Наташа Штайн
Следующая станция
Глава 8. Засада
– Нина, сегодня Мария прилетает. Приберите, пожалуйста, спальню. Постель поменяйте., – кажется, все сказал. Свежие цветы она и так поставит. Это была мечта Маши тоже тогда, в студенческие годы. Чтоб каждый день в комнатах стояли свежие сезонные цветы. Любые, кроме ирисов и калов. Мрачные цветы, похоронные, согласен. У них во многом вкусы сходятся. Когда строили дом, почти не спорили, потому что хотели одно и то же, в одном стиле, и живые цветы, кроме ирисов и калов. Говорят, что счастливый брак, это не когда муж и жена смотрят на друг друга, а когда муж и жена смотрят в одну сторону. И у них так было. Хотя почему было? И есть. Если все так хорошо, то почему тогда возникла Лизка? Возникла. В нужный или ненужный момент. Маша забеременела шесть лет назад. В сорок пять лет. Второй раз за их совместную двадцатипятилетнюю жизнь. Старородящая – просто термин, который они вместе услышали у врача. Ста-ро, стар-уха и стар-ик сделали и решили родить ребёнка. Глупость, конечно, ни он ни она не чувствовали себя стариками, не выглядели как старики. Но это прилагательное старо-родящая его напугало. Он тогда посмотрел внимательно на Машу и вдруг увидел морщинки вокруг глаз, темные пятна на беременном припухшем лице.
– Есть какие-то риски, доктор?
– Сейчас многие рожают после сорока. Все будет хорошо, не переживайте.
Они переживали. Маша боялась заниматься сексом. Во время первой беременности она, двадцатилетняя, с огромным животом и опухшими пышными грудями с него не слезала, хотела любви. А сейчас боялась. И он боялся причинить ей вред. Старородящая же, не дай Бог что. Воздержание надо было как-то компенсировать. Спортзал, бег трусцой, мастурбация. Все помогало до того момента, пока секретарша Лиза не вошла в его кабинет в красной мини-юбке, обтягивающей круглые выпуклые ягодицы, не пахнула на него весенним молодым духом и он сам не понял, как закрыл дверь, поставил ее раком и оттрахал. Именно оттрахал, быстро, ярко, похотливо. И Лиза не сопротивлялась, жмурилась, стонала, получала удовольствие. Потом стыд, алкоголь, чтоб залить стыд, повторение, стыд перед женой за измену, стыд перед Лизкой за ее загубленную молодость, алкоголь, стыд, компенсации, привычка, замкнутый круг. Владимир Викторович, как честный человек Лизе ничего не обещал, про любовь не говорил, а эта скромная, но порочная в постели, как оказалось, девушка с правильным воспитанием и влюбилась в него до беспамятства , вертела бёдрами с мягкой мокрой зовущей в разврат плотью, и у него не хватало сил отказаться от ее поклонения, от ее гладких полных грудей, от теплого розового рта. Сорокапятилетная жена Маша беременная, больная, а он трахает секретаршу младше себя на двадцать лет. Все как у всех. Ребёнка Маша выкинула на шестом месяце. Старородящий организм не вытянул беременность без видимых причин и потрясений. Маша упала в депрессию ещё на год. Он терпел, ждал и лечился Лизкой. Лизка помогала. Купил ей квартиру в благодарность. Лиза художник, оформила квартиру в стильных белых тонах. Круто, а не по его вкусу. Чужая квартира, чужая баба. Но бедра…
С Машей наладилось, все стало, как раньше. Тишина, стабильность, уютный секс с привычными родными движениями и позами. И к Лизе привык. И вот допривыкался. Лифчик чужой женщины в постели его жены.
Сел в машину, выехал к ближайшей помойке, оглянулся, вынул наволочку из-за пазухи и с наслаждением зашвырнул ее в грязный зеленый бак.
Хватит. Набрал номер Лизы. Не берет трубку. Спит после вчерашнего. Дать ей отступные? Не возьмёт, порядочная. Пусть Лиза выйдет замуж, родит детей, пусть ее кто-то любит по настоящему. Не так как он – за бёдра.
