Майя Сондер
Соломон и Багира
8.
Соломон чувствовал усталость. Квартира встретила его тишиной, время на телефоне показывало 4:35. Сегодня он был не слишком осторожен – девушка, чьей кровью он питался, чуть не умерла. Поднимаясь в лифте, Соломон смотрел на своё слегка искажённое отражение в зеркале и думал о том, как хотел себя уничтожить.
Он прошёл гостиную, почти добрался до комнаты, но из спальни вышла Багира. Её красные глаза светились в темноте. Он не успел у неё ничего спросить – она сжала его горло и отбросила в стену. Вампирша, продолжая удерживать жизнь брата, слегка встряхнула его, а затем вновь ударила затылком в каменную перегородку.
– Отпусти! – прохрипел Соломон, но Багира не исполнила желание брата.
Она сжала край его майки другой рукой и бросила мужчину на пол. Выпустив когти, словно кошка, она всадила их ему в живот. Соломон закричал, сжался в комок, когда Багира отошла от него. Под ним растеклась лужа крови.
Переступив через него, Багира прошла на кухню, открыла холодильник, взяла пару пакетов крови, что принесла Сави, и бросила их в лицо брату.
– Поговорим после…
Она ввалилась в свою комнату, рухнула в постель.
Соломон вскрыл первый пакет, жадно выпил кровь, смяв пакет отбросил его от себя. Раны на животе затянулись. Он поднялся на ноги, шатаясь и оставляя на стене кровавые следы, вошёл в спальню сестры, закрыл жалюзи, которые она оставила. Солнечные лучи уже касались её руки, безвольно опущенной с кровати.
Соломон вышел в коридор, схватил ручку двери, ведущей в его комнату, и вырубился.
Багира открыла глаза. Воспоминания о прошлой ночи хлынули лавиной. Горечь боли охватила её душу, и она истошно закричала, забила ногами по одеялу. Соломон лежал в коридоре. Если бы она хотела, то могла бы добить его, того, кто был виновен в смерти Ровена.
Но она не стала. Затянула его тело в спальню, оттёрла засохшую кровь в коридоре, войдя в кураж, вытерла пыль в квартире.
Он очнулся через пару часов. Увидев на диване сестру, чьё бледное лицо было невероятно несчастным, виновато опустил голову, сел с ней рядом. Багира бросила ему в ладони флешку.
– За что? Что вообще это значит? Ты и есть тот охотник?
Она прикрыла ладонями глаза. Их линзы остались в ванной комнате и в гостиной практически в полной темноте горели четыре красных огонька.
– Я могу всё объяснить.
– Уж я на это надеюсь! – Багира встала, нервно прошлась по ковру. – Откуда у тебя все эти имена?
– Из книги Ровена. Когда-то давно я нашёл её и переписал для себя имена.
Багира вновь села, взглянула на брата, собираясь задать очередной вопрос, но отвернулась.
– Когда Ровен обратил меня, он заставил покинуть Америку. Мы уехали в Европу. Любые мои попытки узнать что-то о семье пресекались. Ровен утешал меня тем, что якобы сам следил за ними, иногда осторожно подбрасывал им деньги через других посторонних лиц или помогал работой. Мне этого было недостаточно. Я наводил справки сам. Мне удалось узнать, что мои родители открыли пекарню, а моя сестра Джейн вышла замуж. У неё было двое сыновей. На лет сорок я успокоился, а потом мы вернулись в Америку. Однажды ночью я увидел новость в газете. Помню, что был невероятно зол, читая заголовок.
“Владелица сети пекарен “Солемейн и Оушен” овдовела. Стало известно, что её муж и оба ребёнка попали в аварию. О смерти мистера Оушена стало известно рано утром. На месте аварии работают полицейские…”
Соломон замолчал. Багира присела к нему, обняла.
– Я просил Ровена дать мне её увидеть, но он не разрешил, запер меня в подвале дома, а потом я узнал, что Джейн не смогла пережить смерть детей и мужа – повесилась на трубе в пекарне. Там и закончилась история моей семьи. С тех пор я стал думать о том, что вампирам нельзя жить среди людей. Через год он привёл Барбару, а затем тебя. Прости меня, Багира, я…
Соломон замолчал. Она обняла его, прижала к себе, он обхватил ладонями её тонкую талию.
– И каков твой план?
– Он прост, Багира. Все мы должны сдохнуть. Нам, кровососам, нет места в мире людей, нет оправдания нашим действиям. Мы убийцы, насильники без чести и совести.
– Не все ведь такие?
– Не все, но тех, кто сохранил жалость к людям по собственной воле, безобразно мало, остальные лишь бояться быть убитыми. Поверь, если бы за смерть человека не была предусмотрена кара, начался бы настоящий хаос. Багира, моему плану нет конца… вампиров так много, что их уничтожение может занять тысячи лет, но действовать открыто я не могу. Я не так силён, как ты, и любой Первородный скрутит мне шею двумя пальцами.
Она отшатнулась от него, вскочила на ноги.
– Я не буду тебе помогать! Хочешь устроить геноцид – пожалуйста, но участвовать сама не буду!
– Геноцид? – он рассмеялся. – Послушай! Ты ещё не поняла? Мы не едины. Мы ни народ! Ни общество! Мы – грязь! Даже твоя новая подружка Сави предаст тебя при первой же возможности!
– Не правда!
– Правда! Переступит через твой труп и пойдёт прислуживать дальше.
– Знаешь, складывается впечатление, что-либо ты ненавидишь её, либо так сильно хочешь, что у тебя яйца зудят.
– Ты права…
– Ненавидишь? Но за что?
– Нет, яйца зудят.
– Соломон, мне не до шуток. Я понимаю твою боль, но…
Он кивнул, встал. Пройдя в свою комнату, надел майку, джинсы и обувь, взял телефон. Соломон замер на секунду, думая, стоит ли вообще идти в клуб.
Вернувшись в гостиную, он застал сестру пьющей кровь из пакета, ухмыльнулся зрелищу. Багира отвернулась, почувствовав стыд.
– Женевьев? – услышав своё настоящее имя, Багира дёрнулась, опустила пакет на стол. Остатки крови вылились на поверхность.
Она посмотрела на брата. Два красных уголька пропали под веками.
– Я и забыла, каково это слышать своё имя…
Он улыбнулся, подошёл к ней, присел, опираясь ладонью на спинку стула. Приподняв подбородок сестры, заставил её взглянуть ему в глаза, на которых красовались линзы.
– Спасибо тебе. Пусть ты и не будешь мне помогать, но у меня есть шанс довести дело до конца. Я думал, что если ты узнаешь, то убьёшь меня. И я был близок к смерти вчера, верно? – Соломон улыбнулся. – Хоть мне иногда и кажется, что мой план, как дымка в шаре у гадалки – подделка. Я постараюсь тебя не втягивать в это дело, а ты постарайся наслаждаться жизнью и оставаться собой – вампиршей с добрым сердцем. Ты мне дорога, моя Женевьев.
До клуба Соломон добрался на такси. Отметился у Эссы, взял рацию и вновь вышел на улицу. Очередь перед клубом была больше, чем обычно – в этот субботний вечер они ожидали специального гостя. Какой-то модный парень, певец, имя которого Соломон никогда не слышал, должен был спеть пару песен. Девушки, одетые в откровенные платья и шорты, еле прикрывающие зад, пытались пройти без очереди, уговорив охранников или пообещав секс. Соломон лишь ухмылялся, глядя на их попытки. Для кого-то они, возможно, выглядели жалкими, но протеже видел жажду жизни в их глазах, чувствовал, как бьются их сердца в предвкушении вечера, проведённого с кумиром.
Ночь почти закончилась, когда в клубе случился инцидент. Несколько пьяных парней залезли на барную стойку и принялись раздеваться. Пока до них добралась охрана, парни успели посветить своими членами над головами кричащих в эйфории девушек.
Сави была в бешенстве, хотя и понимала, что такой перфоманс был хорошей рекламой их клуба, но ей не нравилось, что вечер вышел из-под контроля.
Кто-то вызвал копов, и ей пришлось позвонить Джакомо, чтобы вампиров не забрали в участок.
Когда клуб опустел, Сави осталась в кабинете. Пришли уборщики, чтобы в спокойной обстановке убрать конфетти и разбитые бокалы, достать из мусорных корзин в туалетах использованные презервативы.
Она уже садилась в машину, когда ей позвонил Джакомо. Зажав зубами сигарету, Сави потянулась к телефону, увидев его, имя закатила глаза.
Соломон наблюдал за ней из тени. Он прислонился к другой машине на парковке, задумался о том, что нужно купить свою для удобства, но забыл эту мысль сразу же, как только Сави заговорила. Имя Багиры сработало для него как приманка, и когда вампирша села в свой автомобиль, он бросился на дорогу, чтобы поймать такси.
Соломон боялся упустить её из виду, но судьба улыбнулась ему. Сворачивая на знакомую улицу, где был расположен старый морг, он понял, куда едет Сави, и вышел раньше, чтобы прогуляться. Ему всё равно было не попасть внутрь, не вызывая лишних вопросов, и нельзя было рисковать, если там был Первородный.
Соломон затаился в переулке за зданием, надел одноразовые перчатки, достал телефон с подготовленным сообщением. Он решил рискнуть и послать угрозу Ли. Вампир задумался лишь на секунду и, нажав отправить, бросил телефон на асфальт, разбил его ногой и собрал остатки. В мусорный бак, вслед за телефон полетели и перчатки.
Он вышел на дорогу и столкнулся нос к носу с Сави. Он подхватил её под руки, когда она налетела на него.
– Что ты здесь делаешь? – она высвободилась и заглянула ему за спину. – Ты с Багирой?
Соломон замер. Он чуть не попался. Несколько секунд отделяли его от прошлого, в котором он отправил сообщение с угрозой, до будущего, в котором его поймают. Нужно было думать быстрее, и Соломон сказал первое, что пришло в голову.
– Я ждал тебя, Сави.
Она нахмурилась, посмотрела на дверь морга, окинула взглядом пустую улицу.
– Зачем? И как ты… ты следил за мной?!
– Пришлось. Я хотел поговорить с тобой на стоянке, но ты быстро уехала. Я беспокоюсь за Багиру. Джакомо часто бывает в твоём клубе, мне нужно знать, не заставляют ли они Багиру делать что-то, чего бы ей не хотелось.
– Нельзя было подойти ко мне в клубе? И я не буду спрашивать у Высшего о его делах! Я что, по-твоему, им ровня?
Она насмехалась над ним, улыбаясь краем губ.
– Багира бы тебе не рассказала, если бы ей угрожала опасность? Так что ты делаешь здесь на самом деле?
Соломон схватил Сави за плечи и, заведя за угол дома, поцеловал. Хотя его поцелуй можно было назвать лишь мазком кисти по мольберту художника – вампирша вырвалась и схватила его шею.
– С ума сошёл?! – она отбросила его от себя.
Соломон улыбнулся, сделал к ней шаг вновь. Глаза Сави расширились от удивления, когда он вновь вжал её в стену и поцеловал. Но в этот раз ей не хотелось сопротивляться. Почувствовав сладкий вкус, она разомкнула губы, позволяя мужчине проникнуть в рот. Он приобнял Сави за талию, прижал к себе ещё сильнее. Почувствовав её клыки, он усмехнулся.
Она отстранилась, заглянула в его глаза.
– Поехали ко мне?
Они вызвали такси, целовались на заднем сидении под недовольные взгляды водителя и, ворвавшись в жилище директора клуба, сразу же приступили к активным действиям. Помня о том, что скоро рассвет, они заперли двери и окна, упали на одинокий матрац на полу спальни.
Он не позволил ей быть сверху, хотя она очень хотела. Их прелюдия была похожа на борьбу, чем на попытку страсти – Соломон сбросил с себя вампиршу, когда она взобралась на него, а Сави укусила его за губу в отместку.
Стянув с неё штаны, он отодвинул бельё и вошёл. Она изогнулась, двинула бедрами ему навстречу и застонала. Он чувствовал тепло её тела, хотя это было невозможно. Соломон, думая, что его воображение играет с ним, снизил темп. Получив то, что хотел, он стал нежно гладить её грудь пальцами, оставляя лёгкие поцелуи на губах и шее. Сави, ожидавшая, что секс пройдёт в таком же бешеном ритме, сначала недовольно заелозила под ним, а затем полностью отдалась его неожиданной нежности. Он так сексуально стонал, словно близость с ней доставляла ему невероятное удовольствие, что вампирша готова была рассмеяться. Сави догадывалась, что у такого мужчины как он, скорее всего, было сотни женщин, но, несмотря на это, она обхватила его спину, почему-то чувствуя себя в безопасности…
Она уже уснула, а Соломон ждал, когда же и сам отправится в царство Морфея. Вампир уже закрыл глаза, думая о том, как они проснутся утром, и им обоим, скорее всего, будет неловко, но телефон Сави пискнул, осветив кромешную темноту холодным светом.
Соломон привстал, протянул руку, чтобы не задеть её плечо, и повернул экран к себе. Часть всплывающего уведомления была скрыта, но начало он смог прочесть:
“Срочно! Ли прислали угрозу. Ты должна допросить…”
Он опустился на спину, чувствуя, как всё внутри холодеет. Разве не охотники ведут допрос, подумал Соломон, перед тем, как всё же отключился.
9.
Этот скрип двери постоянно наводил на неё ужас. Будто закрываясь за спиной, дверь, ведущая в здание морга, отрезала путь к спасению. Близился рассвет. Три часа оставалась до того, как она отключится на своём матрасе.
Им не нужен был свет и от этого в помещении с кучей металлических предметов с мёртвыми бликами на поверхностях было жутко даже вампиру.
Джакомо был в комнате, в которую она ещё никогда не заходила. Именно здесь они и сжигали голые тела провинившихся. Здесь недавно сожгли тело её матери. Чувствовала ли Сави что-то спустя время? Появились ли хоть капля грусти и сожаления?
Нет.
Её выдернули из клуба. Она намеревалась сразу поехать домой, но пришлось изменить планы. Джакомо сказал, что разговор будет касаться Багиры и Сави, конечно же, поехала. Но никакой новой информации она не узнала, лишь слушала, как Ли и Джакомо пытаются решить, что делать с такой сильной протеже. Они тестировали её, словно какую-то машину, увеличивая нагрузки, и были очарованы возможностями Багиры.
Сави поймала себя на мысли, что ей не нравилось, как они издевались над протеже, но ничего не могла сделать. Когда они отпустили её, Сави с удовольствием вышла на улицу. Она порылась в карманах в поиске сигарет и натолкнулась на Соломона.
Он подхватил её под руки, будто она собиралась сбежать.
– Что ты здесь делаешь? – она подумала о том, что они здесь вместе с сестрой. – Ты с Багирой?
Соломон замер. Она заметила в его глазах какой-то странный блеск, будто он был взволнован или даже слегка напуган.
– Я ждал тебя, Сави.
Она нахмурилась, осмотрелась. Вся эта встреча была похожа на странный спектакль, где ей забыли выдать роль.
– Зачем? И как ты… ты следил за мной?!
– Пришлось. Я хотел поговорить с тобой на стоянке, но ты быстро уехала. Я беспокоюсь за Багиру. Джакомо часто бывает в твоём клубе, мне нужно знать, не заставляют ли они Багиру делать что-то, чего бы ей не хотелось.
– Нельзя было подойти ко мне в клубе? И я не буду спрашивать у Высшего о его делах! Я что, по-твоему, им ровня?
Сави разозлилась. Его слова и решения были странными.
– Багира бы тебе не рассказала, если бы ей угрожала опасность? Так что ты делаешь здесь на самом деле?
Соломон схватил Сави за плечи и, заведя за угол дома, поцеловал. Она вспыхнула, как спичка. Он и до этого был странным, а сегодня перешёл все границы.
– С ума сошёл?! – она ударила его в грудь.
Соломон улыбнулся, сделал к ней шаг вновь. Сави не ожидала, что он приблизится и поцелует. Протеже помедлила лишь секунду, но ей показалась, что на своих холодных безжизненных губах она ощутила тёплое дыхание. И ей захотелось продлить момент. Низ живота приятно заныл. Она разомкнула губы, позволяя мужчине проникнуть в рот. Он приобнял Сави за талию, прижал к себе ещё сильнее. Протеже выпустила клыки, услышала, как Соломон усмехнулся.
Она отстранилась от него, взглянула в карие глаза, попыталась рассмотреть его красные огоньки. Она никогда не спала с вампиром… может быть, стоило?
– Поехали ко мне?
Они вызвали такси, целовались на заднем сидении под недовольные взгляды водителя и, ворвавшись в жилище директора клуба, сразу же приступили к активным действиям. Помня о том, что скоро рассвет, они заперли двери и окна, упали на одинокий матрац на полу спальни.
Он был страстным. Сорвал с неё одежду так, что пуговицы тесной блузки отлетели в разные стороны. Ей тоже не терпелось почувствовать вновь теплоту. Каждый раз, когда он её касался, она словно возвращалась к жизни. На долгие годы назад, туда, где Севилия Монас была молодой итальянкой с кучей денег и толпой ухажёров. Туда, где были живы родители, туда, где под солнцем росли их виноградники…
Сави хотела взять власть в свои руки, пусть это была лишь иллюзия. Она села на вампира сверху, схватила ремень на джинсах и потянула на себя. Соломон сжал её бёдра и с лёгкостью перевернул на спину, навис над ней. От злости она укусила его за губу, но мужчина лишь утробно рыкнул в ответ, закрыл от удовольствия глаза.
Он потянул на себя пояс её брюк. Ткань жалобно скрипнула и сразу же сдалась. Соломон стянул брюки, отодвинул в сторону её трусики… прежде чем она почувствовала его член, он провёл пальцем по внутренней стороне бедра.
Сави выгнула спину, застонала, ожидая нового потока страстных поцелуев, но Соломон замедлился. Она попыталась задать темп, но он не слушался. Остановился, когда она злобно взглянула на него и, наклонившись, поцеловал в кончик носа. Затем в щёку, шею, взял её ладонь и оставил на запястье невидимый отпечаток губ.
Сави застыла в изумлении. Она растеклась словно масло от прикосновения горячего ножа и пропала. Нет, не влюбилась в него от пары поцелуев, но поняла, почему вампиры так искали близости друг с другом – они, наконец, чувствовали тепло кожи. Чувствовали, как под подушечками пальцев бурлит жизнь.
Соломон стонал, и от того, что ему было хорошо с ней, Сави пришла в восторг. Она обняла его крепче и уткнулась в шею, будто хотела, чтобы запах мужчины остался с ней навечно.
Когда она проснулась ночью, его уже не было. Сави окинула взглядом одежду, подумала о том, что костюм уже не спасти, и потянулась за сигаретой. По всей квартире у неё лежали пачки, чтобы она в любой момент могла отвлечься.
Вампирша взяла телефон, села, увидев сообщение. Простынь сползла с голой груди к бёдрам. Смахнув пальцем по экрану вверх, Сави чертыхнулась:
“Срочно! Ли прислали угрозу. Ты должна допросить нескольких подозреваемых. Нам удалось отследить место, из которого было отправлено сообщение. Наглец находился рядом с нами, возле Чистилища. “
Чистилищем они называли здание морга.
Она перечитала сообщение ещё раз. Сави не хотелось думать, что Соломон был причастен к этому, но подозрение уже закралось в её голову. Его странные отмазки, неожиданный поцелуй и…
Она схватила подушку и, зажав ею рот, закричала.
Его в списке не было, но были другие несчастные, которые жили в этом районе. И Ли, и Джакомо понимали, что охотник не так глуп, чтобы отправлять смс оттуда, где находилось его жилище, но им нужно было с чего-то начать и показать остальным, что работа началась. Она допрашивала их за городом, в каком-то заброшенном здании, пока в их квартирах проходил обыск.
Когда она выжимала из них всё, что могла, заставляя их мозги кипеть, протеже уводили прочь. Сави знала, что среди деревьев, среди той темноты, где они пропадали, стоял Цезарь. Она думала, что Ли, тот самый, кто способен одним своим появлением заставить протеже трепетать, но ошибалась. Отец Кирепис был истинным злом, сыном Сатаны… Рядом с ним Сави терялась, блеяла, как овца перед волком, надеясь на милость.
Среди подозреваемых были только протеже, пропадающие в объятиях ночи. Никто из них не вернулся домой, хоть виновного среди них и не было. Когда последний покинул здание, Сави вышла покурить. Вглядываясь в темноту леса, она увидела Цезаря. Он, облитый кровью с ног до головы, стоял в тени и улыбался, глядя на Сави.
Она поспешно бросила сигарету, зашла за дом, будто собиралась сесть в машину, припаркованную у крыльца, и согнулась. Её снова вырвало. Сави знала, что он слышал её, знала, что мог нагнать в любой момент и разорвать, и желание бежать от этого места было сильным, она не могла найти в себе силы сделать хоть шаг. Продолжая сжимать ключи от машины, Сави держалась трясущимися пальцами за каменную стену здания.
Нью-Йорк перестал существовать. Пока в городе шли протесты, сотни магазинов, баров, ночных клубов были закрыты. Их хозяева прятались в своих берлогах в ожидании указаний Первородных вампиров.
Сави сидела в кабинете Джакомо. Ли пришлось уехать на время, как и Цезарю, что обрадовало протеже. После той ночи, когда она стала свидетелем убийства двадцати таких же, как она, вампирша не могла спать. Встречая рассвет, она мучилась головной болью, сходила с ума и засыпала ближе к девяти часам, что было немыслимо. Она стала раздражительной, несдержанной, голод постоянно преследовал её. Сави стало недостаточно одной жертвы за ночь, она будто превратилась в мать, стала сумасбродной и опасной для общества.
Джакомо ещё раз показал список тех, кто попал в новую волну. Сави предстояло поговорить с ещё одним десятком вампиров. Она держала перед собой лист, но в голове у неё крутилась мысль о бесполезности занятия.
Они будут убиты? Скольких протеже уничтожат до того, как охотник выйдет на связь? Или это и был его план? Истребить вампиров? Чего он хочет на самом деле? Откуда у него имена? Соломон?
Она отложила лист и взглянула в окно. За стеклом всё тот же город напоминал о трагедии. Сави ненавидела сложности, а они будто сами тянулись к ней. Проблемы, поручения и встречи с Первородными, которых она избегала. Всё это преследовало её с тех пор, как Соломон и Багира появились в её жизни.
Если Сави промолчит, то протеже, сотни протеже будут убиты. Если скажет, Соломона, скорее всего, сожгут. Она постоянно прокручивала их встречу в голове. Думала о том, что ошиблась. Он хотел заступиться за сестру и точка! Беспокоился о ней! Но картинка не складывалась. Сави даже думала, что это был предлог, чтобы встретиться с ней и здание морга просто оказалось рядом, но, когда по коже проходил холодок, она понимала, что обманывала себя.
– Там был ещё один, – голос Сави сорвался. Она откашлялась. – Был ещё один протеже, которого нет в списке.
Джакомо оторвался от планшета и взглянул на неё. Полная темнота кабинета была уютной и пугающей одновременно. Она даже не знала, как выглядела эта комната при дневном свете. Сави стала замечать, что теперь присматривалась к окружающей обстановке чаще обычного, разглядывала привычные и знакомые улицы и здания под новым углом.
– Продолжай.
Сави сглотнула.
– В ту ночь рядом с Чистилищем был Соломон. Он ждал меня. Хотел попросить меня об услуге.
– Услуге?
– Он беспокоился о Багире, думал, вы издеваетесь над ней, – что так и есть, подумала вампирша, но промолчала. – Мне показалось странным его появление, но я не уверена, что это он наш “охотник”.
Джакомо вырвал лист из её рук. Она напряглась. Высший вампир встал, обошёл кресло, на котором сидела Сави и, встав за спиной, схватил её голову. Она думала, что шея хрустнет, но судья наклонился к её уху.
– И ты молчала?! На чьей ты стороне, протеже?!
Сави молчала. Ей хотелось произнести хоть слово, но они застряли в её горле. Джакомо отпустил голову, пихнул Сави в спину так, что она упала на пол, наступил каблуком на пальцы.
– Ещё одна оплошность, и ты сдохнешь! Охотник не должен умалчивать, когда угрожают Первородному! Пошла прочь.
Она сглотнула слёзы, отползла от него и выскочила за дверь.
Джакомо взял себя в руки, хотя от злости скрипели зубы. Он подошёл к стене, отодвинул книгу на полке. Перед ним открылась тайная комната, в которой часто прятались охотники. В этот раз там был другой гость. Он сидел в кресле, слегка постукивая ногтями по деревянному подлокотнику.
– Не слишком ли жестоко? – мужской голос прокатился по комнате, словно шёлк по коже.
– Угрожают Ли. – Джакомо прислонился плечом к косяку. – Ты был прав…
– Думаешь, я рад этому? Нет. Мне жаль, но не думаю, что за угрозами стоит что-то существенное. Лишь слова вампира, который думает, что преследует благую цель.
– Поэтому я и не сближаюсь со своими детьми! Неблагодарные ублюдки!
– Джакомо, они принесли мне не только горечь, но и радость тоже. Зная всё то, что они натворили, я по-прежнему люблю их.
Джакомо закатил глаза, скривился, будто его брат сказал что-то, вызывающее отвращение.
Вампир встал, вышел из своего тайного убежища, подошёл к окну, взглянул на улицы внизу.
Если бы кто в офисном здании напротив задержался после работы и, отрываясь от компьютера, поднял глаза, то увидел, что за окном на тридцать пятом этаже стоит господин Ровен.
Живой и вполне здоровый.