Надежда Игоревна Соколова
Как выдать ведьму замуж
«Интересно, как отнесётся местный леший к вторжению на его территорию конкурента?» – мелькнула у меня в голове мысль. Впрочем, спросить у своего спутника я не успела – Цирин уже развернул военный совет.
– До Голых Скал нам придётся добираться пешком, – говорил профессор. – А это несколько часов ходьбы. Уже вечереет. Так что предлагаю заночевать здесь. Согласны?
Конечно, мы были согласны. Тащиться невесть куда на ночь глядя ни у кого желания не было.
Утро… Нет, правы умные люди, утверждающие, что утро добрым не бывает… Проснулись мы с профессором из-за развернувшихся над нами боевых действий: ягоды, грибы, шишки в буквальном смысле сыпались на наши незащищенные головы.
А неподалеку от нашего импровизированного лагеря выяснили отношения Даня и местный леший, маленький сморщенный старичок. Именно этот старичок и пытался своим «дождем» согнать с места конкурента и его спутников. Профессор, вздохнув, сделал пасс рукой, и лешии замерли истуканами. «Дождь» сразу же прекратился.
– Ну и что вы не поделили? – мрачно поинтересовался Цирин. Местный хранитель леса лишь гневно зыркнул на мага, но промолчал. А вот Даня ответил:
– Мы, можно сказать, вторглись на чужую территорию. Да еще и без спроса.
– Понятно, – кивнул профессор и, отменив действие заклятия, повернулся к старичку: – Вы уж простите нас, пожалуйста. Действительно, нужно было сперва у Вас, как местного хранителя леса, разрешения спросить.
Леший фыркнул, но всё же смягчился:
– Вы же маг? Вон как ловко нас остановили. Помогите мне с лесной речкой, а я взамен вас завтраком накормлю.
– Договорились. Что нужно делать?
Глава 11. Трудотерапия как лекарство от скуки
Речка была старая. Водяных и русалок в ней не было никогда, но местным крестьянам это было только на руку: купались здесь они без страха быть утащенными под воду.
Пару лет назад речка начала, как выразился леший, «уставать». Но даже в таком, «уставшем», состоянии она исправно кормила всех людей в округе рыбой, а живших в ней лягушек – комарами. Всё случилось несколько дней назад.
– Ума не приложу, в чем дело, – сокрушенно вздыхая, рассказывал ведший нас старичок, – но она вдруг за ночь обмелела, да так, что вся оставшаяся в ней живность к утру уже погибла. Я, конечно, все убрал, но не дело это – лесу без речки быть. Попытался наносить воды, а она сразу же испаряется. Жутко даже стало…
Цирин шел молча, с задумчивым видом кивая в такт словам лесовика. Даня все время недовольно хмурился, а я понять не могла, что же такое происходит в местных лесах, так как ничего подобного нам в академии не рассказывали.
Река действительно была совершенно сухой, а еще от нее исходил какой-то странный запах, как будто мертвечиной пахло. Профессор несколько минут внимательно изучал пересохшее русло, шептал себе под нос какие-то заклинания, потом повернулся к лесному хозяину:
– Вы ничего необычного последнее время в своих владениях не замечали?
Леший кивнул:
– Было дело. Возле леса всего три небольших деревеньки. Всех местных я в лицо знаю. А тут недавно наткнулся на странных молодых парней на окраине. Одеты не по-местному, лица угрюмые, в руках ножи. Сидят чертят что-то. Потом один из них что-то прошептал, и рядом с ними воздух поплыл, сиреневым цветом окрасился. Они встали, собрали свои вещи, в этот воздух шагнули и тут же исчезли. А наутро как раз река и обмелела.
Мой бывший наставник покачал головой, присел и начал что-то чертить на земле. Закончив, поинтересовался:
– Такой рисунок был?
Леший уверенно кивнул:
– Точь-в-точь.
– Отлично. Значит, не всё еще потеряно. Магдалена, Даня, мне нужна ваша помощь.
– Конечно, профессор, – откликнулась я за нас с лешим. – А что за рисунок у Вас получился?
– Подземный ключ. Вам в академии об этом не рассказывали. Одно из нескольких запрещенных заклинаний: вытягивает энергию из воздуха или воды, как наилучших энергетических «проводников». Даня, набери камней разных размеров, да побольше, и разложи их по берегам реки аккурат через каждые полметра. Магдалена, помоги ему. Потом будешь мне «ассистировать».
Через несколько минут сухое русло было украшено небольшими булыжниками, а я, положив наши котомки с вещами неподалеку, подошла к профессору и, подчиняясь его указаниям, стала нараспев читать заклинания, призванные вернуть ушедшую воду. Даня стоял неподалеку и с интересом наблюдал за нашими действиями.
Сначала ничего не происходило, но затем неподалеку от того места, где стоял Цирин, забил небольшой родник. Вода стала наполнять русло, потихоньку возвращаясь в свои пределы. И все, казалось бы, уже было хорошо, и профессор даже успел прочитать заключительную часть заклинания, гарантирующую, что вода уже больше не уйдет из русла.
Но… Да, везде есть это проклятое но… Цирин позабыл, что работает со мной. Уже потом, когда всё произошло и все успокоились, ректор подробно расписал мне (с упоминанием всех моих анатомических возможностей), где была допущена ошибка и что нужно было сделать, чтобы ничего подобного не произошло.
Но все это было уже потом. А тогда я отвлеклась на крупную яркую бабочку, весело порхавшую неподалеку, взмахнула руками и пробормотала что-то восхищенно-непонятное себе под нос. В следующее мгновение послышался грохот, неизвестно откуда нам на головы посыпались камни, один из них довольно чувствительно приложил меня по затылку, и я отключилась.
Меня разбудили голоса. Вернее голос. Кто-то рядом со мной ругался, причем яростно так, с экспрессией, вспоминая все известные и неизвестные мне ненормативные выражения. Я аж заслушалась. Ну и постаралась запомнить некоторые из них, так, на всякий случай, вдруг в будущем пригодятся. Хотя, судя по настрою говорящего, этого самого будущего у меня теперь могло и не быть.
Через несколько секунд сквернослов замолчал и устало произнес голосом моего бывшего учителя:
– Магдалена, хватит притворяться, открывай глаза. Я же вижу, что ты уже пришла в себя.
Я повиновалась и с любопытством огляделась. Оказалось, я лежала на камнях в какой-то мрачной пещере. Свет проникал через отверстие вверху (видимо, через него же мы сюда и попали), освещение было скудным, и я могла рассмотреть только какие-то наслоения на стенах и нечто напоминающее туннель невдалеке, видимо, пещера была не одна в этой местности.
А прямо напротив меня стояли двое неимоверно злющих мужчин, сверля меня глазами. И если леший смотрел просто раздраженно и зло, то в черных глазах профессора было огромное желание прибить свою нерадивую ученицу.
– Нагляделась? – зашипел свирепо Цирин. – Тогда встала сейчас же и объяснила, что конкретно ты сделала???
От его тона я мгновенно подскочила и уставилась себе под ноги, не решаясь поднять голову, чувствуя, как щеки краснеют от стыда за случившееся.
– Я жду, – напомнил о себе профессор. – Что конкретно ты тогда сказала? В подробностях, пожалуйста. И зачем, ради всех духов, ты стала махать руками???
– Не знаю… – покаянно прошептала я. – Там бабочка была… Красивая… Я отвлеклась… Я… Я не хотела, правда…
Молчание было долгим и каким-то зловещим. Я все так же упрямо изучала каменный пол под своими ногами, боясь смотреть на своих спутников.
– Магдалена, – нехорошо протянул белый от ярости профессор. – Ты сейчас вот что этим хочешь сказать? Что я напрасно выпустил тебя после шести лет учебы из магической академии? Нужно было каждый раз оставлять на второй год, чтобы материал лучше усвоился? Или что тебе можно было сразу «неуд» ставить по всем предметам на вступительных экзаменах, чтобы не плодить глупых недоучек? Или, может, ты хочешь сказать, что, закончив академию и даже начав работать по специальности (бедные твои работодатели и клиенты, вот уж кому я совершенно не завидую!), ты так и не научилась концентрировать свое внимание на одном конкретном задании и витаешь в облаках, читая сложные заклинания? Хотя нет, о чем это я. Когда дело касается пакостей, концентрации тебе не занимать.
Как же стыдно… Профессор был прав, конечно, прав. Я действительно глазела по сторонам, помогая ему, хотя должна была предельно сконцентрироваться. Заклинание и правда было чересчур сложным. Нет, конечно, я его знала и могла без проблем прочитать, но ошибок подобные заклятья не прощают. Вот и это не простило.
В результате мы сейчас «отдыхаем» в пещере, вместо того чтобы искать сумасшедшего мага в Голых Скалах… На глаза выступили предательские слезы. Я уже готова была расплакаться, когда раздался голос лешего:
– Профессор Цирин, а где мы вообще находимся? И как отсюда выбраться?
Ректор вздохнул, прекратил «убивать» меня взглядом и повернулся к нашему спутнику:
– Первый вопрос нужно задавать Магдалене. Я так полагаю, нас зашвырнуло в какую-то горную цепь, возможно, в те же Голые Скалы. Но узнаем мы об том только после того как выберемся отсюда. Поэтому, если Магдалена до сих пор не вспомнила, что конкретно она прошептала в тот момент, предлагаю выбираться отсюда.
Я не вспомнила.
Даниил:
И как это я, дурак такой неблагодарный, живя в своем лесу, этом рае на земле, скучал и на судьбу роптал??? Вот она мне и отомстила, чертовка, «порадовала» дурня приключениями-то!!!
Я, оказывается, высоты боюсь… Открытие для меня… Хотя по деревьям сигаю как бешеная белка в брачный период, а вот на ковре-самолете что-то страшновато стало, все поджилки вдруг разом во мне затряслись… Нет, это, естественно, тоже полезный опыт, но больше я по своей воле добираться никуда таким способом точно не буду… Хватит с меня и одного-единственного раза… И так с большим трудом после незабываемой поездочки этой в себя пришел…
А с лешим тем можно было и повежливее обойтись. Моя вина, конечно. Надо было сразу по прилету представиться, позволения попросить переночевать. Глядишь, и не было бы утренней стычки… Но мне тогда явно не до вежливости было. Слишком уж укачало…
А вот Лена меня в очередной раз удивила. Похоже, у нее это уже в привычку вошло: постоянно удивлять тех, кто с ней близко знаком, видно, чтобы жизнь медовухой не казалась.… Бабочка. Сильная ведьма отвлеклась на какую-то бабочку, порхавшую рядом. И как ее Цирин прямо на месте не прибил, когда услышал об этом. Ну и выдержка у мужика. Прям аж завидки берут.
Максимилиан Цирин:
Чтобы я еще хоть раз доверил этой девчонке читать заклинания сложнее заклятья от похмелья!!! Это же надо!!! Она засмотрелась на какую-то бабочку!!! Вместо того чтобы сосредоточенно читать слова заклинания, она рассеянно глазела по сторонам, природой местной любовалась! И что в результате? Мы непонятно где, без наших котомок с вещами и продовольствием, грязные, голодные, уставшие, магии нет ни у меня, ни у нее, как выбраться из этих катакомб, никто из нас не знает.
Нет, вернусь в академию и самолично проэкзаменую всех выпускников! Пусть половину отчислю, зато вторая половина уж точно в подобную историю не попадет! Это хорошо, что я, благодаря своим прадедам, умею видеть в темноте, а то бы так и умерли на месте…
Глава 12. Лучше гор могут быть… Может, озера?
Магдалена:
Вот уже несколько часов мы бродили по нескончаемым тоннелям и пещерам, пытаясь понять, где сейчас находимся и как отсюда можно выбраться. Нас угораздило попасть в какую-то непонятную аномальную зону, в которой вообще не действовала магия, и это невероятно раздражало и без того злого Цирина.
Я же ощущала себя несмышленым младенцем, только что появившимся из утробы матери: жизнь в академии, где практически всё делалось с помощью магии, а значит, не надо было заботиться о пропитании, разбаловала меня, работа «на дядю», во время которой меня все время одевали и кормили, способствовала тому же, и теперь я волком выла про себя от осознания полной беспомощности.
Подняться наверх, через проломленное нами же отверстие, оказалось, к огромному моему сожалению, невозможно: стены пещеры были гладкими и практически вертикальными, альпинистского снаряжения у нас не имелось, поэтому пришлось идти к тоннелю, надеясь, что вожделенный выход окажется где-нибудь поблизости. Надежды не оправдались. Тоннели переходили в пещеры, пещеры – в тоннели. Настоящий подземный лабиринт. Я была в отчаянии. Все чаще меня посещали мысли, что мы бродим по кругу, что никакого выхода не существует, что мы так и умрем в этих ужасающих пещерах, а потом превратимся в призраков и будем пугать друг друга, так как, похоже, эти места были необитаемы веками, и только мне с моим «везением» удалось переместить нас сюда…
Всю дорогу мы молчали. С самого начала впереди шагал ректор. Понятия не имею, как без магии он видел в темноте, но проводник из него вышел отличный: он шел размеренным шагом, четко придерживался одной и той же стороны «лабиринта», сворачивая всегда влево, ни разу не споткнулся и не упал. Не знаю, как Даня, а я ориентировалась только по звуку шагов Цирина.
Леший шел последним. Меня, как «самую вредоносную единицу отряда» (как едко выразился обо мне все еще не успокоившийся профессор), поставили в середине. Признаться, я устала от монотонной ходьбы довольно быстро и если бы плелась в хвосте отряда, уже давно отстала бы и потерялась. Возможно, Цирин догадывался об этом с самого начала, поэтому и определил меня в центре.
А еще я неимоверно хотела есть. Только теперь я поняла выражение «желудок прилип к позвоночнику». Думаю, мои спутники тоже были жутко голодными. Но они молчали. Молчала и я. Но именно мой живот нет-нет, да и выводил громкие рулады, и каждая из них заставляла меня смущаться и радоваться, что из-за темноты мои спутники не видят, как полыхают щеки одной незадачливой ведьмы.
Когда впереди вдруг показалось белое сверкающее пятно, я подумала, что у меня начались галлюцинации. «Галлюцинация» ширилась все больше, и вскоре мы, к моему немалому удивлению, вышли подземному озеру. Оно сверкало и переливалось. И именно его блеск я изначально приняла за белое пятно.
Озеро занимало практически всю пещеру. Вода в нем была странного фиолетового оттенка, что насторожило профессора. Во мне же, видимо, проснулся дух приключений, и я предложила выкупаться, т.к. мы трое были не только уставшими, но и невероятно грязными после «полета» вниз и «прогулок» по лабиринту.
– А если у тебя от этой фиолетовой воды третья нога или жабры вырастут? Что тогда с тобой прикажешь делать? – едко поинтересовался Цирин.
– На опыты пустите, – беззаботно пожала я плечами, оптимистично не веря в подобный исход дела, и попросила:
– Отвернитесь, пожалуйста.
Ректор и леший переглянулись между собой, потом Даня неспешно подошел к озеру и провел над водой рукой.
– Природной магии здесь точно нет, – сообщил он через пару мгновений. – Фиолетовый цвет могут и водоросли дать.
– Одной проблемой меньше, – кивнул напряженно рассматривавший воду Цирин. – Но остаются еще и искусственно наведенные чары. А я, из-за местной аномалии, почувствовать их сейчас не смогу.
Считая, что профессор как обычно чересчур перестраховывается, я начала снимать платье, в котором шла все это время, собираясь наконец искупаться.
Мужчины смущенно отвернулись, и я под бурчание ректора разделась и храбро нырнула в необычайное озеро, погрузившись по самую шею.
Вода была на удивление тёплой и какой-то мягкой, словно пуховая перина, она так и манила забыть хоть на несколько мгновений обо всех тревогах и волнениях, расслабиться, поплавать подольше и нырнуть поглубже.
– Магдалена! Вылезай сейчас же!
Ну вот, снова я что-то сделала не так.
– Профессор Цирин, что-то случилось?
– Случилось. Ты светишься.
Свечусь? В каком смысле? Я вынула руку из воды и изумленно ахнула: кожа действительно светилась.
Даня вновь отвернулся. Профессор вытащил из кармана мужской чистый носовой платок (ректор был аристократом и носил по 3-4 платка в каждом своем костюме), положил на камни, сказав, чтобы я этим платком вытерлась, и последовал примеру лешего.
Из озера я буквально выскочила. И сразу же осмотрела тело. Оно и в самом деле светилось. Всё. Мысленно костеря себя самыми последними словами, я стала торопливо вытираться. Естественно, платок – не полотенце, всё тело им не вытрешь, но кое-как я всё же обтерлась и надевала платье (подарок Бабы Яги, на удивление пришедший мне впору даже без иллюзий) уже не на мокрое, а на слегка влажное тело.
– Я всё.
Мужчины резко повернулись и внимательно, я бы даже сказала плотоядно, уставились на меня, осматривая с головы до ног. Под их изучающими взглядами я нервно поежилась:
– И что теперь мне делать? – неуверенно спросила у своего бывшего учителя. Тот еще раз прошелся взглядом по моей сияющей фигуре, пожал плечами и обманчиво лениво протянул:
– Помрешь – здесь и похороним.
На глаза выступили горькие слезы, я готова была расплакаться от невезения и жалости к самой себе, такой невезучей и бестолковой. Но тут вмешался леший:
– Профессор Цирин, ну вот зачем вы её пугаете. Нет же на ней никакой смертельной энергии, я бы сразу почувствовал. Здоровый организм, ей еще жить и жить.
– Ничего, пусть поплачет. Ей это полезно, – проворчал устало ректор. – Может, в следующий раз наконец мозги включать будет, что вряд ли, конечно.
И мне:
– Что ты чувствуешь?
Я вздохнула:
– Холодно. И есть хочу.
– Да нет же, бестолочь ты такая, о твоих физических ощущениях не говорю. Что ты ощущаешь в магическом плане? Что-нибудь изменилось? Стало лучше или хуже?
Я честно постаралась прислушаться к себе. На мой взгляд, всё было по-прежнему. Перемены если и были, то где-то уж очень глубоко в моем организме. И почувствовать я их не могла при всем своем желании. Именно это я и сообщила Цирину. Тот снова просверлил меня взглядом и недоверчиво хмыкнул:
– На опыты, говоришь, тебя пустить? А что, идея не такая уж и плохая. А пока, думаю, факелом поработаешь, вон какой свет от тебя исходит, в тоннелях всё видно будет.
Да уж, приятная перспектива, что и говорить… Расстроенная, я подошла к ближайшей стене, но вместо того, чтобы опереться на нее и немного передохнуть, несколько секунд смотрела и просто не могла поверить своим глазам.
– Магдалена, что ты там застряла? – Поинтересовался сзади ректор. – Давай быстрей. Нам идти надо.
– Профессор, здесь дверь, – потрясенно выдохнула я.
В несколько шагов мужчины оказались рядом со мной.
– Где? – напряженно спросил Цирин. Даня же просто смотрел на то же место, куда и я.
– Да вот же, – я указала пальцем на то самое место, куда уставился леший.
Оба моих спутника переглянулись, и ректор осторожно поинтересовался:
– Магдалена, ты себя хорошо чувствуешь?
– Более-менее, – растерянно ответила я. – А что?
– А то, – на этот раз для разнообразия ответил Даня. – Двери тут нет никакой. Ни я, ни профессор ничего не видим.
Я несколько раз удивленно моргнула, но дверь и не думала исчезать. Наоборот, в ней, в этой выкованной из железа двери, появилась и ручка в виде кольца с головой непонятного, возможно, даже мифического животного, за которое я, не зная раздумий, и потянула.
Понятия не имею, как это выглядело со стороны, но когда калитка в неизвестное все же открылась и в монолитной стене вдруг появился проем, за моей спиной послышался слаженный вздох.
– Отойди, 33 несчастья, – услышала я сразу же после этого ворчливый голос Цирина.
Профессор аккуратно отодвинул меня в сторону, поближе к молчавшему лешему, а сам подошел на мое место, ко входу, и заглянул в образовавшееся отверстие.
– Воздух здесь очень уж затхлый, словно не проветривали несколько веков, – услышали мы его глухой голос, потом ректор для чего-то щелкнул пальцами, и от этого щелчка в проеме разгорелся знакомый магический огонек.
– А вот и магия вернулась, – задумчиво пробормотал мой бывший учитель.
Глава 13. Кто, кто за дверью живет? (Не нежить, и то хорошо…)
Выглянув из манящего проема (магический огонек сразу же погас), Цирин внимательно посмотрел на нас с Даней:
– Я внутрь. Хочу посмотреть, куда ведет эта дверь. Предлагаю вам двоим подождать меня здесь.
Я замотала головой:
– Я с вами!
Ректор ухмыльнулся:
– Ну да, ну да, как же так, главную вредительницу не пускают поработать.
И, не обращая больше внимания на смутившуюся ведьму, повернулся к лешему:
– Ты что скажешь?
– Мне кажется, нам нужно вместе быть, – пожал плечами Даня. – У каждого из нас свои возможности. Вдруг что случится с одним, остальные помогут.
– Ладно, – кивнул профессор. – Тогда так: идем так же, как и раньше. Я подсвечиваю дорогу магогоньком. Ты, Даня, если вдруг что-то неладно почувствуешь, скажи. Магдалена, это и тебя касается: увидишь что, сперва нам сообщи, всё ясно?
– Да, профессор, – вымученно вздохнула я. Опять из меня вредителя делают. А дверь, между прочим, я увидела! И вообще, если бы не я, мы до сих пор бродили бы по этим мрачным тоннелям и пещерам безо всякой надежды на выход!
Но Цирину не было никакого дела до моих переживаний. Он уже входил в проем. Пришлось привычно пристроиться у него за спиной. Даня, как и раньше, замыкал отряд.
Зайдя внутрь (дверь за нами сразу же закрылась, отсекая нас от озера, но никто уже не обратил на это внимания), ректор первым делом зажег магогонек, и сразу стало видно, что идем мы не по природному тоннелю, а по рукотворному коридору. Вот только кто же его создал? Я с любопытством покрутила головой: высокие (с человеческий рост точно) ровные стены с обеих сторон было покрыты непонятными иероглифами.
– Профессор Цирин, – тихо окликнула я главу нашего отряда. – Здесь везде на стенах записи непонятные.
Ректор остановился, медленно обернулся и смерил меня непонятным взглядом:
– Опыты, Магдалена. Как только выберемся из этого отвратного места, тебя ждут опыты.
Я поежилась от его слов и огорченно вздохнула:
– Вы же сами предупреждали, чтобы я говорила обо всем странном, что увижу.
– Именно. А еще я предупреждал, чтобы ты не лезла купаться в то непонятно чем окрашенное озеро. И ты снова меня не послушала. Теперь пожинай плоды.
И сражу же, без перехода:
– Что за символы ты видишь?
– Что-то вроде языка лернеев5
– Кто это? – Удивленно спросил леший.
– Древняя народность. Вымерла из-за своего любопытства и желания везде сунуть свой нос. Прямо как одна знакомая нам с тобой ведьма, – ответил Цирин.
Даня перевел взгляд на меня и понимающе хмыкнул, я снова покраснела, а маг уже обращался ко мне:
– Вам ведь их язык особо не преподавали?
– Нет, – обиженно фыркнула я. И чего цепляется, сам ведь говорил обо всем докладывать.
Но профессор, конечно же, не обратил ни малейшего внимания на мои чувства.
– Великолепно, – удовлетворенно кивнул он. И тут же язвительно добавил:
– Очень хочется верить, что в этот раз вероятность, что ты снова куда-нибудь влезешь по незнанию и заблестишь любым другим цветом, близка к нулю.
Я подозрительно хлюпнула носом, но ректор снова пошел дальше. Пришлось тащиться следом, мысленно жалея себя, такую невезучую и всеми обижаемую.
На этот раз необычную дверь заметил сам Цирин. Он просто остановился через несколько минут ходьбы и внимательно посмотрел на стену слева. Потом покачал головой:
– Еще одна. Боюсь даже подумать, куда ведет эта.
И уже мне:
– Магдалена, предыдущая дверь тоже была с кольцом в виде спящего трибура6
Я нехотя отвлеклась от такой сладкой жалости к себе любимой (ну а кто ж еще пожалеет-то?), недоуменно взглянула на своего бывшего учителя и честно призналась:
– Я только от вас сейчас узнала, как это чудо с хоботом, рогами и восемью лапами называется. Но да, предыдущее дверное кольцо выглядело так же.
– Вернусь в академию – первым делом поменяю весь преподавательский состав. А заодно и проэкзаменую всех адептов, начиная с первого курса. Буду безжалостно отчислять не справившихся с программой. Неучей у меня и так чересчур много, – мрачно прошипел раздосадованный моим ответом Цирин.
Я с трудом сдержала нервную дрожь и мысленно порадовалась, что давно уже вышла из стен академии. Зная архимага, я могла с уверенностью утверждать, что переэкзаменовки не выдержит и половина адептов. Тем более, если Цирин появится в академии в том же раздраженном состоянии, в котором он пребывал сейчас…
– Значит, все же лернеи, – задумчиво проговорил между тем профессор, внимательно осматривая находившуюся перед ним железную дверь, украшенную непонятным орнаментом из разноцветных завитков; они самым причудливым образом меняли свой цвет каждый раз, когда по ним пробегали всполохи синего пламени.
– Защитные руны, – вполголоса пробормотал ректор. – И почему я не удивлен…
У меня появилась странная уверенность, что ничего хорошего мой бывший учитель от этой двери и помещения за ней уже не ждет.
– Сперва чивир, теперь погибшая цивилизация. Что будет следующим, Магдалена? Самостоятельно отыщешь Великий Круг7
От такой мрачной перспективы меня всю передернуло: стать бессмертной уж очень не хотелось. Но вопрос, к счастью, был риторическим, ответа ректор не ждал, а, протянув правую руку, сосредоточено, как бы лаская запертую дверь, изучал необычный узор на ней …
Максимилиан Цирин:
Это не девчонка, это ходячий магнит, притягивающий к себе все возможные (и даже, увы, невозможные) в этом мире неприятности… Её не стоило вообще выпускать из академии. Хотя и там она нашла бы приключения на все свои части тела! Хорошо, леший адекватный попался, хоть он за ней в случае чего присмотрит…
Лучше бы мы и дальше продолжили блуждать по местным катакомбам! Ну вот кто её потянул искупаться в том озере! Теперь ходит светится, как фонарь, причем необычный такой фонарь, нежно-фиолетового цвета. Извращение какое-то, а не магиня!
А это неожиданно появившееся у неё умение видеть невидимое! Ещё непонятно, что мы в найденном ею коридоре увидим и кого встретим. Если мы действительно столкнулись с отголосками погибшей цивилизации лернеев, возможно всё. Сволочи были первостатейные. И если за дверью окажется Забытая Библиотека8, я уже даже не удивлюсь…
Магдалена:
Профессор некоторое время стоял перед непонятной дверью, словно в нерешительности, потом медленно протянул руку, через некоторое время раздался щелчок, рука опустилась ниже и словно неохотно потянула за фигурное кольцо. В этот раз дверь открылась тяжело, со скрипом.
Узким коридором мы с опаской прошли в большую пыльную тёмную комнату.
И снова дверь за нами закрылась, едва мы зашли в комнату. И снова никто из нас не обратил на это никакого внимания. В тусклом свете магогонька в руках ректора и моего свечения мы пораженно крутили головами, стараясь понять, куда умудрились попасть. Впрочем, вернее будет сказать, что старались понять лишь мы с Даней. Профессор, едва увидев, где мы оказались, тихо и, как мне показалось, обречённо пробормотал:
– И всё-таки это Забытая Библиотека…
Мы с лешим вздрогнули и изумленно посмотрели на него, но задать вопрос не успели. Рядом с нами вдруг раздался чей-то старческий надломленный голос:
– Всё верно, маг. Вы в Заброшенной Библиотеке.
Мы с Даней напряглись и начали оглядываться в поисках голоса. Из-за темноты вокруг, естественно, так ничего и не увидели. Цирин же, даже не удивившись, склонил голову в подобие вежливого поклона:
– Да будет вечность милостива к тебе, Хранитель.
– Вечность уже давно забыла обо мне, маг. Ты привел Видящую?
Ректор поморщился и ответил:
– Скорее наоборот: это она привела меня сюда.
– Действительно? Странно. Какое лето за дверью?
Вопрос показался странным и мне, и Дане. Профессор же вновь не удивился:
– Мы больше не меряем годы жизни таким способом. Сейчас 478-й год от становления Империй и 5056-й – от гибели твоего народа.
Повисло долгое молчание. Мне показалось, что наш невидимый собеседник был ошарашен сказанным.
– Профессор, – не выдержав, прервала я тишину. – Что происходит? Где мы?
Глава 14. Двусторонние откровения (бойтесь лернеев, дары приносящих)
Как по мановению волшебной палочки, сами собой вдруг зажглись маслянистые факелы на стенах, издававшие легкое потрескивание и на удивление светившие ровным белым светом, как будто неживым, пришло мне в голову странное сравнение.
Теперь появилась возможность осмотреться: мы действительно находились в квадратном помещении с гладкими высокими стенами, выкрашенными в ярко-лиловый цвет, больше всего напоминающим даже не библиотеку, а склад: шкафы разместились повсюду, они стояли впритык друг к другу и были сверху до низу забиты разнообразными носителями информации: пергаментами, манускриптами, книгами в переплетах и без. На стенах располагались нарочито грубо сделанные полки, тоже наполненные манускриптами и пергаментами. Везде царила многовековая пыль… По углам виднелось несколько дубовых сундуков, закрытых на огромные железные замки.
А над всем этим зависло странно прозрачное существо, дух-хранитель этого места. Он с интересом рассматривал нас, мы же внимательно изучали его: больше всего это создание походило на человека – те же руки, ноги, голова. Но были в его строении и существенные отличия: голова конусообразная, сильно вытянута кверху, отверстия там, где должны быть уши, три глаза, узкий рот, практически не видно носа, скошенный подбородок, нет шеи, голова словно приклеена к телу, маленькое круглое тельце как у ребенка, страдающего избыточным весом, короткие руки с узкими ладонями и пальцами-обрубками и небольшие широкие ноги без пяток, но с перепонками на месте пальцев.
Цирин все еще молчал, будто бы и не слышал моего вопроса. А вот хозяин комнаты, видимо, удовлетворившись осмотром, произнес, глядя исключительно на меня:
– Вы в Забытой Библиотеке. Видящая, последнем оплоте уже погибшей, как оказалось, цивилизации лернеев.
Я недоверчиво уставилась на Хранителя:
– То есть вы – лерней?
– Если быть точным, его дух.
«Везет же мне на реликты: сперва Баба Яга, теперь – лерней, пусть и призрачный», – пришла мысль.
Вслух же я сказала другое:
– Какое у вас необычное строение тела. Так выглядели все лернеи или только маги?
Рядом прыснул в кулак Даня, наконец-то отмер и тяжело вздохнул ректор, пробормотав сквозь плотно сжатые зубы нечто вроде: «Воспитывать тебя надо было, Магдалена. Исключительно ремнем.». Дух же только мягко улыбнулся:
– Милая непосредственная девушка. Отвечая на ваш вопрос, Видящая: так выглядят, вернее, уже выглядели, все лернеи. Вам никто не рассказывал о нас?
– Почему же, – пожала я плечами, – рассказывали. На уроках мифологии, но немного, буквально пару фраз, только чтобы можно было зачет сдать.
Леший уже хихикал открыто, не сдерживаясь, Цирин измученно и как-то даже обреченно застонал. Хранитель же удивленно приподнял брови, и это придало его лицу комичность:
– Мифологии? Даже так? Дожились. Сильнейшая раса моего времени, создавшая великую цивилизацию, теперь изучается в разделе мифологии. И что о нас говорят?
– Что вы жили 5-6 тысяч лет назад, создали машину времени, что-то намудрили в прошлом и исчезли как цивилизация, – честно оттарабанила я заученные в свое время для экзамена по мифологии фразы.
