Сергей Мазуркевич
Древние сексуальные руководства. Мифы, заблуждения и прочие удивительные и неожиданные сведения
Камасутра о жизненных целях
Почему эту тему важно затронуть в данной книге? И какое отношение она имеет к Камасутре?
Во-первых, это фундамент, на котором выстроена Камасутра. И во-вторых, в ней самой много внимания уделяется объяснению пути следования жизненным целям.
Эта традиция в индуизме называется чатурартха (чатура – четыре на санскрите). Каждый дваждырожденный[10] (шудр и неприкасаемых это не касалось) должен был стремиться в своей жизни следовать дхарме, артхе, каме и мокше.
Что такое кама, мы приблизительно уже знаем.
Если очень упрощенно, то дхарма – определяемая судьбой, совокупность норм и правил, которым следует человек. У каждого из нас своя собственная дхарма. В индуизме дхарма в первую очередь определялась варной и кастой (каста – профессиональное деление).
Артха – достижение материального благополучия, следуя методам, не противоречащим ведическим моральным ценностям. У этого слова есть такие переводы, как «выгода» и «польза», что четко характеризует данную цель.
Мокша – это освобождение из круговорота жизни и смерти. Интересно, что эта цель стала одной из основополагающих в индуизме позднее первых трех, по мере трансформации первоначальных арийских верований в ходе их микса с верованиями местными. Разные направления в индуизме по-разному трактуют понятие мокши, но все едины в одном – привести к ней может только индивидуальная духовная работа.
В Камасутре мокша упоминается вскользь, когда Ватсьяяна отмечает, что для следования этой цели лучшее время – старость. Эта же стадия жизни, по мнению автора Камасутры, подходит для следования дхарме. А вот артха и кама – удел молодых[11].
Интересно, что Ватсьяяна относит к артхе этап ученичества[12]. Достаточно спорно, учитывая то, что именно на этом этапе дваждырожденный научается следовать своей дхарме и закладывает базис для последующего пути к мокше.
И в то же время трудно не согласиться с автором Камасутры, когда он пишет о важности гармоничного сочетания всех жизненных целей: «Так человек, следующий и артхе, и каме, и дхарме, без труда достигает и здесь, и в том мире бесконечного счастья. Просвещенные держатся такого поведения, при котором не возникает сомнений: „что случится впоследствии?“, которое не наносит ущерба артхе и приносит счастье.
Пусть совершает человек то дело, которое помогает достижению трех целей, или двух, или же одной, но не то, которое, способствуя одной, вредит двум [остальным]».
К этому можно добавить разве что еще и пожелание не забывать и о четвертой цели – мокше. Оставлять духовный путь на старость, конечно, можно. Но, на мой взгляд, ему все возрасты покорны.
Но вернемся к Камасутре. Данная глава, собственно, и нужна была для того, чтобы показать, что цель написания этой великой книги – не обучение людей сексуальным приемам. Точнее, не только обучение подобным приемам, а нечто большее. Камасутра не учебник секса, а учебник жизни.
Цитата на полях
На сотом поцелуе, на тысячном объятье
Прервали, чтобы снова начать свое занятье!
Не бойтесь, в этом деле судьи строгие
И те не усмотрели б тавтологии!
Неизвестный поэт. Древняя Индия
Глава 2
Занимательное путешествие по Камасутре
Камасутра для всех. Или не для всех?
Камасутра – произведение научно-дидактическое. Проще говоря, в трактате нашли отражение все современные на тот момент представления науки о каме, и Ватсьяяна делится этими представлениями в форме своеобразного учебника.
Но для всех ли индийцев был предназначен этот учебник?
Отнюдь. Главный адресат Камасутры – богатый горожанин, как минимум не низкого происхождения, имеющий много времени.
Автор Камасутры дает нам представление о жизни этого горожанина. Подробно описывается, какое у него должно быть жилье:
«[Его] жилье – в большом центре, столице, маленьком или большом городе, населенном добрыми людьми, или же [в другом месте] – в зависимости от средств существования. Там, поблизости от воды, в роще деревьев пусть он выстроит дом с двумя покоями и отдельными комнатами для различных нужд.
Во внешних покоях дома пусть находится ложе – очень мягкое, с подушками у обоих концов, углубленное в середине, с белым покрывалом, а также – соседнее [с ним] ложе. У его изголовья – место, устланное травой, и скамья для подношений. Там пусть находятся оставшиеся после ночи притирания, венки, корзинка с вареным рисом, сосуд с благовониями, кора лимонного дерева и бетель. На земле – плевательница. [Пусть будут там] вина (музыкальный инструмент. – С. М.), висящая на крюке дощечка для рисования, коробка с кисточками, какая-нибудь книга и венок из цветов желтого амаранта. Недалеко на полу – круглая подстилка, доска для игры в кости и доска для [других] игр. Снаружи – клетки с ручными птицами. Отдельно – место для пряжи, плотничанья и других занятий. В роще деревьев – хорошо устланные качели, расположенные в тени, и сиденье на земле, покрытое цветами. Таково устройство жилища».
От такого жилища и я бы не отказался. Без плевательницы можно было бы и обойтись, бетель не жую, а вот роща деревьев, качели и сиденье на земле – это мне особенно нравится.
Как же проходит типичный день горожанина согласно Ватсьяяне? Он пишет:
«Встав утром, исполнив обычные дела, почистив зубы, употребив в должной мере притирания и куренья, надев венок, натерев [губы] воском и красным лаком, оглядев лицо в зеркале, заложив в рот ароматный бетель, пусть он принимается за дела.
Омывание [ему надлежит совершать] каждый день, умащивание – через день, [употреблять] мылящие принадлежности – раз в три дня, бритье лица – раз в четыре дня, удаление волосков в сокровенных местах – неизменно раз в пять или же в десять дней. Следует всегда удалять пот со скрытых частей тела. Прием пищи – перед полуднем и после полудня.
Согласно Чараяне, [вторая трапеза] – вечером (Чараяна – гуру Аюрведы. – С. М.). После [утренней] трапезы [его] занятия – обучение попугаев и скворцов разговору, бои перепелов, петухов, баранов, те или иные забавы, времяпрепровождение с приближенными, прихлебателями, шутами и дневной отдых. После полудня, когда совершен туалет, время проводится в компании, вечером – музыкальные развлечения. После этого, прибрав и окурив ароматами покои, [он сидит] вместе с друзьями у ложа в ожидании возлюбленных, идущих на свидание, – [за ними] посылают посредниц или же идут сами. Вместе с друзьями он встречает пришедших ласковыми речами и услугами. И если одежды возлюбленных, идущих на свидание в ненастную погоду, в беспорядке из-за дождя, он сам или же с помощью друзей приводит их в порядок. Таков [его] образ жизни днем и ночью».
А когда работать? А никогда. Другие пусть работают. При таком образе жизни работать некогда. Нельзя же допустить, чтобы попугаи и скворцы остались необученные разговору, а бараны не сошлись в поединке.
Тем более что это еще не полный список занятий горожанина. Ватсьяяна продолжает перечислять, чем ему положено заниматься:
«Пусть он участвует в устроении праздничных сборищ, во встречах с компанией, в угощениях, прогулках по парку и совместных играх…
В доме гетеры, месте для сборищ или жилище кого-нибудь другого, равного по знаниям, уму, нраву, имуществу и возрасту, компания сидит в обществе гетер, ведя надлежащие беседы. Там они вместе занимаются поэзией и искусствами. В этой [компании] блестящие, всеми любимые [участники] пользуются почетом, и [слуги] приводят [туда к ним] достойных возлюбленных. Угощения происходят попеременно в доме то одного, то другого…»
Все? Нет, не все. Еще и прогулки по парку и игры в воде: «Перед полуднем, нарядившись, оседлав коней, вместе с гетерами и в сопровождении слуг пусть они отправляются туда. Они проводят время, устраивая бои между петухами, перепелами, баранами, азартные игры, представления и [прочие] приятные забавы, и, насладившись там дневными развлечениями, после полудня возвращаются назад, неся с собой свидетельства развлечений в этом парке. Так же разъясняется, как, устроив водоемы, посещают летом игры в воде».
Описывая игры, автор Камасутры делает очень важное замечание: «В тех и других – общераспространенных и местных – играх они должны отличаться перед [простыми] людьми».
Это ключевой момент. Это подтверждение того, что адресат Камасутры – человек образованный, богатый и имеющий много свободного времени.
А что делать, например, деревенскому жителю? По мнению Ватсьяяны, «живущий в деревне… пусть следует этому [образу жизни]», то есть подражает горожанину. Если, конечно, есть материальные возможности.
А как быть женщинам? Изучали ли они Камасутру? Изучали, но не все. Традиционно это было доступно гетерам и дочерям главных советников. Что касается обычных женщин, то подобное обучение дозволено было лишь в замужестве, причем с дозволения мужа.
Итак, ответ на вопрос, вынесенный в заголовок, такой: Камасутра была не для всех. Возможность постигать эту науку в Древней Индии была у обеспеченных мужчин и у ограниченного количества женщин. Остальные, как уверены многие авторы не только статей в Интернете, но и солидных книг, обучались по барельефам и горельефам храмовых стен. Но так ли это? Об этом наша следующая глава.
Цитата на полях
Лишенный же средств, обладающий лишь [собственным] телом, лишь сиденьем, мылящими и косметическими принадлежностями и платьем, – если он происходит из достойных мест и сведущ в искусствах, – пусть поддерживает свое существование, обучая этим [занятиям] и должному поведению в компании и среди гетер. Таков приближенный [к знатной особе].
Истративший же средства, наделенный достоинствами, имеющий жену, хорошо принятый среди гетер и в компании и живущий за счет этого – прихлебатель.
Знающий же лишь отдельные искусства, склонный к забавам и пользующийся доверием – шут или паяц.
Эти лица служат у гетер и горожан советниками в союзах и раздорах. Вместе с ними [могут быть] названы нищенки, сведущие в искусствах, бритоголовые, бесплодные женщины и старые ганики.
Камасутра
Храмы любви в Древней Индии
Даже те, кто не слишком хорошо информирован об индийской культуре и традициях, знают, что в Индии есть храмы, на стенах которых изображены сценки эротического характера (в Кхаджурахо, в Конарке и др.).
Присутствие сексуальных сцен в сооружениях, чья задача соединять человека с богом или богами, издавна вызывало недоумение. И возникал главный вопрос: зачем? Для чего изображения разных форм секса были включены в скульптурный ансамбль индуистских храмов, названных потомками храмами любви?
Сами древние мастера ответов на этот вопрос не оставили. Вот и теряются ученые в догадках. А вместе с ними высказывают самые разные предположения и те, кто не силен ни в индуизме, ни в истории Индии. Оттого и забит Интернет разного рода глупостями наподобие этой: «Считается, что именно изображения на храмах Кхаджурахо вдохновляли составителей Камасутры…» А то, что Камасутра была написана на 400 лет раньше появления самого первого из этих храмов любви, при этом как-то забывается.
Или такой забавный фрагмент (кстати, это фрагмент книги, изданной приличным тиражом): «Некоторые исследователи полагают, что правители династии Чандела были последователями тантризма – одного из ответвлений буддизма, в котором удовлетворение земных желаний считается шагом к достижению нирваны». Этот шедевральный текст, состоящий из нагромождения ляпов, должен особенно «понравиться» буддистам.
Попробуем разобраться со всеми этими версиями по поводу изображения сексуальных сцен в храмах Камасутры (кстати, такое бытующее название некорректно, о чем подробнее ниже).
Вначале рассмотрим наиболее сомнительные предположения.
Сомнительные версии
Версия образовательная
Очень часто встречается. Слышал ее не раз и от самих индийцев. Со здравым смыслом совершенно не сочетается. Что образовательного в сценке секса с лошадью? Или чему можно научиться у изображения, где дама держит двух своих партнеров за пенисы? Это что, «бином Ньютона»? Если бы на фронтонах храмов любви были представлены позы Камасутры, то такая версия имела бы смысл. Но этого нет. Есть картинки вполне обыденного секса, иногда даже, как сейчас бы сказали, порнографического характера. Чему можно научиться у изображения, где мужчина вступает в половую связь с женщиной в коленопреклоненной позе, не снимая с плеча лопату (булаву)?
Кстати, этот скульптурный фрагмент мне напоминает анекдот:
«Чукчу спрашивают, что в первую очередь он делает, когда после долгой разлуки со стойбища возвращается в родной чум.
– Как что? Заваливаю жену на пол и…
– А что вторым делом?
– Как что? Лыжи снимаю…»
Так и тут. Настолько невтерпеж, что и лопату снять с плеча некогда.
Версия демографическая
Якобы своими эротическими творениями древние мастера помогали увеличить рождаемость в стране с тяжелыми условиями жизни и низкой продолжительностью жизни. Очень сомнительно. Проблем с рождаемостью в Индии не было никогда. Любят они это дело.
Версия тантрическая
Казалось бы, это более-менее обоснованная версия. Якобы на фронтонах храмов любви показан путь к освобождению через практику сексуальных ритуалов. Секс сакрален – именно это хотели донести до нас древние мастера. Не возражая против этого тезиса, отмечу, что лично я не вижу ничего сакрального в сексе с лошадью. Да и лопату с плеча не помешало бы снять.
Если серьезно, то радикальные течения тантризма, которым были свойственны сексуальные практики, массовыми не были. А были чаще всего тайными, доступными посвященным. И выносить их на всеобщее обозрение не было никакого смысла. Да и, пардон, секс с лошадью – это слишком уж радикально даже для тантризма, ведь его (тантризма) цель не получение чувственных удовольствий (как можно подумать) низкого пошиба, а изменение сознания и духовная трансформация.
Версия камасутрическая
Бытует мнение, что эротические изображения храмов Кхаджурахо и храма Солнца Конарка – это иллюстрация Камасутры. Отсюда часто встречающиеся эпитеты «Камасутра в камне», «храмы Камасутры»…
Что сказать? Как человек, имеющий представление о Камасутре, пишущий о ней книгу и побывавший и в Кхаджурахо, и в Конарке, ответственно заявляю – эта версия притянута за уши. И кстати, в Камасутре нет упоминания полового контакта с лошадью, а также есть очень много того, чего нет на стенах храмов любви.
Более-менее обоснованные версии
Версия первая
Скульптурные изображения отображали реальную жизнь простых людей. К сексу в то время относились без лишних рефлексий и комплексов, что и нашло свое отражение на стенах храмов любви. Это сейчас индийцы осматривают эти храмы с открытым ртом и фотографируют на телефон наиболее смелые композиции, а тысячу лет назад эротические скульптуры не удивляли никого.
Версия вторая, не отменяющая первую
На стенах храмов Кхаджурахо показано место секса в иерархии ценностей древних индийцев. Что-то в этой версии есть, учитывая, что сексуальные сценки размещены на нижних уровнях храмов. К тому же в древнеиндийских трактатах по архитектуре есть указания на то, что изображения любовных парочек есть символ счастья и благополучия.
Секс – естествен и прекрасен, он неотъемлемая часть жизни, но он не самое главное в жизни. Посыл древних мастеров мог быть и таким.
Версия третья, не отменяющая первые две
Верующий, входя в храм, должен оставить за его порогом все мирское, в том числе и секс.
Если же человек на подобное не способен, то и в храме ему делать нечего. В данном случае секс не считался сакральным. Поэтому он и вынесен из храма вовне.
Для понимания секса как процесса, в том числе и сакрального, человек должен иметь определенный уровень развития. Уверен, что подавляющее большинство древних индийцев и близко не достигали этого уровня. Не стоит идеализировать те времена. Высочайшие достижения философской мысли Древней Индии, индийского искусства и литературы – дело рук относительно немногих людей. Вряд ли шудры (а большинство населения в Индии всегда составляли они) были способны рассуждать о половом акте как о символе недвойственности.
Версия четвертая, полутантрическая
Вряд ли ее можно встретить в Интернете или где-либо еще, поскольку пришла она мне в голову только сейчас. Итак, задача эротических скульптурных композиций храмов Кхаджурахо в том, чтобы вытолкнуть человека из мира обыденного. Ошеломить! Сделать то, на что, собственно, и направлены тантрические сексуальные практики, – выдернуть из привычного. Достичь хоть какой-то степени накала чувств. В таком состоянии человек более восприимчив к тому, с чем ему придется столкнуться внутри храма. И шивалингам[13] в святилище уже воспринимается не как кусок камня, а как живая частичка величайшего из богов.
Лично мне кажутся достоверными первые две более-менее обоснованные версии. Вполне вероятно и то, что создатели древнеиндийских храмов любви ставили перед собой многоцелевую задачу. В зависимости от уровня осознанности кто-то, смотря на эти сценки, возгорал желанием, кто-то очищал помыслы, а кто-то задумывался о сакральности акта творения.
Цитата на полях
Здесь язык камня превосходит человеческий язык.
Рабиндранат Тагор о храме Солнца в Конарке
Бренд Камасутры и оральный секс
Перед написанием данной главы я немножко погуглил по запросу «Камасутра и оральный секс». Результаты оказались ожидаемы. Под брендом Камасутры впихивают все подряд. И в подавляющем большинстве случаев это «все подряд» не имеет никакого отношения к Камасутре[14], а в тех редких случаях, когда имеет, то очень отдаленное.
Итак, самое главное, о чем не упоминает никто из пользующихся брендом Камасутры. В трактате Ватсьяяны обучающие оральному сексу рекомендации даются не женщине, а мужчине (евнуху), то есть по сути – обучение не гетеросексуальному акту, а гомосексуальному.
Ватсьяяна разделяет «евнухов» (которые, судя по всему, в данном случае не обязательно классические кастраты) на женоподобных и мужеподобных и дает им ряд советов по поводу того, как домогаться мужчин. Например, мужеподобным он предлагает при массаже желаемого им мужчины: «…как бы [невзначай] обнимая, растирает бедра мужчины и с возрастанием доверия касается основания бедер и нижней части. При этом, заметив, что член напряжен, он раздражает его трением ладони и смеется, словно порицая того за возбуждение. И заметив [в нем] признаки неестественной склонности, он, даже не будучи побуждаем, сам приступает к делу; побуждаемый же мужчиной возражает и уступает лишь с трудом».
Далее дается описание техники орального секса (аупариштаки). Опять же речь идет о мужчине, удовлетворяющем мужчину.
Автор Камасутры также сообщает, что не только евнухи практикуют подобное: «У некоторых мужчин аупариштаку совершают молодые слуги с блестящими украшениями в ушах. То же совершают и некоторые горожане, желая с возрастанием доверия по обоюдному уговору угодить друг другу».
А как же женщины? Нормально ли, когда женщина занимается оральным сексом с мужчиной? Сам Ватсьяяна по этому поводу занимает крайне противоречивую позицию.
В самом начале трактата он сообщает: «Та любовь к непривычным ранее действиям, что рождается не от чувственных восприятий, но от намерения, бывает „воображаемой“. Ее следует видеть при аупариштаке с евнухами и женщинами и в различных действиях, как поцелуи и прочее».
Далее он пишет уже в самой главе, посвященной оральному сексу: «Распутные и несдержанные женщины, служанки и массажистки также прибегают к этому. Однако наставники [учат], что этого не следует совершать, ибо оно противно закону и низко. Ведь и самому [мужчине] неприятно снова касаться их рта. Ватсьяяна же [учит], что для тех, кто любит гетер, это не грех, в иных же случаях должно избегаться».
Но уже чуть ниже он добавляет следующую фразу: «Свободен от скверны теленок во время сосания, чиста собака, когда хватает лань, птица – когда роняет плод, женский рот – при любовном соединении».
Окончательно запутавшись (шутка) и рассказав, что в разных частях Индии разное отношение к оральному сексу, он приходит к очень здравому выводу: «Пусть действуют согласно местным установлениям и собственным склонностям и понятиям – так [учит] Ватсьяяна».
Цитата на полях
…Ученый брахман, или несущий обязанности царского советника, или пользующийся доверием пусть не совершают аупариштаку.
Пусть не побуждает к применению то, что это предусмотрено наукой. Пусть знают, что содержание науки простирается [на все], применение же – лишь на отдельные случаи.
Если даже и сказано во врачебной науке, что собачье мясо вкусно, прибавляет силы и способствует пищеварению, разве станет оно от того съедобным для мудрых?
Бывают, [однако], некоторые мужчины, бывают такого рода места, бывают и времена, для которых эти способы небесполезны.
Камасутра
