Сергей Skolorussov
Встретимся на Марсе
… Почему всё пошло не так? Сначала не раскрылась панель солнечной батареи. Потом не прошла команда на ориентацию корабля на Солнце. Затем автоматика выдала запрет на тормозной импульс. Пришлось всё делать в ручном режиме. Что я сделал не так? В чём ошибся? Нет. Всё так. Я не ошибся ни в чём. Здесь нет моей вины. Это космос. Просто – «космос». Проверка по высшему разряду. Всё вокруг хаотично вертелось, тряслось и прыгало. Очертания предметов двоились и троились. Перед глазами мелькали картинки прошлой жизни: детство, папа, мама, война, спецшкола ВВС, лётное училище, служба, вся в белом Валентина на витрине фотоателье в Грозном – неземная красота, не влюбиться нельзя, академия, зачисление в отряд космонавтов, знакомство с Сергеем Павловичем, первый полёт, возвращение на Землю, Юра…
… Непривычно взволнованный голос Гагарина отрывисто пробивался в гермошлеме: «Рубин, Рубин, я Земля, ответь…» Он очень хотел лететь вместо меня. Но добился только того, чтобы стать дублёром. И это правильно. Первый космонавт должен жить. Живи, Юра! Живи!
… Умирать не хотелось. Столько раз откровенно везло. В Закарпатье ведущий ушёл из облака вниз и прямо в гору. А я, ведомый, сумел проскочить на волосок от смерти. Как? Не знаю. А сколько раз садился с сухими баками! Не сосчитать. Умирать в сорок лет, в расцвете жизни, неправильно, несправедливо. Всё только начинается. Жизнь! Очень хочется узнать, что будет завтра: с Иришкой, с Женькой, со страной, с планетой, с космосом. Королёва уже нет. Он не видит, как я падаю. Хоть это хорошо…
… Я один в трёхместном корабле. Правильно, что запуск второго «Восхода» отменили. Ребята должны были перейти ко мне через открытый космос. И сейчас бы мы падали втроём…
… Вибрация и тряска всё время усиливались, распугивая любые шансы на спасение. Кровь потекла из ушей…
… Сергей Павлович однажды сказал: «Человек, который твёрдо верит в сказку, однажды в неё попадёт, потому что у него есть сердце…» У Юры оно есть. И у Сергея Павловича. И у меня. Я это знаю. Просто – знаю. Мы всё делали, чтобы сказка сбылась. Даже больше, чем всё. Мы первопроходцы. За нами пойдут другие. А значит всё не зря. Не зря, не зря, не зря…
… Веки невозможно открыть – больно. Полопались капилляры. Где-то там, с обратной стороны роговицы глаз продолжали сыпаться картинки. Их поток непрерывно возрастал, мелькая в чудовищном калейдоскопе. Среди хорошо знакомых лиц всё чаще стали попадать незнакомые. Среди привычных предметов – непонятные. И тут вдруг вынырнул этот странный паренёк. Что он сказал? Встретимся на Марсе. Он так сказал. Я чётко слышал. Кто ты? Сын? Не может быть. Женьку я бы сразу узнал. Внук? Правнук? Потомок? Бог? Нет. Он – человек. Человек будущего…
… Значит оно будет. Оно состоится. Всё не зря. И на Марсе будут яблони цвести. Валя, Валечка, Валюша! Я люблю тебя. Это счастье, что мы встретились. Но когда-нибудь влюблённые будут встречаться на Марсе. Будут! Будут!!! И там будут цвести яблони. Как тогда в сорок девятом в Грозном…
… Последний полёт космонавта. Раскалённый шарик пулей летел к Земле. К родной земле. Будут, будут, будут – словно заклинание шептали вмиг высохшие губы. Бу-у-у-уду-у-у-ут!!!
В то мгновение он точно знал, что будет с ним сейчас. В то мгновение он очень верил в нас. С надеждой, что не зря…
Встретимся на Марсе.
