Мария Данис
Бывший. Зайка на лужайке
– Я ни с кем не встречаюсь, – делаю очередную провальную попытку. – Вообще ни с кем!
– Меня это не интересует. Или ты приносишь нам хорошие вести по поводу своего проекта, или ты приносишь нам хорошие вести по поводу своей семьи.
Сжав кулак, я вновь ухмыляюсь, поднимаясь с кресла и быстро сбегая из кабинета отца.
Начни кричать и урежу себе срок, который и сейчас, мягко говоря, не в мою пользу. Чертова земля, чертова владелица. Зачем я только тогда на собрании рассказал именно про озеро Белое?
Но ведь знал же, что отец не устоит от названия. Ведь так круто будет устроить турбазу на белом озере, будучи Белозерскими.
Кто же знал, что владелица будет столь упряма, что будет отказывать в любой сумме. Стоило мне начать предлагать любую сумму, и она убрала объявление о продаже.
Быстрыми шагами дохожу до лифта и лишь одним суровым взглядом вынуждаю выйти из него других людей. Стоит дверцам закрыться, и я устало касаюсь лбом холодной стенки. Голова продолжает гудеть после вчерашней попойки.
Срочно, надо срочно купить эту землю. Прямо сейчас купить.
Повторяю, как мантру, спускаясь в парковку и садясь за руль. Набирая скорость все выше, выезжаю за пределы города на трассу. Хлынувший ливень не останавливает, а даже подгоняет меня.
Будто вынуждает ускориться и быстрее вернуться в теплый и роскошный номер, который хочется сделать сегодня своим домом. Лишь бы не встречаться снова с отцом и слышать этот бред про семью.
Стукаю по рулю, в гневе, думая о том, как же пал, чтобы даже в этом вопросе быть паршивой овцой собственной семьи. Сощуриваюсь на дорожный указатель, разобрав “Ре” поворачиваю направо.
Да уж, теперь понятно, что говорил мой помощник про эту “великолепную” дорогу. Собственница нужной мне земли жила в деревне, в которую я отказался поначалу ехать и отправлял других людей.
Но теперь выбора не было.
Да где уже эта деревня? Одни лишь камыши кругом! Еще и дорога такая узкая, что фиг проедешь. Как по ней вообще люди ездят?
Нажав на газ, я неожиданно наезжаю на кочку, и сильнее хватаюсь за руль, стараясь так же быстро начать тормозить. Но уже слишком поздно, машина пролетает прямо в камыши и начинает падать вниз прямо в воду…
Глава 2
В ушах зашумело, руками на автомате стал пытаться открыть заклинивший ремень безопасности. Мысли хаотичным роем клубились в голове, не предвещая ничего хорошего. Капот машины слишком быстро стал накренятся в воду, но еще до того, как машина погрузилась наполовину в воду, я сумел открыть дверь. Вода рванула внутрь, окончательно побеждая метал, считанные секунды, в которые я выпрыгиваю в холодную воду и оглянувшись, я вижу лишь гладь воды, бьющую крупными каплями воды.
Наружу рвутся все ругательства, которые мне только знакомы, пока плыву к камышовому берегу. Стоит ступить на землю и ноги вязнут в торфяной почве. Каждый шаг становится еще тяжелее от комьев грязи на новеньких ботинках, будто мне было мало за сегодня тяжелым грузом.
Хватаясь за камыши, я думал, что хоть как-то облегчу себе путь, но лишь расцарапал руки. Выбравшись же на дорогу, я с ненавистью взглянул на реку, понимая, что напрочь забыл телефон и хоть какие-то документы в панике.
И вот что теперь делать? Вряд ли сюда кто-то ринется в такую погоду. Эти деревенские же не будут такими же дураками, как я сам.
Проведя рукой по мокрым волосам, я взглянул в ту сторону, где должна была быть деревня и тяжело вздохнул. Ливень не останавливался, если останусь здесь ничем хорошим это на закончится. А так хоть есть какой-никакой шанс на помощь.
Пока медленно брел в нужную сторону пытался найти хоть какую-то палку, чтобы очистить ноги от грязи. Но разве что-то могло мне попасться в помощь? Можно было бы назвать этот день худшим в жизни.
Решив, пойти быстро я уже через скорое время устал, но зато впереди стали виднеться темные силуэты домов, а камыши поредели, открывая взору еще пустые не засаженные поля.
– Наконец-то, – выдыхаю я, потерев холодные мокрые пальцы, будто это спасет сейчас, и я согреюсь.
Деревня хоть теперь и казалось досягаемой, но дойдя до нее я уже был слишком уставшим и вымотанным, чтобы чувствовать холод. Пальцы онемели, и я старался, обхватить ими тело, чтобы хоть немного сохранять тепло. Но самое жуткое, что улицы этой захудалой деревни были абсолютно пусты. На крики же никто не выходил, хотя дворы первых домов выглядели так не ухожено, что как знать жили ли там вообще люди.