Ники Сью
Зажги мое сердце
Глава 10
Следующие два дня я пыталась рефлексировать: занималась тренировками с девочками, снимала их на видео, потом пересматривала и пыталась придумать, как сделать движения учениц более плавными, а может кого-то и переставить на задний план, чтобы смотрелось гармонично.
Но больше всего я старалась не думать об Илье и об этом его дурацком батле, который должен был состояться в воскресенье. Раньше у нас так часто подобные мероприятия не проходили, это даже как-то странно для нашего города. И я, конечно, не сдержалась и зашла в группу, полюбопытничала. Участников было заявлено мало, около пяти танцевальных групп. Ведущим программы объявили местного блогера, и еще несколько должны были просто прийти в качестве зрителей, а потом сделать рекламные посты. Ничего стоящего, на самом деле, обычный уличный батл.
"Не пойду никуда", – решила я для себя. А в субботу вечером мой телефон пиликнул, на экране высветился незнакомый номер и входящее сообщение:
Н: "Не забудь, что начало в четыре. Опоздунов нигде не любят".
У меня чуть мобильный из пальцев не выскользнул. Да откуда у него вообще мой номер? Хотя, как откуда, вполне ожидаемо, что Илья не только глазел на фотки в ленте, но и скинул себе гудок. А я дурочка даже не проверила, даже не подумала о подобной версии.
Какого черта ему от меня надо?
М: "Откуда у тебя мой номер? Ты реально чертов сталкер".
И: "С твоего телефона".
И пока я боролась со злостью и желанием ударить почему-нибудь похожему на боксерскую грушу, Рубцов накатал еще одно сообщение:
И: "Не забудь, начало в четыре часа. Не заставляй меня писать снова".
М: "Я бы предпочла никогда не получать от тебя сообщений. Со сталкерами разговор короткий".
И: "Смени пластинку. Я не в ряду твоего фан-клуба. Хотя сомневаюсь, что он у тебя есть".
М: "Мой фан-клуб в разы круче твоего. В отличие от твоего, у моего есть мозги".
И: "Да это успех, детка. От всей души рад за тебя. Главное, не опаздывай".
Мне не удалось сдержать стон раздражения. Пальцы словно горели огнём, я слишком громко кликала ими по экрану телефона. Вот же говнюк!
М: "Я никуда не пойду. Спустись на землю".
И: "Слушай, я не собираюсь тебя уламывать".
М: "Отлично. Тогда просто удали мой номер".
В ответ он прислал стикер с пандой, которая смешно закатывала глаза. Не сдержавшись, я и сама тихо хихикнула, но тут же одернула себя. Не хватало ещё улыбаться от сообщений этой груды мышц.
Однако в воскресенье утром, да и в обед, я не находила себе места. Постоянно тянулась к телефону, заходила в ту проклятую группу, просматривала фотографии старых мероприятий, даже заглянула в список участников. Я и сама не понимала, что меня так манит. Но больше не понимала, зачем Рубцов записал меня туда, какова причина его поступков?
В голове крутились разные варианты, да только все они казались какими-то странными. Самым реалистичным был вариант спора, либо реальной симпатии. Однако и они мне не нравились. Пускай я не была знакома близко с Ильей, но он не походил на ветряного парня, у которого в голове опилки. Хотя в их команде и такие были, помню, Ирка говорила, защитник “Черных Ястребов” меняет девчонок как перчатки.
“Неужели все хоккеисты повернуты на девушках? Стоп! Я вроде не отношусь к категории тех, на ком можно быть повернутым”, – отмахнулась я от глупых и назойливых мыслей в голове.
Плюхнулась на старый диван, который под моим весом издал очередной противный скрип. И только я хотела включить на телефоне музыку, как в окне вновь показалась чья-то тень. И она, будто поняв, что попалась мне на глаза, моментально скрылась. Я подскочила с дивана, подошла к подоконнику и отодвинула занавеску. Но в безмолвной тишине, нарушаемой легким дыханием слабого летнего ветра, никого не было. Неужели, в самом деле, показалось?
Мне вдруг стало не по себе, захотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом, послушать любимые треки в наушниках. Тем более сегодня у меня был законный выходной, вполне могла себе позволить побездельничать. Поэтому, не медля больше ни секунды, я надела удобные кроссовки и закрыла за собой дверь в тренерскую.
Улица встретила меня теплыми лучами солнца и жаром от асфальта. Я поморщилась и достала из рюкзака, который накинула на плечи, солнцезащитные очки. Надев их, пошла медленным шагом вдоль улочек, наслаждаясь ветерком, что настойчиво проникал под мою широкую, безразмерную майку цвета апельсиновой корки. Днем уже не было слышно птичьих голосов, зато гул от машин раздавался повсюду.
Я вставила наушники в уши, включила Why don't we – trust fund baby и побрела вдоль тропинки. Не смотрела по сторонам, только вперед, стараясь ни о чем не думать. Наверное, поэтому не заметила, как оказалась в месте икс. Как длинное расстояние сократилось, словно я сделала от силы два шага.
Площадь курортной зоны, которую несколько лет назад администрация города превратила в сцену. По бокам там стояли лавки, прохожие уже сидели на них, кто-то ждал программы, кто-то просто отдыхал от прогулки. Позади располагалось знаменитое старинное здание, преимущественно выполненное из стекла. Летом его лучезарный цвет переливался, напоминая бескрайнее небо.
Я сжала лямку рюкзака, замечая, как сбоку толпятся танцоры, и как молодой парень возится с оборудованием.
Развернувшись, уже хотела уйти, а потом вдруг подумала, почему вообще должна уходить? Почему бы просто не станцевать? Всего разок. Для себя! Пускай потом я снова впаду в депрессию от несбыточных желаний, но на коротких три минуты смогу погрузиться в ритмы музыки и стать частью той себя, которая сидела в закрытой комнате и которую я самолично посадила под замок.
Поборов волнение, я все же подошла к организатору. Это была высокая девушка, на две головы выше меня. Ее волосы были завязаны в тугой пучок, а глаза подведены фиолетовой подводкой.
– Простите, а участники еще принимаются? – спросила я, прикусив от волнения губу. Она обвела меня взглядом, словно пыталась вспомнить, видела ли когда-то раньше.
– Да! С вас и начнем! – воскликнула организатор, обескуражив своим заявлением.
– Ч-что? С меня? Вы может… – я заикалась, то и дело, хлопая ресницами. А ей было все равно на мою растерянность, девушка уже повернулась ко мне спиной и направилась к парню, который подключал ноутбук к колонкам.
Я честно попыталась вразумить организатора, просила поменять последовательность, тем более откуда она могла знать, насколько хорошо незнакомка вроде меня танцует. Вдруг я была какой-то глупой самоучкой, что даже в ритм не попадала? Но кажется, этой девушке было наплевать на мои навыки.
Потому что через десять минут меня вывели в центр так называемой сцены, включили Sia – Bird set free и сообщили, что батл начался.
Я растерянно глотала ртом воздух, разглядывая зрителей. Такие разные: пожилые парочки, молодые семьи, подростки. Люди подходили к лавкам на звуки музыки, которая уже успела отыграть секунд десять.
Я сделала вдох. Мне почему-то было сложно начать движения, тем более композиция довольно мелодичная, совсем не в моем стиле.
– Ну, она танцует или нет? – донеслось справа, там толпились танцоры.
– Она собирается вообще танцевать?
– И зачем ей включили трек?
– Двигай бедрами, детка!
Чужие голоса вызывали во мне раздражение. В конце концов, я прекрасно владела своим телом и никогда не стеснялась танцевать. Так почему до сих пор стою, подобно статуе?
Очередной вздох.
Я закрыла глаза, позволяя музыке наполнить меня, заставить двигаться. Мне понадобилась всего секунда, чтобы услышать ее шепот, чтобы взмахнуть рукой, качнуть в такт бедрами, приподняться на носочки и воспарить над реальностью.
Я сделала шаг, кружась в воздухе и повторяя про себя слова песни. Они будто проникали в меня, заряжали энергетикой. Я сама была каждой строчкой в этих стихах, птицей, которой обрезали крылья. Человеком, который мог говорить, но не мог петь. Я была той, кто трепыхался на земле и не мог подняться*. Но когда заиграла разбивка, я подпрыгнула, подобно лебедю, заводя руки над головой. Моих губ коснулась улыбка, будто теперь все плохое осталось позади. Я открыла глаза, и вдруг среди всех взглядов, обращенных на меня, там, в центре, где заканчивались ряды с лавками, я увидела его.
Илью. Он не сводил с меня глаз. И я… почему-то не смогла оторвать взгляда от него.
Пр.: описания танцевальных движений – отсылка к тексту песни Sia – Bird set free.
Глава 11
Илья
Тащиться сюда было довольно глупо, даже бредово. Серьёзно, Майя была подобно открытой книге. Не обязательно проверять: попалась она на крючок или нет, потому что всегда однозначно “да”. Прежний я бы сказал, что Майя относилась к самому скучному типу девушек, о которых обычно забывают на второй день. Но нынешний я плевать хотел на то, к какой категории относится Орлова. У меня есть цель и я тупо должен достичь ее, чтобы, как минимум, меня перестал тыкать Сотников, а вместе с ним и совесть. Хотя нет, второе не причем. Совесть испарилась в тот день, а вместе с ней и звезды, которых я больше не видел.
Однако, когда Майя стала танцевать, когда она закрыла глаза и словно слилась с музыкой, произошло что-то странное. Ее руки и тело казались такими невесомыми, она двигалась плавно, ее движения завораживали. Майя походила на сирену, которая своим голосом могла подчинить всех вокруг, только в ее случае это было тело. Несколько парней даже получили от своих девушек подзатыльники за то, что так открыто пялились.
Удивительно, конечно, как музыка и танец меняли эту бойкую девчонку. На сцене она становилась неузнаваемой. И я вдруг ощутил, как детские воспоминания подкрадываются издалека, словно летний ветер, который проникал под одежду и назойливо толкал сделать шаг в прошлое.
Двенадцать лет. Тот возраст, когда беззаботное детство позволяет гулять, творить всякие глупости, не спать до утра, познавать новые ощущения. Но это все было не про меня. Я любил хоккей. В этом месте, пожалуй, можно смело поставить много восклицательных знаков. Стоило только мне перевалиться за борт, а моим конькам коснуться льда, как мир вокруг моментально менялся. Я менялся.
Тогда был наш первый важный матч с довольно сильным соперником. До этого проходили только частные товарищеские матчи, пускай и с наградами, медалями и почестями. Но в этот раз все отличалось. В этот раз мы встретили трибуну разных зрителей, их голоса будоражили кровь, их взгляды заставляли взять на себя ответственность. Мы должны были показать достойную игру, одержать победу.
Помню, как ребята волновались, и тот разговор в раздевалке перед матчем:
– Мы точно продуем. Илюх, – Дэн, в моей пятерке он был защитником, уселся рядом со мной и заговорил полушепотом, пока я надевал шлем. – Почему ты такой спокойный? Они же – монстры!
– А чего мне переживать?
– Ну как же?! – искренне возмутился Денис.
– Я просто возьму клюшку и забью шайбу в ворота, как мы делаем это на тренировках. Остальные сделают то же самое, разве нет?
Но Дэн оказался по итогу прав. Мы проиграли. Тогда я безумно расстроился, поражение команды для меня означало собственный промах. И вместо того, чтобы пойти на свидание с девчонкой из параллельного, о которой болтали все мальчишки в классе, и на которое она сама меня позвала неделей ранее, я поплелся на старое поле и до глубокой ночи орудовал клюшкой: кидал шайбу по банкам.
Отец подослал тогда ко мне охранника, а тот по итогу уснул на лавке, что стояла на этом поле. Ему было скучно, а меня переполняла злость. Как я смогу прийти домой и сказать родителям о проигрыше, как смогу сам принять его? Мне почему-то было стыдно попасться папе на глаза, признать свое поражение. Женька, мой младший брат, о таких вещах никогда не парился. Мы были такими разными… Почему я этого никогда не замечал?
И да, я не посчитал нужным предупредить ту девочку, что не приду на свидание. В итоге она два часа прождала меня у здания библиотеки, заболела и слегла с ангиной на две недели.
Это был знак. Хоккей стал для меня выше всех: девчонок, друзей и даже семьи. Я сделал тогда неправильный выбор.
Однако сейчас, когда Майя кружилась на шумной улице, когда парни вокруг с нескрываемым интересом разглядывали её стройную фигурку, я задумался… Действительно ли мой выбор был неправильным?!
Музыка отключилась. Стихли голоса, Майя больше не кружилась и не заставляла чужие сердца трепетать. Теперь она смотрела только на меня. Правда, всего несколько секунд, а потом подхватила рюкзак, который валялся на асфальте, и рванула мне навстречу.
Кто бы сомневался?!
Я развернулся, хотя был уверен, уйти незаметно не получится. И да, Майя все-таки схватила меня за локоть. Она выросла напротив, часто дыша. Капельки пота стекали по ее тонкой изящной шее, на лбу и даже вдоль скул. Сегодня было слишком жарко для таких ритмичных танцев.
– Снова гулял? – не здороваясь, она сразу перешла к наездам.
– Какая ты догадливая, – я закатил глаза, понимая, насколько абсурдно звучит моя ложь. Но ведь иначе она не согласилась бы участвовать в этих мероприятиях, и вариант "откупиться деньгами" с ней тоже не прокатил бы.
Убрав ее руку, я чуть отошел, увеличив между нами расстояние.
– Послушай, Илья, это уже начинает походить на помешательство.
– На шизофрению, – поправил, продолжая разглядывать раскрасневшееся лицо Орловой. У неё были довольно привлекательные губы, и цвет глаз красивый – морской, напоминающий бескрайнее море и шум прибоя. Ну и… пожалуй все. Хотя нет, фигурка тоже ничего.
– То есть ты не отрицаешь, что спятил?
– Я не отрицаю, что ты ужасно танцуешь, – очередная ложь. С другой стороны, мне без разницы, как она танцует, главное сделать ее заметной, отправить в проклятый колледж в Америку и дело с концом. И да, она должна была типа добиться этого самостоятельно, так сказала ее бывший тренер моему другу Сотникову. Майя из категории тех странных девушек, которые не приемлют подачки. Вот же глупая.
– Поэтому ты прибежал посмотреть на меня? – она демонстративно скрестила руки на груди и даже притопнула ножкой.
– Ты путаешь, детка, – я усмехнулся. Мне, в самом деле, было смешно слышать подобное. Не припомню, чтобы хотя бы раз в жизни прибегал к девушкам. Обычно я опаздывал на свидания, не выполнял обещаний и не запоминал ничего о людях, окружающих меня. Единственная вещь, которая волновала – хоккей. – Девчонки бегут в ледовый дворец ко мне, а не я к ним. Ладно, поздоровались и хватит. Бывай.
Я двинулся в сторону бульвара, а Майя зачем-то поплелась следом. Она поравнялась со мной и открыто косилась, будто у меня на лице находились открытия века, за которые обещали дать миллионы долларов.
– Из тебя фиговый Шерлок, – сказал я, засунув руки в карманы темно-синих шорт. Мы шли близко, словно двое друзей, которые вышли на прогулку.
– А из тебя сталкер.
– Ну не знаю… – я пожал плечами, обходя женщину с корги. Бедный пес, он еле передвигал лапами. Жара изнуряла всех.
– Нарываешься на комплимент? Думаешь, я должна была упасть от восторгов, что такой крутой парень меня сталкерит?
– Так значит я крутой? – я взглянул на Майю, а она тихо цокнула. Не знаю почему, но мне вдруг стало смешно. В последнее время я почти не смеялся, но в эти дни мое настроение менялось, словно езда на американских горках.
– Нет, я же тебе уже говорила. Груда мышц не бывает крутой и сексуальной.
– Ах, ну да. Тебе же нравятся хлюпики, они самый сок.
Она вздохнула.
– У тебя отличная память, которая работает не в том направлении.
– А у тебя отличная фантазия, не думала сменить вид деятельности?
– Неплохая идея! – Майя хлопнула в ладоши, будто ее, в самом деле, осенила гениальная мысль. – Напишу историю о сталкере, который считал себя кру…
Договорить девчонка не успела, потому что я ей не позволил.
Дальше произошло что-то на уровне инстинктов. Я схватил ее за локоть и резко дернул за собой в сторону двухэтажной кофейни в стиле старой архитектуры. И нет, дернул не от большого желания, а потому что увидел у входа в курортную зону их… Свою теперь уже бывшую команду.
Проклятье.
Глава 12
Илья меня не переставал удивлять. Вот если бы снег пошел летом, это был бы Рубцов. Или, скажем, зимой неожиданно бы распустились вишневые деревья. Тоже Рубцов. И даже неопознанный летающий объект, который мог бы приземлиться среди роскошного сада в парке вокруг нас – и это Рубцов. Подобные явления скорее невозможны, но Илья рвет шаблоны невозможности и продолжает меня преследовать. Да, да, именно так. Я не верю в его глупые отговорки о прогулках, случайных обстоятельствах и прочей ерунде. Он действовал вполне осознанно и, не иначе, имел какую-то конечную цель.
Но когда Рубцов неожиданно схватил меня за руку и потащил в сторону двухэтажной кофейни, а потом еще и прижал к стене, навалившись сверху, подобно огромному шкафу, я окончательно опешила.
– Ты что… – хотела сказать “творишь”, но не смогла. Илья перевел на меня взгляд, и я отчего-то смутилась. Его глаза были вроде холодными, суровыми, словно в них поселилась зима, а может она жила там бесконечное количество дней. С другой же стороны, было что-то такое в этом его взгляде доброе, искреннее, и это заставило меня смутиться. Я захлопала ресницами, стараясь подавить нахлынувшее волнение, однако щеки только больше стали полыхать жаром. А уж когда я осознала, что наше дыхание переплелось и насколько скудное между нами расстояние, сердце окончательно рухнуло к самым пяткам.
– Минутку, ладно? – произнес он, то и дело оглядываясь. Я сглотнула, пытаясь успокоиться и прийти в себя. А потом уловила направление взгляда Ильи, он был устремлен на компанию парней. И если моя память не подводила, это были игроки "Чёрного Ястреба".
– Почему мы прячемся?
– Мы не прячемся, – его внимание снова вернулось по мою душу, заставляя пульс включить ускорение. Сглотнув, я ответила:
– Тогда ты просто решил зажать меня у стенки?
– Я просто спасаю тебя от жары.
– Я чувствую жар от твоего тела, так что нет, мне чертовски жарко! Плохо стараешься, Рубцов, – я подняла руки и уперлась ладонями в его плечи, в надежде оттолкнуть. Пора было заканчивать этот фарс, со стороны мы явно выглядели странно.
Но стоило мне только коснуться плеч Ильи, ощутить даже сквозь ткань майки его рельефные мышцы, как в голове зародилось какое-то дикое желание. Например, спуститься ниже, провести пальчиком вдоль живота по кубикам пресса. Однако я тут же себя одернула! Это же Рубцов! Парень во всех отношениях "слишком". Какого черта я думаю о его теле и вообще о нем? И почему мы до сих пор так близко?..
– Так может мне тебя раздеть, чтобы было холодно? – Илья говорил, вроде не скрывая сарказма, а вроде и без особых эмоций. Он часто оглядывался, я будто бы интересовала его в последнюю очередь.
– В чем дело? Боишься, что дружки узнают о твоей маленькой фобии?
– Серьезно, твои интимные фантазии на тему сталкерства уже начинают меня пугать, – прошептал он почти мне в губы.
– Мои? А может твои?
Рубцов не ответил, и это дало мне прекрасную возможность: выскочить из-под груды мышц или же из клетки, в которую усадили несчастную голубку. Ладно, я была не голубкой и совсем не несчастной, но капитан хоккейной команды отлично справлялся с ролью “захвата”, поэтому клетка была идеальным сравнением моего временного заточения.
Илья покосился на меня, недовольно хмыкнув, затем вдруг отошёл от стены и двинулся в сторону выхода из курортной зоны. Вот так запросто, будто только что не зажимал никого, пытаясь, явно скрыться от своих друзей. Кажется, я никогда не пойму этого парня…
Не сдержав любопытства, я поспешила за ним. Зачем? Да кто его знает! Хотя нет, у меня было приличное количество вопросов, на которые хотелось получить ответы – вот зачем!
Рубцов быстро отдалялся, мне даже пришлось перейти на бег, чтобы поравняться с ним.
– И все-таки, что это было? – спросила я, когда мы перешли дорогу и оказались на шумном бульваре. С одной стороны на лавке мужчина играл индийскую музыку, а с другой, чуть дальше, молодой парень пытался читать рэп. Правда выходило у него не очень, но люди все равно кидали деньги в чёрную шляпу, которая лежала на асфальте.
– Ты о чем? – Рубцов посмотрел на меня, делая вид, будто абсолютно не понимает вопроса.
– О твоих друзьях.
– Ты видела моих друзей?
– Не притворяйся идиотом, тебе не идёт, – я тихо вздохнула. А ещё мне хотелось пить. Жара давала своё.
– Я серьёзно, это были всего лишь парни из Ястребов. Удивлён, что ты всех знаешь в лицо, – он стал идти медленнее.
– Назови мне хоть одного человека в городе, кто их не знает, – самоуверенно сказала я.
– Простите, – Илья резко остановился и перегородил проход бабушке, на голове которой была большая соломенная шляпа. – Вы знаете команду "Черные Ястребы"?
– Что? – она так удивилась, словно впервые в жизни слышала сочетание слов “черный” и “ястреб”. – Кто это такие? Футболеры?
– Почти, спасибо, – мы отошли от незнакомки, и Рубцов кинул на меня победный взгляд, в нем так и читалось большими буквами “выкуси”. – Ну и?
– Ты бы ещё у младенца спросил! – возмутилась я.
– Ладно, выбери любого. Давай проверим твою теорию популярности нашего клуба.
– Хорошо, – я и сама не ожидала, что соглашусь. А ещё поймала себя на мысли, что мы общаемся довольно легко, словно давние друзья. И это даже немного пугало, мне не хотелось привыкать к обществу Ильи. По крайней мере, до тех пор, пока не узнаю его истинную причину столь неожиданного появления в моей жизни.
