Ольга Сергеевна Зимина
Сарафаны
Глава 3. Стелла играет в ведическую женщину
Я подозревала, что жилище Стеллы будет фантастическим. Воображение рисовало стены, расписанные розовыми единорогами, коврики для йоги вместо стульев, клетка с райскими птичками на окне. Горы любовных романов в мягкой обложке на книжной полке. Много воздуха, света и свободного пространства…
Я не угадала. Квартира оказалась настоящей берлогой, от пола до потолка заваленной коробками, шкатулками, пакетами, – миллионом немыслимых, но, вероятно, очень нужных вещей.
Пробраться в недра этого логова можно было только боком, отчаянно втягивая живот.
"Решено: с завтрашнего дня ем только грейпфруты", – подумала я, застряв в проходе, как Винни-Пух в кроличьей норе.
Над всеми этими сокровищами непрерывно курился фимиам из дешёвых ароматических палочек, нестройно и назойливо звякали колокольчики индийских подвесок. Где-то в глубине, в потайных комнатах, куда меня не пригласили, тихо звучала атональная индийская музыка, вызывая у меня лёгкую головную боль.
Стелла самозабвенно играла в игру под названием "ведическая женщина". Натиралась маслами, ела какие-то семена, вела заумные и малопонятные разговоры о чакрах и паразитирующих на них тонких сущностях. Я, если честно, терпеть не могу эзотерику, – впрочем, религиями тоже не балуюсь.
Для меня всё одно: фигурка Кришны, икона святого Пантелеймона. Я никогда не фокусирую свой взгляд на таких малоинтересных вещах. Впрочем, я отношусь к чужим увлечениям и закидонам весьма лояльно: верьте хоть в макаронного монстра, только меня не трогайте.
– Ты пока не эзотерёхнутая, вот что! – сказала мне Стелла, наливая красного вина в бокал, – а мне такое нравится!
– Меня всё забавляет, но я ни во что не верю. У меня своё колдовство, – ответила я.
– О, поучи меня своему колдовству! – попросила моя знакомая с горящими глазами. Такие разговоры её всегда волновали.
– Ну, это сложно и долго…Сначала нужно научиться петь гаммы…
Глава 4. Стелла и специи
Мне всегда казалось: дом отражает сущность человека более явно, чем внешность. Одеждой, думаю, мы пытаемся дорисовать те качества, которых нам не хватает.
Например, я, наряжаясь в строгие черные костюмы, пытаюсь придать себе чёткость и сосредоточенность, организовать свои мысли. Не знаю, насколько это мне помогает, в одном уверена твёрдо:если вдруг когда-нибудь надену оранжевую юбку и распущу волосы – буду сидеть перед зеркалом, любоваться собой и ни за что не поеду на работу. Зачем такой красавице работать?
Жилище, если вам удается туда проникнуть, всегда подскажет, с кем вы в действительности знакомы. Если я попадаю в излишне чистые, стерильные обители – стараюсь иметь с их владельцем поменьше общего. В детективах, из которых я почерпнула большую часть своих познаний в области психологии, дом без единой пылинки всегда намекает, что его хозяин в конце романа окажется серийным убийцей.
Запущенная квартира, где пол покрыт липким слоем грязи, а мусорное ведро переполнено гниющими отходами, обычно показывает нам человека доброго, готового по первому зову броситься на помощь ближнему или дальнему. Как правило, в фантазиях владелец такой квартиры считает себя невероятным аккуратистом и чистюлей, но сетует на недостаток свободного времени для уборки, что вполне правдоподобно: все силы у него обычно отнимают религиозные мероприятия и благотворительная деятельность.
Но бывают – без сомнения – и просто злобные грязнули, а также раздолбаи и пофигисты без особых моральных перекосов.
Квартира Стеллы была явлением уникальным. Я встречала на своем пути немало ценителей хлама, но всем им было далеко до моей новой подруги.
Ящики и упаковки разных фасонов громоздились всюду опасными неустойчивыми грудами: в коридоре, комнатах, на кухне, в ванной и туалете. Чем была заполнена вся эта бесконечная тара, я так и не узнала. Мне – аскету, считающему излишеством даже настенные календари – было в этой пещере сокровищ откровенно страшно.
Ориентировалась хозяйка квартиры в своих богатствах без проблем. Собираясь кормить гостей, она переставляла с места на место сотню коробок и извлекала на свет божий массу хитроумных приспособлений для лентяев: терки, овощечистки, яйцерезки, кисточки, блендеры. На стол вываливались диковинные индийские специи, соли, загустители и разбавители. Еда сотворялась из отборных продуктов, названия которых я, возможно, когда-то слышала, но покупать никогда даже не пыталась.
Если честно, я – кухарка скучная. Готовлю блюда простые, на две копейки, к деликатесам отношусь с опаской и подозрением. Умею варить кашу из топора даже без топора.
Результат, по моему мнению, не стоил произведенной суеты. Специи, ароматные сами по себе, в готовом блюде словно убивали друг друга на дуэли – от них не оставалось ни запаха, ни вкуса, ни цвета.
После угощения мне неизменно становилось плохо, но я почему-то, утомившись выдумывать причины для отказа, начала покорно ездить к Стелле в гости.
Глава 5. Профессиональная невеста
Долгое время я не понимала, на что, собственно, Стелла с дочерью существуют: моя новая подруга с утра до ночи порхала по каким-то безумно интересным мероприятиям, о трудовой деятельности никогда даже не заикалась. В одной из дальних комнат своей огромной квартиры в центре Питера она устроила мастерскую по изготовлению декоративных свечей и мыла, но баловалась всем этим не очень рьяно – от случая к случаю. Продавала шедевры неохотно, больше раздаривала или использовала для собственных нужд.
– Слушай, а чем ты по жизни занимаешься? – как-то раз осторожно поинтересовалась я.
Задавать неделикатные вопросы – не в моём духе, но в данном случае любопытство пересилило воспитанность.
–Я-то? Замуж хожу! – Стелла засияла от удовольствия и принялась вываливать на меня миллион прекрасных историй, из которых я запомнила и записала лишь малую толику.
Итак, Стелла ходила замуж – вернее, вечно пребывала в статусе невесты. Женихи отлавливались заграничные, достойные, обеспеченные, часто немолодые, умеющие красиво ухаживать и дарить дорогие подарки. Жизнь моей подруги напоминала непрерывный праздничный хоровод – полная противоположность моему унылому и монотонному существованию.
Слушать истории было интересно – такой успех у мужчин мне и не снился. Втайне я, конечно, мечтала перенять опыт подруги и тоже кого-нибудь немножко охмурить, едва лишь мои сыновья-подростки встанут на ноги.
Естественно, я не куковала в полном одиночестве. В ближайшем окружении всегда водились поклонники-музыканты, но эта категория мужчин со мной, как выяснилось, категорически несовместима. Гениям нужна серая мышка, которая будет подавать завтрак в постель, завязывать любимому шнурки и мило молчать. Мне же требуются философские разговоры за завтраком, а ещё я, увы, непрерывно шучу. Жирный минус на рынке невест.
Сравнивая Стеллу с собой, я неизменно понимала, что и в подметки ей не гожусь: никогда не сумею так последовательно и целенаправленно работать над своим образом беспомощной блондинки. Не видать мне, к сожалению, нового мужа, даже самого завалящего.
Забавно: я произвожу впечатление человека, уверенного в себе, умеющего водить машину и воспламенять взглядом. Мои взрослые вокальные ученики поначалу уверены, что я могу управлять Вселенной, но, узнав педагога поближе, перед намечающимся концертом всякий раз осторожно спрашивают, способна ли я самостоятельно арендовать зал для выступления.
Машину я водила один-единственный раз в жизни – до первого столба. До сих пор не понимаю, как можно было в принципе пустить за руль такую клушу…
Стелла – в отличие от меня – могла и умела всё: водить машину, менять перегоревшие лампочки, вести телефонные переговоры. Легкая придурковатость была частью продуманного имиджа, искусно изготовленной и намертво приросшей маской.