Савелий Громов
Двести второй
Глава 7
Восточные сказки, куда ты придурок в атаку без каски? …
Солдатская переделка: Блестящие и Arash – «Восточные сказки»
– Еще в 1979 году, в самом начале этой войны, находясь на очередной операции, выкатываемся мы к кишлаку на БТРах, разворачиваемся во фронт, чтобы встать на блок и замкнуть кольцо. И вдруг видим, как навстречу нам из-за крайних дувалов кишлака, который мы блокировали, на полном скаку вылетает эскадрон басмачей под зеленым знаменем.
Развернувшись цепью, эскадрон, галопом размахивая саблями, и с остервенением всаживая шпоры в бока своих разгоряченных коней, с гиканьем, улюлюканьем и воем бросается в атаку на наши БТРы.
Комитетчик замолчал, вглядываясь куда-то вдаль. Затем, как будто стряхнув с себя наваждение, он молча достал из своей пачки сигарету, неспеша размял ее, между большим и указательным пальцем и прикурил.
Глубоко затянувшись и медленно выпустив табачный дым, он продолжил:
– Между прочим, на галопе лошадь развивает скорость до 70 км/ч.
– Страха не было, но зрелище я вам скажу было завораживающее! – он снова ненадолго прервался, но сделав пару глубоких затяжек, продолжил:
– Топот копыт, поднимающих пыль, хрипы взмыленных коней, сабельные клинки, сверкающие на солнце полированной сталью.
Было ощущение абсолютной нереальности происходящего, как будто попал на съемки исторического фильма или провалился в прошлое.
Он снова замолчал, видимо вновь погрузившись в свои воспоминания.
– Товарищ майор, а что дальше-то было? – неторопливо спросили мы, когда молчание майора изрядно затянулось.
Он глянул на нас каким-то рассеянным взглядом и отбросив в сторону начавший ему жечь пальцы, окурок сигареты, спокойно ответил:
– Что, что? Покрошили мы этих горячих афганских парней из крупнокалиберных пулеметов вместе с их резвыми скакунами – в мелкий винегрет!
– А что делать? – доставая новую сигарету и чиркая спичкой о коробок, выговорил он, сквозь крепко стиснутые зубы с зажатой в них сигаретой.
– Ждать, когда они на своих «арабских мустангах» до нас доскачут и нашинкуют нас своими вострыми сабельками в мелкий фарш на Бешбармак?
Если помните, энергия пули КПВТ в два раза выше, чем у пулемета ДШК, и даже выше, чем у 20-миллиметровой авиационной пушки.
Это вам не в углу наложено.
Пуля КПВТ, пролетая рядом с телом человека, может вырвать кусок мяса или оторвать конечность.
Примечание: КПВТ – Крупнокалиберный Пулемет Владимира Танковый.
ДШК – Крупнокалиберный Пулемет Дегтярева – Шпагина.
ШВАК – Шпитального, Владимирова Авиационная, Крупнокалиберная.
Майор несколько раз глубоко затянулся и медленно, как бы подбирая слова, заговорил вновь, угрюмо глядя перед собой неподвижным взглядом:
– БТРы открыли огонь практически одновременно. Мы, те, кто был в тот момент на броне, даже не сделали попыток спрыгнуть внутрь под броню или соскочить с БТРа на землю. Так и смотрели, не двигаясь с места, как завороженные.
Как только загрохотали пулеметы, вся эта атакующая конная лава точно налетела на плотную огненную стену встречного порыва ветра. Только этот встречный ветер был пострашнее того штормового ветра, который в открытом океане рвет в мелкие клочья паруса и в щепки разбивает деревянные суденышки.
На наших глазах этот смертельный ветер своими густыми свинцово-стальными ударами рвал в клочья живую плоть атакующих всадников и их коней, которые быстро таяли под его неудержимым и сокрушительным напором, исчезая в облаках поднятой с земли непроницаемой серой афганской пыли.
Вот только что оглушительно грохотали крупнокалиберные КПВТ, как вдруг все разом смолкло. Тишина стояла гробовая, как будто кто-то разом выключил весь звук.
А впереди перед нами, в нескольких десятков метров, тихо оседает плотная серая пыль, словно медленно падающий на сцену пыльный занавес, за которым мы видим лежащие на земле бесформенные, размочаленные в кровавый фарш туши коней вперемешку с разорванными телами их всадников.
Все эти окровавленные груды туш и тел в кровавых лужах темно-красными мазками густо покрывали желто-зеленое полотно песочной бахчи, мрачным холстом раскинувшейся перед нами.
– Картина этого смертельного пейзажа была абсолютно статична. Ни единого звука, никаких тебе стонов или хрипов, и ни малейшего движения.
И только невесть откуда взявшийся здесь круглый, как мяч «перекати-поле», одиноко катился через этот смертельный пейзаж, легко преодолевая на своем пути раскромсанные тела людей и изуродованные туши коней. Легкий и невесомый он, плавно перелетая через них, катился по окровавленной земле, постепенно окрашиваясь в темно-красный цвет, в цвет крови.
Мы, наверное, минуты две молча, не отрываясь, смотрели на эту – жуткую картину триумфа, хаоса смерти.
Из оцепенения нас всех вывел резкий звук внезапно включившейся рации.
Вот именно в эти минуты я и осознал, пацаны, что это такое – Сука-Война!
Глава 8
Бежит по полю – Афанасий, Семь на восемь, восемь на семь…
С большим спидометром в руках, и измеряет скорость хода угловую в радианах…
Песни Советских улиц «Бежит по полю санитарка» – автор неизвестен
Нам же до нашей войны оставалось еще четыре месяца. А пока каждый новый день в учебке был похож на предыдущий.
Подъем в 6:00. Форма одежды №2 – это голый торс, сапоги, штаны.
Была еще форма одежды №1 – это в трусах и майке. Но так мы никогда не бегали.
Форма одежды №3 – сапоги, штаны Х/Б или П/Ша без ремня и головного убора.
Примечание: Х/Б – хлопчатобумажная ткань.
П/Ша – сокр. [пэ-ша] – полушерстяная ткань.
Форма одежды №4 – тоже, что и 3, но с ремнем и в головном уборе.
Форма одежды №8 – что имеем, то и носим – армейская шутка, ставшая в Афганистане повседневной реальностью.
Утром звучит команда дежурного по роте:
–Рота, подъем!
– Строиться на зарядку по форме одежды номер два!
–Выходи строиться!
А так как на улице температура всего +10С градусов, начинается толкотня перед выходом из казармы.
Мы, как «стадо пингвинов» на льдине, топчемся в тамбуре в полусонном состоянии, раскачиваясь из стороны в сторону. Никто не хочет выходить на улицу первым, чтобы потом мерзнуть и ждать остальных. Но вот сержанты пинками и тумаками выталкивают сонную толпу на улицу.
Строимся, побежали. Зарядка начиналась с бега, затем бег с выпрыгиванием и ходьба гусиным шагом. Общая дистанция составляла 3 км.
После бега, спортивный городок.
Проходка брусьев в длину на прямых и согнутых руках, несколько раз туда-обратно; Подъем ног на брусьях;
«Братский пресс», сидя на брусьях – 20 повторений.
Примечание: Братский пресс – это когда все бойцы кладут руки на плечи сидящих рядом на брусьях бойцов и в таком положении сгибают и разгибают туловище.
Далее подтягивания и отжимания на брусьях – 20 повторений, под счет старшины.
И в конце бег с «тачкой» до казармы. Тачка – это когда напарник держит твои ноги, а ты бежишь на руках на перегонки с другими такими же тачками, бегущими рядом.
В зарядку включались приседания, подпрыгивания на корточках: вперед, в бок и с разворотами по 100 раз. Подтягивания и отжимания с фиксированием в статичном положении.
По несколько раз в день нам приходилось «спасать землю» от падения на нее огромного метеорита. Происходило это так: старшина становился необычайно серьезным и подражая голосу Левитана, произносил:
–Внимание! Внимание!
– Поступила вводная!
–К земле на большой скорости приближается неопознанный космический объект!
–Возможно, метеорит!
–Нашему взводу поставлена ответственная задача – спасти нашу землю, оттолкнув ее с траектории движения метеорита.
– Мы должны оправдать высокое доверие нашей партии и всего советского народа!
–Взвод! Упор лежа принять!
– На счет – раз-два! Дружно толкаем землю от себя.
– И раз!
– И два!
–Резче!
– И раз!
– И два…
–Пошла-а родимая!
–Не останавливаемся!
–Еще двадцать раз для закрепления результата!
–После выполнения задачи встать и построиться.
Когда приняли присягу и нам выдали автоматы, мы два раза в неделю бегали марш-бросок в полной боевой выкладке.
Испытание довольно тяжелое, несмотря на мои шесть лет занятий в лыжной секции во время учебы в школе.
В Забайкалье летом температура +40С градусов – далеко не редкость!
Жара, ударяющий в спину АК-74, подсумок с магазинами, пехотная лопатка, стальная каска, вещмешок с ОЗК и прочие прелести полной выкладки.
Бежишь и видишь, как Х/Б на спинах впереди бегущих бойцов начинает темнеть от пота. Сначала на спине под ремнем автомата появляется темная полоса, которая постепенно увеличивается, превращаясь в темное мокрое пятно, напоминающее Африканский континент. К концу маршрута спины бойцов становятся сплошным темным силуэтом, от пропитавшего их насквозь соленого пота. Соленый пот щиплет глаза, но вытирать его уже нет сил.
Рядом бежит лейтенант с «макаром» в поясной кобуре.
Примечание: Макар – пистолет Макарова, он же ПМ-9-мм. Принят на вооружение в 1951 году.
Его громкие, нарочито веселые, подбадривающие крики:
– Взвод, подтянись!
– Вы же Пограничники, а не «сраные десантники», поэтому вы должны бегать, как «Лоси Пржевальского»!
Давно уже не вдохновляют этих самых «Лосей Пржевальского», бегущих неровным строем по пыльной дороге очередной марш-бросок.
Почему десантники «сраные» и кто такие «Лоси Пржевальского», нет сил не только поинтересоваться у Летехи, но и даже размышлять над этими вопросами, тусклыми трассерами, промелькнувшими в моей тяжелой голове с надетой на ней раскаленной на солнце стальной каской, больше похожей на только что снятый с костра котелок.
– Плевать мне на всех десантников и всех лосей в мире!
– Не вру!
– Не смогу я плюнуть. В глотке все пересохло, губы потрескались, как солончаки в степи.
– Как там пел Владимир Высоцкий?
– Плевал я с Эйфелевой башни
– На головы беспечных парижан!
или
– Блевал я с Эйфелевой башни
– На головы беспечных парижан!
– Мля… Похоже, у меня сдвиг по фазе пошел от перегрева.
– А что говорил по этому поводу товарищ Жуков?
–Когда крыша едет, тело начинает двигаться за ней?
– Пожалуй, это как раз мой вариант.
–Почему, когда бежишь марш-бросок, в голову постоянно лезет всякий бред?
–А главное, бороться с этим – бесполезно.
Это как хакерская атака, забивает мозги всяким спамом, от которого мозг перегружается и начинает сбоить. А может, наоборот, этот бред – защита мозга от непрерывно бомбардирующих его сигналов болевых рецепторов перегруженных мышц тела, находящихся под нарастающей физической нагрузкой?
–Да хрен его знает, товарищ майор!
– А, это откуда всплыло?
–А, вспомнил, анекдот есть такой!
Государственная граница, ночь, проливной дождь, сработка, на КСП – следы.
Примечание: КСП – сокр. Контрольно-Следовая Полоса.
Тревожная группа топчется рядом с КСП, никуда не убежав.
Приезжает начальник заставы и начинает кричать.
– Мля, что за НАХ?
– Старший пограннаряда, ко мне!
– Почему не ушли по следу?
На что бойкий сержант отвечает:
–Да хрен его знает, товарищ майор!
– Сапоги резиновые, собака след не берет.
– Попробуйте сами, товарищ майор!
– Так, ладно. Сколько там нам еще осталось?
– Кажется, пара километров, вряд ли больше.
– Держись, солдат! – подбадриваю я сам себя, а в голове уже начинает крутиться когда-то прочитанный стишок:
– Для чего солдату ноги?
– Чтобы топать по дороге
– Левой, правой, раз и два!
– Для чего же голова?
–Чтоб носить стальную каску
– Или газовую маску,
– Чтоб не думать ничего.
– Сержант мыслит за него!
Впереди бежит Леха Хохол, от него воняет, как будто он сука неделю назад сдох.
Хотя и от нас наверняка не фиалками пахнет.
Взгляд влево. Летехи уже рядом нет, он убежал вперед – конь Тыгдымский.
– Тыгыдым – Тыгыдым – Тыгыдым…
И вот он уже пылит впереди взвода.
– Мля! Только развевающегося красного знамени ему в руках не хватает.
– Как там, в песне, поется?
–Хлопцы, чьи вы будете, кто вас в бой ведет?
– Кто под красным знаменем раненый идет…
– Наш летеха точно раненый, притом на всю голову, только не идет, а скачет.
– Тыгыдым – Тыгыдым – Тыгыдым…
– Хорошо ему, «лосяре», без автомата и подсумков, налегке скакать вокруг нас и орать всякую хрень.
В голове гул от дружного топота тяжелых солдатских кирзачей по высохшему до бетонной твердости грунту дороги и стрекотания цикад.
– Да мля, что за херня снова в голову лезет?
– Какие, бля, цикады в Забайкалье?
– Крыша едет не спеша, тихо шифером шурша.
– Шифер едет с крыши вон!
– Ну, а мне пора в Дурдом!
Видимо, «жидкость» в голове закипела, как антифриз в перегретом радиаторе автомобиля.
Взгляд через плечо, через силу, сфокусироваться не удалось. Периферийным зрением отмечаю, что бежим кучно, отстающих бойцов нет.
– Отлично – потому что зачет результата по последнему бойцу.
– Сзади бегут сержанты, они, как и офицер, бегут налегке. Будешь отставать, получишь от сержантов кирзачом по пятой точке «волшебного пендаля», придающего бойцу на короткое время турбо-ускорение, после которого у солдата открывается второе дыхание, и он бежит вперед с такой скоростью, что пятки в жопу втыкаются.
– Хорошо, что в нашем взводе дохляков нет, и не приходится тащить на себе «раненых».
– Во втором взводе одного «раненого» дотаскали на себе до того, что чуть в «двухсотые» не перевели. Теперь сзади всегда бегут сержанты и контролируют ситуацию.
Вдруг сзади раздается то ли хрип, то ли крик: «Чья лопатка!»
Хлопаю себя по ремню, и по спине стекает холодная струйка пота.
В мозгах зажигается красная лампочка, в висках начинает пульсировать кровь.
Перед глазами загорается бегущая строка: «С_у_к_а! П_р_о_е_б_а_л! К_а_к – т_а_к.
Что говорил прапорщик Жуков: «Солдаты, в армии нет слова потерял или украли, есть только слово – П_р_о_е_б_а_л!»
Останавливаюсь и оборачиваюсь через левое плечо. Мимо пробегают бойцы, открытыми ртами жадно хватая горячий пыльный воздух, словно рыбы, выброшенные на берег.
И вдруг навстречу мне бежит Шурик Григорьев, свой пацан – «земеля», откуда-то с района, а в руках у него моя пехотная лопатка.
Хриплю пересохшими губами: «Спасибо, Братка!»
Хватаю лопатку, разворачиваюсь и догоняю свою шеренгу.
Занимаю свое место в строю, пытаюсь отдышаться и войти в общий ритм.
Столько лет прошло после армии, а я до сих пор помню этот случай, и до сих пор испытываю благодарность Шурику Григорьеву за то, что он тогда поднял мою пехотную лопатку.
Во взводе его звали Гриша, сокращение от фамилии Григорьев. Внешне он был очень похож на старшину из советского фильма «А зори здесь тихие», но только намного моложе.
А вот говор у него был точь в точь, как у старшины Васкова из этого фильма.
Был он немногословным, по-деревенски простым и добродушным парнем. Коренастый, невысокого роста, и потому во время марш-броска он всегда бежал в последней шеренге нашего взвода, которой частенько доставалось от сержантов, бегущих в арьергарде.
Когда добегаем до стрельбища (стрелкового полигона), хочется только одного.
– УПАСТЬ и УМЕРЕТЬ!
Впереди стрельбы на полигоне и обратный марш-бросок. Через какое-то время, придя в себя и отдышавшись, осматриваю пехотную лопатку, ну так и есть, шлевки на брезентовом чехле болтаются, видимо, за зиму нитки сгнили, а значит, обратно мне бежать с малой пехотной лопаткой в руках.
Бегали на учебке не просто много, а очень много. Как в песне, поется «По диким степям Забайкалья», про которую говорят, что известно больше пяти вариантов стихов к этой народной песне.
Самыми выматывающими были марш-броски по пересеченной местности, в «Долине смерти», со штурмом встречающихся на пути сопок и курганов.
Бежим строем, жара за сорок, горячий воздух волнуется и колеблется на горизонте, байкальский ковыль шелком стелется по степи, зеленым ковром покрывая сопки.
Звучит команда Старшины.
– Сопка справа!
– Рассредоточиться
– Цепью в атаку!
– Марш!
Взвод набегу из двух колонн рассыпается в цепь, мы, перехватив автоматы на изготовку и с криком «Ура!», штурмуем очередную сопку.
А сзади сердитые выкрики добрейшего старшины нашего взвода.
– Шире цепь!
– Ши-и-ре-е!
– Что бля за колхозное стадо?
– Еще шире-е!
– Вашу Машу – в простоквашу!
– Вы в атаку бежите или на водопой?
– Дистанция 6-8 метров!
А впереди еще десяток таких сопок.
Штурмуя эти сопки, мы часто находили старые гильзы времен гражданской войны.
Глава 9
Ваше благородие, госпожа чужбина. Жарко обнимала ты, да только не любила. В ласковые сети, постой, не лови…
Булат Окуджава – «Ваше благородие, госпожа удача»
Где-то в этих степях 1917 воевали против Советской власти Атаман Семенов и барон Унгерн, которых большевики считали самой страшной угрозой для революции.
Штурмуем мы эти сопки, а возможно, под одной из них лежит золотой клад Атамана Семенова, который закопан в Даурской степи в 1920 году.
Две тысячи пудов золота, монетой 550 ящиков и в слитках: 243 «Петроградского международного коммерческого банка»; 338 слитков «Русско-Азиатского банка»; 329 слитков частных аффинеров, плюс к тому 17 пакетов так называемых вырубок от слитков частных банков. Версий, где находится клад, много, в одной из них утверждается, что место для клада было выбрано таким образом, что от него хорошо просматривался «вал Чингисхана», который полукругом уходит из Даурской степи в Монголию. Вторым ориентиром служила пятиглавая сопка «Тавын-Тологой», расположенная левее «Вала Чингисхана».
Или, к примеру, клад барона Унгерна (полутора тонн золота), закопанный в Забайкалье, также до сих пор не найден. Этот клад оценивается сегодня в 60 млн. долларов.
Откуда я это знаю?
В свое время мой отец интересовался историей и биографией Атамана Семенова, интерес этот появился у него после того, как в августе 1945 года он поучаствовал в составе воинского подразделения, обеспечивающего вооруженное прикрытие, в операции по аресту Атамана Семенова в городе Далянь в Китае.
До разгрома Японии оставалось меньше двух недель. Американцы уже сбросили свои атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки.
Вместе с Атаманом Семеновым были арестованы члены его семьи: жена и двое сыновей и три дочери. Правда, их потом отпустили, и арестовали вновь только через два с половиной года.
Мой отец на войну ушел в 1944 году в 16 лет, приписав себе 2 года.
Участвовал в «Балатонской оборонительной операции» в марте 1945 года. А уже в мае 1945 его дивизию перебросили на Дальний Восток, для проведения «Маньчжурской операции».
К тому времени из шести братьев их осталось только двое, остальные погибли. Погибнет и его отец, мой дед, в начале апреля 1945, при освобождении Кенигсберга. Но об этом мой отец узнает только когда вернется с войны. А потом 40 лет будет разыскивать могилы своего отца и братьев.
По воспоминаниям моего отца, жена Атамана была красивой и доброжелательной женщиной, угощала солдат домашним хлебом и молоком.
Дети были уже взрослые, старшему Вячеславу на вид было уже лет тридцать, младший сын Михаил был инвалидом. Младшие дочери были ровесницами моего отца.
Сам арест не был похож на арест. Дом и прилегающая территория были оцеплены. Приехали офицеры НКВД – зашли в дом, их пригласили за стол, они сидели и пили чай с Атаманом, о чем-то долго разговаривали. Затем офицеры НКВД вышли на крыльцо, отдали какие-то команды подошедшим к ним офицерам охраны, те замахали руками и к крыльцу подогнали машину.
Вышел Атаман, за ним вся его семья во главе с женой, у всех в руках были небольшие узелки. Они молча залезли в машину, помогая друг другу, и их увезли.
Нам дали команду:
– К МАШИНАм!
–По местам!
Мы проворно заняли свои места в ленд-лизовском Студебеккере, прозванным солдатами «Студерем» и поехали в часть.
Примечание: Студебеккер – трехосный грузовой автомобиль американской фирмы Studebaker, полученный Советским Союзом по программе Ленд-Лиз.
Дорогой, все молчали, каждый думал о своем. Были среди нас и те, у кого в тридцать седьмом родных точно так же увозили в неизвестном направлении, но об этом предпочитали не распространяться.
30 августа 1946 года в 23 часа Атаман Семенов был казнен в Москве по приговору суда через повешение.
Я помню, что отца глубоко тронула трагическая судьба этой семьи, и он интересовался, что стало с Атаманом и его семьей.
Детей Атамана Семенова приговорили к 25 годам заключения. Младшего сына Михаила, инвалида детства, застрелили при этапировании в Уссурийский лагерь 18 марта 1947года. Жена Атамана, Елена Викторовна, была убита в городе Челябинске при невыясненных обстоятельствах в 1982 г.
Есть версия, что у нее пытались получить информацию, где искать клад Атамана Семенова.
Глава 10
Горячее солнце, горячий песок. Горячие губы – воды бы глоток! В горячей пустыне не видно следа. Скажи, караванщик: «Когда же вода?»…
Ялла – «Учкудук. Три колодца»
Каждый раз, прибегая в отряд (часть) после очередного марш-броска и услышав команду:
– Взвод, разойдись!
Мы торопливо спешим к уличным умывальникам, они же солдатские полевые умывальники, из расчета один кран (сосок) на 5-7 человек, а так как кранов с каждой стороны из металлической трубы, расположенной горизонтально, смонтировано по восемь штук, и таких умывальников два, то места хватает нам всем.
Бойцы, как взмыленные кони на водопое, жадно ловят своими растрескавшимися губами живительные струи воды из-под крана, только на пару секунд, отводя пересохшие губы, чтобы вздохнуть немного воздуха и снова припасть к бодрящим обжигающе холодным струям воды.
Но вот жажда стихает, теперь надо подставить голову под струю воды и постоять так, пока голова не остынет, кровь перестанет пульсировать в висках и стихнет шум в ушах.
Голова напоминает кипящий чайник, который наконец-то сняли с плиты, после того как вода в нем чуть вся не выкипела. Теперь нужно обязательно залезть под эту струю воды по пояс, попытаться раствориться в ней, стать одним целым с этим живительным водным потоком, который смывает с твоего тела пот и усталость, наполняя его своей энергией.
Никогда не забуду этих ощущений и вкуса этой студеной, освежающей, чистой воды.
Раньше ученые считали, что человек способен различать только четыре вкуса: кислый, сладкий, соленый и горький. Потом добавили – мясной вкус (вкус высокобелковых веществ). Теперь ученые выяснили, что есть и шестой вкус – это вкус воды.
Мусульмане считают, что вода – подарок Бога и доказательство Его существования и величия. Бог призывает нас ценить дождь, реки, соленую и сладкую воду; Он призывает нас признать воду как знак Его Благословения. Бог подарил нам воду, которая нам так нужна, но он может также и забрать ее.
Насчет Бога не знаю, но то, что вода – это величайшее сокровище, я осознал в армии.
В «Афгане» мне приходилось пить разную воду: грязную, цвета капучино из ближйшего арыка, дождевую воду из каски, воду пополам с бензином из канистры, и всегда я к ней относился, как к величайшему сокровищу. Бывало, наберешь в арыке полную фляжку воды благородного цвета – «кофе с молоком», закинешь туда 4 «хлорные таблетки» и начинаешь трясти фляжку, чтобы таблетки побыстрее растворились в воде.
Таблетки растворяются в течение 2 – 3 минут, выделяя при реакции с водой 4 мллиграмма активного хлора и создавая кислую среду. Идешь вдоль арыка дальше, а метров через 100 или за поворотом в арыке лежит дохлый ишак раздувшийся, как будто его насосом накачали или хуже того труп. Думаете, мы воду из фляжки выливали?
Ага, как-бы не так!
Таблетки ведь уже израсходованы, и не всегда они у тебя есть в необходимом колличестве или есть время на то, чтобы вновь повторить процедуру с набором и обеззараживанием воды! Как говорил прапорщик Жуйко, он же товарищ Жуков:
– На войне нет место брезгливости, как и нет места атеистам.
Примечание: Арык – это оросительный канал, распространенный в Афганистане и Средней Азии.
Хлорные таблетки – так солдаты в Афганистане называли таблетки для обеззараживания воды «Аквасепт».
В армии я часто вспоминал детский анекдот:
Идут Петька с Василием Ивановичем по пустыне. Петька увидел мешок золота, кричит:
–Золото!
–Мое!
–Я нашел!
Идут дальше. Василий Иванович увидел кувшин, подбегает, хватает кувшин, открывает и кричит:
–Вода!
–Мое!
–Я нашел!
Взял кувшин и пьет воду. Петьке тоже пить хочется.
– Василий Иванович, дай попить!А?!
– Не дам. Я нашел. Мое!
– Но, если хочешь Петька, можем поторговаться, представь, что мы на Восточном базаре.
– А, давай! – отчаянно соглашаться Петька.
– Эй, уважаемый. Почем кружка воды? – спрашивает Петька, доставая из мешка горсть золота.
– Мешок золота, дорогой! Мешок золота!– спокойно отвечает Чапаев.
– Да ты что, Василий Иванович, с дуба рухнул?!
– Че так дорого-то?!!
– А ты дорогой, не спеши, не спеши. Походи по базару, посмотри,
может, где дешевле найдешь, – ласково говорит Василий Иванович, попивая воду из кувшина.
В Афганистане бывали дни, когда за кружку воды я, не задумываясь, отдал бы мешок золота, и не один, если бы передо мной встал бы такой выбор.
Еще одним выматывающим упражнением в учебке были марш-броски в ОЗКа и противогазах (ОЗК – Общевойсковой Защитный Комплект). В школе на уроках НВП (Начальная Военная Подготовка) тренировки по надеванию общевойскового защитного комплекта (ОЗКа) в виде плаща и комбинезона на время мне очень помогли в дальнейшем в армии.
Вообще, дельный предмет был – НВП, но «мудаки от образования» фактически отменили его в 1990 году.
Видимо, они забыли, а может и не знали золотые слова Отто фон Бисмарка о том, что «Войны выигрывают не генералы, войны выигрывают – школьные учителя и приходские священники».
На сегодняшний день НВП, как программа для общеобразовательных средних школ и средних специальных учебных заведений, является обязательной во всех государствах бывшего СССР – кроме России.
НВП у нас в школе вел отставной полковник Зарин Зоманович. Прозвище мы ему это дали за то, что при изучении Боевых Отравляющих Веществ (БОВ), диктуя нам под запись названия этих самых БОВ, он любил произносить их на распев, повторяя по несколько раз, как будто читал Рэп.
– Зарин-Зоман – Зарин-Зоман – Табун – В-Га-а-з! В-Га-а-з!
Заставляя нас наизусть заучивать их названия, а также названия стран, входящих в блок НАТО и Варшавского договора.
Разбирать и собирать автомат Калашникова на время и с завязанными глазами.
Зато сейчас меня разбуди среди ночи и попроси перечислить государства, входящие на тот момент в военно-политический блок НАТО и «страны Варшавского договора», расскажу без запинки.
А кто помнит, как определить с помощью большого пальца, в какой зоне поражения ядерного взрыва ты находишься?
Забыли?
Надо вытянуть руку в сторону взрыва, поднять вверх большой палец и вспомнить правило:
1. Если гриб от взрыва больше пальца – значит, вы находитесь в зоне сильного поражения, у вас есть всего 6 секунд, чтобы найти убежище или помолиться, так как вы находитесь максимум в 4 км от эпицентра.
2. Если гриб от взрыва вы можете прикрыть пальцем – значит вы в средней зоне поражения. От эпицентра до вас от 4 до 7 километров, и у вас есть 20 секунд до взрывной волны.
3. Если гриб меньше большого пальца – значит вы в зоне слабого поражения! Вы как минимум в 7 километрах от эпицентра, зона распространяется до 11 км. Волна будет двигаться до вас около 30 секунд.
На своих уроках Зарин Зоманович всегда рассказывал нам интересные истории.
Из воспоминаний меня внезапно вырывает голос Старшины.
Старшина подает команду:
Газы Защитный костюм надеть! – и через 4 минуты 30 секунд перед ним выстраивается взвод «Резиновых слоников».
Примечание: Норматив надевания ОЗКа в виде комбинезона для взвода – 4 минуты 45 секунд.
Следует команда.
– Взвод. Напра-а-во!
– Бегом, Марш!
И пытка началась. По ходу передвижения взвода начинаем отрабатывать команды старшины.
– Вспышка справа!
– Вспышка слева!
– Вспышка с тыла!
– Вспышка с фронта!
Услышав команду, мы дружно падаем на землю лицом вниз, ногами в сторону взрыва и прячем оружие и кисти рук под себя.
Кисти рук не спрятал – получи «рисунок подошвы» старшинского сапога на руке и распишись.
Были еще команды:
– Вспышка сверху!
– Вспышка снизу.
Но вызывали они ступор только у новичков, и звучали эти команды только тогда, когда у старшины было хорошее настроение и ему хотелось пошутить.
Солнце печет беспощадно, от нехватки воздуха начинает саднить легкие, как в детстве содранные об асфальт в мясо коленки. В ОЗКа на жаре при плюс сорока чувствуешь себя как индейка в духовке на «День благодарения». В голове всплывают стихи: «Лежу в духовке тесной, где жуткая жара. Икорочкой, нет, корочкой, румяной покрываюсь…» – откуда это?
– Не помню!
– Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает.
– А это откуда?!
– А! Вспомнил, это сказка про «сестрицу Аленушку и братца Иванушку».
– Там еще Иванушка из лужи воды попил и в козла превратился, а потом в Погранвойска пошел и старшиной стал.
– Надо матери написать, пусть купит козла и назовет его старшина Кабанов, приеду домой – зарежу гада!
– Тьфу ты, мля. Опять какая-то хрень в башку лезет!
– В голове мозги «шкворчат», как картофель фри во фритюре!
Пинок кирзачом по ногам и раздраженный голос старшины:
– Хули разлеглись, як тюлени на пляже?
– Команда была – Встать!
– Бегом-Марш!
Вскакиваем на ноги.
– Откуда ты, сука, про тюленей-то знаешь? В Букваре, что ли видел?
Удар прикладом в спину валит меня с ног.
– Мля, неужели я это вслух сказал?
– Вот это залет!
– Как он расслышал-то, я же в противогазе.
– А нет норм, видимо просто услышал мое бормотание, принял за бузу, и отреагировал по-своему.
– Вот сука!
– Завтра же напишу мамке, пусть срочно идет на базар и покупает козла!
Марш-бросок в ОЗКа – это баня и сауна в одном флаконе. Когда снимаешь противогаз, выливается не меньше стакана пота, снимаешь ОЗКа, как будто из воды вылез.
Мокрый, как подмышка мартышки!
Я помню чудное мгновенье,
Когда я снял противогаз,
И свежий воздух в нос ударил,
И слезы брызнули из глаз,
Я не забуду эти сопки,
На пыльных сапогах – песок,
О, как прекрасна та минута,
Когда окончен марш-бросок!
(Солдатское творчество)
– Женщины, мечтающие похудеть, записывайте рецепт:
– Марш-бросок в ОЗКа два раза в неделю.
– Результат гарантирую!
– Я когда из «учебки» вышел, у меня все тело было сухое и мускулистое, а пресс рельефный, как у жука Скоробея! Каждая мышца на моем сухом, поджаром теле отчетливо выделялась, хоть анатомию изучай.
– Не тело сука, а – «хитиновый покров»!
– Товарищ лейтенант, ну, и на хрена спрашивается мне эти марш-броски, если я по ВУС – наводчик-оператор КПВТ и ПКТ бронетранспортера?
Примечание: ВУС – военно-учетная специальность.
КПВТ – Крупнокалиберный Пулемет Владимирова Танковый
ПКТ - Пулемет Калашникова Танковый
– Как наводчик-оператор бронетранспортера я должен знать – зачитываю вслух выученные наизусть обязанности.
– Вооружение бронетранспортера, приборы прицеливания и наблюдения, уметь их эффективно использовать, постоянно содержать в боевой готовности;