Сергей Лукьяненко
Вечный дозор
– Ну так и дал бы укусить, – насмешливо сказал Завулон. – Ты же догадываешься, что бы случилось.
– Мне как-то не хотелось оставаться с порванным горлом. Я ударил оборотня перочинным ножом и побежал к дому. Он не преследовал, видимо понимал, что сработают защитные заклинания.
– Почему на тебе нет защиты? – спросил Гесер. – Я накладывал на тебя…
– И я накладывал, – мрачно сказал Завулон.
– Мыться я люблю, – признался я. – Порой по полчаса стою под душем, думаю. О жизни, о смерти. А текучая вода… сами знаете… день-другой и всё смыло.
– Эта чистоплотность до добра не доводит, – неожиданно резко воскликнул Завулон. – Все болезни от изнеженности, моемся, бережёмся, иммунитет ослабляем. Вот раньше, в старые добрые времена, мылись три раза в жизни – как родился, как женился и как помер.
– Последнее – лет примерно в тридцать-сорок, – любезно добавил я.
Завулон неприязненно посмотрел на меня. Я его расстраиваю. Всем. И тем, что стал когда-то Светлым, и тем, что перестал быть Иным. В меня было столько вложено, а результатов Завулон не добился.
– Глупо смывать защиту, которую ставили лучшие маги страны, – ворчливо сказал Гесер. Вздохнул: – Почему ты сразу не сообщил о происшествии?
– Так о чём тут сообщать? – я развёл руками. – Что я оборотня перочинным ножичком ткнул? Да в него из дробовика в упор пали – только почешется!
– Откуда ножик? – спросил Завулон.
– Света подарила пару лет назад.
– На нём пять заклинаний висит, – объяснил Гесер. – На развоплощение вампиров, на убийство оборотней, компенсация падения, защита разума и поисковый маячок.
– Шесть, – сказал Завулон.
Они с Гесером уставились друг на друга.
– Пять, – с вызовом сказал Гесер.
– Шесть, – ухмыльнулся Завулон.
Гесер протянул руку, Маша неохотно дала ему пластиковый пакет, в котором лежал злополучный нож.
– А, – сказал Гесер, близоруко прищурившись. – Но это мелочь.
– Но это – заклинание! – торжествующе сказал Завулон.
– Можно спросить какое? – не выдержал я.
– Удержание пружинки ножниц, – сказал Гесер. – Чтобы не отваливалась.
– Она действительно всегда отваливается! – оживился Кротов, глядя на пакет. – Какое интересное решение…
– «Венгер» покупать надо, – мрачно сказал Завулон. – Тогда и заклинания не потребуются.
Он встал, оправил свой короткий пиджачок и сказал:
– Ситуация понятна. Произошёл конфликт между Тёмным Иным шестого уровня, оборотнем Антоном Зуевым и бывшим Светлым Иным, ныне человеком Антоном Городецким. Конфликт произошёл на почве личной неприязни, зачинщиком выступил низший Иной Зуев. Защищаясь Городецкий нанёс удар перочинным ножиком, с нанесёнными на него рунами «Волчьей отравы», что вызвало быструю, хотя и мучительную смерть Зуева. Городецкий действовал в пределах самообороны, Дневной Дозор претензий не имеет.
– Но, шеф… – Маша сделала шаг вперёд. – Оборона с использованием незарегистрированного артефакта, согласно пункту девять параграфа восемь дуэльного уложения…
– Не имеет никакого отношения к данной ситуации, поскольку Городецкий – человек, – холодно сказал Завулон. – Люди, даже предназначенные лотерей в жертву низшим Иным, имеют право на оборону любыми способами. Это древнее и бесспорное правило.
Он ухмыльнулся и, понизив голос, добавил:
– Должны же у них быть хоть какие-то, пусть призрачные, шансы?
– Да, шеф… – Маша опустила голову.
Завулон ещё раз окинул взглядом моё жилище и с неожиданным сочувствием сказал:
– Антон, короткая жизнь ещё не означает, что надо уподобиться свинье и прожить её в хлеву. Я с удовольствием подарю тебе квартиру получше. И тоже с окнами на твой старый дом.
Ну надо же.
Дедушка и впрямь за меня переживает!
Я даже удержался от какой-нибудь язвительной реплики вслед Завулону.
Оба тёмных дозорных покинули мою квартиру вслед за своим шефом. Маша выглядела злой и проигравшей, очень уж ей хотелось доставить мне каких-нибудь неприятностей. А вот Павел Кротов глянул с симпатией и сочувствием, кивнул и даже почти решился руку протянуть на прощание, но потом посмотрел на Гесера и не стал.
Дверь за Тёмными захлопнулась и мы остались наедине с Гесером. Конечно, Тёмные могли бы вернуться через Сумрак, но только не при многослойной магической защите квартиры и не с Великим Иным на моей койке.
– Всё-таки Завулон балбес… – сварливо сказал Гесер.
– Он просто Тёмный и думает как Тёмный, – примирительно сказал я. – Для него история вполне убедительна.
– Завулон умеет думать как Тёмный, как Светлый и как серо-буро-малиновый в крапинку, – Гесер с кряхтением поднялся. – Если ты не против, Антон…
Я с удивлением наблюдал, как он достал из кармана своих мятых штанов курительную трубку.
Нет, меня удивило не то, что Пресветлый вдруг решил закурить. Он иногда баловался табаком. Меня смутило то, что в кармане места для трубки с длинным чубуком было маловато. К тому же она дымилась.
– Немножко против, – сказал я. – Мне тут ещё спать. А я нынче человек и немолодой. Мне здоровье надо беречь.
– Тебя не побеспокоит, – отмахнулся Гесер и неглубоко затянулся из трубки. Дым, действительно, исчезал в воздухе и никакого табачного запаха я не чувствовал. – Так что случилось на самом деле?
– Парень хотел мне помочь, – сказал я. – Предлагал укусить. Чтобы я стал оборотнем. Светлым.
Гесер посасывал трубку, глядя на меня. Потом сказал:
– Вот за что я люблю нашу молодёжь – это за доброту. А за что не люблю – так это за дурость. Ты ему объяснил, что сам Хена пробовал тебя обратить?
Я вспомнил, как огромный смилодон, в просторечии – «саблезубый тигр» подходит ко мне, рычит что-то, на его взгляд успокаивающее, и аккуратно прихватывает зубами плечо…
Как же ему было плохо. Куда хуже чем мне. Хена катался по каменному полу – всё это происходило в старинном особняке в Праге, где Инквизиция производила свои странные эксперименты, ревел, колотил и царапал морду лапами, пытался обратиться обратно в человека – и тут же перекидывался в зверя, блевал, отчаянно лизал пол, выл. Мне залечивала плечо суровая немолодая целительница, явно повидавшая всякого, но на Хену она поглядывала с истинным ужасом.
Потом Хена обернулся человеком и ушёл. Ничего не сказав.
Бедолагу Антона, скорее всего, укус бы убил.
– Дальше? – спросил Гесер.
– Я выпил глоток водки. Есть у меня такая привычка…
– Знаю.
– Парень выпил пива. Мы немного поговорили, я объяснил ему, что он мне не поможет и ушёл. Парень остался на остановке.
– Ты уверен, что уходя не вонзил ему нож в спину?
Я даже отвечать не стал, да Гесер и не ждал ответа. Он расхаживал с трубкой по комнате, став карикатурно похожим на товарища Сталина. Дымил напропалую и размышлял.
– Могу догадаться, почему ты ничего не сказал Тёмным, – решил Гесер. – Хвалю. Навык не теряешь. Но не могу понять, что это вообще было.
– Пытались меня подставить?
– Антон… – Гесер вздохнул. – Даже если ты убьёшь очередную ведьмочку Завулона прямо под старым развратником, он тебя отмажет. А не отмажет он, так отмажу я. Ты хоть понимаешь, как мы все тебе благодарны?
Я пожал плечами. Было уже поздно. В окнах дома напротив погас свет. Жена легла спать. А у Нади свет так и не зажигался.
– Надежда на дежурстве, – небрежно сказал Гесер. – Тренирую молодёжь, гоняю в ночное патрулирование.
– Даже Надю? – поразился я.
– Сила – это ещё не всё. К силе нужно иметь голову. Так, если тебя не подставляли… то…
– Хотели убить?
– Ну так и убили бы, – просто ответил Гесер. – Ты же у нас гордый. Ты часами стоишь под душем, обливаешься отваром из лимона, дягиля и базилика. На тебе ни одной защитной чары не осталось!
– Это душ-гель такой, – сказал я. – Растительный. Из натуральных трав.
Гесер негодующе посмотрел на меня.
– Французский! – зачем-то добавил я.
– Тебя не хотели убить. Тебя не хотели подставить. Убить хотели мальчика?
– Вряд ли, – сказал я.
– Вряд ли, – согласился Гесер. – Случайная шпана с оборотнем бы не справилась. Иной не стал бы связываться с чужим артефактом… да и вообще приближаться к твоему дому и твоему собеседнику. Ты всё-таки у нас знаменитость, герой и легенда, Антон!
– Загадка, – признал я. – Тоже не могу понять. Честно. И парень славный, вот что обидно.
– Он всё-таки оборотень, – пробормотал Гесер. – Нечего тут сантименты разводить… Тёмного только костёр исправит…
Он постоял, испуская клубы дыма будто паровоз. Спросил:
– Обновить тебе защиту?
– Да не надо, – сказал я. – Всё равно ведь смою… Гесер, у меня есть просьба.
– Говори, – кивнул Гесер.
– Возьми меня на работу.
Пресветлый не удивился. Кивнул:
– Я же давно тебе предлагал. Наш аналитический отдел нуждается в хорошем системщике.
– Гесер, я давно уже не программист, – сказал я. – Из меня системный администратор нынче никакой.
– Тогда… – Гесер нахмурился. Спрятал дымящуюся трубку в карман.
– Я хочу работать в оперативном отделе.
– Прекрасная идея, – сказал Гесер.
– Вот не надо острить, – сказал я. – И отвергать сразу не надо. Ты же сам сказал – Сила это ещё не всё. Нужна и голова. Она у меня есть. Это может звучать нелепо – оперативник без способностей Иного…
– Я не острю, – сказал Гесер. – Я давно уже ждал, когда ты это попросишь.
Осёкшись я посмотрел на Великого Светлого мага. И не нашёл ничего лучшего, чем спросить:
– А почему сам не предложил?
– Ты бы отказался. Ты должен был сам прийти к этой мысли.
Гесер подошёл к балконной двери, посмотрел на соседний дом. Спросил:
– С дочерью ты работать не захочешь, верно?
– Верно, – подтвердил я.
– Хорошо, найду тебе подходящего напарника. Завтра в восемь утра. И не опаздывай.
Шеф открыл дверь, вышел на балкон и притворил дверь за собой.
Я рванулся следом.
Разумеется Гесера на балконе уже не было. Там стоял только укутанный в полиэтилен велосипед со сдутыми шинами и пакет с пустыми бутылками.
Я пожал плечами и закрыл дверь. Можно подумать, будто я ожидал чего-то другого.
