Матильда Старр
Школа чернокнижников. Абсолютный артефакт
Глава 3
Торжественный обед закончился довольно быстро.
Не прошло и часа, как Гресильда ворвалась в мою комнату.
– Неблагодарная тварь! – взвизгнула она. – Позоришь меня перед порядочными людьми!
Глаза ее метали молнии. Конечно, она столько времени лебезила перед бароном, и теперь истинная натура требовала выхода. Да и злиться ей было на что: такая прибыльная сделка чуть было не уплыла из-под носа!
Тетка бушевала долго. Но на этот раз ее ругательства и угрозы не действовали.
Как ни страшна была Гресильда в гневе, выйти замуж за старика барона – куда страшнее. Один его вид, несмотря на дряхлость и морщины, внушал безотчетный ужас. А при мысли, что придется спать с ним в одной постели – и не только спать, но и… о боже… – к горлу подкатывала тошнота.
– Я за него замуж не пойду! – твердила я, стараясь не выдать страха и дрожи в голосе.
– Не пойдешь? – прошипела она с перекосившимся от гнева лицом. – А куда пойдешь? На улицу? Милостыню просить? Так ты не хромоножка и не дряхлая старуха. Там полно молодчиков, которые быстро с тобой, дурой, разберутся!
– Лучше в речке утоплюсь, а за него замуж не пойду!
Гресильда усмехнулась. Недобро.
– В самом деле? Я тебя облагодетельствовала, растила, как родную дочь, человека нашла состоятельного. А ты мне коленца выбрасываешь? Ну ничего, посидишь взаперти без еды и воды – может, поумнеешь. А если не поумнеешь…
Она вышла, громко хлопнув дверью, и я услышала, как в замке проворачивается ключ. Заперла, правда заперла!
Что же делать? Я металась по комнате, как птица в клетке, с отчаянием понимая: Гресильда не отступится.
И даже не только из-за выторгованных за меня денег, уверена, немалых. Нет. Просто таким, как барон Бардольф, не отказывают. Жестокий, злопамятный, могущественный, он не простит оскорбления. Он превратит жизнь Гресильды и всех обитателей этого дома в ад.
И ее «а если не поумнеешь…», сказанное напоследок, означало одно: тетка меня опоит, одурманит, усыпит, свяжет, но вручит так или иначе барону. А уж что тот сделает с непокорной игрушкой, даже думать не хотелось.
Я едва не застонала от безысходности. В очередной раз развернулась, взгляд случайно зацепился за пальто, что по-прежнему лежало на стуле… И внезапно меня осенило. Есть выход, есть: бежать.
Но куда?
Спрятаться в нашем небольшом городке невозможно: стоит попроситься к кому-нибудь на службу, и слух об этом пронесется со скоростью пожара, быстро достигнув ушей Гресильды.
Значит, надо попробовать добраться до столицы.
Столица… Огромный город, где я ни разу не была и о котором знаю так мало. У меня там нет ни друзей, ни родственников, ни знакомых – никого, кто мог бы помочь. И денег тоже нет…
В голове тут же начали всплывать услышанные истории – одна кошмарнее другой – о том, какие неприятности могут ожидать одинокую девушку.
Мгновенно обдало холодным липким страхом.
Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь успокоиться. В конце концов, сложно даже придумать что-то хуже, чем брак, который мне собираются навязать.
Вспомнились холодные потные пальцы, дряблые мокрые губы, прижавшиеся к моей руке, похотливый оценивающий взгляд старчески мутных глаз, ползущий по груди…
От отвращения едва не стошнило. И решение было принято.
Уеду в столицу на полуночном дилижансе! В большом городе легче затеряться, да и устроиться на работу проще. Я многое умею делать, а значит, не пропаду!
К тому же у меня есть магия. И мечты. Так пусть они сбудутся на полгода раньше!
Я глянула на чернильную темноту за окном, подошла к двери и прислушалась. В доме было так тихо, что звенело в ушах.
Перед сном Гресильда обычно выпивала пару бокалов вина. Однако «от нервов» она могла приговорить и полбутыли. Скорее всего, тетка уже спала, так что до утра меня не хватится. А когда станет ясно, что произошло, я уже буду далеко отсюда.
Придвинув стул к двери, я подперла его спинкой ручку. Так, на всякий случай. Вдруг кому-то вздумается навестить меня посреди ночи? Немного подергала – стул скрежетал, но не сдавался, дверь не открывалась. Отлично! Пусть Гресильда думает, что неблагодарная сиротка забаррикадировалась в комнате и не хочет разговаривать. Надолго, конечно, это ее не задержит, но чем позже она обнаружит, что в комнате никого нет, тем лучше.
Сборы не заняли много времени.
Я надела пальто, переобулась в уличные туфли, вытащила из-под кровати свою заветную шкатулочку. Несколько медных монет сунула в карман и осторожно достала тоненькое колечко и сережки – все, что осталось от матери.
С тех пор, как ее не стало, я их ни разу не надевала. Была уверена: жадная Гресильда найдет повод отобрать у меня даже эти скромные украшения.
Сережки вдела в уши, колечко нацепила на палец.
Конечно, не очень разумно светить драгоценностями, пусть и недорогими. Но если положу в карман… Вдруг потеряю?
Распахнув окно, я высунулась наружу и огляделась. Свет в доме нигде не горел.
Пора!
Хорошо, что тетка поселила меня в комнате для прислуги! Тесная комнатка на первом этаже неподалеку от кухни показалась ей вполне подходящим местом для сиротки-нахлебницы. Хозяйские и гостевые спальни располагались на втором, и хоть все они, кроме теткиной и дядиной, пустовали, Гресильда не захотела пускать туда бедную родственницу.
Раньше было немного обидно, но теперь я понимала, как удачно все сложилось! Живи я на втором этаже, сбежать было бы куда труднее.
Я с легкостью забралась на подоконник, спрыгнула вниз и аккуратно притворила створки окна, чтоб садовник с утра пораньше не поднял шум. Прячась между кустами, незаметно пробралась через сад, выскользнула за ворота и припустила по дороге.
Часы на центральной площади показывали без четверти полночь. Я охнула и помчалась еще быстрее.
Станция находилась на самой окраине нашего городка, а многоместный экипаж в столицу отправлялся ровно в полночь. Не успею – и весь мой план полетит к демонам!
Дождь хлестал по лицу, но я его почти не замечала, бежала со всех ног, спотыкаясь и едва не падая.
Я успела в самый последний момент. Возница уже закончил собирать деньги с пассажиров, залез на облучок и расправлял вожжи.
– И меня, меня возьмите! – звонко крикнула я и замахала руками, чтобы меня точно заметили.
Возница придержал лошадей и смерил меня недоверчивым взглядом:
– Не слишком ли вы молоды, сирра, чтобы путешествовать в одиночку?
Ох ты ж, нашелся внимательный!
– Тетушка заболела… при смерти лежит, – с ходу придумала я.
Вообще-то это дурная примета – говорить о здоровом, что он болен. Я отчетливо представила себе, как бледная Гресильда лежит в постели, а лекари только разводят руками. Ну и пусть, не жалко ни капли!
– Матушка с батюшкой поехать не могут, заняты в лавке с утра до вечера, а ей одной теперь никак, – я смотрела на возницу жалобно-жалобно.
Но надеялась не столько на его сострадание, сколько на вполне понятное желание продать еще один билетик.
– И что, даже проводить не пришли? – он задумчиво жевал ус.
– Ночь уже поздняя, а им на рассвете вставать. Я просила, чтоб не провожали. Им и так нелегко придется: меня-то не будет. Так что, считай, одних рабочих рук нет.
Возница кивнул уважительно. Похоже, моя история ему понравилась.
– Деньги хоть есть?
Волнуясь, я достала монетки. Мне никто никогда не говорил, сколько стоит проезд до столицы. А вдруг моих жалких сбережений не хватит?
Возница отсчитал себе примерно половину. Я с облегчением выдохнула и забралась в экипаж. Пассажиров оказалось немного. Я забилась в дальний угол, надвинула капюшон на лицо, сунула руку в карман и, сжав оставшиеся монетки в кулаке, счастливо улыбнулась: будет на что в столице хлеба купить да за ночлег заплатить, пока работу не найду…
На худой конец, продам колечко и сережки – этого хватит на первое время. Даже думать не хотелось о том, чтобы расстаться с единственной памятью о покойной матушке, но что поделать…
Сиденья в дилижансе были жесткими, сквозь щели в окошках дуло, повсюду гулял сквозняк. Но я как-то незаметно согрелась и задремала.
В город мы прибыли уже далеко за полдень.
Многоместный экипаж тащился так медленно, что иногда мне казалось, что пешком дойти было бы быстрее. Нас то и дело обгоняли магические повозки. Быстрые, легкие, они неслись, как птицы. Вот бы прокатиться в такой хоть раз…
Наконец экипаж остановился, и возница громко объявил:
– Станция! Приехали! Все выходим! Вещи не забываем!
Я спрыгнула с откидной подножки на мостовую и ахнула.
Залитый солнцем город был словно наполнен светом, простором и воздухом. Широкие, мощеные светлым камнем улицы, вдоль них – светлые, почти белые дома, что стремились ввысь, пронзая острыми шпилями башен ярко-синее небо.
Высотой в несколько домов, они не выглядели массивными или громоздкими. Наоборот, казались легкими, невесомыми, словно готовились вот-вот взлететь, поблескивая стеклами больших окон.
Сияли огромные витрины, мимо бесшумно пролетали магические повозки. Обычных дилижансов практически не было. Разве что у станции, такой же светлой, просторной, как и все вокруг, толпились повозки разных размеров и расцветок, запряженные лошадьми.
Солнце палило вовсю, и через некоторое время мне пришлось распахнуть пальто. Интересно, погода везде так переменилась и осень решила уступить пару деньков лету? Или это столичные маги обуздали природу, и поэтому в столице всегда тепло и солнечно?
Да и так ли это важно, если можно просто наслаждаться теплом?
Я медленно побрела по улице, с любопытством поглядывая по сторонам. Никто не прогуливался неспешно: люди с важным видом торопились по своим делам, словно соперничая с магическими повозками в скорости.
Естественно, я тут же столкнулась с одним из таких спешащих.
– Гусыня, смотри куда прешь! – огрызнулся он и помчался дальше.
На душе сразу стало тоскливо. Может, зря я была так уверена, что у меня все получится. Кажется, столица не слишком-то хочет меня принимать…
Так! Не раскисать! Мне попался один-единственный хам, а я уже готова сдаться? В нашем городке тоже живут не одни только милые и душевные люди.
Я выдохнула и решительно зашагала вдоль целого ряда витрин. Чем только там не торговали…
Внезапно откуда-то пахнуло ароматом свежей выпечки. В животе заурчало, рот мгновенно наполнился слюной, и даже голова закружилась от голода. Неудивительно. Вчера за обедом под липкими взглядами барона кусок в горло не лез, а с тех пор и маковой росинки во рту не было. Я сглотнула, торопливо двинулась на запах и вскоре уже заходила в небольшую хлебную лавку, витрину которого украшали любовно разложенные по корзинкам аппетитные булки, пирожки и и еще целые россыпи всевозможных сладких печений.
– Сколько? – спросила я, кивнув на румяную пышку.
Пекарь в белом фартуке и накрахмаленном поварском колпаке назвал цену, и я едва не присвистнула.
Ого! Из золота, что ли, их пекут? Так моих медяков и на день столичной жизни не хватит!
Но делать было нечего. Я отсчитала монеты и взамен получила теплую обсыпанную сахаром пышку, от которой тут же отхватила кусок.
Вкусно. Но, увы, ничуть не вкуснее наших. И почему-то от этой мелочи стало как-то особенно грустно. Что не помешало мне с аппетитом доесть все до последней крошки.
Я постояла немного, раздумывая – не купить ли еще одну? Но монет оставалось совсем мало, а ведь придется еще платить за ночлег.
Я с трудом отвела взгляд от румяного искушения и спросила у пекаря:
– Не подскажете ли, сир, где здесь постоялый двор? Недорогой…
Он окинул меня оценивающим взглядом.
– Да тут все дорого! Недорогой – это только если на окраине. Но идти далеко. Пойдешь вдоль по этой улице, до самой пожарной каланчи, потом свернешь направо, еще одну улицу до конца пройдешь. Потом налево, а там уже у любого спросишь, где постоялый двор.
Так, до каланчи, потом направо, потом налево… Вроде бы понятно.
– Только ты это… – добавил вдруг пекарь, – лучше у женщин спрашивай. А то мужчины не так понять могут.
Он подмигнул, и я почувствовала, как мои щеки загораются.
– Спасибо, – буркнула я и, выскочив из магазинчика, зашагала в указанном направлении.
«Дойдешь до пожарной каланчи». Легко сказать! А вот идти пришлось долго. День плавно перетек в вечер, ноги гудели, дома становились беднее, яркие витрины уже не радовали, да и попадались реже и реже, а каланча все никак не показывалась. Пару раз я пугалась, что давно пропустила ее, и снова спрашивала дорогу у прохожих. Но они неизменно отвечали: «Во-он там, дальше».
Башня из красного кирпича замаячила впереди, когда уже начало смеркаться и засияли, пока приглушенно, магические фонари.
Я дошла до нее, свернула один раз, другой. Что там говорил пекарь? Сначала направо, потом налево? Или наоборот? Я остановилась посреди пустынной улочки и поняла, что заблудилась. И теперь понятия не имела, куда идти.
Этот район столицы вовсе не был похож на центр. И на мой городок тоже. Дома – высокие, тощие – обступали узкую темную улочку, на которой я стояла. Давили, закрывая собой небо. Ни одного фонаря, даже не магического, а обычного – лишь призрачный свет из нескольких окон.
Я в ужасе всхлипнула. Стоять было страшно. Страшнее, чем идти. И я зашагала дальше.
Уже совсем стемнело, и у меня не осталось никаких шансов добраться до постоялого двора. Даже дорогу спросить было не у кого: навстречу не попадались прохожие. Может, и хорошо, что не попадались – я и представлять себе не хотела, что за люди согласились бы жить в таком месте.
Я снова свернула, надеясь обнаружить за углом яркие огни проспекта. Но меня встретила такая же пустынная пугающая и темная улица. Я сделала несколько шагов и едва не налетела на прохожего. Подняла взгляд и вскрикнула.
Здоровый мужик с уродливым шрамом через все лицо смотрел на меня в упор, и его губы расползались в мерзкой ухмылке.
– Какая красотка! Меня ищешь? Считай, уже нашла.
Его огромные лапищи потянулись ко мне. Сердце ухнуло вниз. И ведь рядом – никого, помощи ждать неоткуда.
Я закричала, отскочила назад и побежала. Не разбирая дороги, не оглядываясь. Я неслась так быстро, как никогда в жизни.
Ужас холодной рукой сжимал горло, дыхание сбилось, воздуха не хватало, но я даже не думала останавливаться – это было бы выше моих сил.
И тут меня ослепило яркими огнями.
Я ничего не видела, но быстро поняла, что случилось.
Прямо на меня на бешеной скорости неслась магическая повозка.
Мне бы отпрыгнуть, отскочить – но я, как назло, застыла, не в силах пошевелиться.
Когда свет полностью закрыл от меня мир, вдруг промелькнула мысль: все равно бы не успела. И следом за ней, так же быстро – другая: на такой скорости она меня убьет.
Все.
Конец.
В следующее мгновение мир перевернулся и наступила темнота.
Глава 4
Я открыла глаза в незнакомом месте, и обнаружила, что лежу на кровати. Одежды на мне не было, по телу разливалась странная слабость. Сознание медленно возвращалось. Последнее, что помнила: я стою посреди дороги, а глаза слепит яркий свет от огней магической повозки.
И все.
Где я?
Кровать, на которой я лежала, стояла самом центре огромного зала. Все в нем – высокий сводчатый потолок, гладкие стены, пол – было сделано из черного мрамора, в котором то тут, то там сверкали прожилки драгоценных камней, переливались какие-то непонятные знаки…
Я с трудом повернула голову и тихо вскрикнула, увидев рядом мужчину. Он выглядел немолодым, даже скорее старым. Волосы были черными, как смоль, лишь виски едва тронула седина. На смуглом, иссеченном морщинами лице лихорадочно блестели синие глаза. Холодные, глубокие, странно яркие.
Я сглотнула и попыталась прикрыться. Хотя бы руками.
Но руки не слушались. Все тело не слушалось, казалось чужим и слабым.
Стало страшно. Да, конечно, для любой девушки, которая очнется обнаженной в незнакомом месте, в чужой кровати, да еще и в обществе неизвестного ей мужчины, вполне нормально испугаться.
Но тут дело было в другом. От незнакомца веяло опасностью.
– Кто вы? – севшим голосом прошептала я. – Как я здесь оказалась? Я же умерла?
– Как видишь, не умерла, – хмуро отозвался он. – Хотя, надо сказать, очень старалась.
Я вспомнила, как застыла перед несущейся на меня повозкой. Ну да, со стороны могло показаться, что я и правда хочу свести счеты с жизнью. Но ведь это не так.
– Это вы меня сбили повозкой?
– Я.
– И вы же меня спасли?
– Что-то вроде того. – Мужчина легко, едва касаясь, провел кончиками пальцев по моему телу. От шеи с бешено бившейся жилкой, до щиколоток.
Я сжалась, пытаясь собраться с силами, чтобы дать отпор. Пусть я еще слаба. Пусть я сейчас в его власти. Но легко не дамся!
Только вот он, кажется, и не думал о… Ни о чем таком. Тут же убрал руки и сказал теперь с уверенностью:
– Да, похоже, спас. Жить будешь.
– Вы маг? – спросила я.
– Как догадалась?
На самом деле догадаться было нетрудно.
Во-первых, черный зал, украшенный непонятными символами, очень уж был похож на ритуальный. Нет, настоящего ритуального зала я никогда не видела, но как-то так себе его и представляла.
А во-вторых, по мне проехалась магическая повозка! После такого обычные лекари с их травками и настойками уж никак не помогут. Тут спасет только магия. К тому же сильная.
Я уже открыла рот, чтобы озвучить свои соображения, но наткнулась на насмешливый взгляд.
Ах, так это был сарказм!
Я насупилась:
– И где я?
Неплохо бы еще узнать, что он собирается делать со мной дальше. Но об этом я даже спросить боялась.
– Неважно. – Мужчина покачнулся.
И только сейчас я поняла, что он едва стоит на ногах. А чего еще я ожидала? Он меня, считай, с того света вытащил. Должно быть, уйму магии на это угрохал. И сил…
– Слушай внимательно, – холодно продолжил он. – Я сейчас уйду спать. Нужно восстановить силы. Лечить людей – не моя специальность. Я как-то больше наоборот…
Наоборот – это что же? Убивать? Так он еще и темный!
– Спать буду долго. Никуда не уходи. Да ты и не сможешь. Все окна и двери заговорены. Есть захочешь, развернешь ту скатерть, – он кивнул на тряпицу, что висела на спинке кровати. – За портьерой – ванная. И еще: ничего тут не трогай. Я не ждал гостей. Так что по дому могут валяться артефакты, и весьма опасные. Надеюсь, когда проснусь, обнаружу тебя тут живой.
Не дав мне сказать больше ни слова, он вышел.
Я попыталась привести мысли в порядок. Похоже, темный маг не собирался причинять мне вреда. Было бы глупо сначала спасти меня, а потом… Что потом?
Вдруг он решит запереть меня здесь и сделать своей наложницей? Или пустит на какие-то свои темные опыты? И для первого, и для второго я была нужна живая. Так что мое счастливое спасение – вовсе не гарантия того, что и дальше все будет хорошо…
Эта мысль пугала, ледяными иглами прокатывалась по спине, холодом забиралась под кожу, заставляя тело мелко дрожать.
Ладно, подумаю об этом позже.
Теперь, когда хозяин отсутствовал, я смогла спокойно оглядеться и обнаружила, что зал не такой уж и пустой.
Неподалеку от кровати стоял небольшой стол из темного, почти черного дерева, отполированный до блеска, а вокруг него – такие же стулья. С противоположной стороны весь угол занимал огромный диван под цвет стен. Кстати, шелковое белье на кровати тоже было темнее ночи. Видимо, хозяин большой любитель черного.
Окон в зале не было, так что портьера оказалась всего одна – та, за которой находилась ванная комната.
И люстр не было, и свечей. Свет лился неизвестно откуда. Он словно просто висел в воздухе. Наверное, что-то магическое…
Я осторожно выбралась из кровати, пошатываясь, добрела до портьеры, отдернула ее, распахнула дверь в ванную комнату и пораженно остановилась на пороге. Вот это роскошь! Кругом все тот же черный мрамор (разве что без символов), позолота, огромные зеркала… На полках и полочках – всевозможные баночки-тюбики-скляночки, сверкающие, манящие.
Я не раз видела такие в витрине единственного в нашем городке дорогого магазина. Ароматные и обязательно с какими-нибудь свойствами: кожу шелковистой делают, молодят или даже красоты добавляют – но это уже совсем дорогущие, заговоренные.
Впрочем, в такой роскошной ванной наверняка все пузырьки заговоренные. Но самое главное – в углу, прямо с потолка, лился сверкающий водопад.
Я недоверчиво протянула ладонь к воде.
С ума сойти, теплая! Дома приходилось натаскивать ее ведрами, подогревать, наполнять ванну, потом все это вычерпывать и выносить…
А тут она течет сама. И исчезает сама!
Я встала под упругие струи и вздохнула. Эх, мне бы погорячее! И стоило так подумать, как вода и вправду нагрелась сильнее.
А неплохо он устроился, этот маг! Явно очень богатый. Магия вообще больших денег стоит, даже самая рядовая. А тут даже мне понятно – сложные заклинания. Или он сам все тут заколдовал?
Не знаю, сколько времени я провела, плескаясь в воде. Испробовала на себе все пенные притирки, с удивлением поняла, что слабость как-то незаметно исчезла. В общем, вернулась я в зал свежая, бодрая. И чертовски голодная!
Что у нас там, скатерть?
Я сдернула ее со спинки кровати, расстелила на столе.
И в ту же минуту она оказалась уставлена тарелками, блюдами, вазочками, салатницами с аппетитным содержимым. Появились также бутыль вина и отлитый из серебра кубок. Пахло так, что текли слюнки. Только вот садиться за стол голышом мне не хотелось. Я стащила черную шелковую простыню с кровати, обмотала вокруг себя, где-то подоткнула, где-то подвязала. За приличное платье, конечно, не сойдет. Но уже кое-что.
Села за стол и набросилась на еду. Не знаю, как те блюда назывались, из чего они состояли, но было вкусно. Очень! Но главное – для того, чтобы они появились на столе, мне не пришлось полдня топтаться на кухне, ворочая тяжелые котлы и сковородки.
Красота же!
Боюсь, когда маг проснется и укажет мне на дверь, я буду цепляться за все порожки и сопротивляться.
Теперь, когда я была сыта и почти одета, проснулось любопытство. Он ведь не велел мне выходить из дома? А вот по дому бродить не запрещал. А что не запрещено – то разрешено. И я смело открыла дверь ритуального зала и шагнула…
Нет, не в коридор. В коридорище! Тот же сводчатый потолок, те же стены из темного камня, тот же таинственный свет, чуть более тусклый, чем в зале… Почти минуту я не двигалась с места, а крутила головой, разглядывая черный паркет, высокие колонны, напоминавшие стволы деревьев, резные карнизы…
Ну ничего себе! Похоже, темный маг живет не просто в богатом доме, а в целом замке! Коридор устремлялся в такую даль, что было не видно, есть ли там вообще стена, в которую он упирается.
Я двинулась по коридору, заглядывая в приоткрытые двери. До сегодняшнего дня даже представить себе не могла, что в одном месте может находиться столько великолепных комнат и залов.
Некоторые двери были заперты, но и в открытые я предпочитала не входить, раз уж тут на каждом шагу опасные артефакты. Любовалась из коридора. Я не знала, какие на меня планы у темного мага. Но в одном была с ним согласна: я бы тоже предпочла остаться в живых к тому времени, как он проснется.
Я заглянула в очередную комнату и замерла на пороге. «А это, похоже, спальня темного», – подумала я и едва сдержала невольный смешок. Да уж, нетрудно было догадаться. Огромная кровать, а на ней спящий мужчина. Что бы это еще могло быть?
Я понимала, что лучше уйти. Еще не хватало разбудить могущественного темного мага. Но любопытство взяло верх, и я тихонечко, на цыпочках, вошла.
Приблизилась к кровати, заглянула в лицо мужчине – и удивилась.
Когда я впервые его увидела, он показался мне почти стариком. Но несколько часов сна буквально совершили чудо. Черты лица разгладились, морщины куда-то исчезли. Передо мной сейчас лежал очень привлекательный мужчина.
Высокий лоб, тонкий с горбинкой нос над крупным ртом, даже во сне упрямо изогнутым. Жесткий квадратный подбородок, крепкие скулы с чуть отросшей щетиной. Темные брови, темные, густые короткие ресницы. А если вспомнить яркие синие глаза, глубокие и холодные…
Я запоздало ужаснулась. Это как же его потрепало мое исцеление! Впрочем, он ведь сам меня сбил. Кто же носится с такой скоростью по городским улицам?
Нужно было уходить. Но я почему-то застыла как вкопанная, не сводя глаз с раскинувшегося в постели мага, до пояса прикрытого такой же черной простыней, как у меня. Никогда не видела полуголого мужчины, но этот – смуглый, крепкий, обманчиво расслабленный – казался совершенным, хотелось смотреть на него и смотреть…
Взгляд еще раз скользнул по суровому лицу, сильной шее, широким плечам, спустился по мускулистой груди вниз, к твердому животу и наткнулся на глубокие складки черного шелка.
Так, хватит! Это уже совсем неприлично.
Мужчина зашевелился во сне, простыня скользнула вниз…
И меня словно ветром сдуло в коридор. За считанные секунды долетела до зала, захлопнула дверь и привалилась к ней спиной, пытаясь отдышаться. Щеки и уши горели, сердце колотилось как сумасшедшее.
Демоны бы его побрали! Едва не попалась. А если бы он проснулся?!
Все, больше никаких прогулок по замку! Вон скатерть с деликатесами, вон кровать, которую с некоторой натяжкой я могу назвать своей. И этого вполне достаточно.
Маг сказал, что спать будет долго.
Интересно, насколько долго? День, два, а может, неделю?
Я поправила чуть съехавшую во время бега шелковую простыню, села за стол и плеснула в кубок немного вина. Ужасно хотелось его попробовать. В доме Гресильды мне вина не полагалось даже по праздникам. Сама же она, выпив рюмку, становилась веселее.
Вино оказалось вкусным и сладким. Правда, после нескольких глотков снова разыгрался аппетит. Но, к счастью, оставалось еще много еды. Я с удовольствием сметала все с тарелок, запивая вином, и с каждой минутой жизнь казалась все более и более радостной.
В какой-то момент я убедила себя, что этот маг не такой уж и плохой человек, хоть и темный. Плохие люди не спасают девушек от смерти, а бросают их на дороге и уезжают.
Замок у него огромный, а вот прислугу я не встретила. Да и пылища кругом такая, что становится ясно: никто за порядком не следит. Кухарка, допустим, ему не нужна – с такой-то скатертью. Но уборкой-то должен кто-то заниматься! Может, наймет меня в горничные? Жалованье какое-никакое положит, а то и на хорошее расщедрится.
Да, пожалуй, сама ему предложу.
Мысли как-то сами собой перетекли от замка к его хозяину. Перед глазами, словно наяву, нарисовались широкие мускулистые плечи, сильные руки, ровно вздымающаяся грудь.
Фантазии несли меня все дальше и дальше.
Вот я навожу везде порядок и превращаю мрачное, похожее на склеп жилище в очень милое местечко, куда хочется возвращаться.
А вот он уже говорит мне: «Аллиона, душа моя, жить без тебя не могу, стань моей женой…»
И, конечно же, свадьба. Я в пышном платье – белоснежном, с кружевами, это обязательно! – и он рядом. Весь такой высокий и красивый. Ведь красивый же, хоть и не слишком молод.
Да что это со мной?
Я с подозрением покосилась на кубок. Вот же коварный напиток! Пьешь его – вроде сладко. А потом в голову всякая чушь лезет.
Замуж собралась! За темного мага, которого видела-то пять минут. Правильно Гресильда делала, что запрещала вино. Ничего в нем хорошего.
Я резко поднялась из-за стола и… упала бы, если бы не ухватилась за высокую спинку стула. Ноги не держали, голова кружилась. Гадкое вино, все из-за него!
Я с трудом добралась до кровати и, едва голова коснулась подушки, уснула.
