Зеленая пасть схлопывается. Все соседние ловчие листы поворачиваются к нам, словно десять морд адового пса.
– М-м-мне страшно, госпожа.
– Не дрейфь!
Я отламываю кусочки брекета и кидаю в несколько пастей, пока еда не заканчивается. Протягиваю руку к Киаре для пополнения запаса и повторяю трюк, пока все пасти не смыкаются.
Я осматриваю растительность вокруг растений. Слишком опасно!
– Нам надо пройти сквозь них. Это самый безопасный путь, – обращаюсь к служанке.
Киару приходится взять за руку, потому что она будто каменеет от страха. Медленно отодвигая стебли, мы пробираемся прямо сквозь них.
– Госпожа, вы знаете куда идти?
– Предполагаю.
Я смотрю вниз и убеждаюсь, что все еще вижу в почве редкую щебенку.
После прохода через цветок Киара держится уверенней и куда быстрее достает мне подкормку для цветов. Шаг за шагом мы идем вперед.
В очередной раз, когда я протягиваю руку, служанка говорит:
– Что теперь подавать, госпожа? Мясо с ягодами закончилось.
И вот тут у нас начинаются сложности. Оказывается, орехи, вяленое мясо и куски сыра не по вкусу местным гурманам – они плюют липкие от сока куски прямо в нас.
– Может, сухое молоко попробуем? – подает идею Киара.
Я уже не знаю что им дать. Мы в таком положении, что вернуться назад может быть равно расстоянию до дома. По крайней мере, я надеюсь, что он близко.
Белые шарики, которые Киара называет сухим молоком, почти не имеют веса. Я кидаю его в пасть растению.
После того, как цветок смыкает зеленые челюсти и выпускает сок, из него идет пена. Она капает вниз на землю, словно у цветка начинается бешенство.
– Госпожа!
– Вижу.
Листья цветка загибаются, как детская дудка с языком, и разгибаются вновь. Раздается тихое, но отчетливое шуршание, которое по цепочке охватывает все Заболотье. Оно гудит возмущением.
Это точно не предвещает ничего хорошего.