Олег Лукошин
Биоробот
Харламов глубоко вздыхает и вроде бы немного успокаивается. Хотя по-прежнему взирает на хозяина кабинета настороженно и с большим недоверием.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Видя ваше недоумение, больше не смею отвлекать вас посторонними вопросами. Но один я всё-таки должен задать. Обязан. Вопрос очень простой: почему вы сюда пришли?
Харламов выражает крайнюю степень недоумения.
ХАРЛАМОВ: То есть как почему?.. Мне прислали повестку.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Это не повестка.
ХАРЛАМОВ: Ну, приглашение.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Разве там написано, что это приглашение? В той бумаге, что вы получили, сказано лишь то, что вас ждут в такое-то время в таком-то месте. Это всё.
ХАРЛАМОВ: Ну вот: меня ждут… Значит, надо…
Хозяин кабинета смотрит на него пристально, не отводя глаз.
ХАРЛАМОВ: Подождите, так что, можно было не приходить?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Это хорошо, что вы пришли. Лично я чрезвычайно рад этому. Просто мне хочется понять, что побудило вас сделать это. Чувство долга или чувство страха? А, быть может, какие-то другие эмоции? Почему вы решили в выходной день приехать в неизвестное вам место, а не отправиться на футбол или на рыбалку?
Харламов смотрит на него с недоумением.
ХАРЛАМОВ: Нет, я не пойму, так надо или не надо было приходить?..
Хозяин кабинета не отвечает.
ХАРЛАМОВ (словно догадывается, что с ним проводят тест на лояльность, в котором нельзя облажаться, и как-то успокаивается от этой мысли): Ну, долг, конечно… Да, чувство долга, как иначе… Просто время сейчас неспокойное, много всяких сил, которые против нас. Вообще против личности человека. Раз меня приглашают в какое-то солидное ведомство, я решил, что не могу увильнуть от этого.
Хозяин кабинета кивает и пытается спрятать от гостя лёгкую усмешку. Затем он открывает нижний ящик стола и достаёт оттуда пухлую папку.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА (протягивая папку гостю): Ознакомьтесь, пожалуйста, с этой технической документацией.
ХАРЛАМОВ: Документацией?.. Да я вообще-то не спец.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: У вас техническое образование. Вы инженер.
ХАРЛАМОВ: Ну, инженер, да, только я же не по специальности работаю. Потом, чтобы в технической документации шарить, надо вообще докой быть Профессионалом. И вообще, из какой сферы производства эти документы?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Робототехника.
ХАРЛАМОВ: О, это не ко мне! Робототехника… В этом я профан… (С некотором облегчением). Так вы что, в качестве эксперта меня вызвали?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Не совсем, но в некотором роде можно сказать и так.
ХАРЛАМОВ: Не, это вы ошиблись! Я сейчас и в чертежах холодильника с трудом разберусь, а вы мне ещё сложнее… Вот у меня знакомый есть, он кружок робототехники ведёт. В доме пионеров… Или как он там сейчас называется?.. Я его плохо знаю, но если вам так надо, могу раздобыть телефон.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Александр Евгеньевич, всё-таки посмотрите. Может быть, кое-что будет вам понятно.
Харламов нехотя берёт у него папку и начинает листать.
ХАРЛАМОВ: У-у, да это какой-то человекоподобный робот! Не, в этом я точно не рублю. И технические характеристики (он вглядывается в одну из страниц) совершенно непонятные. Так, по-моему, спецификацию вообще не записывают. Тут в основном химические формулы. Не, это точно не по моей части!
Вдруг его взгляд останавливается на одной из страниц. Нахмурившись, он вглядывается в неё и с каждой секундой всё больше и больше приходит в недоумение.
ХАРЛАМОВ: Это что такое?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Что именно?
ХАРЛАМОВ: Фотография.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Это фотоизображение модели, о которой в документации идёт речь.
ХАРЛАМОВ: Но это моя фотография! Причём в голом виде!.. Кто сделал её, откуда она здесь появилась?!
Он встаёт на ноги и начинает оглядываться по сторонам.
ХАРЛАМОВ (повышая голос): Это что вообще такое происходит!?… Что за провокация!?… Кто вам дал право фотографировать меня голым!?… Я сейчас же пишу заявление в прокуратуру!.. Я это дело так не оставлю!.. Это что у вас, шуточки такие или что?.. Кто вам дал право вторгаться в мою личную жизнь?!
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Присаживайтесь, Александр Евгеньевич! Присаживайтесь, не волнуйтесь. Ничего страшного здесь нет. Там много фотографий – в разные годы вашей жизни. Они необходимы для фактического подтверждения технических данных.
ХАРЛАМОВ (продолжает злиться, но всё-таки присаживается на стул): Каких к чёртовой матери данных?!… Я не позволю, чтобы меня втягивали в какую-то порнографию!.. Кто здесь главный?..
Хозяин кабинета терпеливо ждёт, когда Харламов успокоится и перестанет кричать. Тот в это время ненароком открывает ещё несколько страниц с фотографиями. На всех изображено примерно одно и то же: голый Харламов с открытыми остекленевшими глазами снят лежащим на медицинской кровати. Вот он в подростковом возрасте, вот ему за двадцать, вот – уже под сорок. На всех фотографиях у него пустой, отсутствующий взгляд.
Наконец эмоции покидают Харламова, остаётся только недоумение. Он резко кладёт, почти швыряет папку на стол и пронзительно смотрит на хозяина кабинета.
ХАРЛАМОВ: Что это такое, мать вашу?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА (строго, официально): Харламов Александр Евгеньевич! Я уполномочен сообщить вам, что вы являетесь биологическим роботом, произведённым тридцать лет назад в рамках секретной программы «Биожизнь плюс». Ваша модель имеет техническое наименование BL-74537289. К сожалению, программа подлежит полному сворачиванию, а все модели, произведённые в её рамках, признаны устаревшими и подлежат скорейшей утилизации… Мне очень жаль, но я обязан оповестить вас об этом и провести процедуру отключения. К сожалению, увидеть жену и детей вам не разрешено. Уверяю вас, что все озвученные мной решения приняты в первую очередь в ваших интересах, потому что биологические процессы в вашем искусственном организме приняли необратимый характер и приведут вас к разрушению. Это принёсёт вам неимоверные физические страдания. Мы же отключим вас быстро и безболезненно.
Харламов некоторое время пристально смотрит на хозяина кабинета, а затем начинает смеяться. Смеётся он долго, но искусственно и неискренне. Смех напряжённый и надрывный. Когда он прекращается, Харламов нервно откашливается – в горле у него ком и сухость.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Вам воды? У меня была где-то…
ХАРЛАМОВ (надтреснутым голосом): Это розыгрыш, да? Здесь скрытые камеры? Вы в интернет всё это выложите?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Я понимаю, что вам необходимо время. Чтобы принять эту неожиданную данность и смириться с ней. Чем я могу вам помочь? Есть валокордин. У вас всё в порядке с сердцем?
ХАРЛАМОВ: С сердцем всё в порядке. Это у вас с головой полный бедлам. Вы из цирка, да? Или просто массовик-затейник?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Я бы не советовал вам переходить на грубость, потому что мы можем применить и более жёсткие меры.
ХАРЛАМОВ: Это какие?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Самые разнообразные. Лучше вам о них не знать.
ХАРЛАМОВ (поднимаясь на ноги): Да на одном месте я вертел ваши меры, понятно! Нашли идиота… Им развлечения, а я для них подопытный кролик… Вы меня ещё не знаете! Я найду на вас управу… Козлы вонючие! Гэбэшники грёбаные! Думаете, раз всю Россию раком поставили, значит над людьми измываться можно?!
Он хватает со стула барсетку и решительно направляется к двери.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Александр Евгеньевич, не уходите! Последствия будут самые печальные!
ХАРЛАМОВ: В рот я тебя имел, понял! Гнида!
Харламов выходит из кабинета и громко хлопает за собой дверью.
Хозяин кабинета выглядит ургюмым и подавленным, хотя пытается бодриться и успокаивать себя.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА (в зал): Ничего, ничего… Он сейчас вернётся.
Телефон у него на столе начинает пронзительно звенеть. Хозяин кабинета торопливо снимает трубку и подносит её к уху.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА (извиняющимся голосом): Да, ушёл… Я считаю, что всё проходило по сценарию… Ничего не потеряно… Я предполагал подобное развитие событий, да и вы тоже, насколько помню… Он вернётся… Обязательно вернётся… Я в этом уверен… Да, готов понести всю ответственность за провал…
Дрожащими руками он кладёт трубку.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА (шёпотом): Сейчас-сейчас… Надо взять паузу… Считаю до пятнадцати… Он обязан вернуться… Один… Два… Три… Четыре… Пять… Шесть… Семь… Восемь… Девять… Десять… Одиннадцать… Двенадцать… Тринадцать… Четырнадцать… Пятнадцать…
В это время дверь открывается и в проёме появляется робкое лицо Харламова.
ХАРЛАМОВ: Я извиняюсь… Можно?..
Хозяин кабинета разом приободряется и расправляет плечи. Лицо его светлеет.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Да-да, заходите!
ХАРЛАМОВ (проходя в кабинет): Я извиняюсь… Наговорил тут лишнего… Нельзя так было, наверное… Но вы должны меня понять… Не каждый день такие известия сообщают.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Я прекрасно вас понимаю. Присаживайтесь.
Харламов смущённо усаживается за тот же самый стул, кладёт на колени барсетку и неловко потирает руку об руку.
ХАРЛАМОВ: Просто разобраться хочу… Я понимаю, что вы серьёзная структура и у вас много работы, но это же не может быть правдой, да? Вы, наверное, что-то другое в виду имели?.. Не то, что я понял.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Александр Евгеньевич, я выразился предельно ясно. Вы – биологический робот, который подлежит утилизации. С этой мыслью надо смириться и принять её.
ХАРЛАМОВ: Но как же такое возможно? Это же чистая фантастика. Таких технологий не существует… И потом – я прекрасно знаю, кто я такой. Я себя чувствую и осознаю. Я меня есть мысли, есть эмоции… Я просто не понимаю, зачем так грубо надо мной шутить. Кому я сделал плохо, скажите? Кому перешёл дорогу? Почему надо мной так издеваются?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Александр Евгеньевич… Я к вам по человеческому имени обращаюсь, хотя правильнее было бы называть вас цифровой комбинацией… Поверьте мне, никто над вами не издевается и даже не думает шутить. Технологии, в которые вы отказываетесь верить, существуют – и уже давно. Тот факт, что их не показывают по Первому каналу, не говорит о том, что их нет в принципе. Я всё прекрасно понимаю: вы не просто робот, у вас есть подобие души, вы считаете, что думаете и чувствуете, поэтому вам трудно принять эту истину. Но хотите вы того или нет, вам придётся смириться с мыслью, что вы – искусственное создание. Иначе нельзя. Иначе нам придётся отключать вас силой.
ХАРЛАМОВ (криво усмехаясь): Электрошоком долбанёте?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: В этом нет необходимости. Мы можем отключить вас дистанционно. Вы даже не поймёте, что всё закончилось. Просто…
ХАРЛАМОВ: Просто что?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Просто не хотелось бы обращаться с вами как с бездушным роботом… В конце концов, вы способны мыслить… Мы решили, что будет лучше, если вы придёте к пониманию своей участи осмысленно. Что уясните всё сами… Да, мы могли бы просто нажать на кнопку и бросить ваше бездыханное тело в крематорий, но мы решили в научных целях открыться перед вами… Понаблюдать за вашей реакцией… Замерить параметры ваших эмоций… Вы должны понять нас, в первую очередь мы учёные… Мы осознаём, что причиняем вам моральную боль… точнее, ставим в серьёзный тупик ту программу, что заложена в вас. Но согласитесь, никто из учёных не откажется понаблюдать за тем, как программа будет справляться с невиданным для неё откровением, находить из него выход…
Харламов подносит руки к лицу и начинает растирать пальцами виски.
ХАРЛАМОВ: Я пока только одного понять не могу… Почему именно я влип во всё это? Почему не другой? Я же обычный человек, со мной за всю жизнь ничего ненормального не случалось. А тут такое… Что за чудовищный поворот? Чем я провинился?
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Не казните себя! Все мы заложники своей судьбы. Ваша заключается в том, чтобы в один прекрасный момент узнать правду о себе… Вам можно только позавидовать!.. Люди проживают целую жизнь и не понимают, кто они такие и зачем пришли в этот мир. Проживают тупо и бездушно, как обыкновенный скот, а вам представилась возможность осознать, кто вы такой на самом деле. Осознать, как вы устроены, кто ваши создатели и чем всё для вас закончится. Это ли не счастье?.. Впрочем, для искусственного сознания эта категория может выглядеть слишком абстрактной.
ХАРЛАМОВ: Нет, я знаю, что такое счастье… Оно было у меня… Я любил женщин, у меня есть дети.
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Ну вот видите, в таком случае вам вовсе не придётся себя жалеть!..
Харламов вдруг убирает руки от лица и приободряется.
ХАРЛАМОВ: Вы мне тут много чего можете на уши повесить, но я требую доказательств! Как? Как может быть такое, чтобы живой и нормальный человек оказался вдруг биороботом? Докажите мне, что это действительно так! Покажите на мне кнопки, которые можно нажать – и я стану плясать или кукарекать… Покажите мне кнопку, которой меня можно отключить! Вскройте мне грудную клетку – я разрешаю, я стерплю – и вытащите оттуда плату с транзисторами и проводами!
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Спокойнее, спокойнее! Я же внятно вам объяснил: вы би-о-ло-ги-чес-кий робот. В вас нет никаких кнопок и плат с проводами. Вы созданы из искусственных биологических материалов, которые сведены в единое тело и запущены к жизни. Да, в вас есть посторонние небиологические детали, но они выглядят совсем не как транзисторы. Скорее, их можно назвать кристаллами.
ХАРЛАМОВ: Достаньте из меня хотя бы один такой кристалл!
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Боюсь, он не произведёт на вас никакого впечатления. Он выглядит как обыкновенный участок кости. Или как хрящ.
ХАРЛАМОВ: Я вам не верю!
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Верите вы мне или нет, это ничего не меняет. Вы биоробот, и мы обязаны вам отключить.
ХАРЛАМОВ: Но я гражданин России! У меня есть паспорт, я плачу налоги… Это будет преступление, убийство! Вас за это накажут!
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Ну что же, этот вопрос тоже требует разъяснения… (Достаёт из ящика стола файл с бумагами. Вытаскивает одну из них и передаёт Харламову). Вот секретное постановление правительства о полном сворачивании программы «Биожизнь плюс» и утилизации всех произведённых в её рамках субъектов. (Протягивает другую). Вот документ из прокуратуры, в котором говорится, что она в виду особой ситуации, связанной с вашим появлением на свет, не возражает против вашего отключения. (Протягивает ещё одну). Вот постановление Конституционного суда, в котором решение правительства признано законным. Также там говорится, что утилизация искусственных созданий не противоречит Конституции и международным законам, так как речь идёт не о людях, а о биологических механизмах. (Протягивает ещё). А вот документ от Уполномоченного по правам человека, который подтверждает, что никакие законы озвученными выше решениями не нарушаются. Об ущемлении прав личности речи не идёт, так как личностью искусственные биологические создания не являются. (Ещё одна бумага). И, наконец, документ из Министерства внутренних дел. В нём говорится о том, что присуждение гражданства биологическому роботу такому-то, то есть вам, являлось частью секретного научного эксперимента. В связи со сворачиванием программы, лишение вас гражданства и физическая ликвидация не являются нарушением закона и не ущемляют ничьих гражданских прав, ввиду отсутствия таковых у искусственных созданий. Так что, дорогой мой друг, с точки зрения закона все наши мероприятия безупречны.
Харламов рассеянно просматривает передаваемые ему бумаги. Из них ему мало что понятно, но для возражений не находятся слова. Безвольно он возвращает документы хозяину кабинета.
ХАРЛАМОВ: Но так нельзя!.. Это неправильно! Я живое существо!
ХОЗЯИН КАБИНЕТА: Вы не живое существо. Вы – искусственное создание. Творение рук человеческих.
