Настя Дробышева
Лина
У меня беспокойные сны… Цветные, винтажные, в стиле «Весёлых картинок»… В них – ты. Нечасто, но регулярно. Тебе не тридцать и не шестнадцать… Ты вертишься перед зеркалом в маминых бусах и мажешь губы сломанной помадой. У тебя волосы – какао и кожа – пломбир. Ты выдуваешь пузыри из слюней и водишь мне карандашом по локтю, щуришь глаза и шепчешь «в траве сидела Ева…». Забираешься с ногами на бабушкину скрипучую кровать и, визжа, отбиваешься от моей щекотки. Холодные щиколотки в комариных укусах, расчёсанные до крови голени, острые плечики с пуговками уколов – я пытаюсь сжать твоё юркое тело и вывернуть наизнанку. Но ты всегда ускользаешь, а я вязну в пуховой перине, в живом раскалённом тесте, и просыпаюсь оттого, что горю…
У меня непыльная работа и неглупая жизнь, двушка в центре Питера, любимая семья и преданный ротвейлер. Но каждую весну – стоит мне засидеться за остренькой статьёй до рассвета, осовело вдохнуть через форточку первые белые ночи и рухнуть в пахнущую мылом подушку – как опускается занавес, всё растворяется в сияющей тьме, и остаёшься только ты – моя лукавая Герда, моя маленькая разбойница. Ты бежишь, сверкая пятками, между картонных коробок, пачек газет, пыльных кресел… И я опять за тобой не поспеваю!… Но вот тупик – железная спинка кровати, облезлая батарея, ковёр с оленями, кукла с оторванной головой… Мир сужается до вязаного коврика. Мы бьём в ладоши и, задыхаясь, кричим странную считалку, ты случайно попадаешь мне по щеке и заливаешься злым смехом… Я в сладком бешенстве лезу на тебя с кулаками… «Идите есть, девочки», – твоя бабушка всегда не вовремя и всегда с подозрениями во взгляде. Ты поправляешь гольфы и берёшь меня за руку.
Спасибо за прочтение! Автор рад любой, даже негативной, обратной связи: ninnel1@yandex.ru
