Роман Сенчин
Теплый год ледникового периода
Умереть не обещаем
Уже совсем скоро, в воскресенье ближе к ночи всё станет ясно. Конечно, ясно стало уже довольно давно, числа 10 декабря, когда массу недовольных итогами парламентских выборов увели с площади Революции на Болотную площадь. Осталось человек сто пятьдесят, тесно окруживших памятник Карлу Марксу. Они выкрикивали сердитые лозунги, но были уже безопасны и безобидны; полиция их не тронула. Безопасны оказались и те десятки тысяч, что пришли на Болотную. Они могли делать там, за отделённой Москвой-рекой спиной Кремля, что хотели, хоть жить остаться, – никакой реальной угрозы режиму эти десятки тысяч не представляли.
С тех пор случилось ещё несколько массовых акций и даже шествие – от Калужской до всё той же символичной Болотной. Создавались комитеты, объединения, лиги, даже встреча внесистемных политиков с завершающим свой срок президентом. Вроде бы довольно бурные три месяца, но на деле… А на деле всё текло своим, заданным ещё двенадцать лет назад чередом, и вытекло к 4 марта, которое укажет, как нам жить ещё много-много лет. Близких катастроф не предвидится, трудные времена наверняка разделим вместе со всем цивилизованным миром, основную часть населяющих Россию людей не бросят умирать от голода, так как только голод (или отсутствие сигарет) могут привести к реальному бунту, а бунт хоть и довольно легко подавить, но режиму на него потребуется отвлекаться от более важных дел, тратить деньги, которых жалко.
Да, под митинги, автопробеги и шествия оппозиции всё шло своим чередом – кандидаты на президентский пост были зарегистрированы какие надо, главный кандидат написал несколько статей, в которых пообещал процветание, смысл и вообще большое будущее. Десятки известных людей стали доверенными лицами главного кандидата – то есть, фактически хотя бы на время сделались его копиями, в меру сил и таланта, доказывали, что только он может быть у руля России. Пошли в дело и протестные настроения. И они оказались благом для главного кандидата. Дескать, они – признак демократии, подтверждение, что предвыборная кампания проходит по всем правилам, и впереди ожидается углубление и расширение демократических процессов.
Вот, к примеру, как пел известный Михаил Барщевский на радиостанции «Эхо Москвы» 21 февраля:
«Вот эта предвыборная кампания – она 4 марта не то что закончилась, её в шкаф убрали и забыли. Всё, что произнесено (слово не воробей, да?), всё это уже в обществе. И я имею в виду не только статьи Путина, но и высказывания оппозиции. Плюс ко всему очевидно совершенно, на этом сегодня уже, по-моему, все сошлись, что политическая ситуация в стране поменялась кардинально и возврата к старому больше нет. Ну, одна встреча Медведева с лидерами незарегистрированных партий… Знаете, когда я смотрю, когда рядом сидит Медведев, Рыжков, Немцов, Бабурин, ну, как-то уже, вот… Год назад это себе представить было невозможно. <…>
Демократия – это то, что вырастает. Её нельзя, там, инъекцию демократии сделать. Это вырастает. Вот, с моей точки зрения у нас сейчас становится совершенно нормальное по западным стандартам общество с очень жаркими дискуссиями, с отсутствием неприкасаемых. Знаете, когда Миронов начинает ругать Путина, у меня такое ощущение, что я сошёл с ума. Да? Ну, как-то, вот, вспоминается особенно предыдущая предвыборная кампания. То есть к старому возврата больше нет. <…>
А вот этот процесс уже необратимый. С моей точки зрения, он уже необратимый. И плюс ко всему, по-моему, уже наступает конец думских старцев. На следующих выборах их не будет, с моей точки зрения. Вот, очень интересная фигура, по-моему, Прохоров. Я за Прохоровым, наблюдаю по понятным причинам очень пристально, с момента, как он возглавил «Правое дело». И надо сказать, что, с моей точки зрения, он растёт просто на глазах. То есть когда он был в «Правом деле», знаете, я смотрел на него, на то, что он делал, с такой доброй, иронической улыбкой. Ну, такие детские ошибки. Но! Когда вот августовский скандал произошёл, я так думал, сломается, не сломается? И вдруг не сломался. А просто, там, в октябре появился другой человек. <…>
И у меня такая есть абстрактная мечта. Я бы очень хотел второй тур, Путин-Прохоров. Потому что вот тогда россияне окажутся перед выбором между настоящим, вот, действующим, стабильностью, если хотите, и перспективами. Сложным, несладким, потому что Прохоров ничего сладенького не обещает. Кстати, Путин тоже, между прочим. А второй тур Зюганов-Путин – вот это вот означает, что ничего не поменялось, это означает, что по-прежнему выбираем между прошлым, ностальгируем по прошлому, и между настоящим. Когда выбор между прошлым и настоящим, нет перспектив развития. <…>
Вы знаете, я с достаточно большим уважением отношусь к выбору народа, – в данном случае не населения, а народа, – и мне кажется, что в больших городах, я думаю, что соотношение Путин-Прохоров где-то два к одному в пользу Путина. Но согласитесь, это уже колоссально для Прохорова. Потому что только что как чёрт из табакерки выскочил в октябре – его никто не знал. И с учётом тяжелейшего анамнеза – миллиардер….миллиардер наберёт больше пяти процентов, это значит, что Россия выздоровела, у нас стало всё нормально с головой. Потому что идеология «Если богатый, значит, сволочь» – это идеология, которая вела страну и ведёт страну в тупик. Если мы начнём понимать, что богатый – это не значит сволочь, а значит умелый, то у страны появляются перспективы».
Хочется схватиться за голову и закричать: «На что тратится человеческий интеллект!» Но, с другой стороны, тратится он не впустую. Десять, двадцать таких пений здорово промывают мозги, и уже кажется, что Прохоров – перспективная фигура, и пусть не сейчас, но через шесть лет он может стать чем-то уже реально серьёзным; что Миронов действительно стал противником главного кандидата; что за Зюганова голосуют только ностальгирующие; что встреча нынешнего президента с «лидерами незарегистрированных партий» принесёт какие-то ощутимые результаты.
Что ж, посмотрим, что будет 5 марта с миллиардером, как трансформируется ролевая ругань Миронова. Левые идеи не исчезнут вместе с Зюгановым и ностальгирующими, и когда-нибудь прорвутся новой социальной бурей, и чем дольше их будут заваливать историческим мусором, тем сильнее грянет буря. Многие лидеры, собравшиеся у пока ещё президента, вряд ли могут таковыми считаться – лет десять о них не было слышно ни слова, да и ещё пока активные почти наверняка не станут лидерами зарегистрированных партий. Так и обессилят, и состарятся, время от времени выходя на улицу, изредка проговаривая свою позицию в некоторых СМИ. Хотя тоже не факт. Методов лишения слова сегодня предостаточно.
Народ же массово не станет возмущаться ограничению свободы слова. Даже его отсутствию. Уж чего народ точно не хочет, это повторения 90-х. А большая часть вожаков протестного движения ассоциируется именно с ними. Так называемые праволиберальные силы идут во главе марша, выступают со сцены, координируют мероприятия. Левых не гонят, но и не пускают вперёд, слушают речи Удальцова с терпеливой полуулыбкой: ладно, дескать, пускай пока…
Но если вдруг завтра нынешний режим рухнет и придут Немцов и компания, что произойдёт? Значит, на белом коне вернётся Березовский? Этого люди боятся, и потому многие, очень многие проголосуют за того, кто Россию от Березовского избавил (или, скажем так, сделал видимость того, что Березовский как явление – вне России). Люди недовольны сегодняшним положением дел, но боятся худшего, и выразителем этих настроений является писатель Александр Проханов.
Но сколько можно верить в проблесковый маячок? Какие же силы никак не дают национальному лидеру возрождать Россию?.. А может, их и нет уже, и дело в другом?
Я был рад объединению оппозиции. Она объединялась медленно и вопреки идеологическим убеждениям разных её течений. Были Марши несогласных и коалиции; к горстке тех, кого именуют экстремистами, пытающихся подойти раз в два месяца к памятнику Маяковскому, присоединялись бывшие думцы, вице-премьеры, ветераны диссидентского движения. И кульминацией этого объединения должна была стать площадь Революции 10 декабря. Но не стала. И всё останется по-прежнему.
Впрочем, по-прежнему вряд ли.
Речь главного кандидата 23 февраля в «Лужниках» была сильной, впечатляющей. Особенно эффектным оказался переход от позитивного настроения выступающего к суровости и почти гневу к тем, кто России угрожает. Лучше приведу отрывок из речи:
«Главное – чтобы мы были вместе. Мы – это многонациональный, но единый и могучий российский народ. Я хочу вам сказать, что мы никого не отталкиваем, никого не шельмуем и не цепляем. Наоборот, мы призываем всех объединиться вокруг нашей страны, конечно, всех тех, кто считает нашу Россию своей собственной Родиной, кто готов беречь её, дорожить ею и кто верит в неё. И мы просим всех не заглядывать за бугор, не бегать налево, на сторону и не изменять своей Родине, а быть вместе с нами, работать на неё и её народ и любить её так, как мы – всем сердцем. И я спрошу вас ещё раз: мы любим Россию?.. Да.
Я хочу вас всех поблагодарить за поддержку и всех, кто здесь на стадионе находится в «Лужниках», и за его стенами, и всех тех, кто поддерживает нас в каждом уголке нашей огромной великой Родины. Я не могу обнять каждого из вас и каждому из вас пожать руку, но я всё вижу и благодарю вас и за поддержку, и за моральную помощь, благодарю вас за каждый ваш голос. Мы ещё очень многое должны сделать для нашей России и для нашего народа. И мы будем делать это, опираясь на талант нашего народа, на нашу великую историю, которая написана потом и кровью наших предков. В этом году мы будем отмечать 200-летие со дня Бородинской битвы. И как не вспомнить Лермонтова и его чудо-богатырей, мы помним эти слова ещё с детства, со школы. Помним этих чудо-богатырей, воинов, которые перед битвой за Москву клялись в верности Отечеству и мечтали умереть за него. Помните, как они говорили?.. И Есенина будем помнить, будем помнить всё наше величие… Так вот, вспомним эти слова: «Умрёмте ж под Москвой, / как наши братья умирали!/ И умереть мы обещали,/ И клятву верности сдержали/Мы в Бородинский бой». Битва за Россию продолжается. Победа будет за нами!»
Хорошая предвыборная речь, и в США кандидаты выступают ещё более экспрессивно, поэтому анализировать каждое слово не хочется, тем более размышлять о местоимении «мы» (дескать, кто так величается – только лишь выступающий или, может, плюс к нему и доверенные лица, или же все, кто любит Россию)… Но вот поневоле приходят вопросы: а где работать на Родину и её народ? Подскажите, главный кандидат. Я бы гвозди делать пошёл, да нет у нас уже гвозде-делательных заводов. А перепродавать гвозди из Германии или Индии – не хочу. Это не является работой на Родину… Или вот хотелось бы уточнить: что значит заглядывать за бугор и изменять своей Родине? Тут даже и гадать страшно… Меня в Финляндию на два дня пригласили, уже и в посольстве ихнем побывал, теперь даже не знаю, что и делать… А критика политической и общественной жизни нынешней России, это наверняка измена, и я, хоть и не очень активный критик, а ведь наверняка засветился…
Мурашки побежали по коже, когда главный кандидат декламировал Лермонтова. Сильно. «И умереть мы обещали»… Где француз, или кто там? Нет, имя врага не прозвучало. Или это про внутренних? Размышляю.
Во всяком случае, я, да и большинство умереть не обещаем. Будем жить в тех рамках, в какие нас поместят. Тетрадки и ручки (даже отечественного производства!) пока в магазинах продаются, компьютеры (забугорные) имеются. Будем фиксировать, что тут у нас происходит. Носить свои тексты в журналы и издательства, предлагать… Может, и рамки раздвигать попытаемся. Конечно, Сартры из нас вряд ли получатся (посадят за экстремизм в два счёта), но будем стараться.
В России десятки и десятки талантливых людей, пишущих прозу. Александр Морев на Сахалине, Василий Авченко и Наталья Литовченко в Приморье, Екатерина Базарова и Жанна Райгородская в Иркутской области, Дарья Антипова, Михаил Тарковский, Евгений Эдин в Красноярском крае, Полина Корицкая в Томске, Екатерина Гашева в Пермском крае, Яна Кондрашкина в Екатеринбурге, Зоя Игнатова в Костромской области, Сергей Кубрин в Пензенской области, Степан Ломаев в Ижевске, Алексей Захаров в Кургане, Ирина Михайлова в Люберцах, Евгений Москвин в Королёве, Сергей Самсонов в Подольске, Алексей Полубота в Реутове, Сулиман Мусаев и Аслан Шалаев в Чечне, Екатерина Вольховская и Денис Гуцко в Ростовской области, Ирина Богатырёва и Дмитрий Манцуров в Ульяновске, Анна Андронова, Алёна Чурбанова, Захар Прилепин в Нижегородской области, Борис Екимов в Волгоградской области, Станислав Харин в Северной Осетии, Андрей Иванов (Юрич) в Кемерово, Герман Садулаев, Ксения Букша в Питере, Марина Кошкина в Ярославле, Данил Гурьянов в Саранске, Ирина Мамаева в Петрозаводске, Екатерина Ткачёва в Калининграде… И ещё множество молодых и не совсем молодых, и пожилых людей, имеющих писательский дар.
Это огромная армия, которая в состоянии показать, как и чем живёт современная Россия. Или уже доживает? Гибнет или, наоборот, возрождается. Если бы каждый написал повесть о том, что происходит в его городе, городке, посёлке, на месте его работы, с его соседями, родными, то это стало бы весомейшим документом, который придавил бы все песни, ликующие крики, бесконечные обещания и лозунги.
И не стоит бояться публицистичности, не нужно бояться вставлять в прозу справки и отписки, приказы и квитанции.
Наша литература слишком долго была чересчур художественной, философичной, поднимала некие общечеловеческие проблемы. Её давно уже не берут в расчёт, не считают чем-то серьёзным. Но русская литература всегда играла в общественной жизни важнейшую роль, она меняла режимы и поднимала народ. И сегодня никакие телевизоры и блоги её не заменят.
Так что умереть мы не обещаем. Наоборот, несмотря на хмарь и, по прогнозам, медленную весну, состояние бодрое.
Февраль 2012 г.
Покарать? Понять? Простить?
Президентская предвыборная кампания в этот раз оказалась увлекательной и острой, даже несмотря на то, что альтернативы ВВП, по существу, не было. Но слов говорилось много, страсти кипели, призывы сыпались как из рога изобилия. Казалось, ничто не в состоянии отвлечь внимание людей от пустых, но жарких баталий… Панк-группе «Pussy Riot» внимание, хоть на день-другой, отвлечь удалось. Их акция в Храме Христа Спасителя вызвала бурное негодование большинства и столь же бурное сочувствие меньшинства.
Поначалу казалось, что несколько минут в ярких платьях и масках на головах, дрыганье ногами у входа в алтарь останутся для девиц безнаказанными. Тем более, раньше обходилось – и когда пели на Лобном месте, и перед спецприем-ником, где сидели участники несанкционированных митингов, и в метро. Но в этот раз было заведено уголовное дело, возникла формулировка «до 7 лет лишения свободы», и перед самыми выборами СМИ сообщили, что нескольких участниц «Pussy Riot» задержали (пока на 48 часов), в их квартирах провели обыски, ищут остальных…
Мне нравится панк-рок, я сторонник грязного звука и неразборчивого вокала, так как такой вокал заставляет человека вслушиваться, раздражает, и тем самым выводит из состояния комфорта, покоя. Также симпатичен в панке социальный протест, и чем он наивней, тем, на мой взгляд, искренней – пусть учёные и политики занимаются умствованием… По этим причинам группа «Pussy Riot» пришлась мне по душе. Не знаю, как они выступали вживую, но клипы я просматриваю часто, песни вертятся на языке.
Их акция в Храме Христа Спасителя вызвала у меня, как говорится, сложное чувство. С одной стороны, и клип, и сама композиция оказались лучше предыдущих, что-то важное есть и в самом жесте, но, с другой стороны, девушки поступили некрасиво, опасно, и в первую очередь опасно для самих себя и своих детей (а дети, как оказалось, в ходе уголовного расследования, у некоторых из подозреваемых имеются).
Впрочем, на то они и выбрали панк, чтобы совершать некрасивые поступки. Панки, как и их духовные предки – киники, – для чего-то возникают в человеческой цивилизации. Читаешь о деяниях Диогена Синопского и удивляешься: как его не убили за то, или за это, или за вот это? Или – как англичане, американцы, французы позволяли Сиду Вишезу и Сьюкси (ставшей потом по-настоящему выдающейся певицей) разгуливать по их улицам в свастике?
Киники и панки обзывались, били благопристойных горожан палкой по головам, надругивались над святынями, над памятью, глумились, бесчинствовали, и так далее… В этот ряд можно поставить и «Pussy Riot».
Известие об их уголовном преследовании тоже озадачило. Вспомнилось пресловутое «церковь отделена от государства», и, по существу, если Церковь посчитала себя оскорбленной, то сама себя и должна защитить. Участницы «Pussy Riot» в интервью признались, что они православные. Может быть, стоит их наказать по законам православной церкви. Причём здесь полиция (а по некоторым данным ФСБ и Центр «Э») и СИЗО? Впрочем, нет гарантии, что оскорбленные верующие не накажут девушек суровей светского суда.
В общем, поступок «Pussy Riot» смутил мою душу. В попытке избавиться от этой смуты, я обратился к писателям, критикам и музыкантам с вопросом: «Заслуживают ли участницы группы «Pussy Riot» уголовного преследования?»
Скажу сразу, что разброс мнений смуту только усилил.
Александр Иванов, издатель
Я же не прокурор. Я знал немного патриарха Кирилла, ещё когда он не был патриархом, – он любил в Швейцарии кататься на горных лыжах. И он был одним из тех, кто прикрывал через разные фонды и офшоры первые каналы частной продажи нефти за границу и покупку на вырученные деньги сигарет и алкоголя для их беспошлинного ввоза в Россию. Это было самое начало 1990-х годов. Он – типичный «православный бизнесмен» (фирма «Софрино» и т. д.). Я также знаю многих иерархов из провинции, которые были возмущены его избранием. Верхушка церкви нашей давно коррумпирована и повязана с властью счетами в офшорах, рейдерством, силовым бизнесом и т. п. Теперь – к «Писькам». Я уверен, без знания о «светскости» и коррумпированности современной православной номенклатуры их выступление не понять. Оно как раз об этом, о мамоне и о кесаре. Поэтому если говорить по-человечески и по-христиански, их надо простить. И объяснить верующим, о чём и против кого их акция.
Владимир Бондаренко, литературный критик
Участницы группы «Пусси райт» безусловно заслуживают уголовного наказания. Думаю, что в любой цивилизованной стране подобные издевки над национальными и религиозными ценностями народа не допускаются. Представьте, что в католической Польше в главном костеле будут издеваться над католическими святынями. Или давайте в синагогу московскую или иерусалимскую зайдём со свастиками и учиним непотребство. Я уж не говорю про мусульманские святыни, – у кого наберётся смелости опоганить где-нибудь в Саудовской Аравии, или в Грозном мечеть? Кстати, вот этот выбор православных святынь лишний раз доказывает, что все эти «Пусси райт» прекрасно понимают, что совершают преступление. На осквернение мечети или синагоги они никогда не решатся. Знают, что сразу же последует суровейшее наказание. Вот их и надо послать в качестве наказания в мечеть в непотребном виде. Думаю, девицы предпочтут простую русскую тюрьму. Я считаю, что любые подобные оскорбления и национальных, и религиозных святынь должны строго преследоваться в уголовном порядке. Если мы себя не уважаем, и готовы к любым унижениям, тогда – пожалуйста, стройте в алтарях сортиры, такое уже бывало. Помню, я в Герате в годы афганской войны зашел с группой офицеров в знаменитую мечеть. Война – войной, но наши офицеры вели себя достойно, иначе и быть не могло. И коран не сжигали, как нынче американцы. Так кто же ведет так разнузданно длительную войну с русским народом? И когда наш народ опомнится, и даст сдачи? Можно быть атеистом, иноверцем, но нельзя допускать подобных преступлений! Сжечь, что ли, их живьем на костре? Дабы другим неповадно было!
Ксения Степанычева, драматург
Я не юрист, но, насколько я понимаю, исполнение неприличной песни в храме является не уголовным, а административным правонарушением и, соответственно, «исполнительницы» подлежат не уголовному, а административному наказанию, в соответствии с действующим КоАПП РФ. И это справедливо: похулиганили – заплатите штраф. Какую же статью из Уголовного кодекса РФ им можно «впаять», я совершенно не представляю. Но, как гласит старая, ещё сталинских времен поговорка, был бы человек – статья найдётся. Так что – не удивлюсь, если и правда, найдётся… Что же касается моей личной позиции, то я глубоко убеждена в том, что религиозные чувства представителей любой конфессии, их обряды, храмы или молельные дома всякий порядочный человек должен уважать, независимо от его личных религиозных или политических взглядов. Исполнением в Храме Христа Спасителя песни, содержащей ненормативную лексику и шуточное обращение к Богородице, а так же пародированием христианских обрядов участницы группы «Pussy Riot», несомненно, оскорбили чувства верующих христиан. Я не принадлежу к этой конфессии, но для меня подобное поведение – абсолютно неприемлемо. Точно так же я реагировала бы, если бы аналогичная песня была исполнена в мечети, синагоге, храме Шивы или буддийском храме. В данной ситуации я искренне сочувствую христианам, и хочу, чтобы участницы группы «Pussy Riot» понесли наказание за своё безобразное поведение. Однако, наказание должно быть соразмерно вине, и подвергать участниц группы уголовному преследованию мне кажется чрезмерным.
Евгений Ермолин, литературный критик
Наказывать за молитву? Абсурд. Почему не предположить, что участницы акции были искренни в своей молитве? Я уверен, что они были искренни. Конечно, есть что-то очень наивное в этой попытке достучаться, докричаться до Богоматери и до церковного народа. Но вот, религиозное сознание наших богомолок такое, какое уж есть, и я б не стал вычитывать в сердцах что-то подозрительное и уличать в том, чего не было. Что мы знаем о пути души к Богу? У каждого этот путь свой. Девушки верят в Бога, уже хорошо.
Почему в храме нельзя молиться по-своему?.. В истории были разные формы религиозной жизни и молитвы. Вспомните о древней традиции юродства. Ветхие мехи не справляются с новым вином. Но эти мехи не суть веры, а только ее формы. И ничего нет плохого, если новое вино произведет перемену в этих формах. Знаю, что некоторым страшно такое слышать, поэтому отпускаю происходящее на волю Бога, однако в душе уверен, что церковной жизни предстоит сильное обновление. Меня смущает оргия обличений и призывов к расправе. Вот странно, мы не выясняем, во что и как верят наши персонажи, а обрушились на форму их веры, абсолютизировав ее и придав ей однозначный смысл. И активно чего-то опасаемся, чего – сами не знаем. Почему нужно подозревать людей неизменно в плохом? Это грех, в конце концов. В происходящей вакханалии я вижу какую-то болезненную подозрительность и тревожность религиозного сознания, как бы не вполне уверенного в себе и в Боге. Неужели наша доморощенная псевдоинквизиция оправдана сутью нашей веры?
Пётр Краснов, писатель
В том, что натворили эти наглые и недалёкие девки, не только жажда пиара и неких дивидендов от него. Это, конечно же, следствие полной внутренней разнузданности, которую верней назвать расхристанностью в буквальном значении слова. Они оскорбили не только религиозное чувство православных, своего народа русского, но и его историю, ведь Храм Христа Спасителя построен был в память победы в Отечественной войне 1812 года. Большими трудами и по первичной инициативе именно «Литературной России», её главного тогда редактора Эрнста Ивановича Сафонова (помню, как собирали мы первые пожертвования в созданный для этого Фонд) Храм был восстановлен, стал гордостью и радостью верующих, символом нового возрождения Веры предков. А эти жалкие существа, «недотыкомки» обоего пола не могут понять, мне сдаётся, ни глубины кощунства своего, ни тем более душеповреждения, которое нанесли себе же. Считаю, что они должны отвечать за содеянное по предельно жёстким статьям этого уголовного дела – для их же, будем надеяться, пользы.
Сергей Летов, музыкант
Мне кажется, что вопрос о форме их преследования находится в компетенции следственных и судебных органов. Мне они глубоко несимпатичны, я полагаю, что попустительство в отношении их поступка неуместно. Большего осуждения засуживают даже не они сами, не те, кто беззвучно кривлялся в храме, а те, кто потом монтировал видеоролик и выкладывал его в Интернет для всеобщего обозрения. Для меня это событие находится в одном ряду с аналогичной акцией Анны Синьковой, которая пожарила яичницу с колбасой на Вечном Огне в аллее Героев в Киеве. Намеренное оскорбление чувств миллионов людей под прикрытием «православного активизма». Тогда группа «Война» поддержала Синькову, выделила ей 1000 долларов с формулировкой «на продукты питания». Сейчас близкие к кругу «Войны» люди устраивают подобную оскорбительную акцию в России уже в православном храме. Если таково актуальное искусство, то я бы не хотел с ним иметь ничего общего.
Андрей Рудалёв, литературный критик
Я не уверен, что это какая-то важная общественная или культурологическая проблема. Едва ли у этой группы есть какое-то мощное культурное алиби, которое могло бы защитить ее, например, от обвинений в хулиганстве. В романе Сергея Носова «Грачи улетели» есть эпизод, который очень походит на данную ситуацию: молодые люди, в алкогольном хмелю помочились с моста, а потом объявили это фактом нового искусства… Мы любим обсуждать и искать смыслы во всевозможных пустышках. А при этом главное упускаем.
Евгений Алёхин, писатель и музыкант
Видимо, это вопрос относительно выступления во Храме Христа Спасителя? Так лично я там не был, но, как говорят, там ничего уголовного совершено не было. Если «Пусси райт» просто помешали заниматься людям своими делами (хотя я думаю, скорее всего, просто удивили) – достаточно было их вывести и обойтись, в общем-то, без полиции. Насколько я знаю феминисток, многие из них агрессивны и не совсем в своем уме. Но когда человек не в своём уме, ему лучше помочь или вообще не трогать, – не обращать внимания. А от уголовного преследования лучше не станет никому.
Март 2012 г.
