Роза Декабрьская
Василий Геннадьевич не меняет профессию
– Мои труды? – от удивления Василий Геннадьевич захотел привстать.
– Труды, идеи, разработки, – затараторил Феликс, поднимаясь вслед за гостем, но передумал, увидев, что тот снова сел на стул.
– Феликс Анатольевич, мне не до ваших игр, я это все не – умею!
Василий Геннадьевич произнес последнюю фразу как можно более просто, по-детски, хлопнув себя обеими руками по коленям. Он подумал, что Бернард тут же кинет своим смешком в ответ, но тот наоборот перестал улыбаться.
– А мы с вами не играем.
Феликс Анатольевич медленно поднялся с самым серьезным видом и встал к гостю спиной, смотря в распахнутое окно. На фоне руин, чернеющих пустых строений и густого темно-серого неба его силуэт выглядел по-супергеройски торжественно. А серьезный тон, дотоле разговору не свойственный, добавили словам чиновника опасные нотки. У Василия Геннадьевича внутри опять все сжалось. Теперь он абсолютно ничего не понимал: молчать или говорить, отвечать или спрашивать.
– Мой географический кретинизм мешает мне понять: ваша лаборатория находилась ведь вон там? – Феликс ткнул пальцем в сторону северо-запада.
При этих словах он повернулся, и Василий Геннадьевич снова посмотрел в глаза собеседника, и в этот раз уже не мог с уверенностью утверждать, что в них не было никакой жестокости.
Дверь в кабинет приотворилась.
– К вам из отдела кадров.
Чиновник не двинулся с места, но повернул голову на бодренький голосок уже знакомой секретарши и кивнул. Василий Геннадьевич впервые мысленно поблагодарил эту девицу.
– Феликс Анатольевич, я не помешал? – тихо и уважительно произнес входящий.
– Мы только вас и ждали, – в голос Феликса вернулось радушие, а на лицо – улыбка.
Василий Геннадьевич обомлел, увидев бывшего сотрудника своего отдела кадров. Спичкин! Жив-здоров, да еще и работает на них! Василий Геннадьевич отчего-то был уверен, что все, кого он когда-то знал по службе, сейчас либо заграницей, либо плохо себя чувствуют, но никак не ожидал встретить кого-то в новой роли начальника кадрового департамента. Инженер невольно привстал, потом спохватился, что может выдать бывшего коллегу, и стал искать в глазах Спичкина ответ, как же ему стоит себя повести. Но Спичкин быстро разрешил ситуацию:
– Василий Геннадьевич, сколько зим, сколько лет!
«Две зимы», – подумал про себя Василий Геннадьевич, но вслух произнес:
– И ты здесь, ну, я рад тебя видеть.
– А то, где же быть? Кто, если не мы, построит новую Россию!
Они обнялись, как старые приятели.
– Феликс Анатольевич, – извиняюще протянул Спичкин, передавая папку в руки своего нового начальства. – Вот, принес на подпись. Когда же Василий Геннадьевич к нам выходит?
– Это надо у Василия Геннадьевича спросить, – Феликс постучал по папке пальцами левой руки. – Что, Василий Геннадьевич, когда же вы к нам выходите?
– Простите, я… не совсем понимаю.
Спичкин и Феликс Анатольевич посмотрели на Василия Геннадьевича так удивленно, что тот стал размышлять, не договорился ли он уже о чем-то с Феликсом, да так, что не заметил.
Его бывший коллега положил папочку с документами на край стола, у которого сидел ошарашенный Василий Геннадьевич. Инженеру показалось, что ему только что подмигнули.
– Ну я вас оставлю, – при этих словах Спичкин как ни в чем не бывало вышел.
Василий Геннадьевич дрожащими руками начал перелитывать документы, пытаясь вчитаться в содержание, но не мог уловить ни слова. Тогда он вспомнил, что надо найти в этой кипе лист с названием «Трудовая инструкция», но такой страницы не было.
Феликс некоторое время еще смотрел на дверь вслед Спичкину, будто погрузившись в свои мысли, и внезапно сказал:
