Павел, тяжёлая нога
Целитель
После таких слов каждого одолел ужас. Такой страх, когда ты понимаешь: с тобой сотворить могут что угодно, несмотря на то, что не ты был нарушителем.
Начальник медленно, ценя каждый свой шаг, начал проходить промеж людей. Очередь дошла и до меня, однако ни мне, ни Митьке не стоит напрасно волноваться. Ведь мы добровольно согласились на уплату.
– Что я вам сказал! Почему виновный не признаётся! Если прям сейчас шаг вперед никто не сделает, мы поднимем ставку на 10 процентов! Кому это надо? Никому. Так пусть же этот неприятель наш даст о себе знать! –
– Десять, девять… – А что, если никто не выйдет?
–Восемь, семь… – Он блефует, точно блефует.
–Шесть, пять… – Кто же мог это быть? Может…
–четыре, три… – Нет, так нельзя, нельзя!
–два, один… -
– Я… – я тяжело отдышался, словно остановился после долгого марафона – Это был я, товарищи… -
Никто мне не стал отвечать. Возможно, так, как они смотрели на меня, было более чем достаточно. Да, такова природа у человека. Изгоев всегда убирали с лица земли.
Бедолага Митька, уж после того, как все разбежались, буквально готов был встать на колени перед Мальчиком.
– Ты чего это вдруг? –
– Прости меня, Мальчик, прости, друг… Так сильно хотел я взять всё на себя, но не хватило воли.
– Не страшно –
Александр же тем временем уже был в своей квартире, вдали ото всех…
……………………………………………………………………………………………………………………....
К вечеру снова пришли они, люди северных работ. Какое же сожаление было у искреннего Мальчика, что консьержка рассказала родителям его выходки, его дополнительный взнос за чужого. Добравшись домой и не успев снять гуляльную одежду, они начали кричать на мелкое создание.
– Зачем! Мы не виноваты, что ты… Кто ты такое, чтобы… Я в твоем возрасте… Идиот просто сплошной… – Похожих фраз было предостаточно. Мальчик был вынужден стоять, словно мёртвая статуя, слушая и слушая, слушая и слушая. Слова всё появлялись, появлялись… Он чувствовал себя, словно в землях ада, где невероятно горячий ветер бьет человека по морде. По морде били его и на земле. Били как в прямом, так и в переносном смыле. Страшно это. Страшно. Справедливо? Что такое справедливость, покуда осуществляет его Человек.
……………………………………………………………………………………………………………………....
Глава 5
Настал четвёртый день странствования духов человеческих созданий. Последний рабочий. Не первый выходной.
Утром Мальчик спустился дабы погулять. На пути он увидел толпу людей, пытающихся ворваться в комнату консьержки. Из криков удалось понять, что этим людям сильно не понравились вчерашние сборы.
– Не моя эта вина, не моя! – Пыталась вразумить консьержка взвъерованных людей. Люди эти не слышали её. В таком состояние человек не только не слышит, но и, порою, даже не видит происходящее.
– Выходи, зараза такая, что это ты себе позволяешь! – все повторяли и повторяли людишки. Казалось бы, они на стороне Мальчика, ведь именно он уплатил лишние сотни. Но помогало ли Мальчику все эти крики, вся эта вонь и слепота рассудков? Он, лишь бы его не заметили, пробежал рядом, спрятав своё лицо капюшоном от куртки. Пронесло…
Гуляя, он обратил внимание на одну девчонку. Она проходила мимо цветов, нежно трогая их, словно они – её родные дети. Родные, да не такие уж и родные… Цветы эти были серы, как дома, и раздроблены, как порошок. Серы они были до прикосновения с её белыми, чистыми пальцами рук.
Я решил приблизиться к ней. Вроде это было моё собственное желание, но чувствовал я тогда наверняка: и сама жизнь брала меня за руку и медленно тянула, словно ребёнка, меня к ней. К ней, к этой девочке.
Она проходила рядом с мертвыми цветами. Мертвыми из-за гигантских людских ступней, не жаждущих мира при перемещении человеческих тел. Каждый её шаг будто вселял кусочки жизни в цветы, да и во всю зелень, мимо которой она проходила. Бледные, холодные снаружи и теплые внутри кусочки жизни.
Простые глаза, что не знают зла или обид. Не менее простые, тонкие руки, что не смеют вредить, но способны творить жизнь. Средний рост, белые, поражающие своей прямотой волосы. Девушка эта не искала свою красоту, как делали это многие. Вместо этого, сама красота искала её при её походке, вздохе, взгляде. Не была она идеальна, ибо при идеальности нет поводов любить.
Любовь не знает имён, за сим обратимся мы к ней достаточно просто: Девочка. Видел я её в первые, поэтому, в отличии от других, не знал, как к ней обратиться, что сказать, да и в целом: как быть? Момент может потеряться раз и навсегда. Судьба может дать тебе шанс, а потом сразу же его у тебя забрать, если ты не будешь достаточно откровенен, не будешь жаждать поданного с небес шанса.
Близко. Совсем близко. Мы взглянули друг на друга и разошлись… Несмотря на её природную красоту и простоту, в её глазах, (и Мальчик не мог этого не заметить), виднелся страх, отчаяние, грусть. Добрых сегодня часто прибивают к стене, словно молотком по гвоздям. Прибивают и заставляют вечно чувствовать свою немощность на деревянной стене.
Печальна эта сцена и тем, что не скрывает она человеческого греха: мы постоянно думаем за чужих, приписываем им ошибки, глупые мотивы… Делаем всё, лишь бы ровным голосом сказать: ты не прав, ты ошибся, а также ты – никто.
Возможно, не хватало лишь одного слова, лишь одного, и мир бы изменился для каждого из них. Но нет… Первый шаг всегда сложнее. Всегда. Второй – еще пуще.
……………………………………………………………………………………………………………………....
По возвращении в дом, я заметил Александр. Он курил, смотря куда-то далеко, в даль, как любят смотреть типичные курильщики. Я подошёл к нему.
– Алексендр. –
– Приветствую-
– Привет…– Настал тот момент, который всем ненавиден. Момент тишины, что показывает немощность текущего разговора. Ты словно еще пару секунд назад видел множество проходов, и вдруг перед тобой одна лишь бетонная стена. Вечная, бетонная.
Я заметил, как он начал меньше делиться своим. Не секрет: и кожа его побледнела. Я не знал почему, не знал, как такое произошло. Не знал обидчиков, если таковые есть. Знал лишь одно: придут скоро домой после своих “дел”, заполняя тёмным туманом пустеющие квартиры, они, родители.
