рядом с ним и каждый день думать о том, что он может быть последним.
В холле стояла гробовая тишина. Добежав до входной двери, осторожно повернула ручку, и она – о чудо! – открылась. Скрипнув, створка впустила порывистый ветер, который мигом потушил все свечи, а я из темноты вышла в такую же темноту, да только на небе играли звезды, а путь освещала луна.
Босиком шла по холодной земле, рассматривая деревья-великаны. Просторный двор, словно крепость, скрывался за высоким каменным забором, но я видела ворота. Конечно, попытаюсь открыть, но если не смогу, придется оставить Белокурого Демона здесь. Надеялась, что к животным лерг относится куда лучше, чем к людям.
Повернув вправо, скрывалась в тени деревьев, осматривая территорию. По дороге мне попались сад, пруд, какая-то статуя, но любоваться их красотой времени не было. Ощущала, что меня в любую минуту могут поймать. Ноги зябли, да и руки тоже. Я уже совсем отчаялась отыскать конюшни, когда услышала лошадиное ржание. Чуть ли не бегом понеслась к широкому одноэтажному строению, а попав внутрь, с облегчением выдохнула.
Мой Белокурый Демон стоял в самом конце у противоположного входа. Спешно подбежав к нему, вывела из стойла, чтобы уже через секунду обернуться на тихую фразу:
– Ты проведала своего друга и теперь знаешь, где его разместили. Что дальше? – совершенно спокойно произнес Драйян, снимая перчатки.
Ветер гулял по конюшне, беспрепятственно проникая через сквозные двери, а плащ лерга зловеще развевался. Прямо как в кошмарах. Тех самых кошмарах, когда вы точно знаете, что вас хотят убить.
– Отпустите меня. Я забуду обо всем и никогда не вспомню, – прошептала, делая шаг назад.
Мужчина медленно надвигался на меня, а я так же медленно отходила назад. Уже понимала, что Демон останется здесь. Я не успела закрепить седло, поводьев тоже нет.
Погладив бок моего коня, лерг улыбнулся:
– Аврора, не разочаровывай меня. Ты ведь не боишься, так зачем же бежать? Ты прекрасно понимаешь, мой нежный цветок, что я все равно найду тебя, где бы ты ни была. Так зачем нам тратить время на пустую беготню? У нас есть занятия куда интереснее.
– Я не позволю вам прикоснуться к себе! Я не ваша собственность! – отвечала яро.
– Пока нет, но завтра все изменится. Наш брак – это последняя воля покойного короля. Разве мы можем ей противиться? Да и братец твой уже наверняка истратил откупные, которые получил от меня. – Смотрел на меня с какой-то хитринкой. Мерзавец, подлец, преступник!
– Вы меня не получите.
Развернувшись, побежала к воротам. Стопы кололись о камни, а я поддерживала подол сорочки, чтобы не наступить на него. Я стерплю все. Любую боль, лишь бы выбраться отсюда.
– Ты все-таки хочешь поиграть, мой нежный цветок? – раздалось за моей спиной. – Все, что пожелаешь. Мне для тебя ничего не жалко.
В ночи раздался волчий вой. Обернувшись, с ужасом смотрела на то, как из тьмы появляются огромные псы. Их очертания были нечеткими, словно рваными, но в темных пятнах отлично различались кроваво-красные глаза. Драйян призвал их магией, но это не значит, что они не смогут меня разорвать. Смогут. Еще как смогут.
Бежала изо всех сил, не представляя, как буду перелазить через забор. Чем ближе он был, тем выше казался. Выше моего роста уж точно.
– Я даже ворота тебе открою, чтобы мы подольше поиграли. Ты ведь этого хочешь, Аврора? – насмехался. Запугивал, словно был уверен в своей победе, но я так просто не сдамся.
Миновав ворота, повернула налево и устремилась вверх по дороге. Высокие деревья скрывали горизонт, а я и не думала останавливаться. За мной гнались псы из самой преисподней, а вслед за ними чинно шествовал сам дьявол.
Каждый его широкий шаг равнялся двум моим, но я постепенно отрывалась. Постоянно оборачивалась, чтобы в случае чего сигануть в сторону, однако псы будто загоняли и отступали, загоняли и отступали.
Вырвавшись вперед, успела вовремя затормозить. Так вот почему мне казалось, что я слышала море. Оно здесь действительно было.
Я стояла на краю обрыва, а там, внизу, полоской расстилались острые скалы. Бушующее, неспокойное море билось о них, собирая белесую пену. Ни конца, ни края.
– Что же ты остановилась, Аврора? Ты ведь хотела убежать, так беги, – усмехался Драйян, а его цепные псы рычали, окружая меня.
Волки медленно подходили, а мне уже некуда было отступать. Вот-вот кинутся.
Всего один взмах руки лерга, и чернильные тени слились с ночью, ускользая в синее небо темными пятнами. Псы исчезли, но угроза не спала. Моим личным ужасом был тот, который сейчас спокойно ступал по траве в желании приблизиться ко мне.
– Не подходите, иначе я прыгну! – проговорила решительно.
Уже не чувствовала холод. Ноги задубели, а сердце билось часто-часто, разгоняя кровь по венам.
– Я преподам тебе первый урок, мой нежный цветок. Не угрожай понапрасну, если не сможешь выполнить то, о чем говоришь. Если можешь убить – убей, если хочешь умереть – умри, но твои слова – всего лишь воздух.
Драйян молниеносно оказался возле меня. Заточив в крепкие объятия, мужчина приподнял меня так, чтобы мои босые ступни встали на мыски его сапог. Ладони уперлись в чужую грудь.
– Я лучше умру, чем выйду за вас замуж, – просипела, загипнотизированная его черным взглядом.
– Так давай проверим, – совершенно серьезно ответил лерг, шагая с обрыва.
Я кричала. Я кричала так сильно, что сорвала горло. Вцепившись в его плечи, прижималась всем телом так крепко, как только могла, а Драйян хохотал. Не могла поверить в то, что этот человек так легко приговорил нас обоих к смерти. Перед глазами пронеслась вся жизнь. Я бы могла еще столько сделать…
Да черт с ним, с этим замужеством. Как-нибудь прожила бы, но зато у меня могли бы быть дети, которым бы я дарила всю свою любовь. Да мы могли бы и не видеться вовсе с лергом. Часто жен отсылают вместе с детьми в дальние поместья, чтобы они не мешали главе семейства жить. Вдруг Драйян поступил бы так же?
И моя месть… Я так и не отомстила за нянечку, хоть и клялась. Не выполнила самое важное, а значит, моя душа наверняка не найдет покоя. Не желала оставаться в этом мире бестелесным существом.
А ведь я хотела учиться. Действительно в детстве мечтала пойти учиться в королевскую академию, чтобы наконец совладать со своей магией, которая есть, но ее как бы нет, потому что она совершено меня не слушается. А теперь и не узнаю, способна ли я в этом мире на что-то большее, чем быть украшением дома.
Холодная вода распахнула для нас свои объятия, принимая двух безумцев, что решились испытать удачу. Едва ноги обожгло, как я полностью ушла под толщу, самым натуральным образом захлебываясь. И ведь хочешь вдохнуть, пытаешься, но не можешь, потому что вода словно душит изнутри, проникая и в рот, и в нос.
Он гладил меня по щеке. Крепко удерживал под водой и гладил, словно маньяк свою жертву. Обнимал, приближался, чтобы коснуться моих губ своими. Чтобы удержать этот поцелуй. Не первый, но и, увы, не последний…
Драйян нес меня на руках. Зубы стучали, а сорочка вымокла насквозь. Тряслась всем телом, пока он поднимался по ступеням. Вода рекой стекала с нас – с волос, с одежды. Прижималась к нему, пытаясь хоть чуть-чуть согреться, но ветер не щадил. Бил наотмашь, пробираясь и под одежду.
– Я надеюсь, что ты выучила наш первый урок, мой нежный цветок, и больше к нему мы возвращаться не будем. Слова легко произнести, но ответить за них может не каждый, – спокойно говорил Драйян, будто холод и вовсе не касался его. – Не хочу разочароваться в тебе. При должном воспитании ты станешь прекрасной женщиной, поклоняться которой будут сильные мира сего.
Конечно, мой личный мучитель. Да только поздно воспитывать ту, что уже прожила две жизни…
Глава 20: Если невеста не плачет на свадьбе, значит, торжество не удалось
Аврора
Я проснулась в одиночестве, по уши закутанная в теплый плед. Точно помнила, что засыпала вместе с Драйяном, хоть и вяло сопротивлялась тому, чтобы он находился со мной в одной постели. Мужчина обнимал. Крепко прижимал к себе, словно ребенка, завернув меня в одеяло.
Смеялся на все мои возражения, когда служанки переодевали в сухую сорочку. Сам сушил мои волосы, а я ощущала себя игрушкой. Куклой в руках большого и безмерно хитрого мальчика.
За окном стоял день. Солнце забралось высоко-высоко, освещая спальню сквозь открытые настежь окна. Пахло теплом и морем.
В дверь коротко постучали.
– Кто там? – спросила, пытаясь безуспешно выпутаться из вороха одеял.
– Служанки, Ваша Милость. Нам велено приготовить вас к свадьбе.
Свадьба… Откинувшись на подушки, отчаянно застонала. Не хотела выходить за него замуж, но кто бы меня спрашивал? У нас даже помолвки не было, которую можно было бы разорвать. Могла бы попробовать сбежать с торжества, но вчерашние приключения дали ясно понять, что догонит, отыщет, где бы ни пряталась. И убьет. В лучшем случае.
Служанки зашли в комнату, не дождавшись разрешения. Двое юркнули в гардеробную, еще двое сразу же направились в ванную, а вот последняя встала у постели, поглядывая на меня с некоторым нетерпением.
– Ваша Милость, разрешите проводить вас… – начала она бессмысленные расшаркивания.
– Спасибо, но до ванной я могу добраться сама. Не заблужусь, – усмехнулась, уже понимая, что девушке необходимо заправить постель.
Все служанки, к слову, были запакованы в черные платья от шеи до пола. Как они в них не потели на такой жаре, ума не приложу, но смотрелись как сестры-пятерняшки – чопорно, строго и безлико.
Долго отмокала в ванной, к черту выгнав оттуда служанок. Прохладная вода обнимала тело, а я раз за разом погружалась под толщу, то ли пытаясь утопиться, то ли спрятаться. Безбожно тянула время. Вымывала волосы, напитывая их кремами. До красноты терла кожу, чтобы мягкими движениями нанести защитный бальзам. Да я бы и маникюром, и педикюром занялась, лишь бы отсрочить неизбежное, но, увы, инструментов не нашлось.
– Ваша Милость, с вами все в порядке? Уже пора наряжаться, – постучала в дверь служанка, а я так и сидела на бортике ванны да смотрела на себя в зеркало. Не знаю, что пыталась увидеть, но выхода в отражении совершенно точно не было.
Мне делали прическу – воздушные локоны были собраны в произведение искусства, а я даже улыбаться не могла. Драгоценности в волосах, на шее, в ушах, на руках. Казалось, что я в наручниках, а не в браслетах. Огромное состояние сейчас украшало меня, но виделось тяжестью, что давит на плечи, на спину, висит удавкой на шее.
Прекрасное бордовое платье занимало всю постель. Невероятно пышная юбка была расшита тысячами рубинов. Зачарованных рубинов. Корсет обвивали золотые змеи, складываясь в цветочные узоры. Роскошь. Пустая роскошь, будто пыль в глаза.
Говорят, невеста должна быть счастливой в день свадьбы. Она должна испытывать волнение, но точно быть уверенной в своем решении. Наверное, в той – другой – жизни именно такой бы я и была, но не здесь. Надевала белье, обувала туфли, облачалась в корсет, нижнюю юбку и это огромное чудо в рубинах, а на глаза наворачивались горькие слезы.
– Это слезы счастья, – перешептывались между собой служанки.
Это слезы бессилия.
Но нет. Я не смирилась. Пока не сломал. Не растоптал. Собиралась противостоять до последнего, но теперь не лезть на рожон. Нельзя играть в открытую. Только не с ним. Только не с этим чудовищем.
– Пора, Ваша Милость, – улыбнулась служанка, открывая для меня дверь.
Створка открылась, а я обомлела. За дверью в коридоре стоял мой старший брат – Энтони. Он скупо улыбался, будто и вовсе не был рад меня видеть, а я облегченно выдохнула. Это же мой Энтони. Он поможет мне! Он обязательно поможет!
– Энтони! – прошептала.
Первый шаг вышел неуверенным, но вот я уже сократила расстояние меж нами, кинулась ему на шею, крепко обнимая, прижимаясь к его груди.
– Папа?
– Мне жаль, Аврора, – сухо ответил он, убирая мои руки со своих плеч.
– Энтони, помогите мне, пожалуйста! – яро шептала, поглядывая на притихших служанок. – Я не хочу замуж за лерга! Заберите меня с собой обратно в поместье!
– Вы что? Хотите опозорить нашу семью? – возмутился старший брат, отступая от меня на шаг. – Тем более что я уже получил за вас откупные. У меня нет столько золота, чтобы вернуть его уважаемому лергу.
– И на что же вы так быстро потратили золото? – отстранилась я, выпрямляясь.
Смотрела на мужчину холодно, уже понимая, что от него мне помощи ждать не стоит. Несмотря на теплые отношения в детстве, сейчас нас едва ли можно было назвать родней.
– Это не ваше дело. Да и в чем ваша проблема? Вы выходите замуж за самого завидного жениха нашего королевства. Лерг де Нието баснословно богат. Говорят, даже богаче, чем покойный король.
– Конечно. Это ведь самое главное, – ответила с сарказмом.
Энтони вел меня по коридорам, чтобы остановиться у лестницы. Плавная тихая мелодия тут же сменилась торжественной композицией, а гости, заполняющие холл, разошлись в стороны, чтобы освободить нам дорогу.
Драйян, облаченный в синий костюм – цвет мудрости, – стоял у постамента, на котором расположили высокую чашу. Мужчина в золотой накидке водил над чашей ладонью, приговаривая какие-то слова, а мы тем временем спускались.
Звук моих шагов гулким эхом отражался от стен в наступившей тишине, а я неминуемо приближалась к своему мучителю. Не понимала, зачем нужна ему, почему так вцепился в меня, словно я была последней женщиной в этом мире, но собиралась разузнать. Выяснить, потому что тот, кто владеет информацией, правит миром.
– Я, Энтони Киет, Пир де Ламаш, передаю из рук в руки, из семьи в семью свою сестру, Аврору Киет, Леди де Ламаш, – громко произнес брат, подведя меня к Драйяну.
– Я, Драйян Дебуа, Лерг де Нието, принимаю из рук в руки, из семьи в семью Аврору Киет, Леди де Ламаш.
Лерг улыбался. Не широко, не открыто, а так, будто задумал какую-то подлянку. Мягко, одним уголком губ, но глаза хитро блестели, тогда как внешне он казался невозмутимым.
Мужчина взял меня за руку, разворачивая к чаше. Не слышала, чтобы на свадьбах проводился какой-то обряд. Всегда хватало слов и гостей, чтобы по закону признать двоих супругами. Но как только служитель храма заговорил, все сразу встало на свои места:
– Мы собрались здесь сегодня, чтобы соединить души этих двух влюбленных прекрасным древним священным обрядом, – нудно проговаривал седой мужчина заготовленные слова. – По давним преданиям, первые мужчина и женщина на Энтаре настолько сильно любили друг друга, что желали разделить меж собой и жизнь свою…
Драйян несильно, но ощутимо сжимал мою руку, а я слушала каждое слово, понимая, что лерг на всякий случай решил обезопасить себя. Да только насколько сильна эта магия?
– Всевышний услышал их мольбы и соединил их души, создав эту священную чашу. С тех пор они делили все болезни, все раны, словно единое целое, а потому были сильнее других людей. Но и жизнь они делили тоже, поэтому умерли в один день. Итак, я спрашиваю у вас, Драйян Дебуа: готовы ли вы соединить душу, данную вам от рождения, с душой Авроры Киет, поровну разделив с ней жизнь и смерть?
– Да, готов, – не думая, уверенно заявил лерг.
– Я спрашиваю у вас, Аврора Киет: готовы ли вы соединить душу, данную вам от рождения, с душой Драйяна Дебуа, поровну разделив с ним жизнь и смерть?
От меня ждали ответа, а я усиленно повторяла про себя слова служителя. Мне просто не могло так повезти. Еще вчера мне казалось, что в этой огромной черной полосе, настигнувшей меня, нет ни просвета, но выходит, ошибалась. Естественно, внезапную догадку стоило проверить, и как можно быстрее. Главное в этом деле – осторожность.
– Дочь моя, я жду ваш ответ, – вырвал меня из раздумий старик, а Драйян уже с такой силой сжимал мою руку, что на ней наверняка останутся синяки.
– Да, готова, – произнесла, в нетерпении ожидая, что же будет дальше.
– Тогда возьмите кинжал и сделайте надрез на ладони, чтобы омыть священную чашу своей кровью и подтвердить свое желание.
– Все для тебя, – усмехнулся Драйян, протягивая мне кинжал. – Только не переусердствуй.
Сталь царапала кожу, разрывая ее, оставляя глубокий порез, но именно сейчас я смотрела не на свою левую руку, а на ладонь лерга, на которой бордовыми каплями выступала кровь. Мы действительно стали единым целым, но полностью ли?
Сжав пальцы в кулак, вслед за лергом ждала, пока капли упадут в чашу. Священный сосуд принял кровь, а Драйян повернулся ко мне лицом, подавая белоснежный платок.
– В нашей спальне есть мазь, которая поможет быстрее зажить нашим ранам, – тихо проговорил он только для меня.
– У нас нет и не будет нашей спальни, – прошипела ему, прикладывая платок к ладони.
Священную чашу озарило золотистым светом, и я отвлеклась от перепалки. Храмовник улыбнулся:
– Всевышний принял ваши клятвы. Да соединятся души, данные вам от рождения, в прошлом, настоящем и будущем!
Драйян поднял мою руку и прижался губами к тыльной стороне ладони. Он смотрел мне в глаза, обещая своим черным взглядом вечные муки. Теперь он точно не даст мне умереть, правда, не могу с уверенностью заявить, что и он будет жить. Лишь бы только моя догадка оказалась верна…
– Ты зря упрямишься, мой нежный цветок, но сегодня, так и быть, я не стану обращать внимание на мелкие неурядицы. Я сам схожу в нашу спальню, чтобы нанести мазь на рану. Ведь этого будет достаточно, и твоя рана тоже затянется. Теперь мы вместе, Аврора. Одна жизнь на двоих, – его вкрадчивый шепот вызывал мурашки страха, но я успешно отгоняла тягостные мысли.
– И одна смерть на двоих, лерг. И одна смерть, – ответила, усмехаясь.
– Даже не надейся, мой нежный цветок.
Глава 21: Окончен бал, погасли свечи, и замолчал, увы, рояль
Аврора
Лерг действительно усадил меня за праздничный стол, а сам исчез, но, к сожалению, ненадолго. Вернувшись, Драйян присел в соседнее кресло и продемонстрировал мне свою ладонь, на которой прямо на глазах затягивалась рана. Натянуто улыбнувшись ему, перевела свой взор на гостей – они и не думали садиться. Стояли, чего-то ожидая.
– Видишь, твоя жизнь в моих руках, – тихо пояснил свой жест мужчина, а я искоса поглядывала на свою ладонь.
Платок насквозь пропитался кровью, но она и не думала останавливаться. Я с облегчением рассматривала длинный порез, который не зажил, а это означало, что моя догадка оказалась верна. Кто бы знал, как несказанно мне повезло, однако свою радость я ни с кем разделить не могла. Если Драйян узнает, то придумает для меня что-нибудь новое.
Хорошо, что платье красное, а я сижу слева от лерга, иначе бы он быстро заметил кровь. Честное слово, я еще ни разу так не радовалась ранам. А ведь когда служитель произнес свою речь, мое сердце замерло, на секунды перестав биться.
«Готовы ли вы соединить душу, данную вам от рождения…»
Да, я согласилась, но душа, данная этому телу от рождения, давно умерла. Ну, или где-то переродилась.
Как говорил мой знакомый юрист: в договоре очень важна формулировка. Именно от нее зависит, сможешь ли ты обойти условия договора, и, судя по всему, наш магический договор обойти я могла. Если обряд был нарушен и взаправду действовал только в одну сторону, то, что бы со мной ни произошло, Драйян почувствует это на себе, а вот если с ним – меня это не коснется.
Конечно, хотела проверить свою теорию наверняка, но пока не знала, как это сделать. Самое главное, что этот мужчина считает, что все в его руках. Он расслабится. Обязательно расслабится – настолько, что я смогу подойти к нему вплотную. Он не будет ожидать подставы, а я нанесу удар. Рука не дрогнет. Больше не дрогнет…
– Внимательно следи за своим платьем, когда к нам будут подходить гости, – обратился ко мне Драйян, кивая прислужникам. – Хочу, чтобы ты понимала, кто тебя окружает.
Мужчина в черном костюме начал поочередно объявлять гостей, а они подходили к нашему столу, представляя свои дары. Вереница и не думала заканчиваться. Лестные слова перемешивались с наигранными улыбками, а я была уверена, что все они ненавидят моего супруга. Ненавидят, да, но боятся до дрожи.
Всего дважды зачарованные рубины на моей юбке меняли цвет на черный. Драйян едва заметно кивал гвардейцам, и после этого неосторожных гостей я больше не видела. Даже представлять не хотела, что с ними сделают, потому что их вина уже доказана и приговор обжалованию не подлежит.
Среди подарков было все. Дарили какие-то дорогие ткани, ювелирные украшения, книги, сундуки, непонятные склянки и много чего еще. Все подарки, кроме двух подозрительных, сваливали на один огромный постамент по правую сторону от нас. Те, кто пережил церемонию поздравлений, рассаживались за столы, тихонько перешептываясь между собой. Настало время тостов:
– Глубокоуважаемые Лерг и Лергия де Нието, в этот прекрасный день наша семья поздравляет вас. Пусть ваша любовь пронесется через века и с каждым днем, с каждым годом лишь крепнет…
Я не выдержала. Резко поднявшись, посмотрела на супруга, а потом и на тех, кто по своему согласию участвовал в этом спектакле. Кажется, это была «Дездемона». Ну, не «Ромео и Джульетта» же, в самом деле.
В воцарившейся тишине звук отодвинувшегося кресла прозвучал невероятно громко. Глубоко вздохнув, не нашла, что сказать, а просто вышла из-за стола и уверенно направилась на выход из зала. Не собиралась участвовать в этом абсурде и весь вечер выслушивать лживые речи. В конце концов, у меня рана не обработана.
– Моя супруга волнуется перед первой брачной ночью, ведь это большое событие для каждой леди, – раздался за моей спиной мягкий голос Драйяна, а гости понимающе рассмеялись.
Я остановилась у самых дверей. Обернувшись, лучезарно улыбнулась гостям и оскалилась в сторону своего супруга. Его взгляд угрожал, словно скажи я хоть слово, и меня испепелят прямо на месте, но я больше не боялась.
– Конечно, большое событие. Особенно во второй раз!
Опасно взглянув на прислужника, сама себе открыла дверь и сама же ее с грохотом захлопнула. Бежала по лестнице, поднимая юбки, летела по коридору, сбивая напольные вазы. Ворвавшись к себе в комнату, с остервенением избавлялась от наряда, попросту срывая его. Служанки ошарашенно молчали, выстроившись в ряд.
Ненавидела. Ненавидела его, ненавидела их всех.
Служанки забрали то, что осталось от наряда, а я устало упала на постель, подгребая к себе одеяло. Долго лежала, просто смотря в одну точку, но изменить ничего не могла. Сейчас не могла.
И нет, мне было совершенно не страшно ложиться в постель с этим чудовищем. Чего я там не видела в другой жизни? Нет. Мне было мерзко, отвратительно, невыносимо от мысли, что он может прикасаться к моему телу.
Устало поднявшись, все-таки облачилась в сорочку и халат. В бесстыдно откровенные сорочку и халат. К такому наряду должна полагаться какая-нибудь хламида, но ничего подобного я не нашла, а в гардеробной рыться не хотела. Наскоро обработав рану в ванной, вернулась обратно в спальню.
Коварно улыбнувшись, я взяла со столика бутылку вина и плеснула себе в бокал, собираясь напиться. Где-то слышала, что если делать «это» в критичном состоянии алкогольного опьянения, то наутро можно ничего не вспомнить. Хотелось бы.
Когда бутылка была ополовинена, я вдруг придумала совершенно простую, но в то же время гениальную идею. Ведь можно запереть дверь. Просто запереть, и он не сможет войти!
Замок щелкнул, а я победно расхохоталась. Так легко! Не зря говорят, что все гениальное просто! Вино закончилось, а я переместилась на постель, чтобы уже через несколько минут начать себя жалеть. Пьяные слезы покатились из глаз непроизвольно. Всхлипывала, стараясь заглушить звуки подушкой. Обнимала ее, будто самое дорогое, что есть у меня. Словно… она могла помочь.
Дверной замок щелкнул, а я замерла и напряглась. Черт возьми, у него ведь есть магия. Да кто вообще придумал в этом мире магию? Почему люди не равны?
Постель рядом со мной прогнулась, а чужая ладонь ласково погладила мою спину. Непроизвольно вздрагивала от каждого касания и, кажется, даже не дышала. До боли прикусывала губу, лишь бы не издать ни звука. Он не увидит меня сломленной.
– Спи, мой нежный цветок. Спи и не тревожься. Я подожду, пока ты сама придешь ко мне. А ты придешь… – каждое его слово было наполнено нежностью, какой-то безвозвратной теплотой.
Он яро верил в свои слова, а я лишь уповала на мужскую самоуверенность. Именно она сегодня спасла меня от неминуемого.
Мужчина давно ушел, а я безуспешно пыталась уснуть, но гуляния перенеслись на улицу. Словно специально, прямо под окна моей комнаты. Поднявшись с постели, выглянула в раскрытое настежь окно и села на подоконник.
Драйян расположился на скамейке у фонтана в саду в окружении дам и господ, чьи земли входили в его лергство. Дамы задорно хохотали, стреляя флиртующими взглядами в сторону моего супруга.
– Почему же вы, Драйян, не с молодой женой? Неужели все настолько плохо? – рассмеялась леди в синем платье, слишком рьяно обмахивая себя веером.
– У нас впереди целая жизнь, – спокойно ответил лерг, опустошая поданный слугой бокал.
– Очень зря, – усмехнулась она, ближе подсаживаясь к мужчине. – Ваша супруга просто не знает, от чего отказывается…
Все рассмеялись. Конечно, это прямо-таки шутка года! Как же ее в КВН-то играть до сих пор не позвали? Аааа… Я и забыла, что здесь нет таких передач. И вообще никаких нет, а шутники платят втридорога.
– А вы знаете, от чего я отказываюсь? – громко вопросила я, привлекая к себе всеобщее внимание.
Все мигом умолкли, а Драйян поднял голову, чтобы посмотреть на меня. В его взгляде нельзя было прочесть ни эмоции.
– А ну пошли все вон, – спокойно проговорила я, ощущая правильным каждое слово.
Гости молчали, но не двигались с места. Их взоры были обращены на Драйяна, который так и продолжал смотреть на меня. Черное небо вдруг осветили вспышки молний, а уже через секунды тишину нарушил грохот грома. Я хотела этот дождь. Я ждала этот дождь, потому что в день такой свадьбы природа обязана оплакивать мою судьбу вместе со мной.
– Моя супруга приказала всем пойти вон. Разве вы оглохли? – угрожающе обратился мой супруг к любителям халявы и веселья.
Ливень шел стеной, а мы продолжали смотреть друг на друга. Я мысленно клялась, что превращу его жизнь в настоящий ад, а он… Он отвечал мне тем же.
