Меган Брэнди
Короли старшей школы
Мой взгляд скользит вправо, и я замечаю Зоуи, ее большие глаза прикованы ко мне. Она убирает свои светлые волосы с лица. Ее маленькая ручка поднимается, и она почти застенчиво машет мне своими крошечными пальчиками.
Мышцы моего живота напрягаются, а зубы сжимаются, когда кровь начинает давить мне в глаза. Каким-то образом мне удается поднять руку и помахать в ответ.
На ее лице мгновенно расплывается широкая улыбка, и я прикусываю язык.
Она разворачивается и бросается в объятия Ройса.
– Туда!
Она показывает на заднюю часть дома, которую мне не видно, и они исчезают.
– У нее там маленький поезд, который ходит вокруг дерева, ей очень нравится.
Мне тоже, малышка.
Я поднимаюсь на ноги и иду обратно к машине.
– Рэйвен, – зовет Мария.
Я не оборачиваюсь, но останавливаюсь.
– То, что ты не знала любви в детстве, еще не значит, что ты не узнаешь, как это – любить кого-то.
Это правда?
Глава 10
Рэйвен
Только когда солнце начало садиться, до машины доносится звук шагов. Я сажусь и вижу в полуоткрытое окно, что Мария вернулась ко входной двери, а Кэптен провожает до нее Зоуи.
Она мгновение колеблется, но затем предлагает ему войти.
Все трое исчезают за дверью.
Мэддок и Ройс подходят к охранникам, вероятно, чтобы их допросить.
Я перевожу взгляд с них на дом, на баскетбольную площадку, и гнев наполняет мои вены.
Намек Марии на защиту Зоуи любой ценой был кристально ясным.
Я или Зоуи.
Я вытаскиваю нож из-за пояса и впиваюсь взглядом в надпись.
Семья – это не только общая кровь, но Зоуи – их кровь. Они любят ее всем своим существом. Я посторонняя. Как они посмели поставить меня в такое положение?
Как они смеют позволять своим чувствам ко мне затуманивать их разум?
В данном случае никакого риска, никаких огромных жертв.
Они оттягивают неизбежное.
Мне стало понятно, что это место больше, чем огромная старшая школа и ее соперники, хотя последние четыре года это был их мир. Больше, чем команда, которую они создали, и их планы на будущее после школы.
Этот город и его тайны обладали силой, способной заставить влиятельного человека, Ролланда Брейшо, оставаться в тюрьме вместо того, чтобы вырваться на свободу. Удерживали жаждущую денег шлюху подальше, заставляя ее жить в захудалом трейлере с ребенком, которого она не хотела, вместо роскошного особняка. Прятали меня, прятали Зоуи, гнали Марию. Причины могли быть непонятны, но результат очевиден. Если это место может делать все эти вещи, то взять меня – это детский лепет.
Тайна Брейшо возвращается не случайно, а с какой-то целью. Отдай одно, чтобы спасти другое.
Парни направляются к машине, и с каждым шагом их ноги волочатся все медленнее, плечи и головы опускаются все ниже.
Это убивает их.
И как будто одного этого зрелища недостаточно, входная дверь распахивается, и показывается заплаканное лицо Зоуи с растрепанными светлыми кудрями.
Она плачет, зовет своего папу, и все трое останавливаются как вкопанные.
Кэптен резко разворачивается, опускаясь на колени как раз в тот момент, когда Зоуи подбегает к нему, ее маленькие ручки обвиваются вокруг его шеи, и у меня застревает ком в горле.
Мой взгляд перемещается на Мэддока, но он не смотрит на девочку, отчаянно пытающуюся удержать своего отца. Его глаза устремлены на внедорожник, скулы напряжены, губы сжаты в твердую линию.
Он поднимает руку к лицу, проводит пальцами по челюсти и накрывает ладонью весь рот. Он сжимает челюсть, его глаза опускаются.
Я лежу поперек сиденья, уставившись в потолок.
Я почти уверена, что эта поездка обернется неприятными последствиями.
Мы приехали сюда, чтобы Кэп мог поделиться с нами своим миром, чтобы объединить всех, пока они не смогут выбраться сюда снова. Убедить их, что это был правильный шаг, попытка удержать нас обеих, отсрочка.
Всегда нужно чем-то пожертвовать.
Проходит несколько минут, и все трое наконец садятся в машину, и я ощущаю их тяжесть, она угрожает раздавить меня, но гнева мне достаточно, чтобы взять себя в руки.
Дорога домой проходит в тишине.
Как только мы добираемся до дома, мы вчетвером вылезаем из внедорожника и идем наверх.
Ройс и Кэптен исчезают в своих комнатах, а Мэддок останавливается возле моей.
Он хватает меня за подбородок, его глаза подозрительно бегают по моему лицу. Он знает.
– Сегодня мы будем спать в моей комнате, – говорит он, и мне остается только следовать за ним.
Он включает душ, поэтому я начинаю снимать с себя одежду, бросаю ее на пол и вхожу к нему.
Мы заходим внутрь, и он толкает меня под струю, нежно обнимая за плечи. Он гладит руками мои волосы, пока они пропитываются влагой, пробегая пальцами по позвоночнику до изгиба ягодиц. Он спускается к бедрам и отворачивает меня от себя.
Его голова опускается на мою шею, и он целует ее до того, как легкий укус пронзает мне кожу. Губами он касается моего уха, но слова так и не срываются с них.
Я поворачиваюсь в его руках, отступая назад, пока лопатки не касаются прохладной плитки, притягиваю его к себе.
Он напирает на меня, его глаза встречаются с моими, и я понимаю.
Он знает.
Вот оно.
Заботливый богатый мальчик не должен был влюбляться в проблемного ребенка из неблагополучного района, а проблемный ребенок не должен был позволять себе верить, что в ее мире возможно что-то большее, чем выживание.
Я провожу языком по зубам, приподнимая подбородок, чтобы зажать между ними его нижнюю губу. Я сжимаю ее, пока он слегка не зарычит.
– Моя малышка. – Его глаза закрываются. – Она не просто так показывает зубы, – шепчет он, проводя языком по ране. – Она кусается.
Его губы касаются моих, и он целует меня грубо, требовательно, но потом все меняется. Его мышцы расслабляются, руки скользят по моим волосам с нежностью, которую он изо всех сил пытается сдерживать. Он наслаждается каждым движением языка, каждым поцелуем.
Он не торопится, зная, что у нас больше нет времени.
Завтра все изменится.
Мэддок
Кэптен выходит из своей комнаты около четырех утра и останавливается как вкопанный, когда замечает меня, сидящего у стены возле своей двери.
Он подходит, внимательно разглядывает меня.
Я киваю, и он опускается на пол напротив. Он дважды стучит костяшками пальцев по стене сзади, и не проходит и пяти секунд, как появляется полусонный Ройс.
Он хмурится при виде нас, но медленно садится рядом с Кэпом.
Я перевожу взгляд с Кэптена на Ройса.
– Она знает.
Ройс смотрит на мою дверь.
– Что это значит?
Я поднимаю на него взгляд, и осознание поражает его.
Он закрывает глаза, откидывая голову на стену.
– Мы берем ее, или она сбежит.
Грудь Кэптена поднимается с глубоким вдохом, и он смотрит в конец коридора.
– Кэптен. – Он облизывает губы, как будто слова застряли и их нужно протолкнуть наружу. – У меня есть идея. – Он издает вымученный смешок. – Я, черт возьми, понятия не имею, сработает ли это, но я знаю, что вам это не понравится.
– Твою мать, чувак, – хрипит Ройс, пощипывая переносицу.
– Это спрячет ее от них?
– Вроде того. – Глаза Кэптена встречаются с моими. – Но не только от них.
Мое зрение затуманивается, поэтому я прикрываю глаза. Дыхательные пути словно склеены, я сглатываю сквозь скрежет в горле и выдавливаю единственную вещь, в которой в этот момент уверен на сто процентов:
– Я доверяю тебе.
Глава 11
Рэйвен
– У тебя есть ко мне вопросы? – тихо спрашивает Ролланд.
Я усмехаюсь, глядя в окно.
– Ни одного такого, на который я могла бы надеяться услышать правду в ответ.
– Справедливо.
Я смотрю на него.
– Справедливо? – повторяю я. – Справедливо? – Я поворачиваюсь на сиденье, чтобы оказаться к нему лицом. – Ты сейчас серьезно? – Я таращусь на него, разинув рот.
– Я просто имел в виду, что могу понять, почему ты мне не доверяешь. Я не давал тебе поводов для этого.
Я горько смеюсь.
– Ты серьезно сидишь тут и говоришь так, будто мы едем на гребаный баскетбольный матч и просто болтаем в пути?
Он переводит взгляд на свой телефон, печатая что-то.
– Мне жаль, что ты думаешь, что…
Я выхватываю телефон у него из рук, и его взгляд устремляется на меня.
Мои глаза сужаются.
– Я не уверена, что ты вообще знаешь своих парней, если думаешь, что все не окажется ровно обратным тому, что ты, черт возьми, придумал в своей голове. Я знаю их, каждого из них. Они никогда бы не согласились остаться в стороне в таком деле. Я могу обещать тебе, что это будет совсем не так, как тебе бы хотелось.
Его лоб хмурится, и он снова откидывается на спинку сиденья.
– Что, ты думаешь, они будут делать?
– Я не знаю, но я предлагаю тебе вернуться к тем остаткам разума, которые у тебя, кажется, есть, и понять это – или придется стоять тут и, выпучив глаза и напрягаясь, объяснять всем, какой ты великий лидер, но при этом даже своих собственных сыновей не можешь держать в узде. – Я наклоняю голову. – Как ты сможешь контролировать целый город, дорогой Брейшо?
– Ты говоришь так, будто хочешь, чтобы я управлял ими.
– Можно подумать, тебе бы это удалось, если бы ты попытался, – выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. – Я хочу только, чтобы ты понял и принял изменение, которое ты отказываешься видеть.
Мгновение он смотрит на меня.
– И что это за изменение, Рэйвен?
Машина замедляет ход и останавливается, замки на дверях открываются.
– То, что когда-то было твоим, больше тебе не принадлежит. Это их город, и лучше, если ты поймешь это сейчас, Ролланд. Мне бы не хотелось, чтобы ты смущался, когда отдаешь приказ, а все взгляды устремлялись на них за подтверждением. – Я толкаю дверь и иду прямо к парню, блокирующему вход напротив того места, где мы припарковались, не обращая внимания на пистолет, торчащий у него из штанов.
Он вытаскивает металлоискатель, его глаза прикованы ко мне, когда он проводит им спереди, останавливаясь, когда раздается звуковой сигнал на уровне пояса моих джинсов.
Он смотрит на меня:
– Оружие запрещено.
– Ты хочешь сказать мне, что люди внутри, люди, которые управляют целыми городами и встречаются на заброшенном складе на грязной стоянке, не имеют при себе защиты?
Парень неодобрительно смотрит.
– Серджио, пожалуйста, познакомься с Рэйвен Брейшо. – Ролланд подходит ко мне сзади.
Взгляд Серджио возвращается ко мне, и он, опуская голову, со вздохом делает шаг в сторону.
Я усмехаюсь, протискиваясь через железную дверь, которая начинает медленно открываться.
Нас встречают еще двое охранников, но они не смотрят в глаза ни одному из нас.
Они тоже опускают головы и отходят в сторону.
Несколько футов – и стены меняются. От старого ржавого железа до черных портьер – и одна из них в конце коридора.
Она открывается перед нами, и мы входим в небольшое пространство. Занавес позади нас закрывается, а другой, впереди, раздвигается.
Мой пульс учащается.
Я не осознаю, что нервно дергаю ногой, потом Ролланд наклоняется ко мне, чтобы прошептать:
– Успокойся, Рэйвен. Ты должна быть уверена, что все будет улажено. Они почуют твой страх и сомнения.
– Пошел ты, – шепчу я в ответ и делаю глубокий вдох. – Я не боюсь и не сомневаюсь.
Сначала за занавесом видно стул, затем открываются другие стулья, уже не пустые. На каждом сидит человек, и за каждым человеком стоит другой.
– Готова? – спрашивает Ролланд и протягивает мне локоть.
Я продвигаюсь вперед одна.
У мужчины в конце комнаты дергаются губы. Я пристально смотрю на него.
Тихий смешок за его спиной заставляет меня бросить взгляд за его плечо.
Алек Дениелс.
Он мне подмигивает, и мои мышцы слегка расслабляются.
И снова мой взгляд обращается к мужчине в кресле перед ним. Загорелая кожа, татуировки, расползающиеся по шее, – он единственный здесь в джинсах и футболке.
Это, должно быть, босс Джио – Трик Ривера, семья Риверсайд.
Движение справа привлекает мое внимание, и я замечаю телохранителей, занимающих каждый дюйм помещения, один на три-пять футов, они не смотрят в глаза, но они наблюдают и видят все.
– Ах, – хриплый голос раздается из-за моей лопатки, и я оборачиваюсь на вход, как раз когда Донли и Коллинз входят с высоко поднятыми головами.
Донли поднимает руки:
– Принцесса прибыла. – Он мерзко улыбается. – И так пунктуальна.
Я смотрю на Коллинза, который, к моему большому удивлению, лишь слегка кивает:
– Рэй.
– Коллинз.
Я наблюдаю за ним, когда они с Донли направляются к мужчинам на стульях. Пожимая руки каждому из них, оба фокусируются на пустом стуле на мгновение дольше, чем необходимо.
Мои глаза напрягаются, снова осматривая комнату.
Пять семей, пять стульев, но только четыре заняли мужчины передо мной.
Мой взгляд скользит к Ролланду, и он предупреждающе кривится. Я не успеваю сдержаться и смеюсь, и внезапно все взгляды устремляются на меня.
Один из мужчин в костюме выдвигается вперед, положив локти на колени.
– Ты очень похожа на свою мать.
– Обидно это слышать, – мгновенно отвечаю я.
Мне кажется, я застаю его врасплох, и он слегка смеется.
– Я вижу, ты гораздо более откровенна, чем она.
– Давайте без ненужных шуток. Я здесь не просто так.
– Действительно. – Мужчина ухмыляется, его взгляд перемещается на Ролланда. – Я полагаю, она знает все о том, кем ей придется быть?
Ролланд открывает рот, чтобы заговорить, но я делаю шаг вперед.
– Вам, господа, может нравиться притворяться, что женщины слабы и у них нет голоса, но я не такая и говорю то, что хочу. Я могу говорить за себя. – Я смотрю мужчине прямо в глаза, наслаждаясь тем, как он напрягается от удивления.
– Я вижу. – Он откидывается назад, мгновение смотрит на остальных, а потом снова на меня. – Мисс Брейшо, я Келвин Грейсон.
Я моргаю, глядя на него.
Он едва сдерживает усмешку. Ему не может быть больше двадцати пяти, если это так.
– Мы здесь просто как свидетели. Ваш город – это ваш город, ваши проблемы с семьей Грейвен – это ваши проблемы. Несмотря на это, представители разделенного города не могут быть членами совета наравне с нами. Для этого было придумано образовать союз еще до вашего времени. Чтобы мы стали сильной единицей, мы должны быть именно такой единицей. Разделенный город слаб. Было решено, что, если Брейшо публично согласится на брак с Грейвеном, Грейвены воспримут это как акт доброй воли, и Брейшо окончательно возьмут на себя руководство. – Он поворачивается к Донли. – Все верно, Донли?
– Все верно. – Он переводит глаза на меня. В них отчетливо светится победа. – Она вступает в брак, объединяет наши семьи раз и навсегда, мы больше не стремимся к власти, поскольку сила придет к нам со временем.
– Рэйвен. – Мой взгляд возвращается к татуированному мужчине.
Он объявляет, кто он такой:
– Я Трик Ривера. Ты понимаешь, о чем они говорят, верно? – Он смотрит на меня. – Ты должна принять этот брак.
Донли усмехается, и глаза Трика темнеют, когда он смотрит в его сторону, на лице появляется свирепое выражение.
– Уверяю вас, я всегда делаю только то, что хочу, – говорю я ему. – Из-за кое-чего, о чем Коллинз хорошо осведомлен, возможно, это он должен принять меня, сучью невесту.
Тихие смешки разносятся по комнате.
– Без колебаний, Рэй. – Коллинз выпячивает грудь, даже не утруждаясь посмотреть в мою сторону.
Я прикусываю щеку.
– На самом деле, – протягивает Донли, его ухмылка так же отвратительна, как и его присутствие, – я выбросил этот маленький пункт из договора давным-давно, и это принесло мне сбежавшую невесту. Я не хотел бы, чтобы и с Рэйвен так получилось, особенно учитывая то, что Коллинз и так уже женится на нечистой невесте, когда нам обещали девственницу. По договору она моя, несмотря ни на что, тем не менее… – Он замолкает, его глаза встречаются с моими. – Я не думаю, что сегодня мы будем кого-то принуждать.
Кусок дерьма.
Мужчина, который выглядит старше всех, с любопытством изучает меня.
– Мисс Брейшо, я Хасиенда Ромеро из Хасиенда Хайтс. Добро пожаловать домой. – Я киваю, мне нечего сказать незнакомцу. – Не обращая внимания на демонстрацию силы Донли, которой он не обладает, – замечает мужчина, – если хотите, пожалуйста, сделайте объявление, ради которого вы собрали нас здесь сегодня, чтобы мы могли заняться своими делами.
– Не забудьте сначала назвать свое имя, – напоминает Трик с легким кивком.
– Я Рэйвен Брейшо, – говорю я без колебаний, с онемевшим телом и разбитым сердцем. – И я признаю союз между семьями.
– Ты хочешь выйти замуж за Коллинза Грейвена?
Я смотрю на Коллинза, который смотрит на меня открытыми, честными глазами. В них сияют извинение, сожаление и надежда одновременно.
Он действительно этого хочет?
– Я буду добр к тебе, клянусь, – говорит он прямо перед всеми, как будто мы стоим здесь вдвоем.
Заносчивый ублюдок.
Я смотрю вперед.
– Да.
Не проходит и секунды после единственного хлопка Донли, как атмосфера в комнате меняется.
Мне не нужно смотреть, чтобы узнать, кто идет, шаги моих парней вибрируют на полу под нами.
Мой взгляд скользит по Ролланду, и я вижу напряжение, которое охватывает его в одно мгновение.
– Это будет тяжело, Рэйвен, – быстро шепчет он. – Мне так жаль.
С глубоким вздохом я поворачиваюсь, мое сердце ухает вниз при виде парней.
Я борюсь с желанием подойти к ним, проглотить гнев, исходящий от каждого дюйма Мэддока, выжечь вопрос в его глазах, во всех их глазах.
– Вы опоздали на вечеринку, ребята, но не волнуйтесь, вы получите приглашения на настоящий праздник по почте, – Донли улыбается, делая шаг вперед.
Он толкает Коллинза в мою сторону, и мои глаза возвращаются к Мэддоку, но он хорошо скрывает свои эмоции.
– Я хочу, чтобы ты держался от нее подальше, – осмеливается Коллинз. – Рэйвен принадлежит…
– Грейвенам, – обрывает его Кэптен, его голос сильный и решительный, голова поднята высоко, на пальцах поблескивают латунные кастеты. – Я здесь, чтобы заявить право на это место. – Он встает рядом со мной, и вся комната замирает. – Рэйвен должна быть моей.
Что.
За.
Черт.
Глава 12
Рэйвен
Воздух застревает у меня в горле, онемение бежит от шеи до пальцев ног.
Эти четыре слова, хотя я и не понимаю их значения, должны принести мне облегчение, но вместо этого меня сковывает страх.
Я верю, что Мэддок пошел бы рука об руку со своим отцом, с этим городом, с этими людьми, если бы мог. Он сделал бы все, что в его силах, чтобы удержать меня, сражался бы лицом к лицу, если бы дело дошло до драки и не было бы места разумным решениям, если бы Зоуи не подвергалась риску.
Но Кэптен?
Эти два брата любят друг друга всей душой, и что-то угрожает разорвать связь между ними.
Я?
– Нет, – шепчу я, качая головой, и за этим следует череда недовольных гримас – не только от Мэддока.
– Стойте, – говорит требовательно Кэптен. – Равина Брейшо была обещана главному Грейвену. – Его взгляд падает на Донли. – Это не значит, что ее дочь по умолчанию переходит к его сыну.
– Она должна выйти замуж за Грейвена, – добавляет Коллинз, делая шаг вперед.
– Ты прав, брат.
Меня подташнивает.
Брат.
– Кэп… – кажется, я сказала это громко.
– Донли, – говорит человек, который обратился ко мне вторым.
Донли хмуро смотрит на Кэптена, но через мгновение его лицо краснеет от гнева.
– Что за черт?
– У меня есть тест на отцовство…
– В нем нет необходимости. Рэйвен согласилась на этот брак; теперь твоя дочь не имеет для нас никакого значения.
– Я знаю, – говорит он, вежливо и спокойно. Слишком спокойно.
– Тогда в чем дело?
Кэптен сует конверт в грудь Коллинзу.
– Открой.
– Что там? – нерешительно спрашивает он, его глаза на мгновение встречаются с моими.
Кэптен ничего не говорит, и несколько человек встают, пока Коллинз вскрывает конверт.
Несколько мгновений его глаза скользят по сложенным документам, на лбу образуется глубокая складка.
– Это… это не может быть правдой, – говорит Коллинз, глядя на Донли, когда тот выхватывает у него конверт.
Кэптен обращается к остальным в комнате, избегая взгляда своего отца.
– Как вы знаете, во мне нет крови Брейшо.
Донли, злясь, швыряет бумаги на пол.
– Семья – это не только общая кровь, – издевательски произносит он.
– Я в курсе. Я не претендую на то, чем ты являешься, не представляю ничего из того, чем ты был, – решительно говорит Кэп. – Но мой настоящий отец был с Грейвенами, в то время как мой приемный отец – Брейшо. Разве это не дает мне права просить об этом?
– Кэп, – хриплю я, моя рука движется к горлу, дыхание становится все громче.
Он продолжает:
– Меня лишили права голоса. Я здесь, чтобы вернуть его себе.
Наконец Кэптен поворачивается ко мне, горе, боль и осознание затуманивают его светлые глаза. Мое тело выгибается вперед от силы, с которой его боль обрушивается на меня. Его взгляд напрягается еще больше, когда он говорит:
– Брейшо и Грейвен – это ведь требуется, да? – Его глаза прикованы ко мне, когда он говорит это, но его слова предназначены оппонентам. – Это даст Брейшо власть. – Он смотрит на Донли. – Но как насчет Грейвенов? Они получают только королеву?
Коллинз вырывается вперед, но Ройс быстро встает перед ним.
Донли обходит их и приближается к Кэптену, Ролланд идет к своему сыну, когда враг подкрадывается ближе.
Мгновение он смотрит на Кэптена и ничего не может с собой поделать. Он спрашивает:
– Что ты предлагаешь, сынок?
– Поменять правила игры. – Кэптен поднимает подбородок. – Рэйвен будет моей, я – ее, и вместе мы станем главами империи. Никто ничем не жертвует. Начинается новая эра. Оба – Грейвен и Брейшо – под Грейвен и Брейшо.
– Что заставляет тебя думать, что мы не сможем сделать это без тебя? – спрашивает Донли.
– Неважно, что я думаю, важно то, что я знаю. Я сильнее Коллинза. У меня есть влияние, которого у него никогда не будет, уважение, о котором он может только мечтать, и любовь Рэйвен, которую, могу вам пообещать, он никогда не получит. Ты хотел, чтобы Равина любила своего мужа, вот почему ты выбрал Феликса. Со мной тебе удастся это осуществить.
– И что ты хочешь взамен? – спрашивает Донли.
– Ты имеешь в виду, помимо того, что я буду знать, что Рэйвен окружена заботой, под защитой и вдали от тебя? – Кэптен свирепо смотрит. – Безопасность моей дочери. Твое письменное слово, прямо здесь и сейчас и перед всеми, что она становится неприкосновенной, не имеющей отношения к тебе и всем остальным, кто считает, что она не моя и не мне следует заботиться и защищать ее. Навсегда.
У меня начинает кружиться голова, я ловлю ртом воздух.
Донли хмурится, но ясно, что он колеблется:
– Это в интересах твоего собственного имени.
– Это в наших интересах, для этого города. Города, в котором вырастет моя дочь, как и должно быть. Речь идет не о влиятельной семье. Речь идет о пуленепробиваемой империи. Она заслуживает самого сильного, что может предложить семья Грейвен. И это не Коллинз.
– И ты возьмешь имя Грейвен, ты дашь его Зоуи? – медленно спрашивает Донли.
Его признание, что он знает ее имя, заставляет парней податься вперед, и руки Кэпа сжимаются в кулаки, но он сглатывает, высоко держа голову.
– Да.
– Что за чушь! – кричит Коллинз.
Донли затыкает ему рот, лишь подняв руку. Он оценивающе смотрит меня.
– А как насчет тебя, принцесса?
Внезапно все взгляды устремляются на меня, и больше всего на свете я хочу уйти от них.
Донли смотрит за мое плечо, и я знаю, что там Мэддок.
– Тебе придется отказаться от него. Совсем. – Его мерзкий взгляд возвращается ко мне. – Это должен быть достойный брак, новое начало.
– Вот как? – огрызаюсь я. – Пять минут назад ты был готов заставить меня силой, а теперь хочешь поговорить о чести?
Он продолжает, как будто я ничего не говорила:
– Я не позволю тебе выйти замуж за одного и тайно быть с другим. Мэддок должен найти себе другую невесту. Примешь ли ты это, примешь предложение Кэптена?
Я сглатываю подступающую желчь, оставляя лицо невозмутимым для ублюдков передо мной. Мой живот сжимается до боли.
Кэптен поворачивается ко мне, но я заставляю себя сдвинуться с места.
Я смотрю на Мэддока.
Он смотрит в ответ, пустое лицо, мертвые глаза – мальчик, которого я встретила в свой самый первый день в этом извращенном городе.
Мальчик, которого я люблю, который любит меня. Тот, кто сделает все для своей семьи, для тех, кого он любит. Пойдет на любую жертву.
Я люблю его, я люблю их всех.
Я оглядываюсь на Кэптена.
Мое решение выйти замуж за Коллинза спасает Зоуи. Я выхожу за него, она в безопасности. Она едет домой, где о ней будут заботиться и защищать, она будет со своей настоящей семьей.
У парней будет она, и они будут друг у друга, как все и должно было быть.
С ними все будет в порядке, а я буду в объятиях подонка, который прикасался ко мне без разрешения, который измучил меня до потери сознания, который хочет меня, чтобы почувствовать себя выше в глазах Донли.
Я согласилась выйти замуж за Коллинза, но Кэп предлагает мне свою руку. Кто-то, кому я доверяю и о ком забочусь.
Если я выйду за него замуж, Зоуи также может спокойно вернуться домой, но с этим обменом женихами Кэптен становится всем тем, что он ненавидит. Парни вроде как теряют своего брата. Мэддок вынужден будет наблюдать, как я живу с Кэптеном.
Навсегда?
Я облизываю губы и смотрю в пол.
На любую жертву.
– Нет.
Лицо Кэпа вытягивается, и Коллинз ухмыляется.
– Нет? – повторяет Донли, как будто ему не нравится мой ответ.
– Я не хочу его, – отступая от Кэптена, я иду к Коллинзу.
– Нет, – говорит Кэп.
– Рэйвен, – начинает Ройс.
– Я сказала нет! – кричу я, глядя на своих мальчиков, но это было слишком, поэтому я быстро отвожу глаза. – Брейшо остается на вершине. Брейшо сохраняет контроль, а Коллинз получает свою жену. Меня. – Я смотрю на Донли, остальные все еще поражены моим решением. – Это то, чего ты хотел, придя сюда. Клянусь, я буду всем, чего от меня ожидают, но только для него.
При моих словах Мэддок взрывается, безразличие, которое он пытался скрыть от присутствующих, исчезает.
Он бросается ко мне, прежде чем кто-либо успевает его остановить. Схватив меня за плечи, он притягивает меня к себе.
– Прекрати, – кричит он, в его глазах горе.
– Нет, – шепчу я, пытаясь вырваться.
– Детка, – выдыхает он так тихо, что я почти не слышу. Его хватка усиливается, руки дрожат, прижимая меня, никто этого не видит. – Не надо.
– Ты знал, зачем я сюда шла.
– А теперь есть лучший выбор.
– Если это не ты, то это мне все равно.
– Да. Это так, – восклицает он. – Выходи замуж за Кэптена. – Его брови сходятся посередине, на лбу залегли глубокие складки.
– Я не могу.
– Могу я ненадолго выйти со своей семьей? – спрашивает Ролланд.
Прежде чем он получает ответ, Мэддок тащит меня по коридору к выходу. Он тянет меня за угол, приказывая стоящему там охраннику уйти.
Он поворачивается ко мне.
– Ты любишь его, – выпаливает он, отчаянье кричит в его зеленых глазах. – Ты могла бы любить его больше.
– Я не хочу.
– Он спасает тебя.
– Ломая тебя.
Он подходит ко мне, его руки скользят по моим щекам.
Я поднимаю подбородок, и его ладони скользят дальше, запутываясь в моих волосах, а большие пальцы остаются на скулах.
– Никто не может сломить меня, кроме тебя, Сноу, – шепчет он. – И ты это сделаешь, ты разорвешь меня на куски, если выйдешь замуж за Коллинза, когда вместо него у тебя мог бы быть Кэптен.
– Нет. Мы или оба выиграем, или оба проиграем.
– Это просто глупо! – шипит он. – Зачем, когда ты можешь получить больше, быть в безопасности?
– Я не буду разрушать твою семью ради того, чтобы мне спокойнее спалось по ночам.
– Ты думаешь, нам будет легко жить дальше, зная, что ты отдала свою жизнь за нас? Так не выйдет.
– Мэддок, пожалуйста…
Его губы прижимаются к моим, но не двигаются. Они не требуют и не берут так, как должны. Они умоляют.
Он отстраняется:
– Отпусти меня, дай мне душевный покой. Кэп будет любить тебя, он будет тебя защищать.
– А ты?
Он смотрит в землю.
– Я никем не заменю тебя, но, если ты не примешь его, я тебя возненавижу.
– Меня это устраивает.
– Я разрушу твой мир.
– Он уже разрушен!
Он свирепо смотрит, отпрянув от меня, разрывая мое сердце еще на несколько частей.
– Я брошу их.
Я замираю, мои глаза мечутся.
Бросит свою семью?
– Я покину это место, прямо сейчас, блядь, и всех, кто здесь находится, даже не оглянусь.
– Мэддок…
– Не испытывай меня, Рэйвен. – Его взгляд превращается в камень, замораживая меня в мгновение ока.
Мои глаза начинают слезиться, поэтому я смотрю в потолок, сдерживаясь.
Будь я проклята, если сделаю это, будь я проклята, если не сделаю.
– Ты загоняешь меня в угол, здоровяк.
– Где я смогу защитить тебя.
Я оглядываюсь на него, медленно качая головой.
– Я не буду под твоей защитой.
Клянусь, его глаза затуманиваются, но он моргает, прогоняя боль.
– Ты всегда будешь моей там, где это имеет значение.
– Не заставляй меня делать это.
– Не заставляй его ждать.
С этими словами он поворачивается и уходит обратно внутрь, а я остаюсь стоять на месте, дюжина мужчин ждет всего в нескольких футах, чтобы решить мою судьбу.
Я зажмуриваю глаза, вытираю лицо рукавом и делаю глубокий вдох.
Я знаю, что выгляжу разбитой и слабой, как и все девушки в их мире, но я возвращаюсь с высоко поднятой головой.
Я делаю шаг вперед, в комнату, полную мужчин, которых я не знаю, мужчин, которых я знаю, с единственными троими людьми, которым я доверяю.
Те, кому я доверяю, которые просят меня отвергнуть одно, отказаться от другого и взять третье.
Все знали, что я отдам себя за них, вот почему парни боялись и почему Грейвены чувствовали уверенность. Показать мне Зоуи, и я бы спасла ее для них. Это то, что имел в виду Перкинс, когда сказал, что я приму решение, как только узнаю альтернативу. Вот почему Коллинз помогал прятать Зоуи от своего уважаемого главы так долго, как только мог, – ради меня.
Он хотел моего доверия, но они заслужили его первыми, это Ролланд не продумал.
Он хотел, чтобы я научилась терпимо относиться к его мальчикам, если не заботиться о них. Он знал, что если бы я это сделала, то поступила бы правильно, пока время шло, и я была в своей новой роли в качестве трофея Грейвен, но он недооценил связь, которую надеялся создать.
Он не знал, что парням не хватает чего-то, чего они отчаянно жаждали, – свободной, незапятнанной любви, чего-то, что они украли у меня без разрешения, что я охотно дала бы им сейчас.
У всех нас были разорванные связи, потерянные части, которые мы не могли вернуть и отказывались признавать.
Никто не мог предсказать или подготовиться к силе, стоящей за четырьмя слитыми душами.
Сегодня вечером Кэптен посвятил мир в тайну, которую никто никогда не должен был узнать, в надежде, что это даст ему власть заявить права на меня вместо Коллинза, на девушку, которую никто не хотел защищать до этого дня.
Кэпа никто не принуждает. Он самый разумный из троих, глубокий мыслитель и сверхпроцессор, спокойный. Он человек стаи, защищает своих, как может, и вот я отказываю ему ради кого-то, кого он ненавидит, когда он просто стоит перед своим отцом и братьями, глядит в глаза человеку, которого он ненавидит, и отказывается от своего будущего ради моего.
