Марианна Красовская
Княжна. Тихоня. Прачка
Уже на выходе из дома я встретила Катерину.
– Госпожа Сусанна очень сожалеет, – выпалила она, широко улыбаясь. – И просила передать вам пирог с капустой и два серебряных – остаток жалования.
Многовато, но не обратно же возвращать! А пирог мы возьмем с собой, в парке и перекусим.
– А вы куда? А можно с вами?
– Матушка тебя отпустит?
– Так я же нянька. А у вас нога болит. Буду Амалку догонять!
И что с ней прикажете делать?
Вообще с Катериной мне куда проще, чем с малышами. Она вполне уже разумный человечек, не капризничает и не скандалит. Поговорить с ней можно, пошутить даже. Да и при виде уличных кошек девочка уже не пускает слюни. А самое главное: у нее есть мать, которая и отвечает за ее воспитание. И мне не нужно беспокоиться, есть ли у нее зимние ботинки…
До Зимнего парка я дошла все же с трудом, пообещав себе, что обратно вернусь на извозчике, хоть и недалеко тут. Села на лавочку, вручила детям по куску пирога, потерла колено – и зашипела сквозь зубы. По широкой дорожке прогулочным шагом выступала милейшая парочка: мужчина в шляпе и сюртуке и молодая женщина в пестрой юбке и расшитой блузке. Выступающий ее живот прикрывали кисти яркой шали.
Опять они! Да что за невезение! И не сбежишь никуда – с моей-то ногой!
Шансов, что Асур с женой пройдут мимо, меня не заметив, не было совершенно.
Глава 9. О сложности выбора
– Оставьте меня в покое, – сердито заявила я, когда эти двое приблизились. – Что вы вообще делаете в Большеграде?
– И вам не болеть, госпожа Плетнева. Милана будет защищать диплом, – хмыкнул Асур. – Уже через неделю.
Я выразительно посмотрела на живот ее супруги и фыркнула.
– Мы чуть-чуть не рассчитали, – потупилась Синегорская. – Я никак не думала, что у меня получится забеременеть с первой попытки.
– А она у тебя совсем не знакома с правилами приличия? – хлестко спросила я бывшего жениха.
– Совсем, – развеселился он. – За это я ее и люблю. Никакого жеманства и ужимок, чистая правда прямо в лицо.
Я насупилась. Вот что ему, оказывается, было нужно. Грубость и хамство! Ну уж извините, я вовсе не так воспитана.
– Ты уже придумала, что будешь делать с патентом? – неожиданно спросил Асур. – Ты просила не лезть в твою жизнь, но, кажется, я могу помочь.
– Как? – меня снова охватила злость. Раньше нужно было помогать, теперь уже поздно! – Ляжешь со мной в постель? Так тебе жена не разрешит.
– Убью, – веско сказала Милана, прищурившись. – Обоих. Да так, что никто не узнает, что смерть была не случайна.
– Ого, ты и так умеешь? – вскинула я брови.
– Она у меня маг-артефактор, – ласково приобнял супругу Асур. – Почти уже дипломированный. Нет, я вообще-то другое хотел предложить. К князю Озерову с тобой съезжу, он закроет глаза… на некоторые обстоятельства. Если его правильно попросить.
– Зачем тебе это? Какое тебе дело до меня?
Он уселся на противоположный край лавочки и невинно улыбнулся.
– В память о нашей дружбе.
Клянусь, я очень добрый и совершенно не злопамятный человек, но в этот момент я его ненавидела, как никогда в жизни! Дружба? ДРУЖБА?! Ар-р-р!
И уйти нельзя: где-то в парке Катерина с детьми. И нога опять разболелась.
– Знаешь, что…
– Погоди, – перебила меня Милана. – У тебя ведь сын – маг? Причем приличной силы, верно?
Я захлопнула рот. В этом она была права. И вот ведь лиса – безошибочно ткнула в самую уязвимую точку!
– Князь Озеров – человек очень честолюбивый и бесконечно преданный государю, – глядя мне в глаза, сообщила девица. – У него два сына, оба – маги. Один природник, другой целитель.
– А при чем тут я?
– Вы с детьми могли бы… погостить какое-то время у нашего князя. Там будет всяко лучше, чем тут, одной и без всякой помощи.
Я задумалась. Про князя Озерова я хоть и слышала, но не могла припомнить, откуда. Но вообще можно предположить, что он и сам неплохой маг. Преданный государю? Возможно. Уже в возрасте, к тому же южанин. Богатый? Несомненно. Вот только если кто-то будет меня искать (полиция ли, заговорщики ли), в первую очередь к князю и заявятся.
– Мое лицо весь двор видел, – неохотно сказала я. – И бунтовщики наши… все в доме Снежиных бывали не один раз. А Марэк… он… ну, маленький. И простолюдин. Кто его узнает?
Действительно, наследника не показывали при дворе. Он гулял в своем маленьком саду с няньками и матерью. Разве что фрейлины знали, как он выглядит… Да где они теперь, те фрейлины?
– Хочешь мне помочь? – пристально взглянула я на Асура, напрочь игнорируя Милану. – Напиши отцу. Спроси, что на самом деле творится в столице? Жива ли государыня? Ищут ли наследника? Все ли заговорщики арестованы? До нас вести доходят с трудом.
– Зачем же писать письма и ждать ответа несколько недель? – спокойно ответил Синегорский. – У нас теперь есть зеркалограф. Мы пошлем запрос прямиком в королевскую канцелярию.
– Что у нас есть? – удивилась я.
– Зеркалограф. Почта зеркальная. Тут же в Большеграде. Ты что, не слышала ни разу?
Я смутилась. Нет, не слышала. Я и город-то толком не видела, лишь самый центр. Да и когда мне? Первое время на улицу страшно выходить было. Потом поняла, что незамеченной все равно не останусь, но подозревать меня никто не собирался. По большому счету, южным людям плевать, откуда я приехала. Главное, чтобы человек был хороший.
Асур почему-то улыбался, а супруга тыкала его в бок кулачком. Я прикрыла глаза – все это слишком… слишком для меня! Хорошо, я уже поняла, что вы счастливы. Необязательно сыпать соль на рану.
– Мама, я уточек видел! – Марэк подлетел ко мне, локтем задевая больное колено, так что у меня искры из глаз посыпались. – Они у меня пирог отобрали!
Судя по его сияющим глазам, это происшествие его ничуть не расстроило. Я прижала мальчика к себе, поцеловала в макушку и печально улыбнулась. Ведь знала же, что все это – не навсегда. Рано или поздно нам придется расстаться. И чем больше я его удерживаю рядом с собою, тем сложней потом будет обоим.
Милана и Асур разглядывали Марэка с нескрываемым любопытством, явно прикидывая, насколько он похож на отца. Но сходство было не таким уж и заметным: глаза у мальчика – как у Елизанны темные, а лицо пока по-детски круглое. От отца Мариус взял разве что вихор над лбом и ямочки на щечках.
– А ты хотел бы поехать в деревню? – спросила я мальчика. – К одному дедушке в гости?
– А там есть собаки?
– Сколько угодно, – кивнул тут же Асур. – Целая псарня. А еще овечки, куры и учителя магии.
Он сказал это таким тоном, что я поняла: овцы, куры и учителя для него примерно на одной ступеньке.
– А еще мальчики есть? У меня совсем нет ни одного друга!
– Есть мальчик, но помладше тебя. Ему три года, – сообщила Милана. – Моей сестренки сын. Скучно тебе не будет.
– А мама? – Марэк обернулся на меня. – Она тоже поедет?
Вслед за Амалой он начал называть меня мамой не так уж и давно…
– А мама потом к тебе приедет в гости, – Асур присел на корточки и пытливо заглянул малышу в лицо. – А потом тебя папа заберет.
Марэк вдруг побелел и широко раскрыл глаза. Его губы задрожали.
– Зачем ты, – испугалась я. – Он…
– Вижу, – серьезно ответил целитель. Положил ладонь на голову мальчика, и тот сразу успокоился и заулыбался.
– Найди-ка свою сестренку, – попросил Асур. – Вдруг она потерялась?
Марэк кивнул и убежал, а целитель поглядел на меня с укоризной.
– Он так с самого начала?
– Ну да. Я просто не задаю вопросов.
– У Озерова ему станет легче. Там Данил, он целитель. Присмотрит. С детьми он умеет, у него свой сын есть.
– Я подумаю, – ответила я. – Не готова отдавать Марэка незнакомому дядьке, пусть он сто раз князем будет.
– Подумай. Мы в Большеграде еще неделю пробудем. Если что – гостиница “Черная роза”.
– Марэк – сын шорника, – напомнила я.
– Да хоть государя. Князю будет без разницы.
***
С того разговора прошло три дня. Я выспалась, успокоилась и решила: сына не отдам. Сама справлюсь. Тем более, что с Шанской мы встретились еще раз и сходили вдвоем в Лавровый переулок. Было раннее утро, под ногами шуршали листья, еще не убранные дворниками, солнце уже не шибко грело, зато освещало каждый уголок будущей прачечной. Помещение мне понравилось: небольшая приемная, за ней – светлая и просторная комната с длинным столом и двумя окнами. Имелась еще кладовая с полками и пустыми склянками и ветхими деревянными ящиками, набитыми трухлявой соломой, и небольшая кухня с печью. В комнате с окнами можно работать, а в кухне – обедать. Удобно. А с водопроводом станет еще лучше.
– Ну что, душенька моя, нравится тебе здесь?
– Все нравится, Береника Силовна.
– А теперь правду говори: писать-то умеешь?
– Умею.
– Вот и чудно. Нужно будет учет вести, все, что приносят, записывать как можно тщательнее. И чтобы каждая дама прочитала и подпись свою поставила, а то знаю я их. Скажут еще, что платье отдавали целое, а вернули им с дырами. Или пуговицы украли. Никому доверять нельзя, Марта. Учись быть строгой и даже склочной. Тебе непременно пригодится.
Я только удивлялась – да разве такое бывает? На Севере подобного и представить нельзя. Там люди скандалить не любят и спора лишний раз не затеют, промолчат. А ведь я полагала, что ко мне знатные и богатые дамы приходить будут, разве таким позволит воспитание нагло обманывать?
– И не качай тут головой, было время – я и сама за прилавком аптеки стояла. Всякого наслушалась. Ты девочка домашняя, хоть и работы не боишься. Наверное, родители добрые были. Сложно по первости будет, но ничего, обвыкнешься. С патентом-то что решила?
– Нужно к князю Озерову ехать, – вздохнула я. – А детей с кем оставить? Или с собой взять? А ну как князь рассердится?
– Ну это ты глупость выдумала. Князь, конечно, тот еще сумасброд, но с женщинами неизменно учтив, да и детей любит. Тебе нечего бояться. Комиссия магическая на подтверждение уровня куда страшнее. Там ведь экзамен сдавать нужно.
Я сжала руки: верно. А у меня с подтверждением уровня может проблема возникнуть. Маленькая, но весьма деликатная. И как ее решить, я пока не знала.
Казалось бы, чего уж проще – найти любовника на одну ночь. Только для меня, воспитанной в суровых северных традициях, подобное совершенно недопустимо. Я всегда считала, что у женщины должен быть один мужчина – муж. И если она вышла замуж уже нечистой, то муж вправе выгнать ее с позором.
Допустим, мне двадцать пять лет. Возраст серьезный, но не такой уж и критический. Найдутся и для меня женихи не на Севере, так на Юге. Особенно учитывая, что оба брата моих, скорее всего, лишатся головы. Старший женат, но у него две дочери. Младший холост. Выходит, титул княжеский, а потом и замок перейдет моему супругу. Тут уж на мои годы смотреть не будут, возьмут и хромую, и косую, и перестарка.
Впрочем, в таком случае мой будущий муж переживет и то, что он у меня не первый. Проблема в том, что мне пережить это будет гораздо сложнее.
Я бы, возможно, и в самом деле согласилась провести ночь с Асуром. Я его когда-то любила, да и сейчас мне он был не противен. Но понимала: он женат. Не в его характере жену обманывать. Других же кандидатов в моем окружении не было.
– Дорогая моя, насчет водопровода я договорилась. Через две недели будет готово, – вещала между тем Шанская, не подозревавшая о моих моральных терзаниях. – Какую тебе нужно мебель? Что еще понадобится?
– Конторку в приемную, – начала перечислять я. – Манекены. Полки. Стол и лавки. Светильники хорошие, яркие. Нитки, иголки, пяльца, щетки разные. Вероятнее всего, корыта и щелок.
– Все куплю. И стены надобно побелить, как считаешь?
– И диванчик с журнальным столиком, – сообразила я. – Для того, чтобы дамы могли с подругами явиться или спокойно подождать свой заказ.
– Верно, – оживилась Береника Силовна. – Тогда побелкой не обойдемся, нужно будет обоями обклеивать. Мы же хотим богатых горожанок завлечь, а не оборванок каких-то там.
– Ну так у нас и прачечная, а не ателье, – напомнила я, вдруг догадываясь, что расплачиваться с Шанской мне придется очень долго. А впрочем… сможет ли она задержать у себя княжну Снежину? В любом случае моя жизнь сейчас куда продуктивнее и интереснее, чем в старом замке. А в государев дворец меня точно теперь не пустят, с такими-то семейными связями!
– Тоже верно, – признала аптекарша. – Что-то я увлеклась. Нужно чистенько, но скромненько. Никаких кофиев с пирожными. Все по делу.
Я выдохнула. Кажется, мы сработаемся.
– Составь-ка мне, душенька, список всего нужного, – махнула пальцами, унизанными крупными кольцами, Шанская. – И свои пожелания тоже напиши по обстановке.
– Мне помощница нужна будет, – подумав, сказала я. – Для простой работы и чтобы что-то починить. Сама я разве что вышивать умею и немного тонкие ткани штопать. За парчу и бархат не возьмусь.
– Об этом позже, – покачала головой Береника Силовна. – Сначала нам клиенты нужны. Вот деньги появятся, тогда и будем думать. А пока ремонт идет, голубушка, ты патент получи. Деньги-то есть на него? Или в долг брать будешь?
– Денег мне хватит, – нехотя призналась я. – Четыре месяца копила.
– Вот и умница. Будут сложности с Озеровым или комиссией – обращайся, постараюсь помочь.
Я раздраженно прикусила губу. К сожалению, помочь в этой ситуации мне может только мужчина.
Глава 10. О чести и не только
Возвращалась домой я в самом мрачном направлении. Наверное, не так уж это и страшно. Все женщины через это проходят. Некоторые даже несколько раз – если хотят больше одного ребенка. А что до мужчин, так им процесс удовольствие доставляет, как я слышала. Недаром они публичные дома посещают.
Хм, а это интересная мысль. Я ведь совсем ничего не знала про подобные заведения. А может, там не только женщины работают?
Да нет, бред какой-то. Не думаю, что дамам, имеющим деньги, нужны такие услуги. Для чего? Родить ребенка вне брака – позор немыслимый. А больше в этом процессе смысла нет.
Ох! А если я забеременею? Что тогда? Нет, я не смогу, я никогда не пойду на такой кошмар. Лучше уж брошу всю эту затею с прачечной. Занывшее вдруг колено напомнило: я не хочу больше работать подавальщицей. Спасибо, наигралась уже в жизнь обычной горожанки. Хочется чего-то более… богатого, пожалуй. Денег мне хочется. Проанализировав свои мысли, я горько рассмеялась. А ведь я – самая настоящая продажная женщина! Готова пожертвовать своей невинностью ради патента и сытой жизни! И главное, особого смысла в этом нет, ведь рано или поздно я вернусь домой, и все будет по-прежнему. Кому и что я пытаюсь доказать?
Да, матушка говорила мне, что Матильда Снежина должна быть лучшей во всем, но что-то я сомневаюсь, что она имела в виду работу в прачечной.
Сомневаясь и вздыхая, я купила свежую газету у мальчишки, развернула и застыла в недоумении. На первой же странице красовался крупный заголовок: “Побег бунтовщиков: тюремщики против государственности”. Волнуясь, я пробежалась глазами по статье и убедилась: оба моих брата, старший княжич Синегорский, гвардии капитан Стрельников и еще трое бунтовщиков, сговорившись с тюремщиками, сбежали из крепости, где они дожидались суда. А еще – государя с наследником видели на прогулке в Университетском Парке.
Кто-то толкнул меня плечом, кто-то посоветовал отойти в сторону и не мешать прохожим, а я все еще стояла в оцепенении посреди улицы и не могла прийти в себя. Я теперь совершенно не знала, что делать. Марэк – сын государя, это я знала точно. И еще я помнила прекрасно: мой брат Ратмир тоже об этом знал. Также он запросто мог узнать, на какое имя продажный законник выправил мне документы.
Немного придя в себя, я побежала к углу Фонтанной площади, где обычно стояли извозчики.
– Гостиница “Черная роза” далеко? – спросила я у первого же.
– На окраине города, госпожа, – услужливо ответил он.
– Поехали.
Погруженная в невеселые мысли, я не сразу заметила, что мы второй раз уже огибаем городской парк. Ну конечно, жена Асура училась в университете! Разве стали бы Синегорские останавливаться где-то на окраине? Пройдоха извозчик просто-напросто меня обманул! Госпожа Шанская, вероятно, отлупила бы его зонтиком, а княгиня Снежина сказала бы, что я сама виновата. Нужно быть внимательнее. Поэтому, когда экипаж остановился возле высокого и длинного здания из серого с розовым камня, которое, между прочим, было видно из окон моей квартирки, я постеснялась устроить скандал. Молча отдала семь медяков, про себя пожелав жулику всего нехорошего, и степенно поднялась на высокое крыльцо.
И я еще считала, что смогу выдавать себя за простолюдинку! Провалилась по всем фронтам. Неважная из меня актриса.
– Мне нужен господин Синегорский или его супруга, – заявила я портьеру. – Будьте так любезны, сообщите, что их ждет Марта Плетнева.
Молодой мужчина в ливрее и не думал со мной спорить. Видимо, я была достаточно убедительна. Он быстро кивнул и заглянул в книгу.
– Нумер 205, – зачем-то сообщил он мне. – Обождите в кресле, сударыня. Я сейчас их позову.
Я оглядела мраморный холл, громоздкую люстру, плюшевые диванчики, блюдо с красными яблоками на маленьком столике возле широкого окна и запоздало подумала, что подавальщице из “Хромого петуха” и в голову не пришло бы разговаривать с портьером столь роскошной гостиницы таким тоном. Она бы мялась на пороге, потом робко спросила… и, вероятно, была бы послана вон. А вот Матильде Снежиной ни один служащий отказать не посмеет. Пожав плечами, я опустилась в мягкое кресло и развернула газету, которую все это время судорожно сжимала в пальцах. Что у нас еще новенького?
“Собран обильный урожай пшеницы” – это хорошо. “Князь Озеров и его помощницы, Аглая Озерова и Милана Синегорская, получили награду от государя за полезное изобретение. Зеркальная почта будет установлена еще в трех городах”. А жена у Асура не такая уж и простушка, как я погляжу! Я ее недооценила. “Ранняя и дождливая осень: природа скорбит вместе с государем. Река Калюжка вышла из берегов после трехнедельного дождя и затопила нижние кварталы Пригорска.Обрушилось несколько домов, без жилья остались два десятка семей”. Как хорошо, что я на Юге! Тут почти еще лето, никаких ливней, потопов и холодов! Вон, обильный урожай пшеницы. И яблоки очень вкусные.
– Господа Синегорские просят вас подняться к ним в нумер, – вернулся портьер. – Может, я вас провожу?
– Спасибо, я сама найду. Какой, говорите, этаж?
– Третий. Прикажете принести чай или кофе? Может быть, сладости или свежую выпечку? Или такие красивые и стройные барышни предпочитают яблоки?
Я с удивлением посмотрела на молодого человека, а он вдруг мне подмигнул. Мне! Княжне Снежиной! Какой-то там портьер! То есть не княжне, конечно, а Марте Плетневой, но все равно! Да он же… со мной заигрывает? Или просто намекает, что я слопала два яблока, пока его ждала?
…
Про себя решив, что предпочла бы первый вариант, я мило улыбнулась и махнула рукой:
– Кофе, выпечку и яблоки, пожалуйста.
Думаю, Асур не обеднеет, если меня накормит. К тому же у него жена в положении, она не откажется перекусить со мной.
– И чай тоже принесите, – добавила я, запоздало вспомнив, что в нашем кругу поговаривали, что кофе для дам в положении не слишком полезно.
Поднявшись по широкой лестнице на третий этаж, я отыскала нумер 205 и решительно постучалась.
– Войдите.
Я подозревала, что номер Синегорский снял не самый дешевый – княжич все-таки, хоть и слегка бывший. И рада была убедиться в своей правоте. Две комнаты, спальня и небольшая гостиная, были обставлены хоть и просто, но с претензией на элегантность – с учетом южных традиций, разумеется. То есть с массивным красноплюшевым диваном и дубовым столиком посередине. И конечно, на столике стояло большое блюда с яблоками.
Пожалуй, портьер все же заигрывал. Нынче же яблочный год! И огурцовый, кстати, мне Сусанна эти огурцы месяц назад бесплатно отдавала со словами, что у нее бочки для засолки кончились, а огурцы все везут и везут.
Милана была в кружевном пеньюаре и босиком. Очаровательно растрепанная девушка сонно терла глаза. Мне она вдруг показалась очень молоденькой. Во всяком случае, у нее есть Асур, который решил бы все ее проблемы…. если б они у нее появились. У меня же проблем было выше крыши, и решать их мне придется самостоятельно.
Синегорский, к счастью, был одет и обут, причем на северный манер. Никаких ярких рубашек, широких портков и красных сапог. Черные узкие брюки, белая сорочка с закатанными рукавами, лаковые туфли. Именно так и должен выглядеть приличный мужчина.
– Рад тебя видеть, Тиль. Если ты пришла, то согласна принять мою помощь, я правильно понимаю?
Милана зевнула и забралась с ногами на диван. Я же опустилась на стул с высокой спинкой и аккуратно расправила на столе газету.
– Вы уже слышали новости?
– Да. Ночью по зеркалографу сообщили: государыня скончалась, – мрачно ответил Асур. – В полдень будет объявлен всеобщий траур.
Я испуганно поглядела на него, закрыв рот руками. Бедная, бедная Елизанна! Я так надеялась, что она оправится! Все же прошло почти полгода с момента взрыва!
– В газетах этого нет, – прошептала я.
– Завтра будет. Или к вечеру допечатают тираж. Признаться честно, я удивлен, что она столько протянула. Я слышал про характер травм – сильные ожоги, сотрясение мозга, поврежден позвоночник… Знаешь, я подозреваю, что она умерла уже давно, но объявили об этом лишь сейчас. Кому-то выгоден траур…
– Заговорщики сбежали, – перебила я его рассуждения. – И мои братья, и твой.
– А вот это для меня сюрприз, – изумился Синегорский, хватая газету. – Ну, понятно тогда, зачем нужна смерть государыни.
– И зачем? – спросила Милана, видимо, разбиравшаяся в политике не лучше меня.
– Чтобы было что обсуждать помимо побега княжичей, – отрезал Асур и выразительно встряхнул газетой. – Тиль, кто может знать, что ты увезла наследника?
– Ратмир… – потеряно сообщила я, а потом встрепенулась: – На четвертой странице написано, что государя вместе с сыном видели в парке! Видишь, Марэк вовсе не наследник.
– Тогда чего ты боишься?
Я сникла. Он прав. За жизнь Марэка я опасалась больше, чем за свое положение.
В дверь постучали. Улыбчивый портьер внес в нумер большой поднос с кофейником, сливками и тарелкой с печеньем. Лучше б булка с маслом, но ладно, так тоже хорошо.
– Сейчас принесу чашки и свежие рогалики, – пообещал молодой человек, лукаво на меня посмотрев.
– Мне он рогалики не предлагал, – задумчиво заметила Милана.
– Мне тоже, – хмыкнул Асур, но тут же сделался серьезным. – Тиль, или ты рассказываешь все начистоту, или я не смогу тебе помочь. Мы не сможем.
Мы ненадолго замолчали, пока портьер расставлял на столике чашки, чайник и блюдца с вареньем и медом. Рогалики тоже присутствовали – еще горячие. Отличное тут обслуживание, мне нравится.
– Если госпожа… господа пожелают что-то еще, то можно позвонить в звонок.
И он наконец удалился.
– Как я могу тебе доверять, Асур? – с горечью спросила я бывшего жениха.
– Очень даже запросто. Я тебя никогда не обманывал. Мог бы наверное, даже жениться. И быть несчастным всю оставшуюся жизнь. Разве ты хотела бы этого?
Я вздохнула. В какой-то степени он прав. Он не искал причин, не юлил, не лгал мне – а честно сказал, что любит другую. Да, мне не хотелось бы, чтобы мой брак был фальшивым и холодным.
– Вы правы, – тихо сказала я. – Марэк – это Мариус. Я вынесла его из дворца и увезла на Юг, опасаясь, что заговорщики могут использовать малыша в своих гнусных целях. Асур, скажи… как мои братья дошли до этого? Как посмел твой брат поднять свой голос против государя? И почему они целились в молодую государыню и невинного ребенка?
– Я не знаю, Тиль, – печально ответил младший княжич. – Представляю, как переживает отец…
– А если бы ты был на Севере, – не утерпела я. – Ты примкнул бы к рядам заговорщиков?
– И этого я не могу знать, – вздохнул Асур. – Я очень люблю своего брата. Всегда считал его идеалом, мечтал быть похожим на него. Я до сих пор не верю, что он способен на подлость. Одно знаю точно: если б я там был, то сделал бы все, чтобы спасти государыню и наследника.
Милана недовольно сморщила свой носик, а я вдруг подумала, что мы с Асуром очень похожи. Для нас, северян, честь и служение высоким идеалам – не пустой звук. Мы лучше умрем, чем будем жить в позоре. В этом наша сила и наша слабость. Я готова была отдать жизнь за наследника человека, которого тоже не слишком-то любила. А теперь Асуру, княжичу Синегорскому, придется разделить со мной эту ношу.
