Михаил Веллер
Веритофобия
Берия
Вот уж человек, правда и неправда в образе которого менялись местами, как акробат крутит сальто.
Когда Сталин в 1938 году заменил в НКВД Ежова на Берию – Лаврентий Павлович мгновенно стал всенародно знаменитым и любимым верным ленинцем, беззаветно отдающим все силы борьбе с врагами народа. Он стал членом Политбюро ЦК ВКП(б), его портреты висели на стенах между Сталиным и Молотовым, их несли на демонстрациях по Красной площади, его именем назывались пионерские дружины и корабли. Все знали правду, и она состояла в том, что Берия хороший человек, много делает для страны и радеет за народ. Он выпустил на свободу незаконно репрессированных при Ежове, он курирует массу важнейших отраслей промышленности, и вообще он друг пионеров.
После смерти Сталина Берия был утвержден первым заместителем Председателя Верховного Совета СССР и министром МВД (куда входило и бывшее МГБ, то есть ведомства госбезопасности и внутренних дел). И по реальному весу, будучи главой всех внутренних сил и имея огромное влияние и авторитет в административных кругах, стал номером первым во власти.
Через четыре месяца товарищи по партии его сместили, обвинили в шпионаже и попытке реставрации капитализма плюс моральное разложение, и быстро расстреляли. Ну а когда его маненечко того, тогда узнали мы всю правду про него: чуть коммунизм не завалил, кругом всех девушек растлил, и что не видел дальше носа своего. Из песни слова не выкинешь, да! Всю прежнюю информацию о Берии изъяли и запретили. А взамен довели до всеобщего сведения новый ее вариант. Последний. «Последний» – это идеологический синоним слова «подлинный».
Под куплеты «Берия-Берия, утерял доверие, а товарищ Маленков надавал ему пинков!» ошарашенные сограждане узнали правду. Берия Лаврентий Павлович был чудовищный развратник, его холуи затаскивали в его страшный черный автомобиль красивых несовершеннолетних девочек прямо днем на улицах. Свежие девочки сменяли прежних в его гареме, и больше несчастных никто никогда не видел. Его страшная власть была безгранична, он по макушку в крови невинных жертв, по его приказам расстреляли и посадили миллионы. Его все боялись, он стремился удовлетворять свои самые низменные инстинкты. Не говоря уже о том, что он сговорился с капиталистами отдать им Социалистическую Восточную Германию и изменил учению Ленина-Сталина, извратив социализм; а также английский шпион. То, что объявила газета «Правда» – и было в СССР правдой. И народ верил! Ну, подавляющее большинство точно верило. А чему еще верить?
М-да – и лишь ничтожная часть старых, битых, умных понимала, что властная группа – Маленков-Молотов-Булганин-Хрущев – просто вешает на Берию все грехи и оправдывает свою борьбу за власть. Для народа это чересчур сложно.
…И проходит пятнадцать лет, и в одном ленинградском доме я, студент в гостях, случайно вижу и слушаю физика-ядерщика, оборонщика, последнего живого из семнадцати человек первого набора Курчатовской группы. Бомбу, стало быть, они делали.
Огромная комната в коммуналке, четырехметровые потолки, свет люстры над длинным столом не доходит до полутемных углов, сохраненный хрусталь и скромное меню с вином и бутылкой водки. Уцелевшая ленинградская интеллигенция.
За столом сидели старики и говорили о своем, давнем. Зашла речь о Берии – время «культпросвета» было. И этот физик крайне высоко отзывается об административных и руководящих качествах Берии. Удивительно быстро, говорит, вникал в вопрос. Трудности понимал, гнал в шею – да, но никого не наказывал. Все требуемое – обеспечивал беспрекословно. Нервы не мотал. И сам себя загонял тоже, мы же видели. Вообще производил впечатление человека отзывчивого и не злого. И умен, этого не отнимешь. Умел нестандартно подойти к вопросу.
Батюшки-светы. Оказывается, Берия курировал советский атомный проект! Вот ка-ак… Важнее в те годы ничего не было. И хорошо курировал, утверждает тот, кто делал бомбу!..
У меня в конце стола рот открывался, и оливье из него вываливалось. Я такого и вообразить не мог. Берия был кровопийца! Развратник! Преступник! И тут такое твою мать. Нет, я, разумеется, не собирался как верный комсомолец поехать на Литейный и просигнализировать в КГБ о враге народа и его подрывных разговорах. Но охренение было сильное. Я, как бы это выразиться, испытывал чувство отчуждения и неприязни к этому человеку из-за его слов. Я находился в компании своего идеологического врага, врага советской власти и нашего образа мыслей. О! – врага наших ценностей! Тогда это слово еще не было в ходу.
Но при этом – я испытывал к нему огромное уважение и общечеловеческую благодарность! Он – физик-теоретик из группы самого Курчатова, человек-легенда, гений и самосожженец науки, настоящий советский ученый и патриот. Это ему и его коллегам и друзьям мы обязаны миром на Земле, нашим военным могуществом и славой. Да для меня честь находиться с ним в одной комнате!
Оборота «когнитивный диссонанс» тогда тоже не было. Не знали даже выражения «психологическая сшибка». А сшибка была будьте-нате.
…Я долго шел ленинградским поздним вечером к себе, курил и, ясно дело, думал. Пытался думать. Как это так. Высочайшие достоинства этого физика и его честность сомнению не подлежат. Берия – не просто кровавый палач, садист и развратник, это вообще синоним мерзкого изверга, тоже сомнению не подлежит. Как же так?
А наутро я об этом не думал, ехал на лекции, потом мы шли в столовку, потом в библиотеку, потом пить в общагу, и было нам по восемнадцать лет, думать ой сколько было о чем, а чувствовать еще больше, а дел так вообще такую кучу и представить невозможно.
…И вот мне уже за тридцать. Брежневский застой. Пьем и ночь разговариваем с ровесником, писателем из Киева. Образованный человек в истории и политике. И он повествует, как Берия выпустил народ из лагерей в 53-м году. И первым делом прекратил дело врачей-убийц и тоже всех выпустил. И все приготовления к массовой депортации евреев на Дальний Восток с крушением поезда интеллигентской элиты на Байкале тоже отменил. Но дело даже не в этом. А в том, что он хотел провести антибюрократические реформы. Даже – антисоциалистические. Прекратить идиотизм планового хозяйства. Своего рода НЭП вернуть. А это требовало сузить безграничные полномочия Коммунистической Партии, понизить ее роль – чтоб не руководила всем на свете. Чтоб присланный из города секретарь сельского райкома не приказывал колхозникам, когда сеять. Чтоб не пахать в конце месяца-квартала-года, выполняя план – а работать нормально, по уму, и делать не то, что тебе запланировали, а потом выбросят – а то, что нужно людям, что все покупать захотят. Короче, реформа планового социализма в сторону свободного конкурентного капитализма. С прямой материальной заинтересованностью в качестве и нужности своей продукции. Вот за это товарищи по партии его и шлепнули – жуковские офицеры прямо в кремлевском коридоре пристрелили и вынесли в ковре. Какой суд?! – дивизия Дзержинского, чтоб бои в Москве, кому оно все на хрен надо.
И проходит время. И товарищ Берия оказывается ох не простым товарищем. И лучше бы он сам в 53-м холодном году перестрелял Хрущева с Булганиным и Молотова с Маленковым. И пошла бы наша история другим путем. Куда более разумным, гуманным и благополучным. Прав был мой старый товарищ, давно съехавший в дальние дали.
Да – Берия исполнял приказы, и руководил депортацией народов, и его ведомство следило за людьми, и сажало по разнарядке, поставляя гулаговских рабов на стройки страны, и расстреливали тех, кого сочли политическими врагами – хотя масштаб, конечно, не 37-го года, террора такого уже не было. Но он, уничтожив массу народа на Кавказе и везде, совершил злодеяний столько, сколько подобало фигуре его уровня: он был функционер, член внутренней партии, репрессии – это был необходимый аспект карьеры и вообще делания больших дел по руководящей линии.
При этом. Он не был палачом по своей сущности. По психологии и мировоззрению. Просто – а вот такая работа была. Даже палач может не одобрять какие-то казни – но он уже работник цеха и член команды, он рубит по обязанности, без злобы. Ага.
Он хотел власти – безусловно, как все они. Он был умен – бесспорно; пожалуй, умней остальных. Переоценил себя, недооценил коллег – обычная ошибка, бывает. Но. Он собрался всерьез развернуть страну. Реформировать. Сохраняя власть и контроль партии – перейти, говоря сегодняшним языком, к рыночным отношениям. Но без коррупции и бандитизма – государство будет жестко следить за соблюдением законов, ГБ и менты у него в кулаке. А вот жестокости без необходимости, запугивания народа, репрессий – вот этого нам не надо. Нам надо, чтоб человек работал свободно – потому что иначе мы проигрываем Западу и будем проигрывать. И не будет тогда прочно ни наше государство, ни наша идея. Потому что в другую сторону смотреть люди будут.
А еще – он-то лучше всех знал, что вся документация по атомному проекту украдена у американцев, и фактически мы скопировали «незаконно-лицензионную» бомбу, которую они разработали, создали и испытали. А дальше что? Так и красть всю жизнь?.. А если не удастся?
…Ну, а если у него кроме законной жены была еще одна постоянная любовница-содержанка-гражданская-подруга-молодая, которую он любил, – так это уж дело настолько обычное, что рядить тут не о чем. Это такой же зловещий разврат, как шпионаж на Англию. Они вам сочинят про вашего дедушку-пирата.
Вот вам Берия-хороший – любимый руководитель и верный сподвижник великого Сталина, вот вам Берия-плохой – садист и сексуальный маньяк, убийца и шпион, враг социализма и предатель, а вот вам Берия черно-белый – кровищи понапускал, но придя к власти стал делать добро и планы имел величественные и благотворные, да убили его соперники.
И выбирай себе правду какую хочешь.
Но! Чем больше информации, чем основательнее ты ее переварил и сопоставил все факты – тем картина, открывшаяся тебе, к правде и ближе.
Правда – это знание. Вместо знания тебе забивают мозг пропагандой. Правду надо искать, и нельзя принимать ее на веру. Правда может шокировать, скандализовать, обрушить тебя в обморок и вообще привести в сумасшедший дом. Не верь, не бойся, не проси!
И когда обалдение и негодование от поступившей к тебе информации схлынет – начинай думать и проверять. Лишь Бог всегда прав.
Сталин и Троцкий – имидж
Вклад Троцкого и Сталина в победу и становление Советской власти, заслуги их перед партией – к моменту смерти Ленина были несоизмеримы.
Троцкий был Номером Вторым – председатель Петросовета, организатор и руководитель Октябрьского переворота, нарком иностранных дел и нарком военно-морских, создатель и руководитель Красной Армии; он ввел орден Красного знамени и написал текст присяги, он был председателем РВС – Революционного Военного Комитета и осуществлял верховное командование всеми военными действиями, приведшими к победе в Гражданской войне. Он был знаменитый теоретик коммунизма и первый оратор страны.
Сталин к тому моменту был не шибко учен, по-русски говорил с еще большим акцентом, чем позднее, должность в 1917 году редактора «Правды» была технической, пост наркома по национальным делам специально для него создали по указанию Ленина, чтоб поддержать повыше верного исполнителя. Членом РВС фронтов его также ставил Ленин: Сталин кусал ненавидимого им Троцкого, которому сильно завидовал, а Ленину нужен был «сдерживатель-враг» популярного и блестящего Троцкого. Чтоб совсем уж не заносился и нервничал. И должность генерального секретаря ЦК РКП(б), на которую в 1922 г. поставили Сталина, была тогда чисто организационно-технической.
Имиджи у них в глазах партии и народа были несопоставимы.
И вот после смерти Ленина Троцкий, в сознании своих заслуг и возможностей, имея за собой преданную Красную Армию, особо даже не заморачивался. Политбюро было органом коллегиальным, все решения принимались голосованием, а аргументация и авторитет Троцкого на обсуждениях всегда были выше. И идеи его были ярче и значительнее.
Ну, вопрос практической внутрипартийной борьбы в верхах Сталин решил аппаратными союзами и интригами. Из зависти и страха товарищи по партии объединялись против Троцкого последовательными блоками – и сожрали друг друга, а Троцкий был первым зарезанным пирогом. Плюс выдвиженцы Сталина голосовали по его указке, заботясь о собственных карьерах. И с армии Троцкого сняли.
Но куда мы денем славу Троцкого огромную, заслуги несравненные, авторитет бескрайний? И Сталин, который уже начал учиться, и учился всю оставшуюся жизнь очень трудолюбиво, приступил к разрушению имиджа Троцкого.
Сначала он писал свои речи для съездов и пленумов. Где льстил залу и критиковал Троцкого, сомневаясь в его былых заслугах. Потом к этому делу подключили газеты. На политинформациях – а их проводили в каждом цехе и в каждой конторе – лекторы и политинформаторы открывали все новые сведения о Троцком, и чем дальше тем хуже.
И вот уже всем внушалось всеми имеющимися способами, что ничего особенного Троцкий не сделал, с Лениным всегда враждовал, взгляды имел неправильные, и не зря сам наш великий и святой Ильич называл его не иначе как: «Иудушка Троцкий». Все портреты его убрали, на всех фотографиях заретушировали, из всех документов вычеркнули, книги изъяли.
И если в 1924 году великий товарищ Троцкий был Вождь Революции № 2 и создатель Красной Армии – то в 1929 году за связь с ним и вообще «троцкизм» сажали и расстреливали. Потому что негодяй и смертельный враг.
Образ Троцкого в глазах народа претерпел разительное изменение. Прошло еще пятнадцать лет – и практически все, кто его знал и помнил, были уничтожены. А поколение, еще хранящее память прошлых времен, было запугано до ужаса и оболванено до состояния полена. И через четверть века после его свержения со всех высот – он стал воплощением зла и предательства, подлый враг народа, исчадие ада. Информационная модель была создана, отшлифована и вбита в сознание масс.
И! Что характерно! Теперь правда о Троцком – воспринималась пугливым и ошарашенным собеседником как государственное преступление! Покушение на святые устои нашей родной страны! Попытка сказать такую правду расценивалась как поступок безнравственный и враждебный! Это было враждебно нашему патриотизму и любви к родине – а уж это чувства святые!
Одновременно враждебной подлостью и гадской пропагандой воспринимались слова, что Троцкого убил советский агент по приказу Сталина. Мы?! Убийство?! За границей?! Никогда!..
Но. Товарищ Сталин уничтожил образ вождя товарища Троцкого и заменил его образом врага и негодяя без заслуг – не для того, чтобы свято место пустовало. Одновременно он занялся полезнейшим делом создания собственного образа. И преуспел в нем на удивление историков и к восторгу океана фанатов.
Во-первых, еще ранее сокрушения Троцкого, Сталин начал создание исполинского и божественного образа Всемирного Гения Ленина. Ленин затенял все и всех. Близко никто не стоял по способностям и величию качеств и заслуг. Заоблачный Исполин. А Сталин – сподвижник, младший друг, единственный ученик, приближенный помощник. Наследник Великого Вождя, благословленный им на продолжение дела и осененный во всех свершениях его гением и его наследием.
Во-вторых, ликвидировать и опорочить, предав позору и забвению, всех реальных соратников и друзей Ленина, товарищей по партии и элиту Революции и государства. Бухарин больше не теоретик, с Зиновьевым Ленин в Разливе больше от полиции не скрывался, Каменев больше не идеолог и не функционер элиты, Пятаков – не любимец партии, Рыков и Томский – враги. Все они ренегаты, оппортунисты, предатели, раскольники, скрытые и явные враги народа, извращенцы марксизма-ленинизма, а также троцкисты. Всех – сняли, опозорили, расстреляли и внесли в поучительный мартиролог презренных врагов. Хоп! – и поле чисто, а посередине – Сталин в белом.
В-третьих – тщательный отбор друзей и сторонников, превозносящих гений Сталина. Мгновенно умершие вслед за Лениным Дзержинский (ох много знал!..) и Фрунзе. Тупые и верные Ворошилов и Буденный, быстро понявшие функцию лизания сапога. Тупые исполнительные подручные Молотов и Каганович.
В-четвертых – контроль за тоталитарной пропагандой, в несколько лет слепившей из Сталина образ гениального теоретика, непобедимого практика, которого Ленин посылал в труднейшие места и Сталин с блеском перевыполнял любые задачи. Незаменимый руководитель, любимый вождь!
В-пятых – придать Вождю нужные качества и отполировать образ до блеска. Он скромен и неприхотлив, у него трудная и славная биография, полная опасностей и побед, он работает без отдыха и сна на благо народа и страны, он бескорыстен и отзывчив, добр к своим и беспощаден к нашим врагам, у него добрый юмор и непобедимое обаяние, он такой простой и в то же время такой образованный и мудрый!..
Н-ну – и как тут не застонать от счастья и любви?.. Какой Вождь нам достался! Что бы мы без него делали!
…И все это не имело ну почти вовсе никакого отношения к рябому от оспы, маленькому и сухорукому грузину Джугашвили. Он был хитер, коварен, скрытен и мстителен. Бесконечно честолюбив и властолюбив. Очень завистлив и ревнив. Не верил никому. Был бесконечно терпелив и очень жесток, беспощаден был. Вкусы и манеры имел грубые, юмор хамский. С годами зауважал себя за волю, ум и победы так, что никого из людей как соперника или равного себе и близко рядом не представлял. К людям относился цинично, потребительски, безжалостно.
И когда сегодня сталинисты и антисталинисты сцепляются – это они пытаются оставить только один из двух образов: великий и человечный вождь-отец – и кровавый тиран заурядного ума. Причем антисталинисты отказывают ему даже в огромной памяти, железной воле, потрясающей работоспособности и страсти к чтению и самообучению – а сталинисты пенноротно отрицают миллионы жертв ГУЛАГа, голодомора, раскулачивания и прочих репрессий.
Противники вообще отказывают ему в уме, внешнеполитическом таланте, да в любых человеческих качествах, и все свершения эпохи объявляют сделанными вопреки Сталину – то есть успехи государства были сделаны народом вопреки государственному руководству; ну не идиоты ли? А фанаты верят, что все «враги народа» и были врагами, что гениальный Генералиссимус и выиграл войну своим полководческим гением, и люди при нем были счастливы, держава велика, а справедливость норма жизни. Тот же кретинизм, профиль с другой стороны.
То есть. Действительность слишком сложна, переплетена и многоцветна, чтобы каждый, человек массы то есть, начинал в ней разбираться и оценивать: кто чего стоит в каких ситуациях вследствие каких качеств. Ему надо проще: хороший или плохой. Для него политтехнологи и рекламщики и создают образ. Образ для массового пользования. Этот образ условен и весьма отличен от оригинала.
Оценивая великих и споря о них – люди имеют дело отнюдь не с реальными людьми. А с их информационными образами. Когда речь о крупных медийных фигурах – рассуждают только о медийных образах. То есть созданных им на потребу.
Толпа не для того, чтобы рассуждать. Толпа для того, чтобы иметь простую и цельную точку зрения. А именно и в крайнем выражении: он плохой или хороший?
Трафарет
Сознанию сложно и излишне воспринимать и помнить мир во множестве всех его нюансов. Сознание есть прежде всего аппарат для прикладного анализа информации: что следует принимать во внимание, чтобы правильно отреагировать на сигнал и оптимальным образом поступить к пользе особи. Таким образом, сознание всегда склонно упрощать картину мира, акцентируя и преувеличивая принципиально важную информацию и пригашая, убирая в сторону не важную, принципиально ничего для действий не меняющую. Это подобно фокусировке бинокулярного зрения: охотник хорошо и подробно видит то, что конкретно привлекло его внимание – возможную добычу и препятствия – и практически не замечает цветочки и всякую дребедень по сторонам.
То есть. Сознание стремится привести картину миру к краткой и принципиальной информационной схеме, нужной для достижения своих целей и формирования цельной системы своих взглядов. Мировоззрение человека стремится к конкретности и возможной простоте, допустимо сказать. Информация структурируется наиболее удобным для пользования образом – излишнее отбрасывается, отторгается, не замечается, забывается. А если зря путается в сознании – только раздражает, как помеха.
Сознание свертывает и кодирует информацию до знака, символа информационного сообщения – и уже этим символом оперирует на практике: свой – чужой, полезно – вредно, и далее по обстановке.
Еще раз, чуть иначе:
Рядовому человеку очень трудно держать в сознании множество разноречивых подробностей и аспектов какого-то явления и при этом быть способным его оценивать. Рядовой человек склонен сводить понимание чего бы то ни было к простой дихотомии: хорошо – плохо, нужно – не нужно, друзья – враги, прав – виноват, черное – белое.
На примере «рядового человека» ясно видно, что мышление и когнитивные способности – не сами по себе, но играют обслуживающую роль по отношению к инстинкту выживания, и изначально, на самом глубинном уровне, работают на обеспечение жизненных потребностей, начиная с базовых и важнейших. Вот враг: драться или бежать? Вот чужой человек: друг или враг? Вот животное: опасное или безвредное? Съедобное или ядовитое? И вообще: отдохнуть или идти? Селиться здесь или там? Бежать от погони налево или направо?
Первейшая функция мышления сводится к решению простой альтернативы: поступить так или эдак. Выбор из двух главных вариантов. В конце концов, любая цепь умозаключений упирается в этот простейший выбор: поступать на этот факультет или на тот? Идти в армию или откосить? Дать взятку или работать честно? Заступиться за слабого или пройти мимо?
Что характерно: и Закон, и Мораль, и Совесть в каждом конкретном конфликтном случае велят делать определенный выбор – одно из двух в конечном итоге: предпочесть правильное неправильному.
Чем ниже уровень мыслительных способностей персоны, тем более прикладной характер носит сам тип его мышления. У простейших животных реакция: на пищу и благоприятную среду приближаться – от опасности и неблагоприятной среды удаляться. На этом уровне базируется и прикладное мышление человека: нужное и приятное мне хорошо и желательно – ненужное и неприятное плохо, нежелательно, опасно.
И свой могучий мозг с его колоссальными возможностями «простой человек» использует как государственную печать для колки орехов: стремится понять, вот это рассматриваемое явление ему нужно или нет? Для него плохо или нет? То есть – оно хорошее или плохое?
И естественно, что всю информацию «простой человек» классифицирует, норовя свести в конце концов к той самой простой дихотомии: так это хорошо или плохо? Правильно или неправильно? Сложные ответы типа: смотря с какой точки зрения, смотря с какой целью, или – оба неправы, но по-разному, или – и в том и в другом есть свое хорошее и свое плохое – такие ответы «простого человека» не удовлетворяют и раздражают.
Он продолжает добиваться: «Так правы были красные или белые?» «Так Советский Союз – это было хорошо или плохо?» «Так есть нужно много или мало?» «Так джаз лучше рока, а Пушкин лучше Толстого?» А вот без подробностей, оттенков и нюансов, вот без этого «с одной стороны, с другой стороны». Особенно бесит его: «Нельзя так сравнивать». Почему нельзя?! Ведь в жизни всегда и по всем поводам: или так – или эдак. Не надо юлить, ты мне прямо скажи: мне донести на брата-убийцу – или же спрятать его? Я человек конкретный, и жизнь – она конкретная.
Что такое трафарет? Это забор с двумя калитками, над ними написано: «Сюда ходи» и «Сюда не ходи». Вот и весь выбор, больше входов нет.
Но когда ты входишь – за калиткой оказывается масса загородок, участков, комнат и переходов. А за другой калиткой – там своя такая же разгороженная территория. И между этими двумя половинами пространства натянута сетка – от середины забора до горизонта. Буквой «Т» получается. Что характерно – по лабиринту тоннелей и коридорчиков из одной половины можно попасть в другую.
Пока ты перед забором – ты всего этого не видишь. И в какую бы загородочку, по какому бы адресочку ты ни шел – перед забором необходимо определиться: тебе в левую калитку или в правую. Главное – с пустой проезжей части свернуть куда надо, а там дальше разберемся. Так нам каким путем ближе – тудой или сюдой? Чтоб там все адреса, среди которых и мой тоже оказался. Да погоди ты мне про водопровод и условия договора, мне надо понять, чтоб комфортно было, а конкретности потом. Отвали со своей этажностью и солнечной стороной, ты мне конкретно скажи – там жильцы довольны? Ну вот и все. Да не колышут меня твои потолки, автостоянки, квартплата и район, мне вообще знать надо – там хорошо? Вот! А ты все мутил.
Переехал. Сука, что ж ты мне не сказал, что там по ночам режут, и вода на восьмой этаж не доходит?! Я-то думал, что раз хорошо, так все и в порядке… А в другом районе – тогда там хорошо, да?
Так ты же смотри: между калитками у забора вкопан столб с большой табличкой: «Область общего понимания». А под ней – другая, ярко-красная: «Пункт принятия генерального решения».
Трафарет, забор с двумя калитками – это простейшее устройство для самоопределения человека в жизненном пространстве. Для ориентирования в сложном и довольно замаскированном мире. Выбор пути для топографических идиотов. Первый шаг. Он же чаще всего и последний.
И таких заборов масса – на все случаи жизни, во всех измерениях. И в каждом заборе – две калиточки, и над каждой калиточкой – надпись: тебе сюда – тебе не сюда, тут хорошо – тут плохо, здесь все правильно – здесь все неправильно.
Ну так человек – не бродячая собака, ему некогда вбегать во все калиточки и там внутри территорий обнюхивать и разглядывать все загончики. Он бежит своим путем по своим делам. Но вдоль пути то и дело попадаются заборы. И он замедляет ненадолго бег и разбирает надпись над калиточкой: как там жизнь по сторонам моей жизни?
Но собаки бегут стаей, и свое собачье «хорошо – плохо» давно определили. Так что в основном альтернативы давно решены.
Лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным.
Своя рубашка ближе к телу.
Но каждый хороший человек – патриот.
Враги всегда плохие.
Русские лучше всех (о себе так – американцы, англичане, испанцы, только не немцы).
Твой народ умен, честен, благороден и храбр.
И вообще устойчивые образы:
Лайнер – серебристый.
Фрукт – яблоко.
Стрелой – пронзенный.
Так вот, последнее. «Простой человек» в калиточку не пролезает: у него извилины в мозгу слишком толстые и негибкие. «Простые человеки» разбивают палаточный лагерь под вывеской. Пустырь превращается в трущобное селение. Для умственных трущобцев калиточка – это последняя инстанция. И все, кто сквозь нее прошли и по загончикам разделились – ему единым миром мазаны. Кто в нашу калитку вошел за наш забор – значит наш, точка, вот это я и хотел знать, мне достаточно.
Самое главное, что нужно понимать о трафарете: сквозь забор внутренних построек не видно. Трафарет неопровержим. Наличие трафарета – это качество мышления. Трафарет может быть только заменен другим трафаретом.
Агрессор – плохо. Вероломство – плохо. Нам не сюда. Поэтому наш Советский Союз никогда не мог первый напасть на гитлеровскую Германию. И ни на кого не мог. Ни на Финляндию, ни на Прибалтику, ни на Румынию, ни на Японию. Те первые начали. Или сами согласились. Или не пошли навстречу.
Американцы богатые и расчетливые, немцы аккуратные и точные, японцы вежливые и жестокие, евреи умные, жадные и хитрые, русские добрые, талантливые и храбрые, итальянцы музыкальные и шумные.
Трафарет – это самое простое одношаговое сочетание предметов и качеств, крайне устойчивое по причине общепринятого и многократного подтверждения и абсолютной объясняющей силы.
Трафарет в логике подобен раковой клетке в организме. Она очень живуча по причине своей абсолютной простоты и тем самым устойчивости.
Трафарет крайне устойчив, ибо он есть истина как продукт общественного договора и многократного повторения.
Трафарет чаще всего ложен. И как ложь – отрицает правду.
Ложь как трафарет обладает огромной устойчивостью против правды. Правда – вещь сложная, если начать разбираться. А разбираться человеку необходимо только в том, что его лично касается и что он в состоянии изменить. Насчет прочего мира человеку достаточно простейшей маркировки – для самого общего мировоззрения.
Трафарет – это упрощенный заменитель истины.
Трафарет – этот обобщение проблемы на все случаи жизни.
И вот как обобщение – трафарет отрицает нюансы. То есть:
Как общий случай правды – трафарет отрицает частные случаи правды.
Трафарет – это абстракция. И как абстракция – он отрицает конкретность. Во всех случаях, когда частная мелкая конкретность не совпадает с абстракцией – трафарет ее отрицает.
А поскольку дьявол в мелочах. И любая случайность хоть в каких-то мелочах всегда индивидуальна. То вот что главное для нас в этом сочинении:
Образец трафарета в мебельном производстве – Прокрустово ложе. Оно несло смерть всем живым – не совпадали по размеру.
…Архетип в принципе расплывчат и не сводим к уровню конкретности.
