Раф Гази
Яд любви
– А то! – весело согласилась Лана.
– А ты знаешь, как твое имя с латыни переводится?
– Нет, никогда об этом не задумывалась.
– Миролюбивая.
– Да-а? – с каким-то детским удивлением протянула Лана. – Нет, ты серьезно? Ты уверен?
– Абсолютно, можешь посмотреть в словаре.
Лана задумалась, даже немного взгрустнула.
– А что, я в душе всегда была миролюбивой. Это слово абсолютно точно характеризует мою глубинную сущность. Но обстоятельства…
– Трудное детство, тяжелая спецслужба, – стал подначивать Ут.
– Да пошел ты! С ним серьезно, а он… Вот, как запущу сейчас в тебя подушкой, – Лана схватила подушку и положила ее к себе на колени, как будто готовясь к броску.
– Ладно, ладно, успокойся, – Ут приобнял Лану за плечи и протянул руку. – Мир?
– Мир, – согласилась Лана и вложила в открытую ладонь Ута свою ладошку, но тут же ее выдернула: – Никакой не мир! Не мир!
– Это почему же! Что – война? – нарочито грозным тоном вопросил Ут.
– Может, и война, – в тон ему ответила Лана. – До тех пор пока не сознаешься, как ты меня еще обманул?
– Когда это я тебя обманывал?
– Ты сам признался, что обманул меня дважды. Первый раз соврал, когда сказал, что тебе нравится имя Изабелла. Ну с этим мы разобрались. Признавайся, когда соврал во второй раз, обманщик коварный?
– Я не так говорил. Ты спросила, о чем я думаю. Я ответил, что обдумываю две вещи.
– Хорошо, первую обсудили. Говори, какая вторая.
На самом деле вопросов к Лане у Ути было не два и не три, а гораздо больше. Но он не знал, с какого удобней начать. Решил начать с самого на данный момент больного.
– Почему ты так долго не возвращалась? Я ждал тебя почти год.
Улыбка моментально слетела с лица Ланы, она начала говорить серьезным, немного печальным голосом:
– Раньше я не могла. Ты думаешь, легко было вытащить тебя из состояния линейного зомбирования? Технологи придумали такой замысловатый код, что у меня очень много времени ушло на его расшифровку. Мне было поручено осуществлять над тобой постоянный контроль, и я все время была рядом. Но до тебя я никак не могла достучаться, только через этого юного Утика. Разве перед ним можно было открываться?
– Нет, конечно, у него бы махом крышу снесло, – сказал раздумчиво Ут.
– И потом, мне нужно было замести следы…
– Вот, вот, я как раз об этом хотел спросить, – перебил Ут и с тревогой продолжил: – Тебя наверняка будут искать, если уже не ищут. Тебе угрожает серьезная опасность.
– Она угрожает нам обоим. Но я позаботилась о нашей безопасности, поэтому еще тебе пришлось так долго ждать. Мне нужно было создать островок безвременья, на котором можно укрыться. Сейчас как раз на нем мы с тобой и находимся, здесь нас никто не найдет.
– В этой квартире? – удивился Ут, озираясь по сторонам. – Почему ты выбрала такую обстановку?
– Чтобы совершить плавный переход из одной реальности в другую.
– Что это за островок? Как ты его создала?
– Между прочим, к этому подтолкнул меня ты. Тебе же удалось остановить время тогда на квартире у Беллы. Я немного усовершенствовала твою технологию и сконструировала свою пространственно-временную нишу – некий островок безвременья. На нем не может быть никого кроме нас с тобой.
– Насколько этот остров неприступен, и если даже он неприступен, не будем же мы здесь находится вечно?
– Спецы из Бюро его, конечно, обнаружат. Не думаю, однако, что это произойдет быстро. Так что живи и радуйся! Никто нас здесь пока не достанет. Или тебе не нравится мой остров?
– Ну что ты! – Ут снова обнял Лану за плечи. – Нравится, еще как нравится! Но…
– Да понимаю я всё! – опережая любимого, высказала Лана его мысли. – Понятно, что рано или поздно придется отсюда сваливать. Но куда мы можем уйти, ты знаешь?
– А сейчас там, за пределами нашего острова, какое там сейчас время?
– Твое, в котором ты раньше жил.
– А страна, какая страна – Алтын Тартария или СССР?
– СССР рухнул, его давно уже нет. Остались одни обломки.
– Значит, придется возвращаться на развалины советской империи. Алтын Тартария оказалась прочнее.
– Но и ее век не долог.
– Я знаю. Но Алтын Тартария пока ведь сохраняет свои потенции к существованию, не лучше ли нам вернутся туда?
– Как ты себе это представляешь?
– Нужно изменить ход истории. Получилось один раз – получится другой. Ты сама говорила.
– Это ничего не решит. Хрен редьки не слаще. И вариант А, и вариант B одинаково плотно контролируется Бюро.
– А других вариантов нет?
– Есть, вернее, был. Это вариант С, которого страшно боятся все эти конструкторы, технологи, иерархи из Бюро. Поэтому блокируют любую возможность его возрождения.
– Что это за вариант?
– Я тебе уже объясняла. Вариант С – это естественно-природный алгоритм развития человеческой цивилизации. Но этот алгоритм был нарушен, вектор изменен, движение направлено в ловушку. Истинные знания сокрыты и недоступны. Природа человека, чьи способности поистине безграничны, подвергается мутации. Человечество деградирует.
– Да, помню, ты рассказывала. Как восстановить этот путь?
– Это очень сложно. Практически, наверное, уже не возможно.
– А теоретически?
– Теоретически… Для этого нужно вернуться в прошлое, очень далекое прошлое, возможно, еще в до шумерскую эпоху и развязать там узловой момент, который изменит дальнейший вектор развития. Возможно, кимерам не нужно было преодолевать Меотское море, когда они гнались за ланью…
– Ты и об этом знаешь?
– Я же сказала, что я знаю о тебе всё!
– Вряд ли. Но речь сейчас не об этом. Допустим, мы попали к древним кимерам. И что нам там делать?
– Примерно тоже, что ты делал во время своего Полета к кагану Кул Ашрафу. Только то было локальное изменение, а необходимо совершить глобальный поворот и удерживать потом его стабильность на протяжении всей истории.
– Всего то! Это нам раз плюнуть, – почесывая затылок, иронично произнес Ут.
– Но прежде чем плеваться, нужно овладеть хотя бы частью тех знаний, которыми обладают технологи из Бюро планетарных исследований, – урезонила Лана.
– Вот, ну вот, дорогая, – Ут обнял Лану и поцеловал ее. – Теперь я знаю, чем мы будем с тобой заниматься в перерывах между любовью долгими зимними вечерами на нашем острове.
– А что, я согласна! – весело воскликнула Лана, зажигая зелено-изумрудный огонек в своих глазах.
Время пошло.
