Николай Александрович Добролюбов
Перепевы
Пусть моя песня смутна и темна,
Но зато ей душа отзывается,
Неуловимая, будто волна,
Она звуками вся рассыпается.
Все в ней – и слезы, и муки любви,
И укор, и мольбы откликаются…
Но не умом понять песни мои, —
Вещим сердцем они понимаются.
Конечно, это стихотворение бесцветно и ничтожно; но от этого оно вовсе не делается злым и забавным.
Многие из пародий даже не достигают до красоты подлинника. Это опять происходит оттого, что Обличительный поэт берет не резко ложные стихотворения и не стремится осмеять слабые стороны, вообще отличающие взятого им автора, а просто выбирает стихотворения похуже, да и старается их исказить еще больше. Например, у г. Фета есть пренелепое стихотворение:
Буря на небе вечернем,
Моря сердитого шум,
Буря на море, и думы,
Много мучительных дум, – и пр.{10}
Само по себе, это стихотворение – пародия; его иначе никто и не примет, как за написанное на смех (если не предупредить, разумеется, что тут бездна поэтических красот). Обличительный поэт пишет на это пародию:
Звезды на небе вечернем;
Робкий волнуется ум —
Волны на море и думы —
Много мучительных дум.
Пьянство ночное в трактире,
Резкий вакхический шум;
Звезды, и волны, и думы —
Хор возрастающих дум.
Неужели стоило нарочно придумывать чепуху, ничуть не более яркую, чем та, для осмеяния которой она придумана?
Такова большая часть стихотворений Обличительного поэта: они вялы и робки. Например, в двух или трех пьесах он пародирует г. Бенедиктова: известно, какие метафоры и тропы употребляет этот поэт. В пародии на него желательна такая смелость, которая бы презирала все требования здравого смысла и заботилась только о трескотне фразы; пародии же Обличительного поэта далеко не достигают даже той смелости, какою отличается и сам г. Бенедиктов, сочиняющий свои стихи не на смех, а очень серьезно.
