Сергей Евгеньевич Бурцев
Подслушано на Донбассе
В машине хрипит белым шумом динамик радио. На одном из перекрёстков к машине подбегают двое людей. «Вышли из машины, быстро, ключ в замке оставил!», – кричит худой, поднимая оружие. Водитель медленно поднимает с груди прозрачный прямоугольник и высовывает левую руку в окно. «Бля, журналисты», – выдыхает худой, – «Ладно, сваливайте». Валера ухмыляется:
– у нас уже пять раз пытались отжать машину. В самый первый день мы перепугались страшно, потом пришлось на поклон в администрацию ходить. Хороший аппарат, востребованный.
На тротуаре у перекрёстка воронка в асфальте. В радиусе двадцати метров вокруг неё лежат накрытые одеялами тела. Восемь одеял. Несколько человек сомнамбулически ходят и приподнимают их, желая не найти знакомые лица. Молодая девушка (будто бы только что нанесенная косметика), семейная пара, мужчина среднего возраста. Его печень лежит отдельно. Женщина в платке громко завыла и осела рядом с телом. Чтобы взять нужный ракурс приходится встать рядом с оторванной женской кистью. Везде горит красный сигнал светофора, перекрёсток перекрыл троллейбус, оборваны провода.
(резкий рывок плеча, вооруженный бородатый человек бешено вращает огромными зрачками)
– ты? Ты кто?? Почему снимаешь? Журналист? Да! Вот покажи им, покажи им всем! Люди просто шли по улице, просто, люди, покажи им всё. Эй, вы, расходитесь! Сейчас второй прилетит!
На балконе ближайшего дома стоит человек, левой рукой он снимает видео на мобильный телефон, а правая описывает ромбообразные движения между шеей, грудью и пахом. Вокруг тел начинает собираться толпа. Слышна короткая очередь в воздух и люди разбегаются.
***
Июль 2014, бомбоубежище гостиницы «Луганск», Украина/ЛНР
Журналисты
– это совершенно возмутительно. Я почистил зубы, почти всё передал в редакцию и уже третий час самолёты кружат. Будьте же людьми, зачем ночью людей будить.
– если не прекратится, то с утра пойдём на крышу и запишем на будущее пяток стенд-апов. На фоне бомбардировок буду доброго утра желать.
– а прикинь, украинская армия сейчас возьмёт город за ночь? Нас всех сразу к стенке или сначала на подвал, а потом к стенке?
– у меня есть аккредитосы украинские. Могу кому-нибудь слить, если надо.
– а я по старинке цветы возьму и буду встречать освободителей.
– слышал, вот, тихо, тихо, вот, пух-пух-пух, опять «Грады» включили. Точно уже спать не будем, это осиное гнездо сейчас зажужжит по всему городу.
– мне надоело, я в номер пойду. Помирать – так под одеялом. Я вам не китаец, чтобы снимать четырехзвездочный номер, а спать в подвале на бетоне. Кстати, у меня ещё пара бутылочек вискаря осталась, вы заходите.
***
Июль 2014, торговый центр, Луганск, Украина/ЛНР
Николай, российский фотожурналист
– ещё вчера увидел по дороге витрину «Adidas». Дай-ка, думаю куплю здесь себе кроссовки нормальные вместо прохудившихся: они здесь и дешевле, и со скидками будут. И что ж ты думаешь – они после вчерашних событий перестали работать. Вообще там никого нет, огромный центр, везде закрыто. Ликвидация старой коллекции «весна-осень», блин…
Здесь же полмиллиона живёт, а на улицах ни души, одна машина за час. Только звуки постоянно меняются – то взрывная пальба, то мерно танки едут. Вчера видел много пожаров, хочу верить, что их потушили за ночь.
***
Август 2014, Луганск, Украина/ЛНР
Влад, местный житель
– да куда тут убежишь. Я правда думал уехать пару раз, просто перекантоваться на время шухера, так хрен попадёшь на автобус. Один раз пришёл на вокзал – он не приехал, дорогу разбомбило. Второй раз прибегаю под грохот, мочат рядом с нами, стоит, родимый, "до РОССИИ", в нём человек под двести набито с баулами, все дрожат. А я себя хлоп-хлоп по карманам: кошелёк дома забыл. Как я за проезд заплачу? Ну и пошёл домой, а там уже и прекратили бух-бухать.
***
Август 2014, Донецк, Ростовская область
Денис, российский телевизионный журналист
– свою цель я выполнил – был в центре контактного танкового боя. Нихера снять не получилось, я там пристроился, вроде всё в порядке, сзади наши, впереди чужие и тут я бегу, а меня танк догоняет. Я влево по полю, он башней вертит, так страшно никогда не было. Какая тут камера, у меня глаза сами стали как ширик.
Я потом на него смотрю, адреналин пульсирует, я ору: «ну какого хуя ты меня давил, ты же видел, что оружия нет, что пресса». А он глазами луп-луп: «у меня кредит».
***
август 2014, Изварино, Украина/ЛНР
105-й, «комендант КПП Изварино»
– а вы, пидоры, что здесь забыли? *поднимает автомат* валите отсюда, чтобы я никого не видел. Считаю до одного. Меня не волнует, с кем вы договоривались и сколько здесь сидите. Месяц сидите? Весь месяц сливаете.
Вчера такие же как вы с камерой сначала сняли, а потом драпанули с визгом – и через две минуты ребят накрыло. Пять двухсотых. Шпионов расстреливают по военному времени.
В жопу себе засунь свой фотоаппарат и пощёлкай там. Следующая встреча для тебя последняя.
***
Август 2014, КПП «Изварино», Украина/ЛНР
Альбина, директор рыбзавода
– ну что вы делаете, зачем машину забрали? Раньше ведь нормально всё было, мы со всеми сотрудничали, нигде проблем не было. Отдайте хоть машину, она у нас одна, она нас всех кормит. Вот все месяцы ваши – или не ваши, ну, люди, ополченцы – приходили и говорили: «нам столько-то кило», что я, хоть раз отказала? Всем помогала.
Ребята, ну отдайте машину, нам работать надо.
***
Август 2014, Суходольск, Украина/ЛНР
Виктор, комбайнер
– этсамое, я убирал поле. Оно ж сгорит всё, урожай, пропадёт. Соляры выбил у бригадира и пошёл. Спокойно всё, так, этсамое, по графику работал, с обеда три самолёта надо мной пролетали, кто их разберёт, наши, не наши. И я вот, этц, серёдку оформил, встал пообедать, этсме, с собой взял курицу. И тут бачу – этот белый с неба на меня летит. Ну вот и попахал, думаю, ну вот и всё. А от него какие-то трубы, эцмое, отвалились, вниз полетели, он и пролетел мимо.
Трубы повзрывались все, скло побили, колёса проткнули, мне руки посекло, но в глаза не прилетело. Жити буду.
И вот ещё. Бачишь? Кролик! Сидел тут рядом и поджарился.
***
Август 2014, детская площадка, Донецк
Денис, российский телевизионный журналист.
Баба эта с «Раша тудей» очень интересная, конечно. Ходила что-то там одна, высматривала, вынюхивала. Я ночью как-то её телефон взял, залез в фотки, а там – кресты какие-то, жёсткое порево, мужики в коже. Жесть, говорю тебе.
И вот она попёрлась одна с утра, мы договорились: двенадцать часов её нет – поднимаем всех на уши, ищем. Связи нет нихера, сутки уже прошли, я уже мысленно думал, что говорить родственникам, когда хабари отдавать буду. Так объявилась! Живая, здоровая, на подвале провела двадцать часов, с документами были качели. Побазарил немного, она в сторону уводит разговор, точно уверен – фетиш у неё, ну, фантазия была в плену побывать. А он оказался не таким как в порнофильмах.
***
Август 2014, КПП «Изварино», Украина/ЛНР
Александр, местный житель
– Слышь, ну сфоткай нас, не ссы. 105-й уехал. Я тебе базарю, наши возвращаются и спрашивают за тебя: «ну чо, Колян привёз фотки?», они реально на вас только уже держатся. Нас выбивают отовсюду. Никого из журналюг нет, всем похуй на Новороссию, всех отозвали. Вы тут одни на половину ЛНР.
Вчера смогли отбить позиции, слышь, мы в воздух очередь пустили, а те сразу драпанули. Причём одна группа нормально отошла, а вторые просто побежали, слышь, как детвора от сторожа в саду – руками машут, спотыкаются. С кем там договариваться? Переговоры – это значит «отступить», никогда моя баба не увидит, как я перед каким-то укропом склоняюсь.
Прикинь, Олежек прибежал на свою улицу, кричит: «пацаны, я вас освободил», а оттуда в него пуля. С детства вместе были, мы нашли этого пидора, конечно, но ты прикинь, своих бьёт без размышлений. Да они вместе ходить учились, а теперь этот … уже червей кормит.
Фотки скинь. Вконтакте поставим, пусть пацанва со двора слюни пускает. Мамка мной гордится – не, ну а чо?
***
Август 2014, граница России и Украины
Оксана, продавец в Duty Free
– когда стрельба идёт – мы не работаем. Сегодня вот нормальный день, закрывались от силы пару раз. Алкоголя крепкого бутылок тридцать продали, две единицы парфюма. Шоколад только не берут, ох, растает весь.
Вы помните норму? По три бутылки, иначе обратно не пустят. И этим, ребятам, не показывайте там зазря, им нельзя, приставать начинают.