Сергей Панченко
Черный спектр. Книга 2
– А чего тут еще есть? – обиделся товарищ. – Кору с деревьев глодать, как зайцы?
– Посмотрим. Голодная смерть нам еще не грозит. Идемте дальше.
Команда направилась туда, куда повел их бывший бригадир. Славка отдался интуиции, потому что ему не хватало знаний, чтобы рассуждать логически. Ему очень хотелось снова услышать голос Максима, чтобы тот подсказал безопасный маршрут, где можно еще и перекусить. Как он ни тужился, пытаясь сосредоточиться для контакта, ничего не получалось. Жора заметил состояние командира, которое показалось ему не совсем нормальным.
– Тебе плохо? – прямо спросил он.
– А? Нет. – Славка растерялся. – Голова немного кружится, наверное, с голодухи.
– Надо было тот гриб попробовать. Вдруг съедобный?
– А вдруг нет? Сгнием тут без всякой пользы из-за того, что не умеем терпеть.
– Да, пожить-то на свободе очень хочется, – согласился Жора. – Ну, ты, если что, червячков покопай, если прижмет.
– Всё нормально, Жор, потерплю. Я без еды неделю в карцере прожил и не сдох.
– Ну, раз так, хорошо.
Славка отложил бесполезные попытки контакта, чтобы не вызывать подозрений в своей нормальности у команды. Вместо этого сконцентрировался на маршруте, внимательнее смотрел под ноги и вообще по сторонам. Пока они метались как слепые котята, дикие звери наблюдали за ними, оценивая исходящую от людей опасность.
В лесу темнело быстро. Сквозь кроны еще просвечивало синее небо с желтеющими облаками, а сумрак под деревьями становился все гуще. Еще немного и надо озаботиться местом для ночлега. Спать на сыром категорически не хотелось, а те полянки, что попадались на пути, были пропитаны чавкающей под ногами сыростью. Но ничто не сулило иного выбора, кроме сырой постели. Славка уже решил остановиться, наломать еловых лап, стряхнуть с них влагу и сделать постель, но ему вдруг почудился болотный запах. Он поводил носом.
– Кто-нибудь чует, как болотом тянет? – спросил он у товарищей.
Морда, все еще обиженный на командира, насупился и не ответил. Пятак поводил носом.
– Да, есть такое. Тут запросто могут быть болота. Не лучшее место для ночлега рядом с ними, комарье достанет.
– Пятак прав, у болота делать нечего, – поддержал его Жора.
Ветерок донес до слуха лягушачий хор. Вопреки тому, что сами только что утверждали, ребята прибавили ходу в сторону звуков. Лес скрадывал звуки, водоем оказался гораздо ближе, чем они предполагали. И это было не болото, а лесное озеро, обильно поросшее по берегам рогозом. Форма его представляла почти идеальный круг метров семидесяти в диаметре. В озеро не впадало и не вытекало ни одной речушки. Видимо, подпитывалось оно талыми водами и родниками.
Над рогозом роились клубы мошкары, которые на всем лету пронизывали пернатые мухоловки. На толстых стеблях рогоза сидели яркие стрекозы. Воздух сотрясало тысячеголосое пение невидимых птиц. Безмятежную поверхность воды тревожили частые всплески резвящейся рыбы.
– Вот она, жратва-то, – плотоядно облизнулся Морда. – Только как ее достать?
– Слушайте! – Жора хлопнул себя ладонью по лбу. – Я же помню, как в детстве отец кормил меня корнями рогоза.
Он направился к зарослям. Скинул обувь и вошел в жидкую грязь по колено. Дернул за стебель и вытащил его из воды. На кончике оказалась мясистая белая плоть. Жора смело откусил ее и принялся жевать, прикрыв глаза от удовольствия. Остальных упрашивать не пришлось. Команда кинулась к воде и принялась выдергивать стебли. Корни действительно оказались съедобными, сладковатыми и хрустящими.
– Их можно жарить на огне, и тогда будет еще вкуснее, – поделился Жора.
Решили остаться на ночлег в окрестностях озера. По виду человека здесь не было давно. Ни одного следа найти не удалось, хотя по кругу обошли несколько раз, чтобы убедиться в этом. Попались только следы животных. Многочисленные отпечатки кабаньих, косульих и лосиных копыт, экскременты и даже следы схваток. Славка вырыл в земле у берега яму, дождался, когда ее затянуло водой, и попил из нее, как только улеглась муть.
– Ночевать будем в лесу, – сообщил он команде. – Рядом с озером. Разведем огонь, чтобы мошкара не лезла.
Найти в сыром лесу сухие дрова оказалось непросто. Уже совсем стемнело. Сухие ветки ломали с деревьев, определяя их на ощупь. Чтобы добыть огонь, пришлось вертеть палочку по очереди в течение получаса. Измотались и почти решили бросить напрасный труд, но в последний момент появились красные пятнышки тлеющей древесины. Их раздули, и вскоре на небольшом костре вся команда запекала корни рогоза. Вкус их напоминал сладость замороженного картофеля, которым нередко кормили на рынке, только на свободе он казался намного приятнее.
Наевшись досыта, ребята заклевали носами. Славке и в эту ночь пришлось заступать дежурить первым, потому что он не был уверен, что кто-то кроме него сможет выдержать это испытание. Ночной лес полнился звуками. Гуляющий по верхушкам ветер заставлял деревья скрипеть стволами. Кричали и ухали ночные птицы, падали сломанные ветки, напоминая шаги приближающихся зверей. Первоначальное желание сна пропало у Славки после того, как несколько раз ему показалось, что рядом кто-то есть. Это было невыносимо неприятное ощущение, вызывающее трусливую реакцию организма. Он прислонился спиной к стволу дерева и держал перед собой палку на вытянутых руках, чтобы ночной хищник напоролся на нее.
Страх снова открыл ему способность слышать голос.
– Не пугайся, вокруг вас никого опасного нет. Ни людей, ни животных. Можешь спать спокойно, я посторожу, – предложил Максим.
– Нет, не буду. У нас дисциплина, надо отстоять свою смену, – ответил Славка.
– Тоже правильно, мягкотелость нигде не в почете, – поддержал его голос Максима.
– Я это, хотел узнать у вас, куда нам надо идти, чтобы попасть туда, где мы будем в безопасности. – Славка вспомнил про свой зарок.
– Отсюда мне будет трудно объяснить вам, куда идти. Вы шли правильно, когда выбрали в качестве направления железную дорогу, но там сейчас опасно. Вас ждут.
– Я так и думал.
– Если бы ты мог меня слышать постоянно, я бы направил вас. Пока что могу подсказать путь только до ближайшего ориентира. Утром выбери направление, чтобы солнце было у тебя справа. Пройдете часа два и выйдете на автомобильную дорогу. Затем идите по ней, изначально выбрав сторону, в которой будет солнце. Никуда не сворачивайте до самого вечера, пока не окажетесь в районе небольшого города. Там переночуйте, а дальше, я надеюсь, ты снова сможешь услышать меня.
– Спасибо, так и сделаю, – пообещал Славка.
– Ты чего бубнишь, как ненормальный? – недовольно пробурчал Жора, разбуженный односторонним диалогом командира. – Мозги набекрень от страха съехали?
– Че, не спится? – язвительным тоном поинтересовался Славка. – Раз не спится, становись на часы.
– Нет, ну правда, чего ты бубнил как сумасшедший? Кого благодарил? Или ты того, как все тру́сы, решил себе воображаемого защитника создать? – Жора сменил тон на более мирный, но не отказался от идеи удовлетворить свое любопытство.
– Не твое дело.
– Ты реально слышишь голоса? – не унимался товарищ.
– Голос. Пацанам смотри не пикни, – суровым тоном предупредил его Славка.
– А если это уловка?
– Чья? Тру́сов? Откуда у них на хрен такие уловки? Наши это. Давай дежурь, а то меня уже срубает. – Славка улегся на нагретую постель из еловых веток и подтянул под себя ноги.
Жора нашарил в темноте недоеденный с вечера запеченный корень рогоза и громко захрумкал им. Славка хотел сделать ему замечание, но сил открыть рот у него уже не было. Он уснул мгновенно, не обращая внимания на корявую и колкую постель.
Утром командир беглецов проснулся оттого, что нос раздражал едкий дым. Товарищи проснулись раньше него и развели костер. Рядом лежала целая гора свежих стеблей рогоза. Морда отламывал от них съедобную часть и нанизывал на пруток.
– Остальные где? – спросил Славка, не увидев больше никого.
– Рыбачат в кустах. В этом озере рыбы просто тьма тьмущая. Я пока рвал стебли, мне раз пять в ногу кто-то ткнулся. Рыбы, наверное. – Он посмотрел на командира, чтобы тот подтвердил, что это действительно могли быть рыбы.
– Наверное. Хотя могли быть и водяные или русалки. Я слышал, что в забытых человеком местах всякая нечисть заводится. Не слышал ничего подозрительного? – понизив голос, интригующе спросил Славка.
– Слышал, – согласился Морда, выпучив при этом глаза от страха. – Кто-то ходил рядом всю ночь и вздыхал.
– А я тебе говорю, там, где людей давно нет, обязательно заведутся нечистые, – нагнал жути на товарища Славка.
– А что они могут?
– Им ради потехи хочется издеваться над нами, пугать, щекотать, влюблять.
– Влюблять? – Морда решил, что товарищ оговорился.
– Да, влюблять. Русалки, говорят, очень красивые. Один раз увидишь – не забудешь никогда, то есть, пока кони не двинешь.
– Откуда ты вообще это взял? – Морда насупился, не хотел верить Славке и принялся с двойным усердием ломать стебли рогоза.
– Мать рассказывала в детстве. Правда, это называлось кино, и его показывали на больших экранах.
– А-а-а, кино. – Морда облегченно выдохнул. – А я чуть не поверил. Хотя… шаги слышал.
– Это не шаги, это ветер ломал сухие ветки.
– Правда? Блин, я как-то не подумал.
Со стороны озера раздались довольные вопли Жоры и Пятака. Славка поднялся и направился к ним. Причиной радости ребят оказалась удачная рыбалка. Забравшись в заросли рогоза, они обнаружили живших там карасей, которым трудно было сбежать от них в замутневшей воде. Ребята ловили и выбрасывали их на берег. Около десятка рыбин, размером раза в два больше ладони, бились на берегу. Славка откинул их еще дальше, чтобы они не вернулись в озеро.
– Хватит, больше нам не съесть, – остановил он охотничий азарт товарищей. – Любите природу, и она ответит вам взаимностью, – процитировал мысль, вычитанную из какой-то старой книги.
– А когда мы в следующий раз сможем поесть? – поинтересовался Жора.
– Как возникнет нужда, так и поедим, а пережрешь – идти не сможешь, не говоря о том, если придется бежать. Вылезайте, – скомандовал Славка.
– А может, задержимся тут на денёк? – предложил Пятак.
– Какое задержимся? – Командир беглецов покраснел от возмущения. – У нас на хвосте ищейки с собаками. Все окрестные лагеря оповещены о нашем побеге, а ты предлагаешь сидеть и набивать брюхо. Тебе что, глаза вдруг стали без надобности?
– Нет. – Пятак понуро выбрался из воды, нервно расталкивая кусты рогоза.
– А Васька где? – спросил Славка у Жоры.
– Срать пошел.
– Куда?
– Туда. – Жора показал рукой на противоположную сторону озера.
– А чего ему тут-то не сралось? – Славке не понравился необдуманный поступок товарища.
– Он очень воспитанный засранец, – пошутил Жора.
– Ладно, идите, я его тут покараулю, заодно искупнусь.
Жора отломил ивовый пруток и принялся безжалостно продевать на него карасей через глаза. Пятак поморщился и отвернулся, не выдержав жестокого зрелища.
– А как ты хотел? – усмехнулся Жора. – Сами они не придут к костру и не запекутся. Не хочешь подохнуть с голоду, будь готов убивать. Жалко – поплачь.
Славка снял с себя одежду и медленно вошел в остывший за ночь водоем. Миновал илистое дно, в которое неприятно погружались ноги, оттолкнулся от него и поплыл. Он быстро привык к температуре воды, но местами ощущались поднимающиеся со дна родники, обжигающе холодящие тело. Славка несколько раз нырнул с головой и попытался достать ногами дно, но не смог. Вода с глубиной стремительно холодела и темнела, и казалось, что под ногами скрывается бездна. Суеверный страх заставил его скорее окончить купание.
Одновременно с тем, как он выбрался на берег, появился Васька. В руках он держал предмет, похожий на огнестрел.
– Славка, там охотничий домик, а внутри кости, и рядом лежала эта штука. – Он направил предмет в ту сторону, откуда пришел. – Правда, ржавая.
Славка взял из его рук огнестрел и осмотрел. Он видел подобные вещи не раз, это было обыкновенное ружье с двумя горизонтальными стволами. Командир беглецов попытался сдвинуть рычаг, переламывающий стволы, но не смог, механизм сильно заржавел.
– Это ружье, – пояснил он Ваське. – А патронов к нему не было?
– Эти? – Васька вынул из кармана несколько разноцветных трубок с латунной окантовкой с одной стороны.
Желтый металл покрылся окислами.
– Они самые. А ничего интересного там больше не было? Судя по состоянию, предметы пролежали лет десять.
– Да я не смог там долго находиться. Боюсь покойников, да еще и крыша в доме собиралась обвалиться. Вдруг прихлопнула бы.
– Ты хоть сделал то, за чем ходил? – поинтересовался Славка.
– А зачем я… ой, блин, забыл. Из башки вылетело, когда дом увидел.
– Больше не ходи один далеко. Делаем все дела в пределах прямой видимости, – строго приказал Славка.
– Я не смогу, – засмущался Васька.
– Сможешь, Вася, сможешь.
Глава 4
Замес, прижимаясь к земле, как змея, отполз в сторону и огляделся. Выждал несколько минут, чтобы убедиться в том, что его появление осталось незамеченным, и только потом дал отмашку Нике. Девушка с такой же грацией пресмыкающейся выползла из убежища в противоположную от Замеса сторону и дала отмашку Таше. Через десять минут отряд занял круговую оборону. Убедившись, что им ничего не угрожает, Чирок вернулся к входу в тоннель и дернул рычаг, чтобы Шахтер перестал крутить педали динамо.
Тут же барьер дал о себе знать. Замес заволновался и принялся часто тереть лицо и строить гримасы. Ему мерещились бездонные черные тени, похожие на порталы в другой мир, пытающиеся спровоцировать испуг и утащить в ледяную бездну ничто. Они тянулись к нему змеевидными воронками, гипнотически заставляя смотреть внутрь черноты, парализующей волю. Мешала отдаться этому Ника, начинавшая светиться возле барьера зеленой аурой, как маркер для привлечения внимания команды. Ее взгляд будто обрезал вытягивающую сознание струю черной воронки. Замес старался смотреть только на Нику, чтобы не поддаться страху.
Через пару сотен метров давление кристаллического барьера ослабло до приемлемого уровня. Команда сделала привал, чтобы их напарник, самый крепкий и он же самый слабый, восстановил силы. Замес с благодарностью принял этот жест. Он сделал глоток горького напитка из фляги. Внутри нее находился местный эликсир, совокупность травяных настоев, помогающих от физической слабости до лечения пищевых отравлений.
– Я в норме, – сообщил Замес через минуту. – Отрава начала действовать. – Так он называл эликсир за его, мягко говоря, не самые лучшие вкусовые свойства.
Он расслабленно оперся на ствол дерева и улыбнулся.
– Чего лыбишься? – добродушно спросила Уля.
– Представил свою рожу со стороны. – Он немного покривлялся. – Никому не рассказывайте, как я выгляжу рядом с барьером, засмеют.
– Там, где тебя корчит, остальные просто исчезают с диким воплем. – Уля положила руку на волосы Замесу и слега взъерошила их.
Боец приоткрыл один глаз и посмотрел на девушку из-под ее руки. Многим в команде уже не просто казалось, что между ними начинаются чувства.
– Макар обещал научить нас каким-то песнопениям, ослабляющим влияние излучения, – напомнил Замес.
– Да какие это песнопения. Я однажды слышал, как он издавал звуки, которыми, по его словам, отбивался от черного спектра. Несуразные вопли сумасшедшего. Это как наркотик или алкоголь, изменяющий состояние, помогает, но берет за это плату, в данном случае твоим разумом. Я лучше перетерплю, чем слечу с катушек, – категорично заявил Чирок.
– Где-то это умение могло бы пригодиться, когда нет возможности использовать технические возможности. Например, перемахнуть барьер поверху, – парировала Ника, знающая о способностях некоторых звуков больше остальных.
– Не, вернусь, заставлю Макара подучить меня этому, один хрен смешно выгляжу, так хоть не исчезну, – заявил Замес, как бы походя взял в руки ладонь Ули и посмотрел ей в глаза.
Девушка засмущалась, но ладонь не выдернула, наоборот, присела рядом с ним. В отряде повисла многозначительная пауза, которую нарушил Шепот.
– Ника, расскажи про маршрут.
Командир вынула пожелтевшую бумажную карту, ламинированную затершимся от времени пластиком. Старая карта пестрела символами, обозначающими важные места, нанесенные на нее после предыдущих выходов. В первую очередь – точки Лагранжа, вокруг россыпями крестов обозначались невольничьи рынки. Затем выявленные посты, оборудованные зонтиками. Как правило, такие точки были вооружены огнестрельным оружием, нередко артиллерией или минометами, к которым боеприпасов осталось намного больше, чем к стрелковому оружию. Также были нанесены все места, где отряд нарывался на растяжки, мины или засады. Спасибо Максиму, отцу Ники, подобные места удавалось обнаружить вовремя. Еще места, на которых можно добыть что-нибудь полезное для общины: скопления старой техники, неразграбленные склады и прочее.
Ника указала пальцем место, где они находились сейчас. Это была лесная зона, почти не зарисованная никакими символами. Выбор для рытья подземного хода неспроста пал на этот район.
– Сегодня надо сделать двадцать километров на север, не удаляясь от барьера. Нам вообще надо обогнуть его на четверть и идти на северо-запад. – Она провела пальцем до края карты и дальше.
– Так мы что, пойдем по неразведанным местам? – удивилась Таша.
– Да, придется. Подростки, ради которых мы отправились, находятся почти в тысяче километров от нас. Отец будет вести их и нас навстречу друг другу. Повезет, встретимся на полпути и домой.
– Это же как минимум месяц, – не скрывая возмущения, произнес Чирок.
– Всего месяц, который может изменить нашу жизнь. Мальчишка этот непростой, отец увидел в нем потенциал. Спасем его, возможно, он поможет стать нам сильнее.
– Возможно? – переспросила Уля.
– Да, возможно. Никто не будет заставлять его спасать нас против собственной воли. И вообще, я чувствую, что этот выход для нас всех самый важный. Помните, когда-то все места были неразведанными, а мы совсем мелкими, как этот мальчишка, и ничего, сдюжили. Сколько раз попадали в ситуации, когда казалось, что выхода нет, а выбирались. Выберемся и сейчас. Пока на одну нашу общину приходятся сотни общин необращенных, расслабляться рано. Если они смогут объединиться, то сметут нас за один день и памяти не оставят. Страшно жить без будущего, страшно заводить детей.
– Все, все. – Чирок выставил перед собой обе руки. – Вдохновила. Месяц так месяц, ерунда какая.
– А что, батя твой увидел, что паренек способен пройти сквозь поле, за которым шар? – спросил Замес.
История про отца Ники, выбранного волновым разумом и Лидером по каким-то признакам, превратилась в городскую легенду. Там фигурировала прозрачная стена, скрывающая от глаз часть территории, на которой располагалось устройство в виде шара, продуцирующее излучение черного спектра. И Максим, отец-основатель общины обращенных, ради их спасения пожертвовавший физическим телом и общающийся с миром через свою дочь. И история разлада между Лидером и им, похоронившая надежды на скорое объединение всех обращенных под защитными аномалиями.
– Да, увидел. Они начали общаться между собой после побега. Но это случается только в моменты эмоционального напряжения, проще говоря, когда мальчишке становится страшно, – поведала Ника.
– Что за дела, этим миром правит страх, – искренне возмутилась Таша. – Страх погубил мир и его же спасает, а хотелось бы любовь.
Замес и Уля решили, что последняя реплика, камень в их огород, потому что Таша остановила свой взгляд на них.
– Так любовь и спасает мир, как и раньше, – ответила Уля и прислонилась головой к могучей руке Замеса.
Ника посмотрела на влюбленную парочку, и искра сомнения в правильности сделанного выбора слегка кольнула ее неприятными предчувствиями. Знала бы она заранее, что между ними наклевывается амур, не взяла бы их в отряд, или взяла только Замеса. Менять что-то уже было поздно, да и предчувствия не раз обманывали ее.
– Страх – это приманка, на которую человека поймать легче всего, – пояснила Ника. – Не могу представить, что мне должно привидеться, чтобы я испытала такое же сильное чувство любви, доводящее меня до исступления за считанные секунды.
– Просто фантазия не твой конек, – пошутил Шепот. – Я легко могу себе такое представить, а потом уснуть никак не могу.
– Жениться тебе надо, – сочувственно посоветовала Ника.
– Не-не-не. – Шепот выставил перед собой руки. – Я пока не готов. Женатые говорят, что семья похлеще черного спектра высасывает душу.
– Ладно, хватит болтать. Подъем. – Ника встряхнулась. – Шепот, Таша, в дозор.
– Есть, шеф, – Шепот козырнул, затем полез в карман и вынул из него старый компас в пластиковом корпусе.
Повертелся на месте, пока не определился с направлением. Таша тем временем сняла со снаряжения деревянный пруток с металлическим штырем-щупом, которым она проверяла подозрительные места на наличие мин.
– Готова? – поинтересовался Шепот у напарницы.
– Как всегда, – ответила она.
Ждать особых проблем в этой части леса не стоило. Все признаки говорили о том, что человека здесь давно не было. Это успокаивало, но не служило поводом расслабиться. Отряд двигался быстро и бесшумно. Даже лоси, заметившие людей в последний момент, кажется, удивились тому, что просмотрели приближение опасности. Первая остановка случилась у реки, упиравшейся в барьер, как в плотину, отчего образовался большой водоем, о существовании которого никто не знал. Из-за большого количества растительного перегноя на дне вода в озере приобрела красноватый оттенок.
Ника зарисовала контуры водоема на карте. Птицы: чайки, дикие утки и дикие гуси были рады появлению озера, оккупировав его просторы. Завидев людей, стая уток поднялась в воздух и закружила над лесом.
– Спугнули. – Ника посчитала, что беспокойство птиц могло выдать их местонахождение вероятному противнику.
Совсем недалеко от того места, где они находились, на карте была отмечена деревня, в которой еще десять лет назад жили десятка два человек, накрывшись зонтиком, питающимся от самодельного ветрогенератора. Шансов покинуть деревню самостоятельно у них почти не было. До ближайшей точки Лагранжа полсотни километров, их проделать в условиях почти полного отсутствия дорог без мощного прикрытия от излучения невозможно.
Шепот и Таша тоже углядели в поднявшейся стае повод повысить бдительность. Они растворились в лесу и некоторое время вглядывались в каждый куст, чтобы заметить подозрительное движение. Ничего не заметив, они пошли вверх вдоль русла реки, чтобы найти брод. Из-за препятствия река стала полноводнее. Там, где виднелись следы старых переездов, первое же измерение дна показало, что глубина изменилась.
– Надо переплывать, – решила Ника. – Это будет быстрее, чем искать брод.
Она дала знак дозорным, чтобы они дождались основную группу.
– Что, решили форсировать? – догадался Шепот.
– Да, так будет быстрее, – ответила Ника. – Надо сделать небольшой плот для одежды и снаряжения и вперед.
Замес без лишних слов приступил к делу. Пригнул к земле небольшую осинку и срубил у корня парой взмахов. Остальные принялись помогать ему. Ника же решила пройтись вдоль берега, думая увидеть удобный спуск к реке и подъем на противоположной стороне. Она взяла с собой Улю, чтобы еще и поговорить с ней об их отношениях с Замесом. Девушка сразу об этом догадалась и начала первой.
– Мы давно присматривались друг к другу, но только два дня назад признались в симпатии. Не хотели никому говорить, но чувства не скроешь.
– Я бы не взяла тебя на этот выход, если бы знала, – честно призналась Ника. – Во-первых, мне будет жаль, если что-то пойдет не так и пропадет такая пара. Во-вторых, влюбленные, как тетерева на току, ничего не видят и не слышат вокруг. Нам сейчас нужнее холодный ум и трезвый расчет.
– Ника, я обещаю, что наши отношения не помешают выходу. Мы не настолько влюблены, чтобы терять голову. А еще мы подумали, что испытания помогут нам лучше разобраться в чувствах, – извиняющимся тоном произнесла Уля.
– Теперь все равно поздно что-то менять. Не вешайся на Замеса на маршруте, иди в стороне, проявляй мудрость и хладнокровие.
– Конечно. Обещаю.
Ника неожиданно схватила Улю за одежду и дернула на себя. Девушка испугалась, приняв этот жест за вторую фазу нравоучений. Однако вместо них командир прижала к губам указательный палец, призывая молчать. Она кивнула в сторону реки. Впереди, метрах в тридцати, от берега до берега протянулась рыбацкая сеть, покоившаяся на поплавках через каждый метр.
– Я не поняла, а как они ловят без защиты? – прошептала Уля.
– И я не понимаю. Может, у нас под носом появился новый рынок невольников?
– Вряд ли, слишком далеко от точки Лагранжа. Да и рыба протухнет по дороге.
– Вернись к нашим, расскажи, что мы тут нашли, и чтобы они не шумели, а я пока покараулю, вдруг рыбаки появятся.
Уля растворилась в низкорослой прибрежной поросли, как тень. Ника устроилась поудобнее и стала ждать. Ей крайне интересно было увидеть, кто же придет снимать сети. Ожидание вышло недолгим. Вскоре на противоположном берегу появились двое загоревших подростков в одних трусах. Никакого зонтика рядом с ними не было. Один из них с ходу забежал в реку и поплыл на другой берег, тот, на котором пряталась Ника.
Второй отвязал край сети от деревца и тоже направился с ним в воду. Когда вода достала ему до подбородка, он поплыл.
– Ух ты, тяжелая! – выкрикнул он, прихлебывая речной воды и выпуская ее изо рта струйкой.
Первый подросток снова зашел в воду и помог другу выбраться на берег. Вместе они выволокли полную рыбы, искрящуюся сеть из воды.
– Вот это да! – Первый задумчиво почесал живот. – За раз не унесем. Придется возвращаться.
– Может, отпустим половину? – предложил второй.
– Сдурел? Ни за что. Староста сказал, если норму сдадим, он сеструхе куклу подарит.
– Из соломы?
– Нет, настоящую, с тех времен.
Ника поняла, что подростки такие же, как и они. Теория насчет невольничьего рынка для обращенных показалась ей более достоверной, чем прежде. Позади себя она услышала шум и резко обернулась. К ней, пригнувшись, подбирался Замес, держа в руках заряженный арбалет.
– Ничего себе, наши, – сразу догадался он, не увидев рядом с пацанами никакой защиты от излучения.
– Да. Рыбу наловили, собираются куда-то нести.
– Что думаешь делать? Уйти или пообщаться?
– Пообщаться. Такой шанс узнать, что происходит у нас под носом.
– А если сдадут? – Замес потер поверхность арбалета кончиками пальцев.
– Мы что, разучились убеждать людей? Обойди их с другой стороны, а я выйду им навстречу, – приказала Ника.
– Ага.
Несмотря на габариты, Замес умел быть бесшумным. Он растворился в кустах, а уже через минуту дал знак Нике, что занял позицию. Ника выдохнула и вышла из кустов. Мальчишки сразу же ее увидели и попытались дать стрекача. Но тут из леса появился могучий Замес и направил в их сторону незаряженный арбалет.
– Не так быстро, рыбаки, – грозно произнес он.
На подростков его внушительный размер произвел парализующий эффект. Они замерли, испуганно глядя то на него, то на Нику.
– Ребята, не пугайтесь, – мягким дружелюбным голосом произнесла Ника. – Мы не сделаем вам ничего плохого.
Подростки уставились в землю. Эта привычка всегда выдавала обращенных, живущих среди обычных людей, и вынужденных прятать взгляд, чтобы нечаянно никого не убить.
– Мы такие же, как и вы, можете смотреть на нас. – Ника подошла к ближайшему подростку и сама заглянула ему в глаза.
Он неуверенно и робко задержал взгляд. Ника улыбнулась.
– Видишь, ничего не происходит. Мы одни из вас.
– Из нас? – переспросил паренек.
– Да. Нам не страшен черный спектр, как и вам.
Подростки не знали, что ответить. Видно было, что они слишком напуганы, чтобы адекватно соображать.
– Вы далеко живете? – спросил Замес.
– В деревне, – после небольшой паузы ответил один из мальчишек.
– А таких, как вы, там много? – уточнила Ника.
– Нет, только мы с Костяном. Двое нас таких, – нехотя признался паренек, в котором Ника признала старшего.
– А нормальных сколько? – прямолинейно поинтересовался Замес, получив укоризненный взгляд Ники.
Ответа не последовало. Мальчишки нахмурились и снова уставились в землю. Ника положила подростку, которого друг назвал Костяном, руку на пегое из-за слезшей от обгорания кожи плечо.
– Мы хорошие люди. Мы хотим просто знать, кто живет с нами по соседству. Давайте мы с другом поможем вам за один раз отнести всю рыбу, а вы познакомите нас с жителями деревни, – предложила она.
– У жителей оружие есть? – задал Замес свой вопрос.
– Ну… ножи, топоры, вилы, – перечислил все, что можно было использовать, как оружие, еще не назвавший свое имя подросток.
– Я могу пойти одна, – отозвалась Ника, встретившись с недовольным взглядом напарника.
– Это не дело, командир. Идем вместе. Одного мальчонку отправим в деревню, а второго оставим у нас, чтобы местные не решились на глупости.
– Думаешь, необращенные посчитают его ценным заложником? – спросила у Замеса Ника.
– Посчитают, раз они их рыбой кормят.
– Договорились? – Ника потрепала за руку старшего.
– Договорились, – нехотя согласился тот.
У подростков были с собой складные кожаные ведра, в которые они набрали немного речной воды и сложили в них рыбу. Сеть с оставшейся Ника и Замес взвалили себе на плечи и направились следом за подростками. До деревни пришлось идти чуть больше километра по цветущему лугу. На подходе к домам их встретило стадо коров, в нем насчитывалось около тридцати взрослых животных, первотелок и телят. Ника прикинула примерное количество жителей, которое должно было раза в два быть больше поголовья стада.
Вблизи деревня показалась вымершей. Все дома стояли без окон или вообще наполовину разрушенные. Мальчишки провели гостей дворами и вывели к странному дому, похожему на самодельные трущобы, выстроенные наскоро ради крыши над головой. Походили они на ласточкины гнезда, прилепленные к стенам двухэтажного дома, из-за которых его почти не было видно.
Необходимость в такой плотной конструкции стала понятной, когда удалось разглядеть над крышей разлапистую конструкцию из ржавого металла, к ней по проводам подавался электрический ток, вырабатываемый теленком, таскающим за собой деревянный рычаг по кругу, приводящий в движение через редуктор большой скрипучий генератор. Рядом с теленком сидела маленькая пастушка, которая, увидев незнакомых людей, быстро сбежала в дом.
– В этом доме живет вся деревня? – догадался Замес.
– Да, так проще прятаться от черного спектра, – подтвердил его догадку Костян. – У нас с запчастями проблемы.
Старший толкнул друга в бок, чтобы тот не болтал лишнего.
– Очень хорошо, что мы встретились, – миролюбиво произнесла Ника. – Мы можем помочь вам с запчастями.
