Наталья Радий
Люди Света. Том 2
– Здесь у нас одна рыба, а в твой рацион должен быть более разнообразный.
– Да, сильно ты мне его разнообразишь. Не хочу туда идти.
– Любимая надо идти. Мне кое-что надо там взять.
– Что? – заинтересовалась я.
– Потом увидишь.
– Ну, пожалуйста, оставь меня здесь. Я буду тихо сидеть на шкурах, даже никуда не встану.
– Пойми, я не могу оставить тебя одну, а мне надо туда сходить. Идём, тебе будет полезно пройтись.
– Туда так далеко идти. Я устану.
– Там заночуем, а завтра вернёмся.
– У бездны еще и ночевать? – я косо на него посмотрела. – Давай не будем. Я боюсь.
– Тебе там будет хорошо, я обещаю.
Идти мне в пещеру не хотелось. Да и было бы хорошо остаться одной, чтобы инсценировать потерю ребенка. Мы двинулись в путь. Пройдёт час, начала делать вид что задыхаюсь, стало чаще дышать, хватая жадно воздух.
– Что происходит? – забеспокоился Лучезар, видя моё состояние. – Живот болит?
– Нет, не болит. Тяжело дышать. Я не могу к ней приближаться. Бездна забирает мой воздух, мою энергию. Она высасывает мою жизнь.
– Бездна не может этого делать!
Я присела на землю.
– Прости. Я понимаю, что это всё моё подсознание, психологически не могу идти туда. Но всё-таки с меня что-то она тянет. Наверное, это страх. Я боюсь её.
– Не бойся я же рядом. Давай я тебя понесу.
– Хорошо.
– Дыши глубже, – порекомендовал он, неся меня дальше к обрыву. Но мне становилось всё хуже и хуже, пока я совсем не потеряла сознание. Лучезар бегом вернулся назад к заливу и дал мне Светоч. За последние недели я получила убойную дозу, как я потом буду без его Светоча, ума не приложу. Но цель оправдывает средства. Придя в себя в первую очередь, беспокойно спросила:
– Мы в пещере? – стала озираться по сторонам.
– Нет. Успокойся. Мы у залива.
– Ой, как хорошо, даже дышать легче. – Я взглянула на Лучезара. – Прости любимый, но я не знаю, как буду зимой там жить.
– Что-нибудь придумаем.
На следующее утро Лучезар всё-таки собрался идти в берлогу.
– Мне обязательно нужно сходить в пещеру. Ты посидишь одна около часа.
– Как это ты так быстро обернешься?
– Выпью Светоча. Чтобы с этой шкуры не вставала. Поняла?
– Да.
– Что да? – нервничал Лучезар.
– Я всё поняла не вставать, сидеть тихо, не бегать, не прыгать. А чтобы скучно не было можно за шахматами сбегать, пока ты не ушёл?
– Бегать нельзя, а сходить можно.
Достав шахматы из палатки, встала на ноги и заохала:
– Ух ты, как голова поехала, – качалась из стороны в сторону.
– Плохо? – Лучезар тут же приблизился. – Вот как тебя оставлять.
– Беги, не переживай. Это всего лишь голова. Я буду лежать, играть и со мной ничего не случится. Обещаю.
– Боюсь оставлять тебя одну. Дурное у меня предчувствие.
– Тогда не ходи.
– Нет, мне надо кое-что взять.
– Что так и не скажешь?
– Потом увидишь. Вот тебе Светоч. – Лучезар снял со своей шеи кристалл и протянул его мне. – Если будет плохо, хоть чуть-чуть, сразу пей – настаивал он.
– Много употребляю его. Ничего хорошего это не сулит.
– Сразу пей! Поняла?! И об этом даже не думай! – рассердился он.
– Ладно, ладно, – я прильнула к губам Лучезара, предчувствуя, как он отреагирует на потерю ребенка, поцеловала тоскливо.
– Странный поцелуй, – заметил он моё настроение.
– Ты ещё не ушёл, а я уже скучаю. – обнимая его за талию жалость к нему. – Давай пойдёшь завтра. Мне как-то тоскливо.
– Нет. Откладывать уже некуда. Мне быстрее надо туда сходить. Когда я вернусь, ты будешь счастлива, очень счастливая. Я тебе это обещаю.
– Ты принесёшь мне сюрприз?
– Лучше. Всё, я побежал.
Как только Лучезар скрылся с поля зрения, я тут же встала на ноги и побежала к кустам, где был спрятан мой самодельный нож из камня. Откопав его из-под травы, побежала к реке мыть. Дальше уселась на шкуры вармадов, расставила фигуры, Светоч положила неподалеку от шахматной доски. Всё можно приступать. Сделан надрез между ног, кровь потекла медленно, потому что во мне был Светоч в большом количестве. Рана сразу зажила. Пришлось второй раз черкнуть камнем. В этот раз я перестаралась. Кровь хлынула, заливая всё вокруг. Надо избавиться от моего самодельного ножа. Я привстала на колени и бросила в реку. Как назло, он не долетел сантиметров двадцать до воды. Бежать за ним, не было времени, да и наслежу. Спросит, зачем бегала. Ладно, он будет занят и не должен заметить. Теперь правильно надо лечь. Вот я сидела, мне стало плохо, и в действительности мне было плохо от большой потери крови. Да, заставь дурака Богу молиться, он весь лоб расшибет. Это про меня! Так тут я падаю, цепляю доску, все шахматы разлетаются в разные стороны. Тянусь в сторону Светоча, и ели, касаясь кристалла, падаю в обморок. Всё осталось дождаться Лучезара.
Что-то долго его нет. Или просто я быстро сработала. Интересно, что за сюрприз он мне приготовил, что я буду счастлива. Я в одном случае могу быть счастлива, от одной вести, что мы покидаем это место и едем домой. Может он собрался домой? Почему мне ничего не говорит? Вот сюрприз хочет сделать сейчас придёт и скажет: «Милая, пошли домой в Светоград!" Нет, не скажет. В город без дитя не придет. Ему нужны доказательства, что я его теперь. А ребёнок – это лучшее всего доказывает. Здесь Лучезар будет до последнего. А если всё-таки собрался домой? Тогда мне стоит повременить с потерей ребенка. Вдруг я ошибаюсь, что тогда? Нет, другого шанса не будет. Послышался бег Лучезара. Последняя сцена спектакля началась.
Я покинула свое тело и стала наблюдать за его реакцией. Лучезар бежал со скоростью света, на плече у него лежал большой моток верёвки. Заметив, что я лежу, остатки своей силы выложил в последние метры. Увидев меня окровавленную, заорал: «Нет! Мой сын! – от его крика содрогнулись стены. На белых шкурах горел кровавый след, как огонь, давя на психику Лучезара. В первый миг он боялся ко мне прикоснуться, водя руками надо мной. Потом схватил Светоч, напоил меня спасательной жидкостью. Я не приходила в себя, потому что стояла рядом и смотрела, как он беспомощно бьется вокруг моего бездыханного тела.
– Мой мальчик! За что! Ты должен был жить! – Лучезар зарыдал от безутешно горя. – Очнись милая. Наташ, Наташенька, – шлепал по щекам. – Борись! Я люблю тебя! Прошу не покидай меня! Я не хочу потерять и тебя. Это я во всём виноват. Я сгубил нашего ребёнка. Не уберег вас. Это моё тщеславие. Прости меня. – Он сжимал моё обмякшее тело в своих сильных руках, и впервые в жизни искренне плакал.
Промучив его ещё несколько минут, вернулась в тело и очнувшись, спросила:
– Милый, ты уже вернулся? А я тут… уснула… – как бы вспоминаю последние минуты до сна. И тут же вспомнив всё с ужасом дернулось. – Мой ребёнок!
Лучезар обнял мою голову своей ладонью и прижал к себе.
– Нет больше нашего сына, – зашептал он.
– Что? Нет! Этого не может быть! – Я стала вырываться, и он отпустил.
Сидя на окровавленных шкурах, я с ужасом смотрела на ноги и судорожно трогала живот повторяя:
– Нет! Нет! Я подвела тебя любимый. Мой сын. Прости меня. Прости Лучезар, – я с ужасом смотрела в его лицо. – Я не смогла подарить тебе чудо. Прости, – и бросилась ему на шею.
Рыдая, мы просидели сутки. Потом Лучезар спрятал свои слёзы в самый дальний укромный уголок своей души, принёс воду и стал мыть меня, смывая кровь, как ему казалось своего сына.
Я смотрела на него и сожалеюще рыдала. Сколько боли и горечи я ему сегодня принесла. А из-за чего? Да так пустячок, как сейчас казалось, ляпнул о моих детей в сердцах, никогда бы он не тронул Белосветика и Елену. Он их сильно любит. Я шептала ему: «Прости, прости!» Лучезар собрал все окровавленные шкуры и пустил по реке, провожая своего сына в последний путь. Потом подошёл ко мне, взял на руки и понес в палатку, положил рядом с собой, крепко прижал к груди и замер. И так молчим мы пролежали неделю. Лучезар тихо безутешно горевал, не отвечая на мои вопросы и не отпуская меня. К концу второй недели мне это всё надоело, и надо было вытаскивать Лучезара из этого штопора.
– Всё хватит! Вставай! Жизнь на этом не заканчивается. У нас будут ещё дети, когда мы уберемся с этого проклятого места. В Светограде природа подарит нам ребенка. Милый вставай! Хватит лежать. Я люблю тебя. Вернись ко мне. Лучезар мы будем ещё счастливы. Я рожу тебе Светару.
– Не родишь, – тяжело заговорил Лучезар, – это был мой последний шанс. Природа не даст мне больше детей. Мои шансы ушли и надежда стать отцом.
–Почему ты так решил?
– Если во время беременности или в первые три месяца ребёнок умирает, значит, семья остаётся без наследника, второго шанса она не даёт.
– У вас же в семье в основном по двое рождаются. У тебя ещё есть один шанс.
– Нет, нету! Я его тоже уже использовал.
– Светона была в лоне? – удивилась я.
– Нет. Огнива. Когда я убил её мужа, она была на втором месяце беременности. От своего горя она скинула плод.
– С чего ты взял, что это твой ребёнок?
– В то время Декара не было в городе. Это был мой ребёнок. Поэтому у меня нет больше шансов стать отцом. Я проклят за свои деяния. Природа забрала всё самое желанное у меня.
– Но у тебя есть я! – пыталась утешить Лучезара.
– Нет, ты не моя, кого я обманываю. Ты любишь Светогора. Он для тебя Свет.
– Нет, я люблю тебя! Ты неправ Лучезар.
– В тебе сейчас говорит мой Светоч.
– Нет! Ты мне всегда нравился. Я помню, когда ты в первый раз прижал меня к стене и говорил всякие гадости, во мне просыпалось желание прильнуть к твоим устам. Ты был грубый, сильный, страстный и в тоже время нежный. Твои руки так возбуждающе лежали на моей груди. Мне не хватало воздуха, чтобы дышать.
– Тогда я просто сильно придавил тебя, перекрывая поток воздуха. И всего лишь. Я помню твои глаза. В них не было желания. Я это хорошо видел. В тебе было только возмущение.
– Не знаю, что там было, но сейчас я тебя точно люблю. Я хочу, чтобы ты любил меня, соединялся со мной каждую ночь.
– Нет, не хочешь, – настаивал Лучезар.
– Тебе хочу! Хочу! Сейчас ты мой свет. Пусть на два года. Да хоть на один! Но я хочу быть с тобой, – мне надо было привести Лучезара в чувства, и я говорила всё, что он хотел слышать. – Живи ради меня! Наслаждайся мной! – говорила громко, чтобы его подсознание, любовь ко мне услышала и вернулась в этот мир.
– Нет.
– Ну и лежи, – рассердилась я. – Не собираюсь с тобой валяться здесь вечность и оплакивать то, что может еще случится. Не хочешь верить, что я тебя люблю и смогу подарить тебе ребёнку? Ну и не надо! Уйду от тебя. Пойду к Светогору! Пусть он меня любит, ласкает, наслаждается мной! – И выскочила на улицу, а Лучезар остался лежать в палатке.
Я стала жить без него. Пыталась ловить рыбу сетями – почти все изорвала. Поймала только одну небольшую рыбку. Разделав ее, позвала Лучезара, он никак не отреагировал, продолжал лежать в палатке. Без его надзора стала более тщательно осматривать местность. Чуть дальше от палатки нашла небольшой выступ, что не свойственно гладким стенам пещеры. Он был похож на тайный ход Светогора к водопаду. Соорудив горку из камней, взобралась на приступок. Он был широкий чуть больше метра и шёл в верх. Неужто мне повезло найти выход из этой западни! Я быстро зашагала по нему. Но чем ближе подходила к воде, тем отчетливее видела тупик. Он заканчивался как раз перед заливом. Я расстроилась. Но через пару минут вспомнила, что дальнейшей дороги не было видно из-за обмана зрения. Руками стала ощупывать каждый сантиметр этого выступом. Но чем ближе я возвращалась к началу пути, тем уходила моя надежда на потайной ход. Ладно, зато я нашла укромное место, где можно было спрятаться от Лучезара. Может, когда-нибудь и пригодится. Сходила к малине. Урожай уже был готов. Я до одурения насладилась её.
Набрать пригоршню отправилась к Лучезару. Он лежал с закрытыми глазами.
– Привет милый. Смотри, что я тебе принесла, – открыв глаза, он тоскливо смотрел на меня. – Попробуй, какая вкусная! – я протянула ему ягоду. – Открой рот. Лучезар протянул руку и заботливо, нежно, стал поглаживать меня по волосам. Сочную малину раздавила о губы, что бы дивный аромат разбудил моего кавалера и его желание жить. – Смотри, какая вкусная, сочная! Не хочешь? Какая прелесть мне больше достанется! – Я стала ему рассказывать: как наслаждалась первой ягодкой, как собирала, как жила эту неделю без него. Говорила красочно, взахлёб.
Следующий день наткнулась на верёвку. Как жалко, что я поторопилась с ребёнком, он был готов уйти. Значит можно отсюда выбраться! Взяв веревку, решила сама попробовать перепрыгнуть залив. Накинув петлю на тот же камень что и Лучезар, когда доказывал мне что перепрыгнуть нельзя, отошла назад пока верёвка ни натянулась и побежала, набирая скорость. Оттолкнувшись от берега, устремилась на другой берег. Мой полёт закончился очень быстро, не добравшись до середины, упала в воду, течение реки подхватило меня и понесло к бездне. Веревка натянулась, я, держась, подтягивалась за неё, с трудом вылезла на берег. Со второй попытки продвинулась чуть дальше, но до середины так и не добралась. Проанализировав все действия, решила прыгнуть в третий раз. Разбег решила укоротить вполовину и бросить все силы на отталкивание от земли. Результат был плачевный. Я плюхнулась чуть ли не рядом с берегом. Разбег всё-таки должен быть длинным. Здесь течение реки было намного сильнее. Поток понёс меня с большой скоростью, закручивая вокруг своей оси. Когда веревка натянулась, попыталась вылезти на берег, но не смогла себя вытащить. Барахталась минут десять. Поняла, что сама не вылезу. Стала звать Лучезара на помощь. Он не шёл. Я проорал с полчаса, и с каждым разом мой крик становился безнадежным. Осознавала, что могу болтаться здесь очень долго или пока не порвется веревка! Собравшись с силами, последний раз крикнула пронизывающим страхом в голосе: – Лучезар, спаси! – и расслабившись улеглась на воду расправив руки, чтобы немножко отдохнуть. Решила отдаться течению и немножко перевести дух, для следующей попытки. Правильно говорят: «Спасение утопающих дело рук самих утопающих». Лежа на воде, размышляла над тем, как же собирался уходить Лучезар отсюда. Для залива нужна верёвка. Только как её использовать? Тут Лучезар схватил меня за руку и вытащил из воды, когда он подтянул меня, даже не заметила.
– Смотрю, купаешься.
– А чем ещё заняться. Ты же спишь.
– Да, тебя только оставь сразу залезешь не туда куда надо. За тобой глаз да глаз нужен.
– Так и смотри, чем валяться в палатке.
– Больше, чтобы не прыгала без меня!
– Буду прыгать! Вот как ляжешь опять, так и прыгну.
– Накажу!
– Ой, напугал! Смотрите, как мы заговорили. Интересно чем собираешься наказывать?
Лучезар пожала плечами.
– Придумаем, что-нибудь.
– Лучше расскажи, как планировал уходить отсюда, – потребовала я объяснений.
– Я же тебе говорил и показывал, что отсюда нет выхода.
– Врёшь! Вот сидишь здесь, смотришь мне в глаза и нагло врёшь!
– Несправедливо обвиняешь.
– Веревку, зачем принёс?
– Чтобы сесть подальше забрасывать. Ты всю рыбу от берега отогнала.
– И вот от этого я должна очень быть счастлива?
– Почему счастлива? А ты про это, – Лучезар тяжело вздохнул, вспоминая прошлое. – Я хотел подарить тебе кое-что. Он засунул руку в боковой карман и вытащил что-то яркое. – Это сердце солнца.
Лучезар протянул мне небольшой желтовато-оранжевый камень. Его очертания походили на сердечко, а поверхность была идеально ровной, без вкраплений, трещин и бугорков.
– Хотел сделать его в виде сердца, и подарить тебе в знак своей любви, чтобы всегда помнила обо мне. – Камень был тёплый, даже горячий и чувствовалось, как он даёт благодатную энергию. – Нашёл его, копая склад. Такие камни очень редкие. Они в тысячу раз ярче горят, нежели чем все эти камни. Кроме Света они дают и белую энергию – энергию солнца. Сердце солнца можно сравнить со Светочем. Он даёт силу, долголетие, здоровье, оберегает от тьмы. Солнце в Светограде сделано из такого камня. Он самый большой на Земле. Диаметр его около восьми метров. Ни в одном городе больше такого размера нет. В наших провинциях к простым камням солнца ещё добавляют вот эти небольшие камни. Когда здесь мы нашли первые камни сердца, стали разрабатывать это место рождение, пока не наткнулись на бездну. Наши старейшины поняли, что все эти камни сдерживают мощную силу хаоса. Поэтому запретили добычу сердечного камня. И все, что мы успели добыть, разошлось по нашим городам. Это место сделали священным, запретив выносить камни. Обитавшие здесь звери стали тоже священными. Их нельзя убивать. Все, кто нарушит закон, ждет смерть.
– Ты говоришь вармадов нельзя убивать?
– Да.
– Ты их много убил за эти месяца. Значит, тебя тоже накажут?
– Нет.
– Почему?
– Я же Правитель. Их могут убивать только Хранители Богояра. Бывают времена, когда их становится очень много, приходится их отлавливать и уменьшать популяцию. Этим занимаемся мы хранители. Кристалл вынести отсюда тоже имею право.
– Ну, надо же, как мне с тобой повезло.
Я привстала на колени и обняла его за шею, стала целовать. Лучезар отвечал на мои поцелуи, как-то устало, тоскливо.
– Я должен был подарить тебе его раньше. Тогда бы сердечный камень уберег тебя и сына от бездны. Прости, но я про него совсем забыл и вспомнил слишком поздно. – Он уткнулся лицом в мою грудь и опять замер надолго.
С этого времени Лучезар стал появляться на улице и даже кушать. Через месяц мы снова наслаждались друг другом, проводя романтические дни. Всё стало на свои места. Медовый месяц продолжался. Лучезар нашёл мне новую забаву – прыгать в воду и плыть в потоке реки. Иной раз, закрепив веревку, прыгал ко мне в воду. Мы барахтались, дурачились, целовались и даже разок умудрились слиться. Действительно камень солнце давал такой заряд энергии, убирал всем негативные мысли, дарил тепло, нежность. С этим камнем на шее можно было прожить здесь и вечность вместе с Лучезаром. И сырое мясо оказалось не таким противным. Благо, что на той стороне залива ждали меня дети. Хоть с каким камнем, а сердце рвалось к ним.
Один раз случился у нас разговор, даже не разговор так вылетела из его уст одна фраза в полудреме.
Нося сердечный камень, практически перестала спать. Два часа в сутки было достаточно, даже после одного часа чувствовала себя прекрасно. Поэтому после секса Лучезара донимала расспросами, и просила рассказать хотя бы одну историю. Он, привыкший после этого дела всегда спать, во время рассказа находился в полу пограничном состоянии между сном и бодрствованием. Прижимая меня крепко к себе, заканчивал свой рассказ почти спящим и проронил одну фразу. – Как хорошо, что я всё-таки не решился тебя отпустить к Светогору.
– Когда?
– После сына, – и он сладко отправился к Морфею.
Меня не смог спасти даже камень солнца. В душе закипал гнев, вихрем закручивая мои чувства. «Значит всё-таки можно отсюда уйти! Хоть завтра. А сам все говорит, что нету выхода. Так и знала, что врет. Умеет же он заморочить мысли. Как же отсюда выйти!» Я стала думать, думать и думать. Направляя всю энергию камня на решение этой проблемы. В голове проносились все наши разговоры, мимика, жесты Лучезара. Шёл полный анализ нашей жизни, вплоть до биения сердца. Такой деятельность своего мозга не видела никогда, и не думала, что он на такое способен. И вот небольшая зацепка была найдена. Когда я была в состоянии транса, после того как узнала, что на улице тепло Лучезар пытался перепрыгнуть залив показывая, что это невозможно, всегда прыгал в одно и то же место. Почему? Он бежал не перпендикулярно берегу, а как бы наискосок, дальше от стены. Зачем он это делал? Увеличить расстояние? Нет смысла. Он всё равно не допрыгнул бы и попрямой. В этом действии был спрятан ответ, как попасть на другой берег залива.
Я потихоньку выбралась из объятий Лучезара и подошла к воде. Долго глядела на воду. Ну что за секрет здесь таится? Что здесь разного? Почему он прыгает не прямо, ни влево? Берег одинаковый, вода как вода, только разные течения. Точно, поток воды меняет своё направление! Из реки отделяется течение и заходит в залив где-то посередине ударяется о стену и раздевается на два потока. Первый отходит к нашему берегу, образовывая множеству водоворотов, и с силой вырывается в реку. Другой уходит к противоположной стороне, создавая одну воронку и, наверное, также как наш поток уходит к противоположному берегу. Лучезар прыгал на границу между главным и дальним потоком.
Вот и ответ! Ура нашла выход. Надо прыгнуть так, чтобы попасть в нужное направление течения. Тут же достала верёвку завязала за валун, отошла подальше и побежала по диагонали в направлении стены, так как поток у стены подходил ближе к нашему берегу. Мои глаза горели огнем, предвкушая чувство Свободы. Я летела на крыльях счастья. В метре от края меня сбил с ног Лучезар.
– Ты с ума сошла! Куда собралась прыгать! – Кричал он с пеной рта. – Жить надоело! Сказал же без меня, чтобы в воду не лезла. Да ещё прыгать собралась в самый омут.
– Уйди, зачем остановил! – пыталась столкнуть его с себе. – Я нашла твой выход! Теперь ты меня ничем не остановишь!
– Какой выход?
– Как отсюда уйти!
– Да? – искренне удивился он и отпустил меня. – Ну-ка поведай, а то я, честно говоря, не в курсе.
– Да кто ж тебе поверит, что ты не знаешь, – настаивала я.
Вкратции поведала свою теорию.
– Интересное предположение, – анализируя мой рассказ, Лучезар бросил пару веток в залив, наблюдая за их движением. – Только где гарантии, что ты попадешь в нужный поток?
– Можно будет попробовать с разных направлений.
– У тебя будет только одна попытка.
– Почему?
– Если ты попадёшь в основной поток, и тебя понесёт в нашу сторону, ты застрянешь в водовороте и не выберешься.
– Можно за верёвку вытянуть.
– Из воронки не смогу достать там большая сила и скорость. Даже если всё-таки достану, то ты запутаешься в верёвке так, как будто тебя пропустили через мясорубку.
– Лучезар, зато ты точно допрыгнешь!
– Я даже пытаться не буду. Нет гарантии, что поток прибьет меня к нужному берегу. К тому же может течение так идёт только на поверхности, а на глубине совсем другое направление. Я лучше Светогора дождусь.
– Опять врёшь! – Заорала я, – ты знаешь, как выбраться отсюда. Но молчишь! И верёвка нужна именно для этого.
– Для чего верёвка, я тебе говорил. Что ты к ней пристала! Если не веришь так иди, прыгай. По-моему, лучше подождать два года, чем нелепо рисковать и умереть.
– Тебе решать, что делать! – Лучезар направился в палатку. Он, как всегда, был прав. Если попасть в водоворот выбраться живым не получится. И насчёт подводного течения то же правду говорит. Не знаешь, как там будет. Прыгать рисково даже для него. Ну, зачем, тогда ему верёвка? Не верю я, что для рыбалки!
Я пошла следом за ним в палатку, легла рядом, поцеловала и промолвила:
– Ты прав милый во всём. – Прилегла ему на грудь, обдумывая новый план побега.
Я стала подолгу стоять на берегу и вглядываться в пучину. Ещё стала тренироваться, как спортсмен прыгать дальше в воду. Лучезар молча смотрел на моё занятие. Потом не выдержал, стал бубнить недовольно.
– Бегает туда-сюда без толку. Лучше бы удочку взяла, да рыбки, может быть, наловила. Пошли, хватит уже!
– Пока не допрыгнул до середины, не угомонюсь.
– Ты так никогда не допрыгнешь.
– Почему?
– Ты неправильно отталкиваешься от берега, разгон неплохой, но дальше всё портишь.
– Так покажи, как правильно!
Лучезар немного подумал, глядя на меня, потом на залив.
– Ладно, смотри, – согласился он. Потихоньку стал бежать. – Когда добежишь почти до края немного вперед наклонись к земле, а перед подскоком сгруппируйся, как пружинка сожмись, собрав всю энергию и отскок, передавая ускорение своей набранной скорости. А ты просто бежишь и совсем не отталкиваешься. Поняла?
– Вроде как.
– Чуть сгруппировалась, и… – он показал, как надо прыгнуть, – давай пробуй.
Я разогналась и повторила все движения, которые показал Лучезар. Результат был ошеломляющий, сразу же допрыгнул до середины. Вылезая из воды, в восторге воскликнула:
– Ты видел? У меня получилось! С первого раза на середину прыгнула! А если потренироваться и до тебя допрыгнул!
– Допрыгнешь. Только, чтобы в пучину не смела прыгать! – беспокоился Лучезар. – Обещай, что даже думать об этом не будешь!
– Постараюсь, но не думать не смогу.
– Обещай, что даже думать об это мне будешь! – настаивал он.
– Ой, не знаю, – посмеивалась я.
– Зря я тебе показал, – засетовал он. – Зная тебя всё равно голову в петлю сунешь.
– Милый Лучезар, в петлю я точно не полезу, у меня же дети!
– Вот и думай о них! Что такое два года в вечности – секунда. Год уже прошёл не увидишь, как и они пролетят.
Меня не покидала мысль как же заставить Лучезара уйти отсюда. Что же такого сделать, чтобы он решился покинуть это место. Его отсюда поганой метлой не выгонишь. Ради сына не ушёл. Что тут его держит? Как что? Я! Если меня не будет, он сразу же покинет это место. Значит надо убрать меня. Организовать мою гибель. Это будет совсем жёстко. Ты что Наталья! Лучезар только что похоронил сына, до сих пор тяжело вздыхает, поглаживая мой живот. Нельзя так! А меня удерживать здесь можно?! Когда мои дети так оплакивают меня. Где гарантии, что через два года он отпустит меня! Для чего ему эти три года? Раз он уже решил занять ложе мужа. Всё я решила! А если он покончит с собой? Нет. Лучезар не из таких людей. Его нельзя сломить! Но если всё-таки сломится? Нет, всё равно будет жить, страдать, но жить. Для убедительности надо расспросить, что он думает про самоубийство.
Отдыхая после обеда, начала рассказывать вспоминания из юности.
– Мы раньше соберёмся квартальными ребятами да девчатами и пойдём на речку купаться. Жара страшная стоит. Так мы наперегонки раздевались и в воду. Вот благодать! На барахтаемся, на плюхаемся, и давай потом с тарзанки прыгать: кто дальше, да кто сколько сальтов сделает. Прям как сейчас прыгаю в воду. Весело было. Потом все усталые, но довольные собирали на стол у кого что было. Кто огурцы с помидорами принесёт, кто котлеты захватит. У Васьки Стрельникова всегда вкусный морс был из виктории. Он что-то добавлял, но нам так и не говорил, что именно кладет. Химию уж больно Васька любил. Так и стала работать на пищевых добавках. Лежим, как мы сейчас, на солнышке греемся. Лепота! Только у нас, к сожалению, сейчас солнце не греет. Всегда на этой косе отдыхали, пока случай неприятный не произошел.
– И что случилось?
– Отдыхали мы после еды: кто загорал, кто книгу читал. Серёжка, как всегда на гитаре играл. Видим, Машка поодаль бежит, в сторону обрыва направляется. А бежит, как пьяная. Мы ещё посмеялись. Надо же никогда не видели, чтобы пила, а тут аж ноги заплетаются. Подбежала к обрыву посмотрела вниз, да и прыгнула. Мы тут все соскочили, да к ней бросились. Она воды, как огня боялась, и плавать то не умела. Пацаны ныряли за ней, ныряли, так и не нашли, не успели спасти. Через минут тридцать около нашего пляжа всплыла. Хорошая девчонка была, – с грустью вспоминала я. – Потом узнали, что её парня на войне убило. Так узнав, она и решила в омут с головой броситься. Не знаю, может я не права, но нельзя себя жизни лишать, какие бы неприятности не преподносила нам судьба. Я права или нет? Ты как думаешь?
– Полностью с тобой согласен. Только слабаки лишают себя жизни. Каждый человек должен преодолевать невзгоды, и твердо стоял на ногах в бурю. Солдат может умереть только в бою.
Как я и предполагала, Лучезар никогда не бросятся в бездну. Значит, через неделю можно начинать спектакль.
Как организовать свою гибель? Да очень просто. Показать, что я всё-таки решилась прыгнуть в нужное течение, на данное время я уже неплохо прыгала, почти как Лучезар. Только мне нужен был повод, так как могу туда прыгнуть только в порыве страсти. Мне нужен скандал с Лучезаром, а повода не было. Всё было идеально. Никак не могла придумать из-за чего с ним можно было по ругаться. И вот вроде бы нашла из-за чего, но какая будет реакция тихая или буйная, я не знала. Решила спрятать нож. Слава Богу, у меня было укромное местечко. Лучезар готовился к ужину, принёс валяную рыбу и стал искать нож.
– Наталья ты нож не брала?
– Нет.
– Как после обеда под шкуру положила, так и не брала.
– Нет его здесь. Ты его не вернула.
– Да вроде бы, как всегда. После обеда пошла мыть посуду. – Хотя ее трудно назвать посудой. Вилка – рогатина из ветки, тарелки – из желудков вармада, скатерка – тонкая кожа. Вот вся наша утварь. – Помыла нож, вилки, тарелки, всё замотала в скатерку и убрала все на место. Хотя… – делала вид что вспоминаю, – ножа вроде не было. Так вот что булькнуло! Я ещё подумала: «Надо же, как рыба близко плескается за удочкой что ли сбегать " Это был, наверное, нож.
– Ты что нож утопила? Что наделала! – возмутился он.
– Извини, – спокойно ответила я
– Понимаешь, что натворила!
–Да, нож утопила, – также без эмоций говорила.
–Ты где его мыла?
– Вон там, – показала рукой направление.
Лучезар побежал смотреть, а я потихонечку зашагала за ним. Он всматривался в речку с надеждой приметить нож.
– Что стоишь? – с каждой минутой всё сильнее и сильнее сердился от моей холодности Лучезар.
– Мне за ножом, что ли прыгнуть? Я уже извинилась.
– До твоего крошечного мозга видно не доходит, что ты потеряла! Самое ценное, что у нас было! С чем я на охоту буду ходить, рыбу потрошить, водоросли срезать? Ты думаешь, что это так просто делать. С ножом еле справляюсь.
– Ничего, ты же у меня практичный, что-нибудь придумаешь. – Это была последняя капля в его терпение.
– Она ещё и издевается! Как будто специально нож утопила.
– Да! Специально, чтобы жизнь у тебя сладкой ни была.
– В первую очередь ты себе сделала плохо, а не мне. Завтра в зимнюю пещеру возвращаемся.
– Никуда я не пойду отсюда! – Мы уже вдвоём с пеной у рта орали друг на друга.
– Кто тебя будет спрашивать! Пойдёшь, как миленькая.
– Что я там забыла. Мне и здесь хорошо.
– Нож ты там забыла. Будешь его своими кривыми ручонками делать. Смотри, потом топить не будешь.
– Сам делай своими кучерявыми руками!
–Это что за дерзость? – схватив меня за плечи тряхнул. – За языком следи!
– Руки убери гад! За нож убить готов! Так дерзай! Одному веселее будет.
Лучезар отшвырнул меня на пол и пошёл на склад собирать провизию. Такого поворота я не ожидала, что он соберется уходить отсюда. Если мы завтра пойдём, то прыгать надо сегодня ночью.
Лишь бы он уснул, а в таком запале навряд ли уснёт. Надо было помириться и утихомирить его. Собрав всю провизию в мешки, сложил шкуры с топкой, перевязал их верёвкой, залез в палатку и улегся спать. Посидев немного на берегу, пошла, посмотреть, что делает Лучезар. Он лежал на животе, растянувшись на все спальное место, говоря: «Здесь всё моё, тебе места нет!»
