Платон Абсурдин
Garum Regius
– Если крепче, то и наказание должно быть соответствующим! Это же понятно! Расслабились? Не видать вам виндикации, как своих ушей! Нет! Пожалуй, я продам вас! За таких мордатых можно неплохие деньги выручить! Куплю, вон, себе карликов! Они едят меньше! Видели карликов?
Фаллакус и Теребений помотали своими большими головами.
– Они маленькие, но проворные. А вы – мало того, что тупые, так ещё и бездельники! Сегодня же выпорете друг друга при Помпее – она такое любит! Да ещё сама поддаст вам! Кстати, где она?
– Отдыхает, – сказал Теребиний.
– С чего бы это? Уже скоро ужинать!
– Это нужно у Писца спросить, – сказал Фаллакус.
– У Писца? Почему у него?
Мордовороты со злорадством смотрели на меня.
– Кайсар, мы можем остаться одни? – спросил я.
– Пошли вон! – сказал Кайсар мордатым рабам.
Они выбежали из триклиния, а я остался.
– Я… Я … Не знаю как сказать…
– Что? Она позвала тебя к себе? Говори!
– Да. Но я не хотел! Кайсар, поверь!
Кайсар разозлился, а я испугался за свою жизнь.
– Так! Эй, позовите Помпею!
Негритянка с огромной грудью помчалась выполнять приказ.
Прошёл час. Помпея пришла в триклиний и легла на диванчик рядом с супругом.
– Будем ужинать, дорогой? – спросила она.
– Будем, но не сейчас.
– Ты чем-то расстроен, Гай?
– Да. Я недоволен, Помпея!
– Чем же, Гай?
– У нас с тобой есть договор! Твои рабы – это твои рабы, и ты можешь делать с ними всё, что пожелаешь! Но мои рабы – это мои рабы! А пользоваться моими вещами я тебе не разрешал!
– О чём ты?
– О Писце!
– А что с ним? – спросила Помпея.
– Не придуривайся! Я знаю, что ты вызывала его к себе, пока меня не было!
– Это он тебе сказал?
Помпея бросила на меня взгляд полный ненависти, и я уже начал представлять себя на вертеле, который крутят веселящиеся Фаллакус и Теребиний.
– Какая разница, кто сказал? О твоей похоти и так ходят слухи по всему Риму!
– Но я не изменяю тебе!
– Я знаю о твоей слабости, и я не против, когда ты используешь своих рабов, но теперь ты пользуешься моими! Так и до измены не далеко! Помпея, ты же знаешь – я хочу получить значительную государственную должность! Это нужно для нашего дела! Без этого мы не сможем завоевать мир своими крыльями! Мы не сможем зарабатывать деньги, а значит, до конца дней останемся в Субуре в этом клоповнике! Если станет известно, что мне изменяет жена, то можно будет поставить крест на моей карьере – за рогатых не голосуют!
Пламенная речь Кайсара тронула Помпею до глубины её женской души. Она подсела на его диванчик.
– Ну прости, Гай! Обещаю, что не буду брать твоих рабов!
Заботливая супруга поцеловала Кайсара в щёку, и он успокоился.
– Помпея, фазаньи крылья – дело моей жизни. Я хочу, чтобы их ели в Риме, в Галлии, в Азии, в Африке, даже в Британии, чёрт бы её побрал! Видят боги, я не перед чем не остановлюсь, чтобы добиться своего!
– Я верю тебе, дорогой!
– Ты со мной?
– Конечно, Гай. Только купи мне ещё раба! Хотя бы одного… Ну, пожалуйста…
Кайсар повеселел.
– О! Помпея! Говорят, в Этрурии продают карликов. Хочу взять одного.
Помпея захлопала в ладоши.
– Гай, подари его мне!
– Хорошо, мы с Писцом завтра же отправимся в путь!
Помпея поцеловала Кайсара ещё раз.
– Ну, а теперь можно и поужинать! Эй, несите крылья и вино! – сказал Кайсар.
14
Утром мы с Кайсаром отправились в Этрурию за карликом для Помпеи.
Лишь к вечеру мы прибыли к огромной вилле. Она стояла на большом холме и выглядела как крепость.
У ворот нас встретил карлик. Он был вполовину роста Марцеллуса, но с большой головой и выразительными глазами. Эти выразительные глаза ничего, кроме нанависти, не выражали.
– Вы к господину Карлинию? – спросил он.
– Если он – хозяин, то к нему, – сказал Кайсар.
– Как вас представить?
– Кайсар из Рима. Это – Писец.
– Какова цель вашего визита?
Кайсар спрыгнул с лошади, подошёл к маленькому человеку и сел на корточки.
– Хочу купить такого, как ты, – сказал он.
Карлик был невозмутимым.
– Ждите! – сказал он и скрылся в маленьком лазу, который был проделан в углу ворот.
Я слез с лошади и подошёл к Кайсару.
– Этот Карлиний, похоже, не простой работорговец, – сказал он.
Ворота отворились.
– Проходите в дом! Лошадей я отведу в конюшню! – сказал Карлик, а мы направились к дому.
– Суки! – послышалось за нашими спинами.
Мы с Кайсаром обернулись, но следы карлика и лошадей уже простыли.
Зато мы заметили клетку со взрослым медведем необъятных размеров. Зверёк был чем-то занят и на нас внимания не обращал.
У входа в дом стоял огромный негр, а на поясе у него висел гладиус.
– Поднимите руки! – сказал он.
– Ты что, раб? Ты знаешь кто я, скотина? – спросил Кайсар.
Негр достал гладиус из ножен.
– Если не поднимите руки, я отсеку вам головы, и ваши тела никогда не найдут! – сказал он и показал на клетку с медведем.
– Ладно. Сейчас я этому Карлинию устрою! – сказал Кайсар.
Мы подняли руки, а негр нас обыскал и отнял у Кайсара нож, а у меня перо.
– Получите на выходе! – сказал он.
Дом был обставлен с размахом – золотые вазы, подсвечники, посуда украшали атриум. Каменные стены были раскрашены фресками, которые изображали животных, маленьких людей и большие деревья.
К нам вышел хозяин дома.
– Простите за обыск, но мы здесь живём уединённо и предосторожность нам не помешает, – сказал он. – Время неспокойное – даже рабы озверели и размечтались о свободе!
Хозяин был невысокого роста, седой, с азиатскими чертами лица и смуглой кожей. Носил он дорогую пурпурную тогу из самой лучшей ткани.
– Меня зовут Карлиний. А вы кто?
– Я – Кайсар. Это – Писец, мой раб.
– Раб?
Старик дал мне по морде.
Кайсар схватил Карлиния за руку.
– что ты делаешь? Это мой раб! Мой!
Карлиний одёрнул кайсарскую руку.
– Извини Кайсар, но им нужно почаще напоминать кто они и зачем существуют на свете! Иначе они перережут нам глотки! Не знаю, как тебе, но мне моя дорога!
– Ты в этой глуши совсем одичал! Держи себя в руках! Иначе я…
– Что ты? Что ты можешь? Не я у тебя в гостях, а ты у меня! А у меня свои правила! Будь так любезен соблюдать их! Я сделаю тебе скидку за неудобства. Ты ведь за карликом приехал?
– Да, но…
– Поговорим о деле за ужином. Это тоже моё правило. Эй, мелкие твари, накрывайте на стол!
Откуда ни возьмись появилось не менее дюжины карликов – и мужчин, и женщин – они принялись суетиться и шнырять по дому.
– Откуда их столько у тебя? – спросил Кайсар.
– Я их сам делаю. У меня тут мануфактура, если можно так сказать. Пойдём – покажу! Раба можешь оставить – здесь с ним ничего не случится.
– Уважаемый Карлиний, я хочу, чтобы мой раб сопровождал меня, – сказал Кайсар.
Карлиний провел нас во двор.
Мы подошли к большому каменному зданию с небольшими окнами. Старик ключом отпер дверь и пригласил войти.
– Входи – не бойся, Кайсар. Здесь они у меня доходят до кондиции.
Карлиний зажёг масляные светильники.
На полках в два яруса стояли бочки, но из каждой торчала обритая детская голова. Головы с испугом смотрели на нас и молчали. Их было не менее трёх десятков.
– Вот. Каких-нибудь двенадцать лет и из обычного щенка, полученного от плодовитой рабыни, я выращиваю отличного карлика! Если можно так выразиться… Размер бочки я подбирал целых два года. Этот оказался оптимальным. Их хорошо кормят – в рационе овощи, хлеб, и даже мясо бывает. В бочках есть отверстия для отправления нужды и помывки. Сегодня не выносили дерьмо, что ли? Аблиний, почему так воняет?
Из темноты показался пожилой карлик.
– Я убирал сегодня три раза!
– Врёшь, собака! Позоришь меня перед моими гостями, тварь! – крикнул старик и пнул карлика ногой в плечо.
Маленький человек отлетел и ударился головой об одну из бочек.
– Завтра же вычистишь здесь всё до блеска! Чтобы ни пылинки не было! Проверю! Если найду – будешь репетировать с медведем!
Карлик вскочил на ноги и скрылся в темноте.
– Давно бы его прикончил, да дорог мне как память! Это же мой первенец, если можно так выразиться…
– Первенец, – повторил Кайсар в задумчивости.
– Да.
– Пойдём отсюда! – сказал Кайсар.
Мы вышли из здания.
– Зайдём сюда, Кайсар!
– Нет, Карлиний, я…
– Я настаиваю! Да и ужин ещё не готов!
Старик завёл нас в другой каменный сарай. Лампы в нём были зажжены, а на кроватях в два ряда лежали молодые женщины с большими животами и печальными лицами.
С женщинами в комнате находилась деловая карлица с седыми, но длинными волосами.
– Как дела?
– Отлично, господин! У этой будет двойня! – сказала карлица и показала на одну из женщин.
– Здесь они появляются на свет. Сами карлики рожать не могут – мрут, собаки, – слишком большой для них плод, видите ли. Приходится закупать молодых и плодовитых рабынь время от времени. Их осеменяют взрослые карлики, а они рожают каждый год! Правда, тоже дохнут, несмотря на стерильность. Рекордсменкой была… Как её?
– Фелиция.
– Да, Фелиция. Аж пятнадцать лет подряд давала отличный приплод! Но и её в прошлом году боги забрали к себе. До сих пор скорблю.
– Продай нам скорее какого-нибудь Карлика, и мы поедем, – сказал Кайсар.
– Кайсар, я не отпущу тебя, пока мы не поужинаем. Я же говорил, что дела обсуждаю только за едой. Это правило! Понимаешь?
Спорить со стариком было делом безнадёжным и опасным, поэтому Кайсар позволил ему провести нас в триклиний. В нём, так же как и в атриуме, всё было позолоченным, даже лежанки и огромный стол.
На столе были расставлены серебряные блюда с изысканной едой. Там было мясо разных сортов, рыба, овощи, пироги и фрукты.
– Вот и славно. А твоему рабу я приказал дать каши.
Мне принесли деревянную тарелку с кашей, выдали деревянную ложку и усадили на пол у входа.
Карлиний предложил Кайсару занять одну из лежанок, и они оба легли.
– Вино палермское, устрицы из Брундизия, голуби местные. Мясо трёх степеней прожарки. Ты какое любишь? С кровью?
– Да.
К Кайсару подлетела молодая карлица с красивым лицом и положила в его тарелку мясо с кровью. Потом она налила вина в два больших кубка.
– Пускай Писцу тоже нальют вина, – сказал Кайсар.
Старик не стал спорить.
– Ты ешь, Кайсар! Мясо у меня отменное, – сказал Карлиний, когда выпили за Кайсара.
– Благодарю. Я смотрю, твоё дело приносит немалый доход.
– Да, карлики разлетаются, как горячие пирожки! Пока карликами можно удивлять публику, я буду снимать жирные сливки. Они стоят в разы дороже обычного раба, даже самого здорового и сильного.
– Ты обещал мне скидку.
Старик рассмеялся.
– Да. Я помню, Кайсар. Я слов на ветер не бросаю!
– Вижу, к делу ты подошёл серьёзно, Карлиний.
– А иначе – никак. Такое дело требует дисциплины и самоотречения. Зато я единственный, кто наладил такое производство в республике. А может, и во всём мире.
– Да. В изобретательности тебе можно позавидовать. А зачем медведь в клетке?
– Хочу сделать номер для местного театра. Представь, что медведь танцует с карликом под музыку, а потом берет его в лапы и качает, как младенца! Как тебе идея?
– Что-то в ней есть. Это несомненно.
– Да, но медведь всё время губит мой номер! Собака!
– А что такое?
– Танцует он отменно, а вот когда дело доходит до качания младенца, он откусывает карлику голову. И ничего с этим не сделаешь! Уже двоих мне загубил! Но я всё равно своего добьюсь! Я всегда добиваюсь – такое у меня правило! Кстати, Кайсар, если ты согласишься переночевать у меня, то на завтра намечена репетиция. Сам посмотришь! Поверь, оно стоит того!
– Спасибо, Карлиний, но я лучше поеду домой. Меня ждёт жена и…
– Брось, Кайсар! Какая жена? Я тебе подгоню маленьких женщин! У меня есть на любой вкус! Они умеют абсолютно всё! Это бесплатно – от чистого сердца! Ты сегодня мой гость!
– Не нужно, Карлиний, я…
– Тина, пускай придут мои красавицы! – крикнул старик служанке.
– Карлиний, я благодарю, но не нужно!
– Выпей ещё вина, Кайсар! И не спорь – я этого не люблю! Ты мой гость – и баста!
В триклиний вбежали пять карлиц и стали в ряд.
– Смотри, какие красавицы! Одна лучше другой! Выбирай, Кайсар!
– Я не хочу.
– Ты хочешь меня обидеть! Ты мало выпил! А ну-ка скидывайте свои тряпки!
Женщины сняли туники.
– Карлиний, я прошу тебя – убери их!
– Ладно. Пошли вон, мелкие твари! Какого карлика тебе нужно? – спросил Карлиний.
– Да не мне. Это для жены.
– Для жены? Она будет кататься с ним в паланкине и показывать подругам?
– Нет. Она будет… Она будет…
– Я понял. Я дам тебе самого выносливого. Эй, приведите Гира! Этот не подкачает, – сказал Карлиний.
Пришел молодой, но уже уставший от жизни карлик.
– Беру! – сказал Кайсар. Но отчего на столе нет фазанов? Ты их не жаришь?
– А на кой жарить фазанов, если есть голуби? Обожаю голубей! Особенно почтовых! Такое нежное мясо! А эти пёстрые фазаны – дерьмо для плебеев!
– Мне кажется, ты заблуждаешься, Карлиний, насчёт фазанов. За ними будущее! Может, ты не пробовал жаренных в гаруме фазаньих крыльев?
– Я не пробовал фазанов?! Кайсар, я ел даже медведей! И этого, если не одумается, тоже съем! Лучше я буду питаться медведями, чем фазанами!
– Полагаю, тебе лучше взять свои слова обратно, Карлиний! – сказал Кайсар.
Язык у Кайсара заплетался.
–Ты о чём? Тебе не понравилось про медведей? – спросил Карлиний.
– Мне не понравилось про фазанов!
– Что за херь?!
Кайсар встал.
– Бери слова обратно или пожалеешь!
Карлиний вскочил.
– Это ты мне?! Эй…!
Мы скрутили старика и связали ему руки, но в триклиний вбежал огромный негр с гладиусом, который обыскивал нас у входа.
Большой и верный слуга рванул к нам, чтобы сбросить нас с хозяйского тела, но я вскочил, схватил со стола медный кувшин с вином и запустил его в разъярённого раба. Он выронил свой гладиус, но устоял на ногах и схватил меня за горло.
– Кайсар! – захрипел я.
– Писец! – крикнул Кайсар.
Он схватил с пола гладиус и ударил им раба по голове.
Но, как ни странно, негр не потерял сознания. Он оттолкнул Кайсара ногой и продолжал меня душить.
– Отпусти его, милый, – сказал ангельский голос откуда-то с небес.
Я почувствовал, что хватка ослабла.
Очнулся я уже на полу. У стены сидел Кайсар с закрытыми глазами – он потерял сознание от удара головой о фреску, на который был изображён улыбающийся гладиатор с карликом на руках.
Потом я увидел карлицу, которая стояла рядом с негром и была ему по пояс.
Великан поднял маленькую женщину – было похоже, что заботливый чернокожий отец держит белого ребёнка на руках. Карлица приложила свою крохотную ладошку к трещине на негритянском черепе.
– Нам нужно бежать! Сейчас или никогда! – сказала женщина.
– Бегите! – сказал очнувшийся Кайсар. – Да поскорее! А со стариком мы поквитаемся! Фазаны ему, видите ли, не нравятся…
Негр унёс свою маленькую женщину, а мы с Кайсаром выпили вина, чтобы вернуться в хорошую форму.
– Что думаешь, Писец?
– Думаю, что надо кончать с ним!
Я тогда вспомнил слова Крикса и захотел выполнить его клятву.
– Подарим его медведю! – предложил я.
– Отличная идея! Устроим этому театралу спектакль!
Мы потащили Карлиния к клетке с медведем.
У клетки уже собрались карлики с факелами. Они с тревогой наблюдали за нами и перешёптывались между собой. Отбивать у нас своего доброго хозяина они не решались.
Медведь проснулся и с недоумением глядел в нашу сторону.
Кайсар обратился к собравшимся людям.
– Этот человек любит театр и медведей! И не любит фазанов! А ещё он считает вас мерзкими тварями! Но вы, хоть и рождены рабами, но имеете право сохранять своё тело таким, каким оно даровано вам богами! И никто из смертных не в праве нарушить этот закон таким изуверским способом! Ибо этот закон утверждён самим Юпитером! Мы действуем от его имени! Карлиний нарушил закон!
– Что ты несёшь, болван?! – ворчал Карлиний. – Какой Юпитер?! Какой закон?!
– Заткнись! – сказал Кайсар. – Вершится правосудие!
– Завтра ты протрезвеешь и пожалеешь о своей выходке! Знаешь, что с тобой сделают? Тебя разделают на части и скормят медведю! Эй, мои верные слуги! Не слушайте его! Хватайте! Я разрешаю вам сделать с ним всё, что хотите! И дам вам по десять денариев серебром в придачу!
Когда карлики услышали про денарии, то на шаг приблизились к нам, а некоторые достали ножи.
– Я обещаю вам свободу! – крикнул Кайсар. – И римское гражданство!
Карлиний засмеялся.
– Зачем им твоя свобода, римский дурачок?
– И по таланту серебра! – крикнул Кайсар.
Толпа с одобрением загудела.
– Ха! Откуда у тебя столько серебра?! Ты даже одного карлика купить не можешь – скидку требуешь! Не верьте ему! Он вас обведёт вокруг пальцев! – кричал старик. – Хватайте его, или я прикажу Чёрной Заднице просушить вас на деревьях! Эй, Чёрная Задница, где ты?
– Я здесь!
Мы увидели, что рослый негр с перевязанной головой вёл лошадь, на которой сидела его маленькая возлюбленная.
– Нашёл время для конных прогулок! Хватай этих мелких тварей и развешивай на деревьях! Не видишь, что ли, – у нас бунт!
– Я ухожу, Карлиний! – сказал чёрный слуга.
– Как ты можешь уйти, если ты раб? Ты – мой самый верный и любимый раб!
– Мне не нравится, что ты называешь меня Чёрной Задницей! Моё имя – Абнуделлакхавр!
– Совсем с ума посходили?! Расслабились! Я вам устрою, мрази! Чего вылупились, мелкие уродцы?! Я вас укорочу ещё вдвое! А тебя продам на галеры! Там чёрных любят! Ублюдки! Уроды! Ох, разозлили вы меня сегодня! – вопил Карлиний и захлёбывался своей же слюной.
А жирную точку в этом деле поставил Абнуделлакхавр – он оказался решительнее всех карликов, да и нас с Кайсаром. Негр без слов подошёл к клетке, открыл её, развязал Карлиния, поднял его и швырнул к медведю. Потом он закрыл клетку и сплюнул в сторону.
– Теперь можно повеселиться по-настоящему, дорогая, – сказал Абнуделлакхавр своей маленькой женщине.
Она ответила ему улыбкой.
– Открой! Открой! Абну! Хавр! Я разрешу тебе жениться на этой уродице! – кричал Карлиний. – И отпущу на волю!
Но Абнуделлакхавр делал вид, что не слышит воплей своего хозяина.
Медведь такого сценария, видимо, не разучивал, поэтому смотрел на нас и, казалось, ожидал подсказок.
– Ему нужна музыка, – сказал Абнуделлакхавр. – Где музыканты?
– Мы здесь! – сказали хором трое карликов и вышли из толпы.
– Инструменты при вас?
– Они всегда с нами. Ты же знаешь, что Карлиний запретил нам выпускать их из рук!
– Я запрещаю! – орал Карлиний.
– Тогда играйте! – скомандовал Абнуделлакхавр.
Двое карликов задудели, а третий музицировал бубном.
Мелодия была на редкость весёлой, и все карлики начали пританцовывать.
Кайсар лишь хлопал в ладоши, чтобы помочь музыкантам не сбиться с ритма.
Медведь воспринял музыку как сигнал к началу спектакля, встал на задние лапы и принялся двигаться в такт музыки.
– А-а-а! – кричал Карлиний.
Но его крики лишь подзадоривали толпу.
– А ты чего не танцуешь? – спросил Кайсар старика. – Смотри, как весело! Танцуй! Не нужно срывать нам спектакль!
Но Карлинию отчего-то не танцевалось.
– Суки! Твари! Не забуду! Не прощу! – твердил он.
– Покачай малыша! – сказал Абнуделлакхавр медведю и стукнул по клетке палкой.
Мишель услышал знакомую команду и начал танцевать в сторону Карлиния.
– Открой! Хавр! Чёрная Задница! Открой! – завопил Карлиний и забился в угол клетки.
Любимый слуга не выполнил приказа своего хозяина, и Карлиний расплакался.
Медведь не стал ломать комедию и, наконец, обхватил Карлиния своими огромными лапами, поднял и откусил ему голову.
Зверь сорвал зрительские аплодисменты.
– Всем вина! – крикнул Кайсар.
Абнуделлакхавр не стал праздновать победу и уехал со своей маленькой возлюбленной.
Беременных женщин отцепили от кроватей, и тоже налили им вина.
Кайсар пообещал дать карликам свободу, после того, как оформит права собственности на виллу и всё живое имущество.
Гулять закончили под утро.
Мы не стали отсыпаться после бессонной ночи, потому что Кайсар спешил в Рим, чтобы добиться выступления в Сенате. Он рассчитывал на обширные деловые связи своего друга – судьи Дредуса.
В Риме, с помощью своего приятеля Кикеро, Кайсар сочинил речь, с которой и выступил перед сенаторами через пару дней.
Он рассказал о Карлинии и его опытах над рабами и предложил «узаконить запрет на использование новых технологий для изменения внешнего вида и внутреннего устройства рабов, чтобы не провоцировать последних к массовым выступлениям против государственного строя».
Речь Кайсара так потрясла и растрогала сенаторов, что они тут же приняли новый закон и посмертно применили к Карлинию проскрипционные статьи, а Кайсару позволили унаследовать имущество «врага римского народа и республики» за заслуги перед Отечеством.
Он выполнил обещание и отпустил рабов Карлиния. За это каждый из них обязался выплачивать ему по три денария в год.
А ещё через неделю Кайсар получил должность квестора в Дальней Испании. Меня, как Писца, он забрал с собой.
15
В Дальнюю Испанию мы прибыли без приключений. Ветер без устали надувал наши паруса, поэтому путь от Рима занял не более трёх дней.
Кайсару, как римскому квестору, выделили большой дом, а он поселил меня в комнате с видом на море.
Государственному чиновнику полагались служебные рабы. Кайсар взял себе дюжину слуг из сотни предложенных на выбор.
Я, как обычно, составлял документы, проверял отчёты, читал Кайсару сочинения историков и греческих философов. Не читал я лишь писем супруги Кайсара Помпеи, да и ответные послания он писал ей сам.
Меня не наказывали, я спал до полудня, а вечером ходил с Кайсаром купаться в тёплом море.
А ещё я каждый день ел фазанов. Кайсар воспользовался своим служебным положением и открыл термополию, где подавали его жареные крылышки. Они пользовались успехом у местного испанского населения и заезжих торговцев.
В один из душных испанских вечеров Кайсар где-то кутил и вернулся позднее обычного.
– А ну-ка налей мне вина! Испанского. Оно мне нравится даже больше палермского!
Я налил Кайсару вина в его любимый кубок.
– Ну и себе налей!
Я налил и себе в кубок более простой, но не менее большой. Я не хотел изменять любимому палермскому, но и расстраивать Кайсара причины не было.
Кайсар сел в любимое кресло и сделал глоток.
– Я сегодня познакомился с одним чудным испанцем. Мы с ним выпили амфору вина. Он – интересный собеседник, начитан… У него тоже своё дело – нам было о чём поговорить…
Я не понимал к чему он мне это рассказывает, но слушал и кивал своей головой.
– Он живёт в Новом Карфагене…
Я ждал развязки и пил вино.
– Знаешь, Новый Карфаген – отличный город! Я бывал там в юности. Там отличный театр! И женщины красивые.
– Я заметил, что испанские женщины отличаются от италийских.
– Да? Ты очень внимателен, Писец. Налей мне ещё! Напьюсь сегодня – завтра не пойду на службу! Надо бы в Рим возвращаться. Иначе можно всю жизнь в этой дыре просидеть!
– Это не самая мрачная дыра.
– Да. Но зачем мне дыры, если есть Рим? Я вернусь в Рим, Писец.
– Отличная идея, господин.
– Но я вернусь один. Без тебя. Я проиграл тебя в кости, Писец. У него своя гладиаторская школа. Похоже, плебей он зажиточный.
– Но почему? Что я делаю не так, Кайсар?
– Ты хороший раб, Писец. И дело не в тебе! Я не хочу расставаться с тобой, но…
– А в чём же дело?
– В Помпее, Писец. В Помпее. Целый год она в каждом письме требует, чтобы я или продал тебя, или убил. Убил, Писец. Видимо, насолил ты ей от души. Угрожает, что выйдет из нашего дела, а самое главное – выведет свои деньги! И тогда накроются «Жареные крылышки Кайсара» медным тазом! Видят боги, я долго сопротивлялся, но деньги её папаши пока ещё держат меня и моих фазанов на плаву. Эх! Когда-нибудь настанет день, когда я смогу плевать на их сраные денарии! А может, и на них самих наплюю! Но не сегодня. А сегодня я решил, что пускай боги помогут мне: если проиграю в кости, то так тому и быть – пойду на уступки… Я проиграл, Писец. Я проиграл.
На следующий день к Кайсару пришёл мой новый господин. На вид ему было не более сорока, при этом он был невысокого роста, но с бегающими глазами.
– Ну, Кайсар, где мой выигрыш?
– Садись за стол, Триксий. Сначала я угощу тебя моими крылышками.
– Спасибо, Кайсар. Фазаньи?
– Да. И они покорят этот мир!
Триксий сел за стол, а рабы принесли гостю тарелку и кубок.
– А я искал тебя в магистрате. Мне сказали, что ты приболел.
– Да. Я не пошёл на службу. Вчера перебрали с тобой, пожалуй. Церес был лишним. Он хоть и галлийский, но с вином его лучше не замешивать.
– А я всегда так делаю. Привычка.
– Я решил вернуться в Рим, Триксий.
– Зачем? Совсем не обязательно после вина пить галлийский церес.
– Скучно мне здесь. Чувствую, что квесторский жезл маловат для меня. Хочется великих дел! Да и по жене скучаю.
– Не поверишь – я в Риме ни разу не был.
– Напрасно, Триксий. Там есть, чем заняться.
– Да мне и в Испании занятий хватает. У! Кайсар! Твои крылья… Они прекрасны! Они великолепны! Они восхитительны, чёрт их побери! Это всё, что есть?
– Эй, Фелиция, нажарьте нам ещё крыльев! Триксий распробовал их! Запивай вином, дружище! Испанское хорошо с ними ладит.
– Давно не завтракал с таким удовольствием! В чём секрет, Кайсар? Купил себе толкового повара?
– Нет. Такие крылья может приготовить любой поварёнок-германец. Всё дело в рецепте. И соусе.
– Ну, так открой мне секрет!
– Это коммерческая тайна, дружище. Не могу – Помпея не простит меня.
– Открой секрет, а я не стану забирать у тебя раба!
– Нет, Триксий. Если я проиграл, то проиграл. Я привык платить по своим счетам.
– Хорошо. Тогда я заплачу тебе!
– Не проси, друг! Не могу. Пока мы с Помпеей не откроем ещё пару десятков термополий на римских территориях… Расширять республику пора, Триксий! Говорят, Британия – большой остров.
– Говорят, что у Африки нет ни конца, ни края! А я не верю! У всего есть конец, Кайсар!
– Да пёс с ней, с Африкой! Там дикари – они не знают толка в настоящей кухне! Да и нищие они! А мне нужны клиенты, Триксий! Чтобы за душой хотя бы десяток сестерций был. Дальше Египта, думаю, залезать не стоит.
– А Испания?
– Испания подходит! Тут вино хорошее! И народ любит пожрать!
– Это правда, – сказал Триксий и положил себе в тарелку десяток крыльев. – Ну, давай я открою термополию в Новом Карфагене за свой счёт, но под твоим именем, а ты мне – рецепт!
– Неплохая идея, Триксий! Давай-ка выпьем за неё!
– Давай, друг!
– Сразу видно – деловой человек!
Они выпили по кубку вина. Служанка с необъятной грудью принесла огромный поднос с фазаньими крыльями.
– О!
– Да. Я эту грудь сразу купил, как только увидел на базаре, – сказал Кайсар. – Даже не торговался. Хочешь помять?
– Да я не про сиськи! Так быстро зажарили? Как так? Мой повар за это время только огонь разжигает!
– Да. Это тоже наш секрет. Мы придумали как жарить с максимальной скоростью. Одна наша термополия может накормить крыльями две сотни харь ежедневно! Две, Триксий!
– Ого! Это же выгодно, Кайсар!
– Конечно! Стал бы я этим заниматься…
– Отдай мне Испанию!
– Испанию?
– Я завалю Испанию твоими крыльями! Я открою здесь по две… Нет! По три термополии… Как называется?
– «Жареные крылышки Кайсара».
– По три термополии с этим названием в каждом испанском городе!
– Это прекрасно! Но как у тебя со средствами, Триксий? Открытие термополий – дело хлопотное и дорогое.
– Мои добрые гладиаторы не дают мне опухнуть с голоду, Кайсар. У меня три виллы с бассейном и три десятка рабов, если не считать воинственных школяров. А связи…
– Связями я тебя обеспечу! Квестор я, или торгаш гнилыми финиками?!
– Ты – лучший квестор из тех, каких я видел, Кайсар! Я хочу за тебя выпить!
– Нет!
– Ты хочешь меня обидеть?
Триксий вскочил на ноги.
– Ну что ты, дружище! Я хочу выпить не за себя, а за нас! За наше совместное предприятие!
– Это другое дело!
– Это наше дело, Триксий! За него!
Гость сел.
– Сегодня наемся на неделю вперёд! – сказал Триксий. – А когда такие чудесные крылья будут жарить мои рабы, то могу и разжиреть, Кайсар! Впору будет из меня хамон делать!
– Больше двигайся, Триксий! Но будешь платить мне тысячу в год с каждой открытой термополии!
– Ну, если дело пойдёт, то я не поскуплюсь, Кайсар!
– Рад это слышать, друг.
– Но позови же, наконец, моего нового раба!
– А вот он сидит в углу.
– Этот?
– Да.
– Но мне показалось, что это твой любимый раб, раз он здесь.
– Так и есть. Но я проиграл его, Триксий.
– Кайсар, я…
– Проиграл. Ну, бывает!
– Хорошо. Как скажешь, дружище. А что он умеет?
– Он умеет читать, считать и хорошо писать. И он теперь неплохо разбирается в термополиях, так что будет полезным тебе, Триксий.
– Благодарю тебя, Кайсар. Когда я смогу забрать его?
– Да сегодня и забирай!
– Отлично. Вот только доем эти чудные крылья. Не оставлять же такое лакомство рабам!
К обеду Кайсар уснул, – он не умел, в отличие от Триксия, пить вино амфорами по утрам, – и слуги перетащили его в покои. А я собрал свои нехитрые пожитки и последовал за новым господином. Точнее, я потащил его на себе, потому что ходить он уже не мог, но желал непременно очутиться в своей каупоне.
Но с тех пор Кайсара я более не видел.
А он всё же добрался до Британии и накормил британцев своими жареными крылышками.
16
На следующий день Триксий поручил мне заниматься сборами, а сам отправился подписывать с Кайсаром договор о долгосрочном сотрудничестве. Они заверили его у нотариуса и отметили событие в кайсарской термополии вином и крыльями, так что в каупону Триксий вернулся навеселе.
А вечером мы морем отправились в Новый Карфаген.
Всю дорогу мой господин пил вино, а я читал ему греческие комедии в латинском переводе – он купил свежее издание на пергаменте вкупе с двумя статуями обнажённых женских тел.
Мне нравилось, что Триксий был поклонником литературы и скульптурного искусства. Но, вероятно, лишь такой страстный ценитель культурных традиций может с успехом управлять школой добрых гладиаторов.
Триксий хохотал от души над греческими шутками, а я ждал скорейшего прибытия в карфагенский порт, потому что Марцеллус был напуган неизвестностью и не давал мне покоя.
Мы прибыли в Новый Карфаген ночью. Я не смог разглядеть города в темноте, но он показался мне большим.
Кое-где завывали хромые собаки, а добрые испанские морячки, как и положено, скрашивали свои морские будни в портовых попинах и нарушали ночной покой.
Триксий нанял для нас две лошади и повозку для своих скульптур и амфоры с гарумом, которую передал Триксию Кайсар.
– Я живу за городом. Ненавижу городскую суету.
Я разделял мнение своего господина о городах, о чём и не преминул ему сообщить. Триксию это понравилось. Знаете, если говорить своему господину приятные для него слова, то можно рассчитывать на дополнительную порцию крыльев.
– Эй, вы! Женщин грузите аккуратно! Они хоть и каменные, но стоят больших денег! Если расколете матрон – я вас куплю и продам дороже, но в Африку!
Грузчики пообещали Триксию быть аккуратными, а мы поехали на виллу.
