Макс Фрай
Лабиринты Ехо. Том 1
Джуба Чебобарго и другие милые люди
– Макс, ты уверен, что тебе здесь будет удобно? – спросил Джуффин. Вид у него при этом был весьма растерянный. – Или ты просто не привык к мысли, что за твое жилье будет платить Король?
Мне стало смешно. Еще вчера у меня голова кругом шла от восторга при мысли, что я могу поселиться в этом огромном пустом доме. Да, тут всего два этажа, на каждом – по одной комнате размером с небольшой стадион. В Ехо почему-то совершенно не экономят на пространстве. Местная архитектура приемлет исключительно приземистые, двух- трехэтажные, зато чрезвычайно просторные здания. Выбранный мною дом на улице Старых Монеток был несколько миниатюрнее своих соседей, что мне даже нравилось, но, судя по реакции Джуффина, меня пленили трущобы.
– Мы, жители границ, – рабы привычки, – гордо заявил я. – Видели бы вы юрты, в которых мы ютимся там, где графство Вук сливается с Пустыми Землями.
Эта конспиративная этнографическая ссылка специально предназначалась владельцу дома, почтительно замершему в стороне. Не сообщать же честному горожанину, что его будущий жилец – выходец из иного мира. Бедняга, конечно, обалдел от свалившейся на него удачи, но не настолько, чтобы пропустить мимо ушей интригующую информацию о моем прошлом.
– Кроме того, мой выбор вполне в интересах дела. Чем хуже будет мой дом, тем больше времени я стану проводить на службе.
– Резонно, сэр Макс. Ну хорошо, наверху ты будешь спать, внизу – принимать гостей. А где ты собираешься держать слуг?
Я решил окончательно добить своего шефа:
– Я не одобряю слуг. Не допущу, чтобы по моему дому шлялся чужой человек, закрывал книги, которые я оставил открытыми, рылся в моих вещах, таскал мое печенье, преданно заглядывал в глаза и ждал ценных указаний. И за все это я еще должен платить? Нет уж, спасибо.
– Все ясно, сэр Макс. Налицо суровый аскетизм на почве патологической скупости. На что ты собираешься тратить сэкономленные деньги?
– Буду коллекционировать амобилеры. При моем темпераменте ни один из них долго не протянет.
Сэр Джуффин вздохнул. Он считал скорость сорок миль в час недопустимым лихачеством. Возможно, так оно и есть. До моего появления в Ехо здесь бытовало невежественное суеверие, будто 30 миль в час – предел возможностей амобилера, этого местного чуда технического прогресса. Так что мне сразу же удалось стать городской достопримечательностью.
– Все-таки, ты чучело, сэр Макс. Поселиться в доме, где всего три бассейна для омовения…
Вынужден заметить, что тут я действительно оплошал. Здесь, в Ехо, ванная комната – особое место. Пять – шесть маленьких бассейнов с водой разной температуры и всевозможными ароматическими добавками – не роскошь, а норма жизни. Но сибарита из меня пока не получалось. В доме сэра Джуффина, где таких бассейнов целых одиннадцать, я воспринимал мытье как тяжелую работу, а не как наслаждение. Так что трех мне хватит с избытком, в этом я был уверен.
– Хотя в чем-то ты прав, – сэр Джуффин махнул рукой. – Какая разница, где спать? Ладно, парень. Это – твоя жизнь, и ты можешь измываться над собой, как заблагорассудится. Поехали в «Обжору», сэр Макс. Хороши мы будем, если не заявимся туда на час раньше всех!
Дежурный амобилер Управления Полного Порядка ждал нас на улице. Владелец дома получил вожделенные подписи на бумагах об аренде и, не веря в свое счастье, испарился, пока мы не передумали.
«Обжора Бунба», лучший трактир в Ехо, принял нас в теплые объятия. Мы тут же заняли места за своим любимым столиком, между стойкой бара (говорят, самой длинной в Ехо) и окном во двор. Я уселся лицом к скромному пейзажу, сэр Джуффин – напротив, с видом на стойку и невероятный бюст мадам Жижинды, соответственно.
Мы пришли сюда раньше всех, как и собирались. Сегодня должно было состояться мое знакомство с коллегами, а такие официальные мероприятия сэр Джуффин по традиции проводит только в «Обжоре». Впрочем, с двумя боевыми единицами Малого Тайного Сыскного войска я уже успел познакомиться. Сэр Мелифаро, Дневное Лицо сэра Джуффина Халли и сэр Шурф Лонли-Локли, Мастер Пресекающий ненужные жизни (славная такая у парня работенка) имели удовольствие со мною обнюхаться, пока мы совместными усилиями усмиряли взбесившееся зеркало старого сэра Маклука. Вышло так, что мои новые знакомцы получили массу впечатлений и охотно пересказывали их зловещим шепотом во время рабочих совещаний за кружечкой камры. Таинственные намеки Джуффина подливали масла в огонь.
В результате я успел приобрести репутацию супермена. Это было лестно, но налагало соответствующие обязательства. Я нервничал и был благодарен Джуффину, который предложил явиться в «Обжору» раньше всех. По крайней мере, к приходу будущих коллег я успею согреть место под собой. И, возможно, душу, если мне предложат стаканчик Джубатыкской пьяни.
Впрочем, тут же выяснилось, что Джубатыкская пьянь – далеко не предел совершенства. Нам принесли превосходную камру и кувшинчик ароматного ликера, название которого – «Слезы тьмы» – несколько меня обескуражило. Как оказалось, совершенно напрасно – всего лишь дань поэтическому настроению его древнего создателя, вкуса напитка оно не испортило.
– Расслабься, парень, – ухмыльнулся Джуффин. – Мы с Мелифаро такого о тебе понаплели, а сэр Лонли-Локли при этом столь выразительно молчал, что остальные, бедолаги, придут сюда, увешавшись всеми охранными амулетами, какие сумеют раздобыть.
– Да уж, представляю… Джуффин, а та пожилая леди за соседним столиком не из вашей команды, часом? Что-то она на меня больно опасливо косится.
Сэр Джуффин Халли, к моему изумлению, уставился на меня почти угрожающе. Я уж не знал, что и думать.
– Почему ты сказал это, Макс? Ты можешь объяснить?
– Просто захотел пошутить. И тут весьма кстати подвернулась эта милая дама, которая, между прочим, действительно на меня косится. До сих пор.
– Ты все больше удивляешь меня, сэр Макс.
– Что вы имеете в виду?
– То, что завтра я тоже увешаюсь охранными амулетами – так, на всякий случай.
В это время полная пожилая леди грациозно поднялась из-за своего стола и приблизилась к нам, кутаясь в складки темного лоохи. По дороге дама стремительно менялась в лице. Так что вместо леди к нам подошел обаятельный пожилой джентльмен, крупный и коренастый. Я хлопал глазами, не понимая, что происходит.
– Вижу тебя, как наяву, сэр Макс, – почтительно сообщил он, прикрыв глаза ладонью, как и положено при первом знакомстве. Я автоматически повторил приветственный жест.
– Рад случаю назвать свое имя. Я – сэр Кофа Йох, Мастер Слышащий. Мои поздравления, мальчик. Ты меня сделал.
– Но я и не думал, сэр, – смущенно начал я. – Просто пошутил…
– Скажи еще, что ты больше не будешь, сэр Макс, – от души расхохотался Джуффин. – Посмотрите-ка на него, сидит с виноватым видом. Другой бы на твоем месте лопнул от спеси!
Сэр Кофа Йох мягко улыбнулся:
– Это обнадеживает. В нашей организации должен быть хотя бы один скромник.
Он уселся рядом с Джуффином, лицом ко мне и с удовольствием попробовал камру.
– Все-таки нигде в Ехо ее так не готовят, – констатировал сэр Кофа Йох и улыбнулся снова: – У меня прекрасные новости для вас обоих. В городе вовсю судачат о новом Ночном Лице господина Почтеннейшего Начальника. Большой популярностью пользуются две версии. Первая: Джуффин Халли привел в Ехо существо из Мира Мертвых. Ты в восторге, сэр Макс? Версия вторая: сэр Почтеннейший Начальник устроил в Управление собственного незаконнорожденного сына, которого прятал где-то на границе с незапамятных времен. Вы довольны, Джуффин?
– Ничего более остроумного они не могли придумать, – ворчливо хмыкнул мой босс. – Столичная мифология развивается исключительно в двух направлениях: запретная магия и сексуальные приключения моей молодости. Последний пункт вызывает особый интерес, поскольку вместо того, чтобы родиться в Ехо, как все нормальные люди, я приехал сюда из Кеттари. Почему-то здесь полагают, что в провинции, кроме ежедневного разврата, заняться абсолютно нечем. Да, Кофа, придется, пожалуй, Королю увеличить ваше жалованье. Выслушивать такую чушь изо дня в день – дорогого стоит.
– Ничего. Первые лет восемьдесят меня это раздражало, а потом я привык. Я очень долго работаю с Джуффином, Макс, – и Кофа Йох снова одарил меня мягкой покровительственной улыбкой.
– А прежде сэр Кофа был Генералом Полиции Правого Берега, – заметил Джуффин. – И на протяжении многих лет пытался меня арестовать. Пару раз его хлопоты чуть не увенчались успехом, однако пронесло. Дело было в Эпоху Орденов, задолго до последней битвы за Кодекс Хрембера. В те времена, когда каждый горожанин в любую минуту мог выкинуть крендель сороковой этак ступени, а то и похлеще, в соответствии с собственным чувством юмора. Представляешь?
Я молча покрутил головой. Трудно все-таки привыкнуть к мысли, что люди здесь живут не меньше трехсот лет. А более выдающиеся личности, каковых в моем окружении намечалось подавляющее большинство, умудряются продлить свое увлекательное существование чуть ли не до бесконечности.
Интересно, сколько лет сэру Кофе? На вид не больше шестидесяти – по моим меркам. А здесь человек шестидесяти лет – подросток. К примеру, Мелифаро, которого я счел своим ровесником, уже прожил на свете сто пятнадцать годков. Он родился в то самое утро, когда стало известно об окончательной победе Гурига VII над мятежными Древними Орденами и поспешном принятии Кодекса Хрембера. То есть точнехонько в первый день первого года Эпохи Кодекса, над чем любил пошутить, но в душе, кажется, очень гордился.
О возрасте Джуффина я почему-то даже стеснялся спросить. Или просто боялся услышать какую-нибудь головокружительную цифру? В общем, хорош я был среди них – тридцатилетний! Они-то в мои годы только-только грамоте начинали учиться.
Пока я занимался арифметикой, нашего полку прибыло. Молодой человек, чье непропорционально длинное тонкое тело скрывалось под роскошным лиловым лоохи, с порога продемонстрировал мне застенчивую улыбку на очень юном лице. По дороге он умудрился опрокинуть табурет, а потом так мило извиниться перед дамой средних лет, оказавшейся поблизости от места катастрофы, что она проводила растяпу долгим нежным взглядом. Еще издалека это симпатичное существо заговорило, помогая себя отчаянными жестами.
– Я так рад, что могу, наконец, лично выразить вам, сэр Макс, свое восхищение! И мне нужно вас расспросить о множестве разных вещей. Признаюсь, все эти дни я просто сгорал от нетерпения и любопытства, если вы простите мне такую непочтительную формулировку…
– Кто вы?
Рот мой, помимо воли, расплывался до ушей. Я чувствовал себя рок-звездой под натиском фана, воспитанного бабушкой-графиней.
– Простите! Конечно, я в восторге от возможности назвать свое имя. Сэр Луукфи Пэнц, Мастер Хранитель Знаний, к вашим услугам.
– Это чудо природы присматривает за нашими буривухами, сэр Макс, – вставил Джуффин. – Вернее, буривухи на досуге присматривают за ним.
Мой интерес к господину Пэнцу возрос донельзя. Я уже был наслышан об умных говорящих птицах, наделенных абсолютной памятью. Буривухи почти не встречаются в Соединенном Королевстве, их родина – далекий материк Арварох, но в Доме у Моста проживают больше сотни этих чудесных созданий. Они служат своего рода архивами Управления Полного Порядка. Феноменальная память каждой птицы хранит тысячи дат, имен и фактов. Беседовать с буривухом, – полагал я, – гораздо занимательнее, чем копаться в бумагах. Мне не терпелось увидеть удивительных птиц собственными глазами, и человек, проводящий с ними все рабочее время, показался мне чрезвычайно полезным знакомством.
– А почему ты один, сэр Луукфи? – спросил Джуффин Мастера Хранителя Знаний, который уже устроился рядом со мной, не преминув обмакнуть полу дорогого лоохи в кружку с камрой. Этим, правда, бедствия пока ограничились.
Теперь, внимательно изучив его физиономию, я понял, что сэр Луукфи Пэнц был не так уж юн, просто он принадлежал к той редкой породе людей, которые сначала очень долго кажутся мальчишками, а потом, в глубокой старости, внезапно начинают выглядеть на свои годы.
Луукфи смущенно улыбнулся:
– Остальные решают серьезную этическую проблему. Вопрос конфликта власти и ответственности.
– О, грешные Магистры! Что там происходит?
– Не беспокойтесь, сэр. Просто они принимают решение. Кто-то ведь должен остаться в Управлении. С одной стороны, это – обязанность сэра Мелифаро, который является вашим Лицом. И когда вы отсутствуете в Доме у Моста, он должен там присутствовать. К тому же, он уже знаком с сэром Максом, поэтому вопрос этикета сам собой отпадает. Но с другой стороны, будучи вашим заместителем и, следовательно, нашим начальником, сэр Мелифаро имеет право оставить вместо себя любого, кого сочтет нужным.
Джуффин расхохотался, сэр Кофа понимающе улыбнулся краешком рта.
– Когда я уходил, – продолжил Луукфи, рассеянно отхлебнув «Слезу тьмы» из моего бокала, – леди Меламори решительно заявила, что из них троих только она еще не представлена сэру Максу, поэтому слушать ничего не желает, а пойдет в соседнюю комнату и подождет там завершения этого идиотского спора. Позволю себе с ней не согласиться, спор во всех отношениях интересный и поучительный. Но тут я подумал – ведь сэру Мелифаро может прийти в голову, что я тоже являюсь одним из служащих Тайного Сыска. Словом, я предпочел оказаться невежливым и уйти в одиночестве.
– Отдай сэру Максу его бокал и возьми свой: он более полон, – деликатным шепотом посоветовал сэр Кофа Йох. – Будь осторожен, мой мальчик: а вдруг в глазах жителя Пустых Земель это – самое страшное оскорбление?! А сэр Макс ужасен в гневе, ты и вообразить не можешь, насколько.
– Ой… – лицо сэра Луукфи Пэнца приобрело два выражения одновременно: испуганное и любопытное. – Это правда, сэр Макс?
– Вам повезло, сэр Луукфи, – улыбнулся я. – По нашим традициям, это – самый короткий путь к началу крепкой дружбы. Только для завершения обряда я вынужден опустошить ваш бокал. Тем более, что он действительно полон.
Сэр Джуффин Халли посмотрел на меня с почти отеческой гордостью. Луукфи просиял:
– Вот видите, сэр Кофа, а вы говорите – оскорбление. У меня вообще очень хорошая интуиция. Еще когда я учился… Ох, простите, господа, я увлекся, а годы моей учебы – не самая интересная тема для застольной беседы. – Он повернулся ко мне. – Сэр Макс, а это правда, что вы будете работать один и только по ночам? Знаете, ночь – это самое удивительное время суток! Я всегда завидовал людям, которых не тянет в постель сразу после заката. Моя жена, Вариша, например, тоже считает, что только после заката и начинается настоящая жизнь. Поэтому мне так редко удается выспаться, – неожиданно закончил свою речь этот потрясающий парень, слегка смутившись в конце.
– Ничего, – утешил я беднягу, – у вас тоже есть свои преимущества.
– Смотрите-ка, в споре победила идея ответственности, – заметил сэр Джуффин. – Приветствую победителей!
К нам приближалась во всех отношениях замечательная пара. Длинный сэр Шурф Лонли-Локли с лицом памятника Чарли Уотсу, как всегда в белом. На его руку деликатно опиралась маленькая, но определенно шустрая барышня, элегантно укутанная в лоохи цвета ночного неба. Вместо ожидаемой широкоплечей амазонки я заполучил в коллеги небесное создание с личиком девушки Джеймса Бонда, английской актрисы Дианы Ригг. Интересно, как здесь относятся к служебным романам? Надо будет спросить Джуффина.
Шутки шутками, но леди была не только хороша. В темных серых глазах светились разум и смешливость – две стороны одной медали, на мой взгляд. И кроме того… Всем своим недавно проснувшимся для чудесных возможностей телом я ощущал исходящую от этой маленькой леди опасность, не менее грозную, чем источал флегматичный сэр Лонли-Локли, чьи смертоносные руки я уже видел в деле.
– Рада назвать свое имя: Меламори Блимм, Мастер Преследования затаившихся и бегущих, – представилась леди. К моему изумлению, она заметно волновалась. Грешные Магистры, что же ей обо мне наговорили?
– А я рад услышать ваше замечательное имя, – сказал я. Не по регламенту, зато – от души.
Лонли-Локли, вежливо кивнув мне с тайной гордостью старого знакомого, уселся рядом с Луукфи Пэнцом. Меламори подошла совсем близко, и мои ноздри затрепетали от горьковатого аромата ее духов.
– Простите мою фамильярность, сэр Макс, но я решила прийти с подарком. Сэр Джуффин счел бы меня скрягой, если бы я поступила иначе. – С этими словами она извлекла из-под складок лоохи небольшую керамическую бутылку. – Уверена, что вам еще не доводилось пробовать это вино. Я и сама лакомлюсь им крайне редко, хотя мой родич Кима Блимм балует меня, как никого другого в семье.
Бережно передав мне бутылку, она опустилась на табурет рядом с сэром Кофой.
Я задумчиво разглядывал подаренный сосуд.
– Ты не представляешь, как тебе повезло, сэр Макс! – воскликнул Джуффин, помолодевший, кажется, лет на двести. – Это изумительная редкость, «Вечная влага» – вино из самых глубоких подвалов Ордена Семилистника. Кима Блимм, дядя Меламори, – Главный Надзиратель за винами Ордена. Поэтому я и держу ее на службе… Не обижайся, леди Меламори! Можно подумать, ты только вчера со мной познакомилась. Могла бы уже составить «Список дурных шуток сэра Джуффина Халли» и за хорошие деньги продать его в «Суету Ехо».
– Сэр Макс совсем меня не знает и подумает, что я действительно попала в Тайный Сыск по протекции родственников, – сердито прошептала Меламори.
– Зато сэр Макс знает меня, незабвенная. И кроме того, думаю, он уже тебя раскусил. Еще получаса не прошло с тех пор, как он указал на сэра Кофу, который пришел сюда в облике импозантной леди, и спросил меня, не является ли эта милая дама одним из Тайных сыщиков. Правда, сэр Макс?
Три пары изумленных глаз уставились на меня. Я почувствовал настоятельную необходимость изучить содержимое своей чашки. Смущенно пожал плечами:
– Вы делаете из мухи слона, сэр. Ну, положим, один раз я действительно угадал… Ладно, могу признаться, что, увидев леди Меламори, я подумал, что она, по меньшей мере, так же опасна, как сэр Шурф. Вот и все. – И подмигнул надувшейся леди. – Я не ошибся?
Меламори улыбнулась, как сытая кошка.
– Думаю, что те ребята, которых я за шиворот приволокла в Холоми или туда, откуда еще труднее убежать… О да, они подтвердили бы вашу правоту, сэр Макс. – И добавила с видом пай-девочки: – Но все же вы мне льстите. Сэр Шурф – непревзойденный убийца. А я – так, учусь помаленьку… Зато я их очень быстро нахожу. – Меламори снова показала острые зубки. – И стоит мне ступить на чей-то след, как сердце его понимает, что наше свидание неминуемо, и он теряет удачу.
Маленькая опасная леди растерянно оглядела наши внимательные лица и пробормотала:
– Простите, я, кажется, увлеклась. Я уже заткнулась, господа.
– Ничего, – по-отечески утешил ее сэр Джуффин, – пользуйся отсутствием Мелифаро, девочка. На каком месте он прервал бы твою пламенную речь, как думаешь?
– На втором слове, – хихикнула Меламори, – проверено опытом! Впрочем, когда мы с сэром Мелифаро остаемся одни, его галантность не знает границ, и он дает мне сказать слов пять-шесть кряду. Представляете?
– Не представляю. Даже мне в его обществе это удается крайне редко, а ведь я, какой-никакой, а все же начальник… Кстати, сэр Шурф, как ты его одолел?
– Элементарно. Я попросил вашего личного буривуха, то есть Куруша, повторить служебную инструкцию, которую получил сэр Мелифаро при вступлении в должность. Там ясно говорилось, что… – невозмутимо начал сэр Лонли-Локли.
– Все ясно, – рассмеялся Джуффин, – можешь не продолжать. Ох, дырку в небе над вами обоими, нашла коса на камень!
Я сделал вывод, что гармония в Малом Тайном Сыскном Войске основывается на старом диалектическом принципе единства и борьбы противоположностей. Темпераментный Мелифаро и хладнокровный Лонли-Локли, непредсказуемый Джуффин и респектабельный сэр Кофа Йох, безобидный долговязый Луукфи и грозная маленькая леди Меламори Блимм. Задумался: кого же предстоит уравновешивать мне? Очевидно, всех сразу: я же – существо из другого Мира, как-никак.
Тем временем внимание всех присутствующих сконцентрировалось на подаренной мне бутылке.
– Могу ли я попросить вас, сэр Кофа, честно разделить эту роскошь между нами? – интуиция подсказала мне, что этот пожилой джентльмен – именно тот человек, к которому следует обращаться в трудных житейских ситуациях.
Своей щедростью я навеки завоевал сердца всех присутствующих. Позже сэр Джуффин сообщил мне, что если бы я забрал подарок домой, это было бы воспринято как должное: здесь умеют уважать чужую слабость к гастрономическим раритетам. Поэтому мое решение оказалось приятным сюрпризом для компании гурманов.
Во время дегустации Лонли-Локли снова поверг меня в изумление. Из-под белоснежных складок лоохи он извлек потемневшую от времени деревянную чашку и протянул ее сэру Кофе. Само по себе это не слишком удивляло, я вполне мог представить, что сэр Шурф повсюду таскает за собой древний фамильный сосуд, специально для подобных случаев. Но тут я заметил, что у чашки почти отсутствует дно. Сэр Кофа не обратил на это никакого внимания и невозмутимо наполнил дырявый Грааль редким напитком. Из чашки не вылилось ни капли. Джуффин понял, что я срочно нуждаюсь в краткой исторической справке.
– Не удивляйся, Макс. В свое время сэр Шурф был членом магического Ордена Дырявой Чаши. Он служил там в должности Рыбника, Смотрителя Аквариумов Ордена – не менее дырявых, чем этот почтенный сосуд. Старейшие члены Ордена ели только рыбу, которую разводили в этих самых аквариумах и запивали ее напитками из дырявых же кувшинов. Правильно, друг мой?
Лонли-Локли важно кивнул и пригубил свою порцию напитка.
– До начала Смутных Времен, – продолжил Джуффин, – Орден Дырявой Чаши состоял в дружбе с Орденом Семилистника, Благостным и Единственным, – комически-почтительный поклон в сторону леди Меламори, – так что был распущен на весьма достойных условиях. Наш сэр Шурф, как и прочие его коллеги, до сих пор имеет специальное разрешение исполнять древний обряд своего Ордена, то есть пить из дырявой чашки. Кстати, при этом Шурф использует недозволенную магию и обязан всеми силами нейтрализовать ее грозные последствия, что каждый раз успешно проделывает, хотя на это уходит изрядная порция силы, полученной им от обряда… Сэр Лонли-Локли, я ничего не упустил?
– Вы очень кратко, но емко изложили причины и последствия моего поступка, – важно кивнул Лонли-Локли. Чашку он держал двумя руками, на его неподвижном лице можно было заметить тень напряженного блаженства.
После того, как полный поднос разнообразных горшочков по моему настоянию был отправлен бедняге Мелифаро вместе с его порцией «Вечной Влаги», я мог быть уверен: теперь коллеги готовы умереть за мою улыбку, все до единого. Впрочем, я не собирался их на это толкать. Улыбался я в тот вечер много и совершенно бесплатно. Я умудрялся осторожно обходить острые углы этнографических вопросов, сыпавшихся из любопытного, но доверчивого сэра Луукфи, кокетничать с леди Меламори, внимать сэру Кофе, правильно произносить имя сэра Лонли-Локли и смешить сэра Джуффина. Сам себе дивился: никогда прежде буке Максу не удавалось стать душой такого большого коллектива.
Когда количество опустевших горшочков вышло за пределы возможностей здешних посудомоек, мы наконец решились расстаться. Сэр Кофа Йох великодушно вызвался сменить Мелифаро на его посту. Сэр Джуффин Халли не менее великодушно даровал им обоим внеочередной День Свободы от Забот и приглашение на совместный ужин в «Обжоре» – завтра же, на закате. Так что Мелифаро, кажется, только выиграл, пропустив сегодняшнее мероприятие.
Итак, Управлению Полного Порядка предстояло пережить последнюю ночь без меня. Эту ночь я собирался посвятить переезду на новое место. А завтра после обеда я должен был явиться в Дом у Моста и официально вступить в должность, то есть за несколько часов попытаться понять, что же от меня все-таки требуется. Впрочем, неуверенность в своих силах постепенно меня покидала.
За леди Меламори прислали фамильный амобилер. Хрупкая Мастер Преследования таинственно улыбнулась на прощание, тихо сказала, что «сэр Макс» – странное имя: слишком короткое, но хорошее. И укатила домой с поистине королевской помпой – кроме возницы ее амобилер обсуживали два музыканта, призванные, как я понимаю, возместить отсутствие автомобильной магнитолы.
Луукфи и Лонли-Локли отправились по домам на служебном амобилере Управления Полного Порядка (право на это имеют все сотрудники Тайного Сыска, но не каждый снисходит до того, чтобы своим правом пользоваться). За нами, например, прибыл старый Кимпа, дворецкий сэра Джуффина Халли. Джуффин всегда уезжает домой только на собственном транспорте, аргументируя это тем, что в служебной машине он, соответственно, и чувствует себя на службе. А в собственном амобилере он уже как бы дома. И надо быть последним кретином, чтобы отказаться от возможности расстаться со службой на полчаса раньше. По-моему, очень логично.
По дороге мы сыто помалкивали. Когда знаешь, о чем поговорить с человеком, это – признак взаимной симпатии. Когда вам есть о чем вместе помолчать, это – начало настоящей дружбы.
– Посидим еще часок за камрой, – не спросил, а скорее констатировал Джуффин на пороге дома. Малыш Хуф встретил нас в холле, восторженно виляя коротким хвостиком. «Макс пришел… и уходит. Далеко-далеко», – донеслись до меня простые печальные мысли собачки.
– Ну, не так уж далеко, – утешил я песика. – Я бы взял тебя с собой, но ты же сам не захочешь расставаться с хозяином. И потом, в отличие от Кимпы, я совершенно не умею готовить. А ты у нас гурман. Так что буду приезжать к тебе в гости. Ладно?
Пушистый мой друг вздохнул и облизнулся. «В гости… Обедать!» – откликнулся он с восторженным энтузиазмом.
Сэр Джуффин был доволен.
– Ну вот, все улажено. Так и надо, Хуф. Здоровый прагматизм и никаких сантиментов.
В гостиной мы уселись в уютные кресла, Хуф преданно улегся на мою ногу, решив, что напоследок имеет право на маленькую измену Джуффину. Кимпа принес камру и печенье. Я с наслаждением закурил свою последнюю сигарету, запас которых подошел к концу. Теперь начинается совсем новая жизнь: или я все-таки перейду на трубку, или брошу курить вовсе. Оба варианта представлялись не слишком соблазнительными, но третьего не дано.
Мы немного посплетничали о моих новых знакомых. Любопытство сэра Джуффина не знает границ. Сейчас его интересовали мои впечатления: как мне понравился Кофа? А Луукфи? А Меламори? Раз уж речь зашла о ней, я решился осведомиться насчет служебных романов – не запрещены ли они каким-нибудь очередным Кодексом Хрембера? Потому что если запрещены, Джуффин может арестовать меня прямо сейчас за преступные намерения.
– Ничего не знаю ни о каких запретах. Странная идея… А у вас это практикуется – в смысле, запрещается? – удивленно спросил он.
– Не то чтобы запрещается. Просто считается, что служебный роман – это не очень хорошо. Впрочем, все вокруг только этим и занимаются.
– Странное место, этот твой Мир, сэр Макс. Считается одно, а делается другое… У нас вообще ничего не «считается». Закон оговаривает необходимость, суеверия – внутреннюю убежденность, традиции свидетельствуют о наших привычках, но при этом каждый волен делать, что хочет. Так что – вперед, если припекло. Впрочем, не думаю, что это хорошая идея. Леди Меламори – странная девушка. Неисправимая идеалистка и, кажется, очень дорожит своим одиночеством. Мелифаро уже несколько лет пытается за ней ухаживать, она с удовольствием это со всеми обсуждает, а толку-то.
– Представляю себе ухаживания Мелифаро! «Уберите свою роскошную задницу с моих глаз, незабвенная, поскольку ее божественные очертания не дают мне сосредоточиться!»
Сэр Джуффин расхохотался:
– Точно! Ты и правда ясновидящий.
– Какое там. Просто некоторые вещи столь очевидны…
– Как бы там ни было, а Мелифаро – любимец девушек. Хоть и не рыжий. Как, впрочем, и ты. Делай, что хочешь, сэр Макс. Но боюсь, тебе ничего не светит.
Я пожал плечами:
– Мне всю жизнь не везло с девушками. То есть, поначалу всегда везло, даже слишком… а потом они вдруг решали, что им зачем-то срочно нужно выйти замуж, причем за кого-нибудь другого. Это особенно странно, поскольку я, как правило, влюблялся в умных девушек. Но и это не помогало. Хотя как разумный человек может всерьез захотеть замуж – не понимаю! Так что я привык.
– Ну, если ты так говоришь, значит ты – самый толстокожий или самый скрытный вурдалачий сын в Соединенном Королевстве.
– Ни то, ни другое. Это скорее культурологическое различие. У нас принято быстро забывать боль. А те, кто не может хотя бы притупить ее, вызывают жалость, смешанную с недоумением. И родственники уговаривают их показаться психотерапевту. Наверное, потому, что живем мы гораздо меньше. И тратить несколько лет на одно горе – безумное расточительство.
– Сколько же вы живете? – неожиданно удивился сэр Джуффин.
– Ну, лет семьдесят-восемьдесят… А что?
– Вы умираете молодыми? Все, до единого?
– Да нет, что вы. За это время мы успеваем состариться.
– А тебе-то сколько лет, сэр Макс?
– Тридцать… скоро будет или уже было. Когда у меня день рождения? Здесь я сбился со счета.
Сэр Джуффин не на шутку встревожился.
– Совсем ребенок! Ну и дела. Надеюсь, ты не собираешься скоропостижно скончаться от старости лет этак через сорок-пятьдесят? Ну-ка, дай я на тебя хорошенько посмотрю.
Секунду спустя он уже ощупывал мою спину ледяными потяжелевшими руками. Потом его руки стали горячими, а мне показалось, что моя личность, привыкшая обитать где-то в голове, позади глаз, переместилась в позвоночник. Я спиной «видел» теплое сияние, исходящее от ладоней Джуффина.
Прекратилось это так же внезапно, как и началось. Сэр Джуффин Халли возвратился на свое место, полностью удовлетворенный результатами осмотра.
– Все в порядке, парень. Ты ничем не отличаешься от, скажем, меня, хотя, наверное, тебе трудно в это поверить. Значит, дело не в вашей природе, а лишь в образе жизни. Здесь, в Мире, ты можешь прожить куда больше трехсот лет – если, конечно, тебя не убьют. Но это уж твоя забота… Ну и напугал ты меня, сэр Макс! Что же за место такое твоя родина? Из какого пекла я тебя вытащил?
– «Мир Мертвых», – печально усмехнулся я. – Ваши городские сплетники почти угадали. Впрочем, все не так страшно. Когда с детства знаешь только один Мир, поневоле будешь думать, что все происходящее – в порядке вещей. Покидая свой дом, я ни о чем не жалел, но… Таких как я нашлось бы очень мало, а я – не в счет, поскольку всегда был мечтателем и… да, пожалуй, вполне сложившимся неудачником. А большинство людей сказали бы вам, что от добра добра не ищут. Разве что продолжительность жизни могла бы соблазнить многих. Если будете вербовать еще одного моего земляка, имейте в виду.
