– Собаки, собаки… Ты лучше про девушек расскажи.
– Ладно. Сидят три девушки чинно-благородно прямо возле юрты белой.
– Три деви́цы под окном?
– У классической казахской юрты нет окон.
– Ни окон, ни дверей, значит.
– Дверь есть, а вместо окон у юрты большое отверстие сверху: свет солнечный запускает, дым от очага выпускает.
– Гениально!
– А венчает купол юрты о́бод с крестовиной, который называется «шанырак».
– Очень красиво называется.
– В наше время можно даже в юрте окна установить: хоть деревянные, хоть металлопластиковые. Но классическая казахская юрта – без окон.
Сидят гостьи алматинские во дворе. За накрытым столом сидят. Полдня они на лошадках резвых катались да воздухом горным дышали. Вспоминают, как все было. Улыбаются, удивляются, смеются. Каждая с большой любовью про «своего» коня рассказывает. А на столе чайник с краником стоит.
– Прямо как настоящий самовар?
– Не расписной русский, но похож. Дивные блюда на столе расставлены: рыбка с чу́дного озера Алако́ль, блины и пироги рукотворные, котлетки мясные сочные, огурчики свежие…
– Умоляю, хватит про еду! А то у меня уже слюнки текут. Лучше давай о де́вицах-красавицах подробнее. Как зовут-то их?
– Имена у всех красивые, певучие: Мариям, Айнара и Клара. Сидят и добрый разговор ведут: о жизни, о природе, об искусстве, о счастье.
Вокруг них яблоньки хороводом выстроились. Сквозь ветви кудрявые красно-солнышко пробивается. Конец лета, вечер. От заката горы стали розовыми, а волосы девушек – золотистыми. Солнышко быстро садится и все вокруг рыжим цветом красит. Немного холоднее становится, свежее. Аромат яблочек наливных от прохлады усиливается.
– А как там Апо́ртушка? Ты про нее не забыла?
– Сейчас расскажу и про нее. Апо́ртушка рядом стоит, девичьи беседы слушает да успехам начинающих наездниц радуется. И уж очень хочется ей девушек сладкими яблочками угостить. Но помнит она строгие слова хозяина-джигита: «Яблоки твои на продажу, много не раздавай! По одному с ветки дашь, и хватит».