Пиня Копман
Ненормальные стихи
стал удобным, как шарнир.
Потому нас всех курочит
наш ужасный прочный мир.
Мир с изнанки очень тонок
как из радуги ларец.
Что увидит в нем ребенок
не заметит и мудрец.
Не поймет его явленья
сколько лет не проживи.
Создан мир из восхищенья
и замешен на любви.
Мир непрочен, слаб и зыбок.
Здесь, на лучшей из планет,
он подобен стайке рыбок:
Были. Тронешь воду, – нет.
Тверд как камень. Мягко-ватный.
Полный света, полный тьмы.
Нестабильно-непонятый.
Как и мы, мой друг. Как мы.
Кто впервые видел Слово
Кто впервые видел Слово?
Процарапав письмена
кто стремил нас к жизни новой
где неправда не нужна?
Древний, опытный, наивный
верил он, мудроголов,
что в грядущих книгах дивных
будет много добрых слов.
Он не мог предвидеть сразу
вой газетных верных псов,
и кровавые приказы,
и наветы подлецов.
Что не сразу и не вскоре
но, освоив суть едва,
мелкий шкодник на заборе
впишет грязные слова.
Но и знай он все, наверно,
тот мудрец прошедших лет,
он отмел бы мысли скверны,
и письмён оставил след.
Ведь ценнее душ и крови
то, что бытию столпом.
Ибо мир стоит на Слове.
Устном, письменном, любом!
У тебя есть выбор
Ходят по Гее геи
не опуская голов
верно служат идее
сближения полов.
А в мрачных подвалах, бессонно,
всю жизнь не смыкая глаз
правят миром масоны,
и угнетают нас.
Всяческие дурманы
те, от которых мрут,
колят себе наркоманы,
нюхают, курят и жрут.
Гопники, СПИДа рассада,
и где-то (да что там, везде!)
педо- мазо- и садо-
мир приближают к беде.
Ханжество, жадность, злоба,
гордыня и прочая муть
скопились в достатке, чтобы
погибелью мир захлестнуть.
Но всё же каждое утро
в джунглях штата Кашмир
отшельник, безумный, но мудрый
жертвой спасает мир.
Ни благость, ни мракобесие
не победят пока.
Мир висит в равновесии
уже не годы, – века.
Вся бифуркация смыслов,
мира узлы и углы.
Шатается коромысло
на острие иглы.
Читающий строки эти!
Взвесь нынче свои мечты.
Теперь ты за мир в ответе:
стал на весы и ты.
На триптих черных фигур Малевича
Грязь черна. Проста, как клизма.
Все обделано уже.
Черен мир супрематизма.
Он внутри огромной Же.
Кто-то воет восхищенно:
До чего дошел прогресс!
Праздник духом извращенных,
отвращенных от небес
Гурт, гонимый пастухами,
повредившихся в уме.
Критик ржет над лопухами.
А "народ" опять в дерьме.
Терроризм и поэт
По следам теракта в Ницце 14 июля 2016 г. Террорист – тунисец, 31-летний мусульманин Мохамед Лауэж-Булель на 19-тонном грузовике врезался в толпу людей, наблюдавших салют. 86 человек погибли и 308 получили ранения. За несколько дней до трагедии Мохамед переслал 240 тыс. тунисских динаров (около 100 тыс. евро) своей семье в Тунисе
Зачем поэту бодигард?
Он сам страшнее ста бомбард.
Он как гепард, как леопард, -
жрёт дичь любого веса.
А террорист – простой злодей.
Он может лишь убить людей,
а душу скрасть, как Асмодей,
не может ни бельмеса.
И вот на ринге с двух сторон -
под свист толпы и грай ворон:
Сел в грузовик, набрал разгон
двуногий клон амёбы.
Напротив, в суете-сует,
толпа. Среди неё – поэт
творец, мудрец, аскет, эстэт,
уже у грани гроба.
А в жарком небе гром петард!
И вот – бессильны сто бомбард
Молчат гепард и леопард,
лишь ярость сжала скулы.
И кто бы крикнул "Караул!",
и кто б с дороги оттолкнул?
А что же Бог? А бог уснул.
И смерть косой взмахнула.
Нарисуй мне барашка, пожалуйста 2
Площадь круга больше окружности,
а у шара объём офигенный.
Бродят странники разной наружности
по неведомым тропкам Вселенной.
То по делу, то что-то празднуя,
то по хордам, а то по дугам,
посещают планеты разные,
не всегда узнавая друг друга.
По традиции или из принципа,
но скитальцы в нашей Вселенной
называются часто принцами,
если встретят аборигена.
Все, наверно, читали историю
вкус которой – что вкус полыни,
как француз потерпевший аварию
встретил принца в далекой пустыне.
Для того, может, были созданы
на Земной и небесной тверди
две души, осененные звездами
и на грани жизни и смерти.
Над пустынею необъятною
разносило неспешное эхо
