bannerbannerbanner
Народное дело. Распространение обществ трезвости

Николай Александрович Добролюбов
Народное дело. Распространение обществ трезвости

Полная версия

Сведения о распространении трезвости в Калужской губернии были помещены в «Указателе политико-экономическом», № 20. Приведем их здесь вполне:

Трезвость в Калужской губернии распространяется с замечательною быстротою, и дай бог дальнейших успехов доброму делу. По настоящее время трезвость установилась в следующих селениях: Тарусского уезда: в Сашкинском сельском обществе с деревнями Клишино, Жиливки, Черкасове, Жалично и Силиверстово, ведомства государственных имуществ, в имениях гг. Миллера и Дурново и при чугуноплавильном Бибарсовском заводе; Калужского: в селе Боброве – г. Головина (1200 душ м. п.), в деревнях: Жарок, Песочне, Семеновском, Гридневе, Фетинине, Маматове и Бобрихе – княгини Вяземской, в селе Дмитриевском – г. Кикшина, в деревнях Мужачи, Русине, Маслове, Филипповой – г-жи Фрейганг и в селе Желовиж – г. Скворцова; Медынского: в селе Карамышеве – князя Меншикова (1880 душ), во всех селениях князя Кочубея, подведомственных Кожуховской вотчинной конторе (510 душ), в селе Троицком – г. Сабанеева (642 души), в селе Кондрове – г-жи Мещериновой (121 душа) и в сельце Михайловском – гг. Спафарьевых (60 душ); Масальского: в сельце Новоалександровском хуторе – малолетних гг. Нарышкиных; Малоярославецкого: в сельце Детчинове и в деревнях Кульневе и Желудовке – г. Атрыганьева (248 душ), в деревнях Огубе, Кадниках, Рослякове, Величкове и Лыкове – княгини Голицыной (581 душа); Лихвинского: в селениях Князищеве – г. Чернова, Говоренках – г. Сухотина, Труфанове – г. Плужникова, Титове – г. Евдокимова, Аниковке – г. Цемирова, Дупля – г-жи Вишт, Плюскове – г. фон Вернера и Ханине; Перемышльского: в помещичьих селениях: Крутых Верхах, Самойлове и Толстикове – князя Грестерова, Зябках – г-жи Воронцовой, Кряменеве – князя Оболенского, Григоровском и Константиновском – г-жи Чертковой, Матине – г-жи Бенардаки, Покровском и Куровском – г. Рихтера, Ридовке – г. Коробкова; в селениях ведомства государственных имуществ: Зимницах, в деревнях Полянах, Хохловке, Слободке, Жашкове, Гордаковой, Алоповой (236 душ), Петровском, Погорельском, Кузьминках, Рожествине и Егорове, в селах – Варваренках (99 душ), Михайловском (136 душ) и Никольском (134 души). Сверх того, говорят, крестьяне села Грабцова – г. Чернова, в Калужском уезде, и сельца Локачева – г. Годейна, в Мединском, также отказались от употребления горячих напитков. Таким образом, трезвость существует в 52 помещичьих селениях и 21 казенном, всего в 73 селениях, находящихся в семи уездах. Калужского уезда в сельце Дмитриевском она установилась еще в ноябре прошлого года, Тарусского уезда в селе Сашкине с деревнями – на масленице нынешнего, во всех остальных селениях только недавно – в марте и апреле. Крестьяне означенных мест, кроме, сколько мне известно, Полянского сельского общества в Перемышльском уезде, словесно порешили не пить хлебного вина; Полянское же сельское общество составило письменные условия воздержания. В одних селениях крестьяне дали зарок не употреблять водки при крестном целовании, а в других – без соблюдения подобных обрядов. Но, так или иначе, условия воздержания везде соблюдаются строго.

Из всех этих селений в одном Карамышеве, с прилежащими к нему деревнями, потреблялось вина на 40 000 руб. сер. в год… Можно судить по этому, сколько трудовых копеек сберегается крестьянами по всей губернии от их зарока. В «Русском дневнике» извещали, между прочим, что «откупщик в отчаянии приезжал в Карамышево и предлагал пустить вино по 3 руб. сер., если мужики согласятся пить; но ему единодушно отвечали, что они нарушат обязательство только в таком случае, если откуп будет продавать вино повсюду по 1 руб. 50 коп.» («Русский дневник», № 92).

В Рязанской губернии, в Зарайском уезде, в самом начале нынешнего года образовалось одно из первых по времени обществ трезвости в великорусских губерниях. Первый пример подан был крестьянами казенного села Макеева (200 душ) и помещичьего – Кобыльска (150 душ).

В половине февраля извещали, что в южных уездах Рязанской губернии чрезвычайно ослабело употребление водки («Московские ведомости», № 44). В конце марта г. Кошелев, помещик Рязанской губернии, писал, что общества трезвости существовали уже в уездах Зарайском, Данковском, Рижском, Сапожковском и других («Московские ведомости», № 99).

Были неопределительные известия об обществах трезвости и в Тамбовской губернии, в Кирсановском уезде (см. «Русский вестник», № 3).

Января 28 во Владимирской губернии, в Гороховецком уезде, «по случаю возвышения содержателем питейного откупа на хлебное вино цен, а также и для распространения в семействах доброй нравственности», отказались от водки крестьяне села Нижнего Ландеха, с 85 деревнями, в числе 5000 душ («Московские ведомости», № 49).

В Московской губернии трезвость начала распространяться в марте месяце. Первое общество образовалось в селе Говорове, Московского уезда, вотчины княгини Голицыной («Московские ведомости», № 80). В апреле крестьяне села Спасского и деревни Изоповой, тоже Московского уезда, принадлежащих кн. Юсупову (86 душ), тоже дали зарок не пить вина на один год («Московские ведомости», № 139). Почти в то же время, но несколько ранее, общества трезвости образовались в трех вотчинах графа Панина – Марфинской, Киевской и Спасской, в числе 1018 душ («Московские ведомости», № 151).

Из прочих уездов Московской губернии даны зароки не пить вина: в Звенигородском, в деревне Ивашковой, графа Кушелева-Безбородко («Московские ведомости», № 97); в Подольском, в Рождественской вотчине кн. Голицыной, в числе 345 душ («Русский дневник», № 95), и в селах Тифонке и Дулове, с деревнями, принадлежащими кн. Юсупову и находящимися в Подольском (525 душ) и Серпуховском (189 душ) уездах («Московские ведомости», № 123).

В Серпуховском уезде, в селе Драчине, крестьяне тоже согласились было не пить водки; но откуп заплатил за них 85 рублей недоимки, чтоб только они пили, и крестьяне подались на это условие («Русский вестник», № 3).

В Поволжье трезвость пошла снизу – из Саратова. В Сердобском уезде еще осенью прошлого года произошло было решение не пить, но было разрушено вышеупомянутою штукою откупа… В декабре состоялось решение не пить в селе Северке, Балашовского уезда, и примеру его последовали крестьяне и в других местностях («Московские ведомости», № 43). В феврале то же обещание дано было крестьянами села Турки («Русский дневник», № 42). В самом Балашове мещане дали обет трезвости, и их пример подействовал на множество артельных рабочих, приходящих в Балашов по весне для найма на барки («Русский дневник», № 75). Об этом случае корреспондент «Русского дневника» писал, между прочим, следующее:

К сожалению, нашлись люди, особенно в уезде, которые в решимости бедных, стремящихся к добру людей видят опасность, пугают отказывающихся от пьянства наказанием по закону (?) за то, что они не хотят пить вина, и даже громко жалуются на то, что мещане согласились отказаться от пьянства без испрошения на то позволения («Русский дневник», № 42).

Корреспондент в недоумении сам поставил знак вопроса, упомянув о наказании по закону. Но недоумение его напрасно. По крайней мере рьяные и красноречивые защитники крестьянского решения не пить водки защищали его, между прочим, вот как: «Общества трезвости не надобно запрещать и наказывать, потому что закон запрещает образование обществ только в городе, а мирские приговоры о трезвости составляются не в городах, а в селах» (см. «Русский вестник», № 4, стр. 241). Следовательно, по мнению фразистых защитников, так ловко умеющих опираться на законодательство, – что нужно было сделать с балашовскими мещанами? Что также нужно бы сделать и с жителями Саратова, между которыми, по известиям, открыта была частная подписка для желающих отказаться от употребления хлебного вина в течение 1859 года («Русский дневник», № 22)?

Обещание не пить вина дано также в Аткарском уезде, Саратовской губернии, – крестьянами села Дивовки, имения графа Сумарокова («Московские ведомости, № 69).

По поводу распространения трезвости в Саратовской губернии мы нашли в одной из газет сведение, что сумма 482 200 руб. сер., предложенная за откуп в этой губернии на последних торгах, возвышена была до цифры 1 504 488 руб. («Московские ведомости», № 76).

Из Саратовской губернии трезвость прошла и в смежные уезды Пензенской – Чембарский и Нижнеломовский («Русский дневник», № 53).

В Самарской губернии об обществах трезвости извещали из двух уездов: Николаевского, где отказались от водки крестьяне селения Сулак, Перекопиовской волости («Русский дневник», № 95), и Бузулукского, где обет трезвости состоялся между крестьянами села Языкова, принадлежащего г. Шишкову («Русский дневник», № 103).

Рейтинг@Mail.ru