Михаил Эльмот
Карлик и Роза
Барон всё стоял, раскинув руки. Карлик подошёл к краю отверстия и посмотрел в него, но не увидел ничего, кроме грязно-жёлтой лужи с мерцающими то здесь, то там красноватыми вспышками. Отверстие уменьшалось в диаметре, пока не закрылось совсем. На его месте оказалась всё та же нетронутая земля, как будто и не было ничего. Свечи погасли. Пора было возвращаться в замок.
***
Впервые карлик увидел Матильду в гостиной. Она ужинала с бароном. Матильда была прекрасна – так показалось карлику.
В тот раз барон приехал задолго до дня наступления полнолуния, чем очень удивил Ганса. Карлик не ожидал барона так скоро и не смог встретить его, как обычно, у ворот. Тем более было удивительно, что приехавшая с бароном девушка не была отправлена в подвал, а сидела за одним столом с фон Шварцкопфом, как гостья.
Карлик удивленно смотрел на них – такого ему здесь видеть не приходилось. Фон Шварцкопф светился от счастья. Матильда была очаровательной девушкой в простом красном платье. Она показалась карлику живым и ярким цветком, вдруг выросшим неизвестно как среди мертвенной пустоты и грязи замка (конечно, замок нельзя было назвать ни пустым, ни грязным, но карлик так чувствовал, а не видел его).
– Поприветствуй нашу гостью, Ганс, – сказал барон. Карлик поклонился.
Ганс стал, как всегда прислуживать, а Матильда и фон Шварцкопф продолжили беседу. Карлик почти не слушал их, занятый собственными переживаниями, однако отметил, что Матильда, хотя и выглядит как простая деревенская девушка, но держится с бароном на равных и ведёт себя как настоящая светская дама. Вдруг что-то пискнуло в углу.
– Ганс! – радостно воскликнул фон Шварцкопф, – здесь мыши! Ну-ка, покажи нам, на что ты способен! – эта шутка была у барона одной из любимых. Карлик знал, чего ждет от него хозяин. Он встал на четвереньки и, вытянув дугой спину, начал ходить вокруг стола. Матильда нахмурилась.
– Что это значит? – спросила она.
– Ну же, мой котик! – с азартом требовал барон. Ганс замяукал. – Так, – воскликнул барон, – давай, Ганс! – Отчаянно мяукнув, Ганс прыгнул в угол и тут же вернулся к столу. С мышью в зубах. Матильда бросила вилку.
– Какая гадость! – сказала она. Улыбка сошла с лица барона.
– Я, кажется, увлекся, – сказал он. – Простите меня, Матильда, я не хотел Вас обидеть.
– Вы обидели его, – ответила девушка.
– Ну что Вы, право, – широко улыбнулся барон. – Это всего лишь шутка! Мы часто так шутим. И Ганс нисколько не в обиде. Ведь так, Ганс? – Карлик кивнул головой, заодно тряхнув хвостом всё ещё зажатой в зубах мыши. Матильда встала из-за стола.
– Простите, барон, – сказала она. – Я хочу уйти. Вы обещали показать мне мою комнату.
– О, конечно, конечно, – засуетился фон Шварцкопф.
Вместе они вышли из гостиной. Ганс выплюнул мышь. Ему хотелось плакать.
Вскоре у карлика с бароном состоялся разговор.
– Как тебе она, Ганс? – восхищенно спрашивал фон Шварцкопф. – Это редкая душа, поверь мне. Даже тебя пожалела, подумать только! Эта девушка – поистине большая удача для меня. Она стоит того комфорта, с которым будет жить здесь, до срока, конечно.
– Она – жертва? – спросил карлик.
– Ну естественно, мой недалекий Ганс! Но не просто жертва, а одна из лучших моих жертв! Вот так, Ганс, – барон повернулся и пошел прочь, напевая какой-то марш. Вдруг он обернулся к карлику. – Я устраиваю бал для высшего света. Она там будет. И знаешь, Ганс, – барон усмехнулся, – если хочешь, ты тоже можешь там быть.
Карлик смотрел вслед барону и не понимал, почему эти слова так его задели. Не хотел понимать. Но на бал он пришел.
Бал был великолепен. Огромное количество гостей – пышно разодетых дам и кавалеров, чудесные музыканты… Барон собрал едва ли не всю местную знать. В то же время Ганс кое-где замечал и особо приглашённых. Вот вампир с бледным лицом и кроваво-красными губами выискивает жертву; пожилая ведьма, одетая как королева, кружит голову какому-то юнцу; ослепительный франт пользуется огромным успехом у дам – на досуге он колдун и чернокнижник; а тот мрачного типа немолодой мужчина на самом деле оборотень… Все они ничуть не интересовали Ганса. Он искал глазами Матильду, наконец, нашёл её среди гостей и стал наблюдать. Девушка была одета не хуже самых знатных дам и держалась так, как будто всю жизнь провела среди высшего света: спокойная уверенность, гордая осанка, ни тени смущения. Она непринужденно беседовала с гостями, прекрасно танцевала; она была очаровательна и привлекала внимание присутствующих кавалеров и дам. В то же время Матильда чем-то отличалась от них. Она не была частью всего этого, это было очевидно. Кто же она такая?
Вдруг Матильда увидела Ганса. Их взгляды встретились. У карлика почему-то защемило сердце. Он поспешно отвёл глаза. И тут она сама подошла к нему.
– Здравствуй, Ганс.
– Здравствуй, Матильда, – язык карлика окаменел, ноги стали ватными, глаза уставились в пол.
– Можно пригласить тебя на танец? – спросила девушка. Карлик вскинул голову и удивлённо посмотрел на Матильду. Она хочет танцевать с ним? Это невозможно! Какая-то очередная насмешка, злая шутка… Но – пусть! Ганс смущённо кивнул.
Играл вальс, кружились пары, и Матильда с Гансом присоединились к ним. Как всё это оказалось знакомо карлику! Будто и раньше он так танцевал! Когда? Он не помнил, а ноги помнили: раз, два, три… И вдруг он легко, словно пушинку, закружил девушку в вальсе, не танцевал, а летел – стремительно, едва касаясь ногами пола, летел, позабыв обо всём…
– Ты хорошо танцуешь! – заметила Матильда.
– А ты танцуешь прекрасно! – парировал Ганс. Душа его пела. Давно, очень давно он не испытывал подобных чувств…
И тут же вдруг услышал то, чего боялся. Разговоры! Голоса – женские, мужские:
– Посмотрите, она танцует с карликом! Как забавно!
– Разве это забавно? Да как можно танцевать с уродцем?!
– К тому же он здесь слуга, просто шут.
– А кто она, вы не знаете?
– Она довольно мила. Но я её не помню.
– А мне кажется, что я её видела…
– Возможно, она не из наших мест… Дочь какого-нибудь соседнего барона или герцога.
– А я слышал, простая крестьянка.
– Да что вы! Как её зовут?
– Не припоминаю… ах, да, Матильда!
– Матильда? Ха! Так звали мою кошку! – вдруг врезался в хор особенно громкий и наглый мужской голос. Карлик вскипел. Что-то давно забытое, похороненное глубоко на дне души, вдруг рванулось, пробило зачерствевшую корку и раскаленной лавой выплеснулось наружу.
– Немедленно извинитесь перед дамой, сударь! – закричал карлик. Тут же он оказался перед обидчиком. Молодой пышно одетый повеса в берете с пером удивлённо и весело глядел на Ганса.
– Да вы никак хотите вызвать меня на дуэль… сударь? – язвительно произнес повеса.
– Да! – карлика трясло, он почти ничего не видел – глаза застилала пелена.
– А шпага у вас есть, сударь? – продолжал нахал. – Или хотя бы зубочистка? Она бы вам как раз подошла.
Стоявшие вокруг них люди смеялись. Парень вытащил шпагу и сделал выпад в сторону Ганса. Карлик едва успел отскочить. "Оп!" – сделал повеса еще один выпад. Смех вокруг становился всё громче. Кто-то из гостей дал пинка Гансу и карлик, потеряв равновесие, растянулся на полу.
– Прекратите! Немедленно прекратите! – кричала Матильда.
Вдруг разом всё стихло, будто повеяло мертвенным холодом: Отто фон Шварцкопф быстро шёл по залу.
– Что ты себе позволяешь, Ганс? – сказал он строгим, но абсолютно спокойным тоном. —Подойди сюда.
Карлик, дрожа, подошёл. Снова наступила тишина. Фон Шварцкопф молча смотрел на Ганса, а тот стоял, сжавшись и опустив голову в ожидании злобного окрика или удара.
– Ступай на кухню, Ганс, помоги Агнете, – наконец приказал ему барон, и, повернув голову к гостям, сказал. – Продолжайте веселиться, господа.
***
После бала Матильда нашла Ганса сидящим на кровати в своей тесной комнатушке в отдалённом уголке замка. Кроме кровати в комнате были только грубо сколоченные стол и стул. Маленькое окошко выходило в сад, разбитый во дворе замка. Когда Матильда вошла, Ганс повернулся к ней, но сразу отвернулся и снова уставился в пол. Девушка села рядом с карликом.
– Как ты? – спросила она.
– Хорошо, – буркнул карлик.
– Врёшь, – сказала Матильда. Помолчали.
– Зачем ты пришла? – спросил Ганс.
– Поговорить, – улыбнулась девушка.
– Так говори, – сказал карлик.
– Скажи мне, кто ты такой? – спросила Матильда.
– Кто я? Я – карлик, разве ты еще не заметила? – грустно усмехнулся Ганс.
– А кем ты был до того, как попал сюда?
– Никем. Я всегда был здесь. Я всегда был карликом.
– А я уверена, что видела тебя раньше!
– Где же это?
– Во дворце.
– Вот как? И что я там делал? Веселил короля?
– Нет. Ты был другим. Высоким, красивым, сильным…
– Что за бред! – взорвался карлик. – Ты смеёшься надо мной!
– Нет, – покачала головой девушка, – я тебя узнала. Ты был…
– Кто ты такая! – закричал карлик, – Зачем ты пришла сюда! Никем я не был! Ничего я не помню, ничего, ничего!.. – Ганс замолчал и снова опустил голову.
– Значит, ты была во дворце? – вдруг спросил он.
– Я была там фрейлиной, – сказала Матильда.
– Ты из высшего света?
– Я родилась и выросла в деревне. Не удивляйся. Знаешь, у меня интересная судьба. Я была обычной деревенской девчонкой, пока в моей жизни не появился один человек – очень богатый, знатный и влиятельный при дворе. Он предложил мне поехать с ним, и я согласилась. Он устроил мою жизнь во дворце. Я оказалась способной и быстро научилась всему: танцевать, говорить как они и многому другому… За кого только не принимали меня тогда: за баронессу, герцогиню, только не за ту, кто я есть на самом деле! Это была прекрасная авантюра, но продолжалась она не долго. Настало время, когда я стала не нужна. Мне пришлось вернуться в свою деревню… Давно это было.
– А потом тебя нашёл Шварцкопф, – сказал Ганс.
Девушка, грустно улыбнувшись, пожала плечами.
– Барон – странный человек, – вдруг сказал карлик, – Тебя здесь не держат, почему ты не уходишь?
– Держат, – ответила Матильда. – Я не могу уйти, я боюсь…
– Чего?
– Не знаю, – Матильда закусила губу. – Понимаешь, он всё равно нашёл бы меня… А почему ты не уходишь? Тебя ведь тоже не держат. Только не говори мне, что тебе здесь хорошо.
– Я – карлик. Мне нет места в мире.
– Как так?
– Так. Я не могу вернуться… таким.
– Ага! Значит есть куда возвращаться. А говорил…
– Некуда мне возвращаться!
– Ну хватит отпираться, – решительно сказала девушка. – Расскажи мне о себе.
– Ничего я не помню! – взволнованно говорил ей карлик. Но вспомнил. И рассказал.
***
Рассказ карлика
Одного не понимаю, Матильда, как ты могла меня узнать? Мне казалось, что ничего уже не осталось от прежнего меня. Да, было время, когда я был таким, как ты сказала: высоким, красивым, сильным. А еще молодым и очень гордым. Веришь, Матильда? Странно. Я и сам в это не верю… Да, я был гордым. Меня звали тогда принц Альберт – не наследный принц, конечно, просто родственник королю. Жил в столице, часто бывал во дворце, там ты меня и могла видеть. Говоришь, ты меня запомнила? А я вот тебя не помню, прости… Но меня можно было запомнить, я был заметной личностью. Известный на всю столицу гуляка, сердцеед и дуэлянт. Особенно дуэлянт. Я ведь тогда страшно гордился своей персоной: знатностью, богатством, красотой, ловкостью… И не терпел ни малейшего намёка на оскорбление, ни малейшей шутки в свой адрес. Я был очень вспыльчив и всюду искал драки, а поскольку фехтовал я блестяще – порядком народу отправилось на тот свет от моей руки! Другие люди мало значили для меня. Тех, кого считал ниже себя, я презирал, а тем, кто был хоть в чём-то лучше, страшно завидовал и старался превзойти их. Везде и всем доказывал я своё превосходство; и только один друг у меня был, старый, верный друг… И вот однажды зашли мы с ним в одну богатую таверну. На беду там оказался и Шварцкопф. Я знал его и раньше. О бароне ходила дурная слава, многие его побаивались. Но моей глупой гордости было на всё плевать и, когда Шварцкопф, проходя мимо нас, как бы случайно толкнул меня, как обычно в таких случаях, я вспылил.
